Crushing and Burning

Вот подошел к концу десятый, и последний для Алексея эфир. По контракту с Пахомовым, он должен был уйти именно сейчас. Пожалуй, это его единственное логичное решение за все время нашего сотрудничества. Он ушел действительно ярко, породив массу вопросов и негодований по этому поводу, что только нам на руку. И у Леши появилось время для записи песен и подготовки к концерту "The 30 seconds to Mars", время для походов в спортзал (по настоянию Сергея ),время для подготовки к выставке. На все. Кроме меня. Это жутко раздражает. Как же я сам себя задолбал уже! Веду как восьмиклассник себя, ей богу! Но...он стал больше проводить времени с ним. Понимаю, что это всего лишь работа, да и четвертый сезон "фактора" не скоро, даже отыграться не на ком( да,это, возможно, жестоко, но не Леше все это выговаривать,ему сейчас и так нелегко,а конкурсантам я всегда говорю по делу между прочим...ну кроме ТОГО САМОГО раза). Я не могу спокойно работать,зная,что он с этим...поехавшим. Как же я его ненавижу. Но я не могу сорваться. Не могу выплеснуть,высказать этого. Я превращаюсь в безвольное тело, в зомби. Казалось бы все так же, но чего-то не хватает. Хотя нет, не так же: он уже стал как будто членом нашей пусть необычной,но семьи! Я даже не могу познакомить Лешу со своими детьми, а он лезет везде, уже ходит к нам, как к себе домой! Да, да, я виноват сам, повторюсь неоднократно, но я не ожидал, не ждал таких последствий: я своими руками порчу здоровье и жизнь своему самому дорогому существу на свете. Да я буквально продал его, предал! И я уверен, что узнай он об этом, он вновь, как обычно мне все простит - от этого еще больнее, я чувствую себя полнейшим ничтожеством в такие моменты. Я не заслужил, такого как он. *** - Да еб твою мать, ляг ты ровно! Смотри: в очередной раз переделывать весь рисунок из-за твоей неуклюжести! - трясясь от раздражения кричал мужчина в очках. Брюнет послушно выполнил. Большая часть его тела была облачена в причудливый сюрреалистичный узор. В карих глазах читалась усталость , но вместе с тем покорность. - Какой же ты все-таки... аппетитный - пробубнил Пахомов. - Что? Вы что-то сказали? - переспросил Леша. - Ничего. Лежи смирно. - отозвался Пахомов. Через полчаса работы тишину неожиданно прервал художник: - Ты его любишь? - спросил он юношу так, будто поинтересовался, пойдет ли тот сегодня за хлебом или в клуб. - Да. - твердо и уверенно ответил Алексей. Вдруг Пахомов навалился на юношу, смазывая свой же многочасовой труд, он пришел в полное недоумение и ужас. Алексей оттолкнул мужчину, но тот не отступился ,а лишь с большим азартом и свирепством набросился на свою жертву. Его было не узнать, он был похож на какое-то животное. От человека в нем не осталось ничего. - Он ничего не узнает...Он ничего не узнает... - причитал он, трясясь будто в лихорадке, блуждая потными ладонями по телу парня,портя узор на его теле, оставляя грязные разводы. Алексей пытался вырваться снова, но все попытки были тщетны. Существо,которое только что казалось человеком,причем порядочным и уважаемым в обществе , вцепилось в жертву будто в кусок мяса. в два счета перевернув почти бездыханное тело. Пахомов навалился на него всем весом ,кряхтя , и повторяя как заклинание "он не узнает", расстегивал свою ширинку одной рукой, а другой - мертвой хваткой вцепился в шею юноши, вдавливая его в пол . Парень не кричал. Гордость. Он не хотел чтобы кто-то узнал, он не любил когда его жалеют. Этот раз не стал исключением. И вдруг все его тело пронзило невероятная боль, какой он никогда не чувствовал. И вместе с тем стыд. Как он теперь будет смотреть в глаза тому, кого он любит? Тому, кого ,как считал он сам, предал? Как? Вскоре на спину брюнета пролилась липкая теплая жидкость. Внутри стало абсолютно пусто. Абсолютно. - Можешь идти. - Совершенно спокойно,будто нанеся последний мазок, кинул Пахомов, закуривая.