Двенадцать храмов

От автора: это драббл из серии "Маленькое Золото шкодничает". Он будет не один такой. И это АУшка, думаю, не надо объяснять, почему. Таймлайн – 1734, ровно за десять лет до событий манги. От автора 2: автор вдохновлялся артом - http://s3.hostingkartinok.com/uploads/images/2014/03/9aea210e2ac00b8802f69d5af497a8a7.jpg (мысленно замените Сагу на Сейджа, а банду Айолии, Мило и Камю - на банду Шиона, Доко, Кардиа и Асмиты). Кардиа схватился за край оконной рамы и изо всех сил дернул. Окно не поддалось, а Кардиа потерял равновесие и упал бы, если бы не Асмита, которому он так удачно наступил на голову. Асмита, к удивлению Шиона, ни ругаться, ни драться не стал: он только тяжко вздохнул. "Похоже, учитель не врал, – подумал Шион. – Он и правда такой выдержанный. Эх, а мне и за сто лет таким не стать!" Зато Доко выдержки явно не хватало: он приплясывал, испуганно глядя на старших товарищей. – Слушайте, может, пошли отсюда? – Какое "пошли"? – Кардиа, пыхтя, ломал окно. – Ты что, не хочешь, чтобы Шион лучше понял своего учителя? Шион вздохнул. Он уже сам был не рад, что поделился своим удивлением, а тем более – что поделился им с Кардиа. И надо же было Сизифу однажды потрепать его по голове и сказать: "Ничего, мелочь, твой учитель хорошо тебя обучит, он же брат-близнец Его Святейшества"! Сначала Шион подумал, что Сизиф шутит. Но тот не улыбался, да и вообще был таким взрослым и серьезным – с чего бы ему подшучивать над восьмилетним мальчиком? На такие глупости только Кардиа способен... Кстати, Кардиа идею возможного родства учителя Хакурея и Его Святейшества принял с воодушевлением. Радостно заорав: "А Крест – их третий близнец!" – он умчался в неизвестном направлении. Кто такой Крест, Шион спрашивать не стал, тем более, вернулся Кардиа очень быстро и предложил план, от которого в первую секунду хотелось отказаться. Но потом любопытство победило. Старших мальчишек с собой решили не брать, они были недостаточно вертлявые, чтобы незаметно пролезть в храм Его Святейшества. В конце концов Шион позвал Доко – они были ровесниками и общались ближе всего, – а Кардиа выдернул Асмиту из этой, миграции – или как там называлось то, в чем он пребывал постоянно – и они отправились в верхний храм вчетвером. Первым шел, оглядываясь, Кардиа, за ним Шион вел за руку то и дело норовившего вписаться в какую-нибудь стену или скалу Асмиту, замыкал поход Доко, глаза которого горели, как у совы – не иначе, как от наглости их замысла. А замысел был прост: в сумерках пробраться в храм Его Святейшества и хорошенько там пошарить. "Если господин Хакурей его брат, там должно быть что-то, что доказывает это, – говорил Кардиа. – Ну и раз они близнецы, они должны быть очень похожи. Если узнаем что-то про Его Святейшество, то и про твоего учителя знаем. Это точно, у меня были..." – тут он почему-то замолчал, но Шион не обратил на это внимания. От этого замысла замирало сердце: с одной стороны, любопытно было до дрожи в коленках, с другой – так же страшно. Шион боялся думать, что с ними будет, если их поймают. Все четверо считались будущими Золотыми Святыми: Асмита собирался надеть доспех Девы, Доко грезил званием Весов, а Кардиа считался первым в очереди на силу Скорпиона. Что до самого Шиона, он мечтал о доспехе Овна, мечтал с тех самых пор, как учитель Хакурей впервые произнес при нем это название. И одна мысль о том, что из-за глупой выходки его могут этого лишить, заставляла сердце замирать. Но Кардиа, казалось, был спокойным. Он уверенно довел свою маленькую банду до храма на горе, а потом – до одного из окон в служебные помещения, где и находилось жилье. Причем сделал это так легко, что у Шиона закралась мысль о том, что друг лезет – или, по крайней мере, пытается влезть – в этот храм уже не в первый раз. – Вот! – оконная рама, наконец, поддалась и со скрипом, от которого Доко охнул, а Шион обмер, открылась. Кардиа влез в окно первым. – Ну, чего вы стоите? – лохматая голова высунулась на улицу. – Лезьте, его нет. Шион вздохнул, покоряясь неизбежному, и принялся подсаживать Доко. – Ух ты, смотрите! Это то, что и надо было найти! – Что там? – шепотом спросил Асмита. Шион не ответил, он во все глаза смотрел на картину, висящую на стене между двумя факелами. Она явно не была шедевром – впрочем, Шион в рисунках и не разбирался, – но на нее хотелось смотреть и смотреть. На ней были изображены два парня, взрослые и совершенно одинаковые на лицо, только один – в золотом доспехе Рака, а другой – в серебряном. Оба стояли, тяжело опираясь на оружие, и смотрели вдаль – туда, где где-то за границами картины восходило солнце. – Это – господин Хакурей, – Доко прикоснулся пальцами к изображению парня в серебряном доспехе, пока Кардиа шепотом пересказывал Асмите сюжет картины. – А это, выходит, Его Святейшество. А я и не знал, что он доспех Рака носил... – Так Маниголдо же его ученик, – отозвался Кардиа, отвлекшись от разговора с Асмитой. – Такой важный вечно, мне все хочется ему нос разбить! – Учитель Хакурей, – зачарованно прошептал Шион. – Надо будет его спросить... Он осекся, поняв, что если начнет спрашивать о том, кто и когда рисовал эту картину, то их точно раскроют и накажут, и крепко задумался. Любопытство не утихало, теперь хотелось узнать еще больше о Священной Войне, на которой сражался учитель, и Шион никак не мог придумать, как бы расспросить его об этом. Доко тем временем отошел от картины и заглянул в приоткрытую дверь. Внутри храма он осмелел, особенно когда убедился, что тот действительно пуст. – По-моему, тут тоже можно что-то интересное найти, – обернулся он к остальным. Шион с трудом оторвал взгляд от картины и пошел вслед за другом. Кто знает, может, это не последний рисунок учителя с братом в этом храме? Может, они найдут еще и картины с остальными Золотыми Святыми, а за ними и – при мысли об этом дыхание перехватило – с самой богиней Афиной? За дверью оказался рабочий кабинет. Стол, стул, оплывшая свеча в подсвечнике, шкаф с книгами, стопка бумаги на потемневшей столешнице и несколько картин на стенах. Шион бросился к ближайшей... – Осторожнее! – завопил Асмита, но было поздно. Шион с разгону налетел на стоящую на подставке фарфоровую вазу и замахал руками, пытаясь удержать равновесие. Ваза покачнулась, наклонилась и грохнулась о пол, развалившись на множество пестрых кусочков. Секунду все молчали, потом Кардиа произнес одно слово, которому явно выучился не в Святилище. – И что теперь делать? – спросил Шион, обмирая. – Бежать, – ответил Асмита. – Как ты вообще узнал, что она там?! – Почувствовал, – тот пожал плечами. – Не саму вазу, а что сейчас ты что-то плохое сделаешь. Какая разница? Удирать надо! – Он прав, – поддержал Кардиа. – Бежим! Оставшийся рядом с дверью Доко выскочил в коридор и тут же вернулся – бледный, как стена, и испуганный, как перед поркой. – Там шаги! Его Святейшество вернулся! Шиону стало еще страшнее. Теперь он выхода не видел. Прощай, доспех Овна, прощай, звание Золотого Святого, прощай, полная подвигов жизнь... На глазах выступили слезы, и он раздраженно смахнул их рукавом. А вот Кардиа, похоже, от звания Скорпиона отказываться не собирался. – Под стол! Лезем под стол! Минуту все пытались поместиться в ограниченном пространстве. Асмита сразу обнял ножку стола и отказывался двигаться куда-либо, а вот Доко с Шионом, отчаявшись потеснить старшего, а значит, более тяжелого Кардиа, устроили настоящую потасовку. – По-моему, я торчу наружу! – пожаловался Доко. – Подвиньтесь! – Некуда двигаться! – шикнул на него Кардиа. – Места мало! Стол в тени, глядишь, не заметит. – Тихо! – резко скомандовал Асмита. Уже наученные горьким опытом Доко и Шион замолчали и замерли. И не зря: мгновение спустя дверь открылась, и Шион вообще оцепенел, боясь вздохнуть. Его Святейшество сделал несколько шагов по кабинету, постоял возле разбитой вазы, потом подошел к столу и зажег свечу. Шион зажмурился. – А кто это тут сидит? – раздался строгий голос свыше. – Мы, – обреченно откликнулся Кардиа и тяжко вздохнул. – В чьей компании, говоришь, ты его обнаружил? – спросил Хакурей. Сейдж помолчал: он вообще не понимал, зачем брату это. Его ученик нашкодничал, а Хакурея интересует, с кем вместе он это сделал! – Зачем тебе?.. – Интересно, – брат пожал плечами, – с кем Шион общается, когда он не в Джамире. Сейдж покачал головой, но аргумент показался убедительным, и он принялся перечислять: – Асмита, вот уж от кого я такого не ожидал. Очень хороший мальчик, вдумчивый и серьезный, всегда отличался примерным поведением, в шалостях не замечен, все время занимался тренировками, и тут такое! Кардиа, главная головная боль Святилища. Нет, когда он сидит и молчит, он даже милый, но проблема в том, что заставить его сидеть и молчать может только Крест и только в определенную фазу Луны. Надеюсь, он передаст этот секрет своему ученику Дегелю, иначе нам вообще жизни не будет. Ну и Доко, лучший друг твоего Шиона, ты его должен знать. – Доко я знаю, – вставил Хакурей. – И эти шалопаи – будущие Золотые Святые, опора и защита Святилища, последний оплот добра и последняя надежда на спасение в Священной Войне! – Сейдж схватился за голову. – Пресвятая Афина, мы все умрем. – Неужели эта ваза была такой дорогой? – флегматично спросил Хакурей. – Нет! – возмутился Сейдж. – Просто сам факт! Четверо мальчишек возрастом около десяти лет каждый пролезли в мой неприступный храм, поломали оконную раму и вазу разбили! Тебя это не возмущает? – Нет, – ответил Хакурей все тем же тоном. – Сам подумай, это непрактично. Ты вон ругаешься на них, а главного не замечаешь. Четверо мальчишек. Около десяти лет. Смогли пролезть в твой неприступный храм. Разве это не говорит об их исключительных способностях? Кажется мне, лучших Золотых Святых еще поискать. Минуту висела тишина, потом Сейдж медленно сказал: – С такой стороны я на это не смотрел. Хакурей победно улыбнулся. – Но я все равно должен их наказать! – Накажи. Например, прикажи убрать все, что они натворили. И Шиона заставь тоже. Хакурей немного помолчал, а потом добавил: – Вспомни, в конце концов, нас в их возрасте. Сейдж задумался, а спустя миг покачал головой и улыбнулся. – А потом Спектры на нас как выпрыгнули, и было их не меньше десятка! Но мы с Хакуреем не растерялись... – Сейдж замолчал, покосился на стоящих с открытыми ртами и пустыми ведрами в руках Кардиа и Асмиту. – Вы чего замерли? Вам еще по два ведра принести! – Без нас не рассказывайте! – попросил Кардиа, схватил Асмиту свободной рукой за запястье и вывел за дверь. Вытиравший пыль Доко чихнул, и Шион тут же чихнул сам и вытер нос кулаком с зажатой в нем половой тряпкой. – Вы с учителем Хакуреем столько подвигов совершили! – восхищенно проговорил он, натирая до блеска плиту в углу. Сейдж распрямился, посмотрел на веник в своих руках. – И вы совершите не меньше. Спасибо брату, что напомнил мне об этом. А пока наши водоносы не вернулись, я расскажу вам совсем коротенькую историю, не про Спектров, а про то, как однажды мы с Хакуреем были маленькие, чуть старше вас, и попытались разыграть Креста, а он нас поймал, и... Шион счастливо улыбнулся. Под такие истории делать уборку было совсем не скучно. Ради такого стоило и в храм влезть, а что до учителя Хакурея… Шион не сомневался, что и в его запасе историй не меньше и твердо намеревался выспросить их все – любыми методами.