Пароль

Джон ещё не открыл глаза, лишь блаженно потянулся и слегка нахмурился, пытаясь вспомнить, что было ночью, а вспомнив, улыбнулся ещё шире и тихонько втянул носом воздух. В комнате пахнет сексом, немного кофе, немного булочками - миссис Хадсон снова решила порадовать своих мальчиков. Но самое главное - в комнате пахнет Шерлоком. Даже не нужно открывать глаза, чтобы в этом убедиться. Джон слышит слабое сопение. Трудно поверить, но его неугомонный детектив совсем разбаловался, превратился в жуткого соню. И теперь ест намного лучше. В чём секрет? Конечно же в Джоне. Поначалу это была борьба, причём самая настоящая. Шерлок упирался, делал вид, что обижается, но Джон был хитрее. Он ставил ультиматум: ты не идёшь навстречу, значит, я с тобой не разговариваю. И Шерлок сдавался. Всегда. Не сразу, конечно, но... С белым флагом и горящим безумным взглядом, он прокрадывался в спальню к Джону посреди ночи и как можно тише пристраивался рядом, тесно прижимался к его спине, носом утыкался между плечом и шеей, шумно втягивал такой родной запах, посылая по телу спящего Джона волны мурашек. В ответ доктор лишь что-то сонно бормотал. Большую часть этого мурлыканья было трудно разобрать, но отчётливо было слышно: - Засранец ты эдакий. - Люблю тебя, - еле слышно шептал Шерлок в ответ и засыпал. Совсем скоро уговаривать уже не было необходимости. Каждую ночь они выматывают друг друга чуть ли не до потери сознания. Джон с уверенностью может сказать, что никогда в жизни не чувствовал себя настолько подростком. И дело вовсе не в росте и других мелочах. Нет, тут всё сложнее, серьёзнее. Джон постоянно хочет Шерлока и его возбуждают, сводят с ума всевозможные мелочи, будь то чуть оголившийся участок бледной шеи или красноречивый и пылкий взгляд. Но самое действенное - голос. Мягкий баритон. Шерлок без труда вычислил эту слабость и теперь часто пользовался этим. Как-то к ним пришёл Лестрейд, чтобы узнать, что Шерлок смог выяснить по поводу последнего преступления. Джон тогда как раз сделал себе чай (детектив и инспектор отказались) и устроился в своём любимом кресле. Но когда несносный сыщик заговорил, чашка повисла в воздухе, а щёки запылали. С лёгкой хрипотцой, очень томно и соблазнительно, Холмс выкладывал очевидные, на его взгляд выводы, при этом пристально наблюдая за своим любовником. В этих серых, как Лондонское небо в пасмурный день глазах плясали озорные чёртики. Про чай доктор совсем забыл, чашка наклонилась, рука дрогнула и жидкость пролилась на ковёр. Грег молча, с нескрываемым интересом, чуть приоткрыв рот от удивления, наблюдал за данной картиной. Джон вскочил, как ошпаренный что-то бормоча под нос, прожигая гневным взглядом своего невыносимого соседа, удалился в свою комнату. Чуть позже, когда инспектор покинул Бейкер-Стрит, Шерлока жестоко наказали прямо на диване в гостиной. Благо миссис Хадсон в тот день ночевала у подруги... Джон, наконец, открыл глаза. В нескольких сантиметрах от его лица из под одеяла выглядывала кудрявая макушка. Приподнявшись на локтях, Ватсон придвинулся ближе и потянул одеяло, оголяя белоснежную шею, а затем и лопатки. Шерлок всё ещё крепко спал, не обращая внимания на эти манипуляции. Во сне он был похож на ребёнка. Он на самом деле выглядел очень молодо. Его бледность делала его похожим на ангела, а на месте лопаток, казалось, вот-вот вырастут белоснежные крылья. Джон склонился и нежно провёл языком по его шее, затем слегка прикусил мочку уха. Это было самое чувствительное место. На этот раз ответом послужил слабый наполовину стон, наполовину рык. - Мгмх...- пробормотал брюнет, уткнувшись лицом в подушку. - Доброе утро, любимый, - хихикнув, Джон запустил пальцы в тёмные локоны и нежно, но требовательно потянул на себя, заставляя Шерлока повернуться лицом. Это подействовало и Джон тут же впился в его губы, попутно перетягивая детектива на себя. Вскоре тот полностью перебрался на него, всем телом прижимая, вминая в матрас, и уже сам настойчиво целовал его. - Доброе, - согласился Шерлок, отстранившись, чтобы перевести дыхание.