***
Реборн пришел ближе к вечеру, без предупреждения или звонка, хотя миллион к одному, он знал номер. Просто не счел нужным соблюдать вежливость. Проклятый младенец совершенно точно не боялся, что может не застать хозяев дома, — милые преимущества круглосуточной слежки. В доме долго никто не реагировал на звонок и дверь ему открыли не сразу, пришлось залазить на перила крыльца и стучаться в окно. Ни один из вас не счел нужным просвещать незваного гостя, о перерезанных проводах мерзко звенящих устройств. Прерывать разбор коробок — тоже. Изначально вы собирались позвать Такеши и выбраться куда-нибудь вместе, как в старые добрые времена. Но женский голос несколько раз уверил, что абонент вне зоны, пришлось смириться и заняться насущными делами. К сожалению, Реборн не стал мяться на пороге, нет. Чертов Аркобалено бросил пальто на диван (до вешалки он бы достал разве что в прыжке), придвинул табуретку к плите и занялся варкой кофе (турку вы распаковали буквально час назад). Все это — не спрашивая разрешения. Хорошо, что кухня была совмещена с гостиной, отправься он исследовать дом, ты бы не выдержал и швырнул в него чем-то тяжелым. В любом случае, своим поведением он продемонстрировал одну простую вещь: игнорирование не поможет. Аркобалено приготовит себе напиток, устроится на диване, станет прихлебывать из чашки, стуча по клавишам нетбука, потом устроится спать в гостиной или отправиться на поиски гостевой комнаты, а завтра все повторится. Стоило бы вести себя учтиво, но нельзя же хотеть от восемнадцатилетнего абсолютной благоразумности? То есть, наверняка можно, но признать это - значит лишить себя любимого оправдания. Наплевав на все, ты спокойно прошествовал к плите, выплеснул содержимое турки в раковину, выключил газ и протянул Реборну листик и ручку: — Напишите, куда прислать счет. — Это настолько дорогой кофе? — Не то что бы, но ваше поведение наводит на мысли, что в счет будет включено многое другое. И он улыбнулся, эта сука планировала разрушить твою жизнь и при этом имела наглость улыбаться! — Пошел вон! — слова просто сорвались с языка, сами собой. — Простите? «Наглая, самолюбивая тварь!» — Собирай свои манатки и проваливай, мне глубоко насрать кто твой босс и сколько он заплатил Селесте Бруни, еще раз сунетесь к моей семье — я напишу заявление в полицию. Попытаетесь надавить на меня через опеку — встретимся в суде и, поверьте, мои адвокаты затянут его на годы. Так что вали отсюда, — металлическая турка, которую ты все еще держал в руках, полетела в Реборна, — живо! Аркобалено, легко увернулся и несчастная посуда со звоном врезалась в кафель. Данте стоял у стены растерянный и злой, готовый в любой момент кинуться на помощь. Твоя рука потянулась к телефону, охранное агентство стояло на быстром наборе, к счастью, это не понадобилось. Проклятый младенец, не теряя достоинства, подхватил пальто и вышел на улицу, даже дверью не хлопнул. «Сдержанный, падла» Адреналин бушевал в крови, пульс заходился, а руки подрагивали. Пачка "Black Stone" нашлась в угловом шкафчике. Прикурив от конфорки, ты сделал несколько затяжек — мерзкий привкус на языке отрезвлял. Сплюнув в раковину, ты затушил сигарету под краном и выкинул ее в мусорное ведро. Злость понемногу отступала. Младший аккуратно взял тебя за руку и отвел к креслу, через несколько минут на журнальном столике оказалась чашка с чаем и яблоко. Честно говоря, они вызвали растерянность. Голова стала ватной и весь мир воспринимался словно из-за стекла, осознание произошедшего никак не приходило. Вместо самоистязания и громких сожалений на тему "Что я наделал?!" внутри была тишина. Тишина с легким оттенком самодовольства. — Эм, это было... вау? — Нет, Ди, ни разу не вау. Это было ужасно глупо, хоть мне и понравилось.***
Ночью тебе не спалось, работать не получалось, фейсбук был невыносимо скучен, а раз в пятнадцать минут обновляемая почта порадовала тебя только рекламой жвачки, повышающей потенцию у мужчин и вызывающей сексуальное возбуждение у женщин. Мысли о том, что надо бы позвонить Реборну (визитку он оставил еще в первую встречу) и извиниться, все еще вызывали отторжение. Кажется, шесть часов — слишком маленький срок для усмирения дурного характера. Немного послонявшись по комнате, ты окончательно уверился в том, что не сможешь уснуть и отправился на кухню готовить чай, всерьез раздумывая, не позволить ли себе излишество в виде дольки черного шоколада с лимоном и перцем. Впрочем, инспекция шкафов помогла отказаться от этой затеи: любимое лакомство не было найдено. Зато сигареты лежали на виду, хотя обычно были заныканы подальше. Во-первых, курение в доме было не принято, во-вторых, оно вредило голосу. По идее, предупреждения вроде импотенции и рака легких должны были пугать куда сильнее, но половая жизнь (звучит-то как, бррр, как половая тряпка) отсутствовала как класс, а до всяческих болезней ты имел все шансы не дожить. Обычно пачка жила где-то год, по истечении этого срока она выглядела настолько непрезентабельно: мятая, часто в пятнах или специях, - что ее выкидывали и покупали новую. Сигарет в ней к тому времени оставалось всегда разное количество, по нему можно было судить о насыщенности прошедших двенадцати месяцев, эдакое подведение итога. Вы выкуривали ее совместно с Маттео, ты не видел причин скрываться, а он — читать тебе мораль, что сильно облегчало жизнь (никотин Ёшико Барсанти попробовал лет в четырнадцать, а применять способности для нелегальной покупки сигарет казалось неправильным, как равнять административное нарушение с убийством). Сейчас ты мог бы прикончить пачку за ночь (настолько мерзко на душе), но решил быть хоть в чем-то благоразумным. А потому — чай и дневник. Пони выглядел все так же впечатляюще, можно было только позавидовать тому, что его зловещей ауре не могут повредить даже блестки. «Наверное стоит упомянуть, как мы с Вайпером познакомились. Не думаю, что у меня получится описать этот период моей жизни: немного не та профессия. 1996-ой был плохим годом: Емицу ушел, Нана была по уши в депрессии, я чувствовал ужасающую вину, а мелкий явно не понимал, почему вдруг обстановка в доме стала настолько невыносимой. А тут еще и первое столкновение. Это было похоже на сценарий фильма ужасов. Необъяснимая тревога грызла меня на протяжении недели, а в один из дней она усилилась настолько, что я не мог усидеть на месте. Пришлось впервые в жизни прогулять уроки. Домой я бежал, торопился настолько, что по дороге потерял ботинок, не говоря уж об изгвазданной одежде. И все равно не успел, меня встретила незапертая входная дверь. В коридоре был бардак, а из звуков доносился только шум воды. Наверное, мама стирала или мыла посуду, когда появились незваные гости. Честно говоря, не уверен, что было дальше. Просто когда я увидел брата, неподвижно лежащего на полу, глаза заволокло фиолетовым. Кажется, я испугался настолько, что мой страх приобрел материальную форму. Наверное, я грохнулся в обморок от переутомления, так как следующее мое воспоминание — врачи скорой. В школе меня быстро хватились и забили тревогу. Полиция обнаружила взломанную входную дверь, а внутри дома: меня, маму, брата и двоих неизвестных. Все находились без сознания. По официальной версии, бандиты что-то напутали с усыпляющим газом и сами траванулись. До сих пор задаюсь вопросом, почему сработало пламя Тумана, а не Неба? Т. считает, что в ситуации с псом я был зол и собирался бороться до последнего, а в этот раз во мне жил только ужас и подсознательная уверенность в неизбежном: вот сейчас я войду в комнату, а там... В любом случае, нам повезло — я не спалил дом». Даже написанные строки вызывали раздражение! Ты чувствовал себя наполовину нытиком, наполовину графоманом, изображающим из себя романиста. Психотерапевты даже не подозревали, как им повезло, что ты отказался от идеи посещения сеансов. Честно, проще было бы погрузить их в иллюзию, чем заставить себя говорить откровенно. Ты снова поставил чайник. Холодильник в углу издал непонятный звук (возможно, одобрительный) и снова мерно загудел. Это тоже бесило! Самая бесшумная модель на рынке, чертовы пиарщики! Эмоции не давали усидеть на месте, пришлось вновь нервно расхаживать из угла в угол. В окне ты поймал свое отражение и еле подавил желание рассмеяться. Со стекла на тебя смотрела какая-то бледная, сгорбленная моль, явно страдающая неврастенией и искривлением осанки.— Я, я, я. Что за дикое слово! Неужели вон тот - это я? Разве мама любила такого, Желто-серого, полуседого И всезнающего, как змея?*
Твоя декламация явно была чересчур пафосной, а голос скакал от шипения до визгливого шепота, но почему-то корявая самоирония помогла, ты снова взялся за дневник. В конец концов, Ирэн ведь рекомендовала записывать все, что хочется. «Я вот думаю: правильно, что мы не помним себя в младенчестве — ужасающий опыт! Лежишь, гадишь под себя и только и можешь, что орать. А там уж зависит от милости взрослых — подойдут-не подойдут. Уже живя с Маттео, добрался я как-то до книг Спока. Чувак явно ненавидел бэбиков, лично я захлопнул книгу на фразе: "Большинство детей в первую ночь гневно кричат минут 20-30, а потом, видя, что ничего не происходит, неожиданно засыпают. На следующий день они уже будут плакать только 10 минут, а на третий день они обычно вообще не плачут. Я убежден, что ребенок в этом возрасте плачет просто от злости". От злости, да. Теория выглядит хорошо, если предположить, что дети - маленькие исчадия ада, которых надо держать в узде. Я вот уверен, что дети ревут от отчаяния, мне иногда до сих пор хочется сесть и зарыдать. Не делаю я этого ровно потому же, почему несчастные младенцы перестают реветь: точно знаю, что никто не придет и не спасет, так зачем тратить силы? Вайпер был первым взрослым, протянувшим мне руку помощи, пусть и из личных побуждений. Я до сих пор не знаю, как в тот день он оказался в Намимори, по словам самого Аркобалено, у него был заказ на уничтожение клана. Уроды, пришедшие за моей семьей, были его частью. По идее, как и полагается в среде наемных убийц, мы должны были разойтись, сделав вид, что этой встречи никогда не было. В реальности же малолетний потомок Джотто и проклятый младенец оказались весьма полезны друг другу. Ну не смешно ли? Либо это проказы судьбы, либо план сильных мира сего. Я всерьез подозреваю второе, но искренне надеюсь на первое!» Захотелось добавить что-то в духе: "С любовью, ваш ...", но ты понимал, что тихая истерика уже полностью завладела тобой и самым разумным будет отправиться спать. Поэтому вырвал листы, скрутил в трубочку, поджёг от конфорки и держал над раковиной, пока они догорали. Измельчитель отходов должен был позаботиться об окончательном уничтожении улик. Чай так и не был заварен повторно. Впрочем, несмотря на все благие намерения, в свою комнату ты так и не попал. Всхлипы стали различимы еще на лестнице, в период стресса слух был особенно чутким. Впрочем, они так или иначе стали бы слышны под дверью брата, дойдя до которой, ты замер на несколько секунд, мысленно проклял все и вся. А потом выдохнул, толкнул дверь и уселся на кровать. Никто так и не произнес не слова, вы просто уснули в обнимку. ______ *Ходасевич