***
Уныние надолго не задержалось в резервации: парни ещё денёк пообсуждали всё услышанное в пещере, и пришли к выводу, что раз никто не знает, что делать с этой напастью, то и нечего истерить: авось всё решится само-собой, как уже бывало. А с пиявками теперь даже было бы интересно сразиться, имея в арсенале ящичек Геннеди. Носферату перестали быть чем-то чужим и враждебным, и всё чаще в разговоре стали мелькать имена длинноухих. Сет умудрился сдружиться с молодым Дену и научить его пользоваться рогаткой, взамен Носферату наловчил его охотиться на белых червей, правда, без последующего их поглощения, а вот для рыбалки они отлично годились. Снадобье разделили на всех, и его выпили даже те, кто не будет драться. Ребята чокались пузырьками, произнося самые разнообразные тосты, вроде: «За мир во всём мире». Полная склянка осталась только в руках у Леи. Несколько раз она делала попытку выпить содержимое под одобрительное улюлюканье остальных, но, каждый раз, она с трудом подавляла рвотный спазм, прикрывая рот ладошкой. — Сет, я обязательно его выпью, но только дома, когда этих болванов не будет рядом. — Она вконец потеряла терпение выслушивать тупые советы. Запустив пузырёк в задний карман, она пошагала домой. — Я прослежу! — уверил меня Сет и убежал догонять сестру. Я тоже не стал засиживаться и, попрощавшись с ребятами, пошёл к дому на озере, где меня всегда ждали. Эйш сидела на краю мостка и кидала кусочки хлебного мякиша в воду. Недавно пара уток-мандаринок задумала гнездиться неподалёку, и сегодня уже целым галдящим выводком они выплыли покормиться. Заслышав моё приближение, пёстрая стайка скрылась в камышах, а я присел рядом с любимой, обняв её за плечи. Двум любящим людям вовсе необязательно разговаривать, иногда молчание бывает куда красноречивее. Над озером клубился дым от догорающих костров с запахом сожжённой листвы и прошедшего лета. Лес был ещё густо наряжен в зелень, но мы-то знали, что скоро грядёт не просто смена времени года, а преодоление рубежа, который сочился алой полосой, затягивая весь горизонт зловещим цветом. Мне хотелось заглянуть за него одним глазком, и увидеть, что нас там ждёт. Неизвестность съедала изнутри, точила, словно червь. Я не боялся за себя, и смерть не страшила: мне было страшно оставить её и стаю без своей защиты, мне было страшно потерять друзей. И так думал каждый, сидя в этот вечер дома, в кругу родных и близких. Накативший ветерок показался мне неприятным, и я увёл Эйш в дом, где всё стало тёплым и уютным. На завтра была запланирована охота, и пробуждение должно быть ранним, поэтому под шерстяной плед мы залезли, даже не раздеваясь. Утро стелилось прохладным туманом по поверхности озера, который начал отступать от порога нашего домика, оставляя капли росы на отяжелевших травинках. Эйш уже не спала и смотрела в окно, сидя на узком подоконнике. Для такого маленького домика у нас, пожалуй, было даже слишком много стульев, а она всё равно усаживалась на неудобный подоконник, пока я не привык к этой её милой привычке. Приподнявшись на локте, я ещё несколько минут понаблюдал за ней. Раннее утро идёт каждой девушке, особенно, если она счастлива. — Я чувствую, что всё будет хорошо, — прошептала она, пригладив мою чёлку. — После самой длинной ночи всегда следует солнечный день. Так мне говорил мой учитель. Он сегодня приходил ко мне во сне, чтобы напомнить об этом. — Эйш прикрыла глаза, вспоминая подробности сновидения. — Джейкоб, мы с тобой проживём вместе ещё много дней и ночей. Никто из квилетов не покинет стаю этой осенью. — Удивительно слышать эти слова, сказанные ей с такой уверенностью, но для меня сейчас это было именно тем, что помогло выкинуть из головы дурные мысли. За окном Сет в нетерпении нарезал уже не первый круг, поглядывая в лес, куда обе стаи уже умчались. В чаще были слышны короткие команды Сэма, который руководил охотой, загоняя дичь. Настроение у всех было боевое, и охота вышла славной. Даже Эйш вполне удачно справилась без моей помощи и похвасталась крупным кабаном, которого сначала предпочла показать мне. Сытые волки без дела бегали по лесу, проверяя территорию. Лея с Сэтом крутились неподалёку, а остальные более подробно изучали новые входы-выходы подземных пещер, запоминая их расположение. Сегодня был спокойный и солнечный день, и ещё как минимум пару недель нам предстояло провести мирно в своём собственном лесу, прежде чем в игру не вступит кровожадная армия. Как Эйш пропала из поля зрения, я так и не понял. Туша кабана лежала нетронутой, а она сама будто испарилась. В эфире тоже было пусто, и паника накрыла меня с головой: волк не может так просто пропасть, не оставив следов лап и мыслей. Повертевшись на месте, мне всё же удалось нащупать обрывки её ощущений. Эйш была растеряна, и сейчас шла в северном направлении, выискивая след, как под гипнозом. Вот она ускорилась, потом побежала рысцой, затем перешла на дикий бег. Во мне как будто разжалась огромная пружина, когда я прочёл её тревогу, понимая, что это может быть ловушка. Лея с беспокойством посмотрела мне вслед, не понимая, что нас так напугало, когда в лесу не было ни одного чужого запаха. Её удаляющееся белое тело я увидел с края опушки, от которой заканчивалась земля квилетов. Был шанс догнать её, сократив расстояние, если бежать через лес, и я выжал из себя всё, на что был способен, краем глаза заметив, что Лея и ещё пару волков тоже старались догнать Эйш. Как она могла так далеко убежать за такое короткое время, а главное зачем? Я не слышал и не видел её, огромными прыжками преодолевая перелесок, за которым должна была появиться та поляна, куда она бежала. Расстояние сократилось, но всё же Эйш была намного впереди, и тут я понял, куда она так спешит. Рыжая точка приобрела очертания волка, который так же стремительно, как и моя Эйш, двигался ей навстречу. Я догонял её, умоляя остановиться. Она обернулась, но бега не сбавила. Теперь я мог её расслышать: она не боялась чужака, он ей был знаком. «Сэнда»! — «кричала» она. — СЭНДА»! — Её онемевшие лапы плохо слушались, но она продолжала нестись, не разбирая дороги. Мы с Леей почти догнали её, когда между сёстрами оставалось не более пятидесяти метров, откуда рыжая волчица смогла прицелиться и нанести удар. Она сбила её с ног и вцепилась в плечо, вырывая кусок плоти и белой шерсти. Эйш взвыла от боли и неожиданности, а рыжая наклонила окровавленную морду, чтобы добить сестру. — Добей её, глупая сучка! — вампир визжал, размахивая короткими ручками. — Ты знаешь, что будет, если она останется жива! — Он сжимал и разжимал руки, как будто сам хотел сомкнуть их на шее Эйш. Один мой прыжок, это и были те метры, которые нас разделяли. Отбросив Сэнду в сторону, я подошёл к Эйш: она была серьёзно ранена, но все кости были целы. Она с трудом поднялась, поскуливая и глядя на лежащую сестру. Сделав нетвёрдый шаг в её сторону, она опять села, не в силах двигаться дальше. Лея уже прибежала на подмогу и стояла напротив рыжей, оскалив зубы, готовая в любой момент перегрызть ей горло. Сенда же просто лежала, закрыв глаза: влажные от слёз дорожки оккупировали мухи, а она даже не спешила их прогнать. Вампир тенью пронёсся за нашими спинами, схватив обмякшее тело Сэнды: он уже готов был раздавить её, когда она обратилась прямо у него в руках для того, чтобы успеть сказать самое главное. — Эйш, палатка. Найдите её, я умоляю, — покрасневшие зелёные глаза были полны любви, обращаясь к сестре, и стало ясно, что она не просто промахнулась, она не желала ей смерти. Вампир пробежался по всем нам маленькими глазками и, облизнув бледные губы, одним движением покончил с Сэндой, разорвав её тело надвое. Крик в голове Эйш был нестерпимым, и я буквально услышал звук рвущейся на части души. Я лёг рядом и старался просто дышать: ни на что другое не было сил. — Эйш, нам нельзя здесь оставаться, — я пытался заставить её идти, ведь кровосос, наверняка, пришёл не один. В ответ на мои мысли резкий женский вопль дошёл до ушей, и Эйш встрепенулась: «Эржбет» — и это имя заставило её подняться. — Янис не успел к палатке. Госпожа отдаст приказания? — долговязый склонил голову. — Принеси мне её голову! Их всех! — Эржбет визжала и брызгалась слюной, не в силах хоть что-то сделать. — Глупая Сэнда всё испортила. Они всё испортили! — истерика продолжала набирать обороты, и Драгош с трудом её удержал. — Госпожа, нам нужно спешить. Волки скоро будут тут. — Он подхватил её на руки, брыкающуюся и орущую непристойности. Хорошенько стукнув её, он прекратил это безобразие, и она больше не сопротивлялась: как давно он хотел это сделать. Улыбнувшись, Драгош опустил её на ноги, заставляя идти своим ходом. Серая волчица была настолько быстра, что Янис занервничал: в палатке оставалось незаконченным дело, но он не успевал туда раньше неё, к тому же остальные волки были на подходе. Один, крупный самец чёрного цвета, пробежал по следам волчицы, также без всякого ущерба, и теперь разделывался с охраной: один не верный шаг глупой Сэнды, и всё пошло не так. Он тянул с побегом, страстно желая увидеть хоть одну смерть. На мгновение он встретился с ней глазами и злобно ухмыльнулся: она бежит точно в ловушку, и если остальные капканы она вполне уверенно обошла, то этот точно предназначался ей. Янис застыл, наблюдая, как до палатки осталось не больше пары гигантских прыжков, совершенно потеряв осторожность. Пол наблюдал за красноглазым уже несколько минут, пока тот ждал когда Лея попадётся . Бесшумно обогнув палатку, он крался к Янису, заставляя даже сердце биться тише. Его глазки распахнулись от удивления, когда огромная пасть сомкнулась на позвоночнике. Пол разорвал его точно так же, как он расправился с Сэндой, затем, методично вырвав по одной конечности, он добрался до головы, закинув её на другую сторону поляны. Подняв лапу, он помочился на расчленённое тело, удовлетворённо фыркнув, и известив округу о том, что один вампир уже есть у него на счету. Поначалу показалось, что внутри никого нет, пока она не заметила в углу палатки какое-то копошение. Поняв, что это, волчица застыла на месте, не веря своим глазам. Последнего капкана Лея не заметила, на что и рассчитывал Янис. Он захлопнулся, совсем немного повредив её заднюю лапу. Она взвизгнула больше от неожиданности и, вызволив лапу, зашла внутрь. Их было двое: разбуженные громким щелчком, и испуганные отсутствием матери, щенки жались к друг-другу, дрожа от холода, и поскуливая. Совсем маленькие, белые с несколькими рыжими пятнами, щенки сегодня осиротели. Она осторожно подошла к ним, поочерёдно обнюхивая: Мальчик и девочка – определила она. Пахли малыши молоком и материнским теплом. Лея прилегла рядом, почувствовав небольшое недомогание. Она обняла два маленьких тёплых тельца, свернувшись вокруг них калачиком, стараясь отдышаться.***
Палатка не могла вместить всех, поэтому остальные просто заглядывали внутрь, обеспокоено принюхиваясь. Сет не находил себе места, не понимая почему сестра не шевелится. Я сначала решил, что Лея мертва - так тихо и без движения она лежала, свернувшись в клубок. Сэм сел рядом, слегка ткнув носом ей в плечо. Пульс отчётливо прослушивался, но был каким-то вялым и заторможенным. Видимых повреждений не было, и теперь уже я попробовал лучше рассмотреть её, в том числе и живот, который она прятала. Засунув морду внутрь клубка, я попытался унюхать запах повреждений, но маленькие зубы не дали даже приблизиться. Розовый нос появился первым, затем оскалившаяся мордочка. Он дрожал, но пробовал защитить и себя и спящую Лею, стараясь ухватить меня за лапу. Девочка не спешила вылезать, а только скулила и жалась к брату. Вот за что так беспокоилась Сэнда, и о чьём спасении молила нас. Бедная мать: дети были заложниками, и у неё не оставалось выбора. Стая взвыла, когда до каждого дошёл смысл произошедшего. Малышей несли мы с Полом, в то время как Сэм и Сет несли Лею. Она продолжала спать глубоким сном, ни на что не реагируя. Сейчас мы заметили, что её задняя лапа распухла и загноилась, что было почти невозможно за те пару часов, что прошли с момента травмы. Это был очень дурной знак, говорящий о том, что в её теле яд. Необходимо было спешить: ребята уже побежали к доку, хотя надежды почти не оставалось. — Лея, девочка моя! — Сью упала на колени, когда увидела, в каком состоянии была дочь: грудь медленно поднималась и тихо опадала. Рана начала плохо пахнуть, и опухоль уже перекинулась на нижнюю часть тела. Сет стоял рядом и размазывал слёзы по грязному лицу. Все ждали и надеялись на Карлайла, который прибыл очень быстро. Сделав несколько уколов, он признался, что противоядия не существует, во всяком случае, он о нём ничего не знает. Да и время здесь было против нас. Стая ждала худшего, глядя на осунувшееся лицо сестры. Все вены на её теле потемнели и расползлись зловещей паутиной. Пульс замедлился, и мы понимали, что Лея уходит. — Он должен ей помочь. Он давал клятву, — заплаканная Сью решительно вытерла лицо, как будто нашла ответ. Поправив плед на теле умирающей дочери, она начала одеваться, отмахиваясь от попыток Сета её остановить. — Если не он, то больше уже никто нам не поможет, — твёрдила она. Материнское горе безумно, и никто сейчас не смог бы остановить её.