Ведьмочка

      Утро выдалось серым и пасмурным. Небо было обложено плотными тучами, накрапывал дождь, ветер задувал резкий и пронизывающий. А на перекличке было весело. Во-первых, оказалось, что гостей на станции едва ли не столько же, сколько и её коренных обитателей. Орест – начальник второй станции – увидев такую толпу, потерял дар речи. А во-вторых, мужчины ругались, выясняя, кто угнал лодку, свёл коней, спёр «вот такую» кумжу и съел уху. Девочки переглянулись и на всякий случай отодвинулись от них подальше.       А в-третьих Сюзи стояла рядом с Митей. Она, улыбаясь, что-то говорила ему, и он ей отвечал и тоже улыбался. И так горько делалось от их улыбок…       – Откуда вас столько взялось?! – наконец отмер Орест. – Первая и третья станции, вас дома что – не кормят, работой морят и спать не дают?       – Мы в ночное пошли, – объяснил один бородач, – а какая-то сволочь у нас лодку спёрла! А там все удочки остались!       – Мы барахло выгрузили, – пояснил второй, – отнесли в лагерь, возвращаемся – а вместо лодки два коня наш хлеб жрут, а лодки с удочками и след простыл!       – А мы на Осте в ночное поплыли. Сидим в лагере, варим уху, и тут из леса истошный визг раздаётся, а потом оттуда толпа вылетает, сносит нам палатку, заливает нашей ухой наш костёр и снова в лес…       Девочки скромно стояли в конце шеренги и благоразумно помалкивали.       – Нам уху заново варить пришлось!..       – Сварили уху и поплыли рыбачить, возвращаемся – а кто-то опять повалил нашу палатку и уху сожрал!       – А ещё кумжу спёр, вот такую! Нам… в кустики захотелось, причалили мы к берегу, разошлись – мальчики направо, девочки налево, возвращаемся – а кумжи нет!       – А мы утром из шести коней двух недосчитались! И два седла пропали!..       – Вместо них лодка с удочками на бережку загорает!       – Наши удочки!       – И кумжа вот такая рядом с кижучами висит…       – Наша кумжа!       – А что она делала на нашей растяжке?       – Вот и у нас вопрос, что она делала на ВАШЕЙ растяжке?!       – Тихо, тихо, – прервал назревающий скандал Орест, – подерётесь потом. У меня ещё вопрос – дети, откуда вас столько здесь?       – Нам дома скучно стало, – Кармелла посмотрела на него искренними глазами. – Мы поехали на третью станцию, там узнали, что Еа поехала сюда, ну и мы к ней.       – А вы что делали ночью? – Митя с подозрением посмотрел на Дину.       Дина встретилась с ним взглядом, стараясь не видеть стоявшей рядом с ним Сюзи.       – Дмитрий Андреич, – процедила она сквозь зубы, – я не спрашиваю вас, что вы делали ночью!       – На ночную рыбалку ходил, – спокойно пожал он плечами.       – И от вас кумжа сбежала? – где-то в глубине души вспыхнула невольная радость, что Митя ходил на рыбалку, а Сюзи оставалась на станции.       – Именно. А ещё съела нашу уху и записку оставила, где «с востока» было написано слитно.       – С какого «востока»?! – возмутилась Еа. – Там было «с запада»!..       И осёклась, с ужасом поняв, что выдала себя. Головы всех станционеров немедленно повернулись к ним. Дина увидела, как Митины губы сложились в ехидную и удовлетворённую усмешку.       Значит, специально сказал «с востока», чтобы спровоцировать!..       Делать вид, что они тут не при чём, было поздно, поэтому Кармелла пошла в атаку. Уперев руки в боки, она сделала шаг вперёд и с вызовом глянула на Митю:       – А нечего было нас в лесу в темноте хватать и с топорами на нас бросаться! Идём мы по лесу, никого не трогаем, а нас хватают!..       – Мы думали, – принялся оправдываться Митя, – что это Изабель и Огэлун идут, они в лес ходили. Ну мы и решили… напугать их немного.       – А потом с топорами на нас, и с ножами!       – Не бросались мы на вас с топорами и ножами! – вскричал один из рыбаков. – Сами подумайте: сидим мы в лагере, тишина, благодать, и тут из леса доносится такой визг, что у нас уши заложило. Мы подумали, что это с Изабель и Огэлун что-то случилось, ну и на автомате за топоры и похватались.       – Стойте, стойте, – замахал руками Орест. – Девочки, а как вы на Осте оказались?       – Приплыли, надо полагать! – фыркнула Кармелла.       – На нашей лодке? – спросил один из мужчин, тот, который ранее возмущался, что кони съели их хлеб.       – А почему вы прятали лодку там, где мы должны были прятать? Мы договорились, что Лакшми спрячет лодку в бухте, и мы заберём её. Ну мы пришли и забрали! Сами виноваты, что кинули лодку, где попало!       Среди станционеров уже раздавались весёлые смешки.       – Так это ваши кони съели наш хлеб?       – А нечего было кидать хлеб где попало!       – Ну, мы…       – А потом мы приплыли на Осте, а на нас там с топорами!..       – А уху нашу вы зачем съели?       – Нам есть хотелось! После того, как вы на нас в лесу с топорами кидались!       – А кумжу нашу зачем спёрли?       – А зачем вы её положили в нашу лодку?       – Мы её в НАШЕЙ лодке оставляли!       – А где вы оставляли лодку? – начал догадываться Митя.       – На берегу, – констатировала очевидное Дина. – В кустах спрятали.       – А чтобы потом найти её, – добавила Лакшми, – к веткам ленты привязали.       – А мы плыли вдоль берега и искали место, где…       – В кустики можно сходить…       – И лодку оставить. Увидели ленты на ветках и решили, что хороший ориентир, недалеко от них и оставили.       – Значит, – улыбнулась Лакшми, – пока вы сидели в кустиках, пришли мы и в темноте первой наткнулись на вашу лодку. Мы ещё удивлялись, откуда кумжа взялась.       – А мы вернулись – лент нет и кумжи нет!       Слушатели изо всех сил пытались сдерживать хохот, чтобы не пропустить ничего интересного.       – А потом мы, – продолжила Дина, – приплыли в залив и стали наших коней искать. Мы помнили, что там бухточка была, нашли её, и коней нашли…       – А кумжа нам была не нужна, – добавила Еа, – вот мы её в том лагере и оставили.       – Только свели вы НАШИХ коней, а не своих!       – А нечего… – начала было Кармелла.       – Да-да, я понял – нечего было кидать коней, где попало…       Кто-то всхлипнул от смеха и вытер навернувшиеся слёзы.       – А вы где лагерем стояли? – поинтересовался у них один из тех мужчин, у кого кони хлеб съели.       – Примерно в двух километрах отсюда, в бухте с островами, – объяснили ему.       – За полуостровом с таким длинным холмом? А мы стояли перед этим полуостровом. И коней вы, девочки, оставили в другой бухте. Мы их сегодня утром привели сюда.       Шеренга веселилась, кто-то сожалел, что ночью мирно спал, а не по рыбалкам шатался, его утешали, что в том, чтобы приплыть на рыбалку и оказаться без хлеба, лодки и удочек – удовольствия немного. И всё утро по всему Гальпонесу искать двух недостающих коней – тоже счастье небольшое.       – Девочки, – напоследок поинтересовался Орест, – а зачем вы вообще поплыли на Осте?       – Мы на Осте не собирались, – объяснила Лакшми, – мы хотели только переплыть залив, но в темноте не сориентировались, и течение нас немного снесло, вот мы и попали на Осте.       Несколько человек, которые этой ночью рыбачили именно на том берегу залива, громко вознесли хвалу богам Огненной Земли за то, что стихийное бедствие в виде четырёх девчонок обошло их стороной.       – А зачем вам надо было на тот берег?       – На луну любоваться! – отрезала Кармелла.       На неё посмотрели с сомнением, но тон всех впечатлил, а потому допытываться истины никто не решился, и Орест наконец-то приступил к перекличке.       А когда перекличка закончилась и Орест передал по рации списки на первую и третью станции, он «обрадовал» гостей сообщением, что завтрака на всех не хватит.       – Не рассчитывали мы на такое количество едоков, – развёл он руками. – Так что мои сейчас идут завтракать, а остальные или езжайте по домам, или надейтесь, что после моих оглоедов что-нибудь останется. А детвора… – Орест посмотрел на них так, что девочки поняли, что им готовится что-то весьма неприятное. – Раз вы здесь, сейчас мы вам жизнь подпортим. А ну, все биологи, шаг вперёд… Митя, после завтрака идёшь ко мне, я выдаю тебе инструкции, потом берёшь биологов из детворы, и пусть практикуются работать в полевых условиях.       Дина мысленно застонала, чувствуя, как стремительно портится неплохое, в общем-то, настроение. Из «детворы» биологами были только она и Сюзи. И остаться наедине с Митей и Сюзи…       – Остальные биологи, не радуйтесь жизни, у вас тоже счастья не будет. Химики, к вечеру биологи притянут вам много работы, поэтому готовьтесь. Химиков из детворы у нас сколько? Кармелла только? Значит, берёте её, пусть пашет.       Химики – по закону подлости те, кого они ночью оставили без хлеба, удочек и лодки – посмотрели на Кармеллу весьма плотоядно и многообещающе. Кармелла посмотрела на них тоже плотоядно. Химики несколько забеспокоились.       – Остальные детишки… Кто у нас остался? Историки? Так, Лакшми, Еа. Кому из молодёжи сегодня ночью ещё дома не сиделось? Огэлун, Изабель. Хватит. Мустай, берёшь флаер, берёшь тех, кого я назвал, и закидываешь их куда-нибудь. Ваша задача, смертники, до вечерней переклички добраться до любой станции. Мустай, ты только проследи, чтобы они были хотя бы минимально экипированы.       – Я надеялась, – прошептала Лакшми, – что меня это минует.       – А что, – несколько тревожно спросила Еа, – такое часто делают?       – Постоянно. Забрасывают куда-нибудь, дают с собой карту с компасом – и до вечерней переклички нужно выбраться на какую-нибудь станцию.       Дина сделала шаг вперёд.       – А можно меня с девочками выбросить куда-нибудь? – с надеждой попросила она.       – Вот возьмёшь со мной с десяток проб земли, – отозвался Митя, – а потом, если ещё такое желание останется, я тебя выброшу куда-нибудь. На какой-нибудь Эстадос.       Дина зло посмотрела на него, но ничего не ответила. Она знала, что Эстадос – это остров километрах в тридцати от Исла Гранде. Даже если она будет с лодкой, то грести тридцать километров – так себе удовольствие.       – Разойдись, – скомандовал Орест.       Примерно треть шеренги тут же со всех ног рванула к конюшням. Девочки, переглянувшись, помчались в столовую. Там дежурные сначала заявили, что начальник приказал кормить в первую очередь своих, но потом смилостивились и выдали им по тарелке гречневой каши, бутерброду и чашке чая. Шепнув напоследок, чтобы после завтрака подошли к ним, им дадут что-нибудь с собой, потому что обеда никому из них сегодня не видать.       Столовая здесь была практически такой же, как и на их станции – просторная, деревянная, с огромными окнами от пола до потолка, с добротными деревянными столами и стульями и множеством лампочек по потолку, сделанных в виде свечек. Дина ела и тайком наблюдала за станционерами. Митя стоял в очереди вслед за Сюзи, они разговаривали, улыбались… Не надо смотреть на них, не надо портить себе настроение, но глаза против её воли снова и снова косились в их сторону. Вот она что-то сказала, вот он улыбнулся. Вот она посмотрела на него ласково-ласково… Дина заставила себя посмотреть на кашу, но вскоре снова поймала себя на том, что опять смотрит в их сторону. Митя одновременно переговаривался и с соседом сзади, они тоже смеялись. Все втроём они сели за один столик у самого окна, потом к ним подсело ещё двое, а потом Митя, быстро расправившийся с завтраком, ушёл.       Вернулся он, когда девочки уже допивали чай, насмешливо посмотрел на Дину и посоветовал поторапливаться, если она хочет успеть всё сделать до ужина. Дина с сожалением посмотрела на подружек и поднялась из-за стола.