Дивный новый мир

*** Питер мерил студию широкими быстрыми шагами, потом останавливался, что-то говорил, жестикулируя, и снова начинал раскаживать туда-сюда. Сайлар не слышал его. Почти не слышал. Первые пять минут еще пытался слушать - про ошибку, козни матери и ее месть Сайлару, про смертоносный военный отряд людей со способностями и их сдвинувшегося солдафона-командира, про грядущую войну и пророческие сны. Питер рассуждал, строил планы и искал пути, как вернуть Сайлару его способности. - Это невозможно, сыворотка так не работает, - равнодушно отозвался Сайлар. Но Питера было уже не остановить. Он не станет сидеть сложа руки. Питер придумывал разные схемы, как объединить "героев" против новой угрозы. Надо обязательно привлечь Мэтта, и Суреша, и, кстати, взять у него супер-силу. И рассказать все Трейси. - Трейси ушла, - тихо добавил Сайлар. Питер с пару секунд переваривал услышанное. Потом кивнул - ну что ж, значит так. Есть еще несколько десятков людей со способностями, он найдет, кого привлечь. Главное - надо действовать... Сайлар слушал его и с удивлением понимал, что все это его больше не волнует. Ничто внутри не отзывается на слова Питера. Нет ни обиды на Анджелу Петрелли, ни чувства несправедливости из-за потери способностей. Нет, он не чувствовал ничего такого! Даже уход Трейси не трогал его. Ему вдруг стало хорошо и спокойно - вот так, как есть сейчас. Он чувствовал себя щепкой, плывущей по течению. Щепка не знает, куда несет ее поток, события сами собой складываются в узоры калейдоскопа. И в них есть логика. Какой-то высший закон управляет ими, выстраивает их именно так, а никак не иначе. Похоже, раньше он все время плыл против течения, сопротивлялся потоку. Рывками преодолевал сопротивление среды. Он был один против всех. Но всему свое время и место. Ведь как давно он хотел избавиться от способностей! С тех самых пор, как она сказала ему. Там, в ее колледже, сидя вдвоем в тесной подсобке. Он - в личине этой ее брюнетки-подружки, и она - не испытывающая к нему ничего, кроме ненависти. После того разговора он твердо решил избавиться от способностей. Он ходил к Паркману, просил его, уговаривал, даже угрожал. Но тогда еще было не время. Он изменился, и способности помогли ему. За годы изоляции он лучше понял себя, подружился с Питером. Он спасал людей, он искупил свои ошибки. Он стал другим. Питер продолжал что-то говорить, но его голос теперь доносился словно из-за толстого стекла. Различать слова стало сложнее. Сайлар с удивлением прислушался. Где-то из глубины, словно из самого сердца, доносилось едва различимое тиканье. Тик-так, тик-так, тик-так... - ...Она сказала, что рассчитывает решить эту проблему политическим путем. Мама, как всегда, слишком много ставит на свои интриги. Что есть у нее против "ангелов"? Да ничего! - Ошибаешься. - Произнес Сайлар, и даже собственный голос показался ему звучащим издалека. - У нее теперь есть сыворотка, забирающая способности. Питер остановился, уставился на Сайлара. Смотрел на него долго и внимательно. Хотел было что-то сказать, но тут на экране монитора замигало новое сообщение - в городе произошло очередное происшествие. Питер тут же умчался на окраину спасать жителей обвалившегося дома, а Сайлар остался "чтобы следить за обстановкой и передавать информацию". Так сказал Питер. На самом деле, Сайлар и сам не знал, зачем он остался. Просто спасение людей перестало быть интересным. А зачем? У каждого из них свой поток. Ну, спасет Питер кого-то от неминуемой смерти. И что? Не сейчас, так через месяц-два, судьба все равно нагонит человека. В виде козней какой-нибудь Анджеллы Петрелли, или еще как - но поток все равно возьмет свое. Он усмехнулся. Это же так просто! Неужели никто из них не видит этого? Какие слепцы. А кстати - он в недоумении оглянулся - зачем он здесь? Серая комната, полная бесполезных вещей. Он вышел под дождь, в чем был, не взяв с собой ничего. Его ничто здесь не держит. Он свободен. Есть только один человек, с которым он мог бы разделить это новое чувство. Человек, который сможет понять, через что он прошел. Пусть она и ненавидит его, неважно. *** Ужин начался в семь, как и было запланировано. За столом, накрытым кремовой скатертью и украшенным горящими свечами в высоких подсвешниках, разместились трое. Четвертое место пустовало. - Что-то она запаздывает... И трубку не берет... - Ной убрал телефон в карман пиджака и взялся за приборы. - Не волнуйся. Она, наверное, вот-вот подъедет, - Лорен передала Лайлу хлеб и мягким жестом положила руку на плечо Ною. - Я так рада, что мы, наконец, собрались все вместе. - Тебе все отлично удается, - Беннет взял ее руку и поднес к губам. - Даже не представляю, как ты на ногах стоишь, - после перелета, собрания, и экскурсии к Майлзу. А ты еще и готовишь нам такие кулинарные шедевры. - Ну, мне же ты помогал, - Лорен рассмеялась, но не удержалась и потерла глаза - словно забыла, как на самом деле устала, а Ной напомнил ей об этом. - Слушайте, а что-нибудь съедобное в доме есть? - прервал их Лайл. - Пицца там, или чипсы? Я овощи не ем. Ной изменился в лице, Лорен поспешила ответить. - Конечно, Лайл. Я сейчас посмотрю на кухне. Когда она вышла, Ной покачал головой. - Больше так не делай. Лайл заерзал на стуле: - А что я такого сделал? Это правда, я такое не ем. И вообще, мама лучше готовит. Глаза Ноя сузились, он заговорил шепотом, больше похожим на шипение. - Слушай, ты можешь есть все, что тебе вздумается, тебе может не нравиться готовка Лорен, но в ее присутствии ты будешь вести себя вежливо! - А иначе что? - в отличие от Ноя, Лайл даже не пытался говорить потише. - Не позовешь больше в ваше гнездышко, да? Ну и пожалуйста! Пусть твоя любимая Клер воркует с Лорен и жрет ее стряпню. Лорен как раз появилась в дверях с миской чипсов в руках. Ной буравил сына свирепым взглядом, но Лайла было уже не остановить. - А что, они поладят. Ах, хотя нет, я забыл, у Клер ведь уже есть любовница! Какие уж ей теперь семейные ужины, ей теперь не до вас! Беннет изменился в лице: - Что ты такое несешь? Лайл усмехнулся: - А ты и не знал, да? Что ее подружка Гретхен - никакая не подружка? Ной встал из-за стола, достал телефон и набрал номер - снова без ответа. - Я еду за ней. Лорен подошла к нему, пытаясь удержать: - Зачем? Что тут особенного, Ной? Это колледж, девочки экспериментируют, такое часто бывает... - О да, Лорен, - встрял Лайл, - экспериментируют... Видела бы ты, как они сосались у нас за домом! Лорен неодобрительно покосилась на Лайла, но сказать ничего не успела. - Дело не в этом. - Ной замер с телефоном в руках. - Тут что-то не так. - Ты преувеличиваешь, Ной! Это уже какая-то параноя у тебя по поводу Клер! - Лорен впервые повысила голос. - Сядь, и ешь! Клер уже большая девочка и сама разберется... Беннет не слушал, он бежал к двери, на ходу хватая со столика ключи от машины. *** Дорога к колледжу заняла долгих два часа. Все это время он звонил Клер, но ее телефон молчал. На улице потемнело, и он пару раз свернул не в ту сторону, отыскивая в студенческом городке нужный корпус. Наконец, вбежал внутрь, в несколько прыжков преодолел два лестничных пролета, и оказался на втором этаже. Дверь их комнаты - 212, была заперта. Он постучал. Сначала осторожно, потом сильнее. Из соседней 213-ой вышла девица в желтой майке и пижамных шортах. - Вы к Клер и Гретхен? Они точно там. Полдня чем-то стучат. Сломалось у них что-ли что... Ной покосился на девицу, отошел от двери на пару шагов и с разбегу выломал дверь плечом. Девица ойкнула. Он вошел в дверной проем и замер, не в силах дышать. За его спиной раздался оглушающий визг - девица тоже увидела то, что видел сейчас он. Посреди комнаты, на деревянном полу, залитом кровью, лежала Клер. Ее рот был заклеен пластырем, широко раскрытые глаза неподвижно смотрели в потолок. Все тело было утыкано длинными гвоздями разных размеров. От огромных, длинных и толстых, до совсем небольших. Ладони и босые ступни были прибиты к полу, как на распятии. Плоские шляпки гвоздей торчали из живота, груди, шеи. Гретхен, заплаканная, покрытая кровавыми пятнами, с потекшей по щекам тушью и разметавшимися по плечам волосами, словно это были вороньи крылья, сидела на коленях рядом с Клер. Глухой удар об пол - тяжелый железный молоток выпал у нее из руки. - Она не просыпается... Я хотела ее разбудить, чтобы она почувствовала... Но она не просыпается больше...