Ведьмочка

      До конца перемены оставалось пять минут, когда на подоконнике раскрытого окна на третьем этаже в зарослях папоротника и фикуса собралось экстренное совещание. Присутствовали Зейнал, Ахо-Эиту, Махмуд и Бранка. Поводом для переговоров было то, что через пять минут начинался урок биологии, последний теоретический в этом триместре, и биолог на прошлом уроке пообещал, что сегодня он будет свирепствовать с особой жестокостью. Восьмой-биологический с самого утра ходил, уткнувшись носами в учебники и дрожа. Четверо ребят, засевших в фикусах, слишком хорошо знали, что им что-то учить нет смысла, все равно не успеют; Ахо-Эиту Дина вчера вечером попыталась рассказать самое основное, но из этого основного он сейчас помнил не сказать, что очень много. А делать что-то надо, и традиционно сбежать с урока сейчас не поможет. Хорошо еще, если Митя засадит за компьютеры – ребята хоть как-нибудь смогут помочь, а так…       – А давайте украдем журнал, – предложил Ахо-Эиту.       – У него свои записи есть, – возразила Бранка. – Надо заодно будет уносить и все его записи и данные с его компьютера, а его пароля мы не знаем. Да и записи его у него с собой.       – А если свалить всем классом? – выдвинул гипотезу Зейнал.       – Он тогда без нас оценки выставит, – мрачно отозвался Махмуд, – он не будет церемониться.       – А давайте в его компьютер запустим вирус, – предложила Бранка.       – Не успеем, – уныло помотал головой Махмуд. – Но так даже хуже будет, он будет всех гонять устно.       – Тогда надо сделать что-то, – пришел к выводу Ахо-Эиту, – чтобы он не смог нас спрашивать.       – Язык отрезать? – с сомнением спросил Зейнал.       – Кому? – испугалась Бранка.       – Биологу.       – А давайте, – выдвинул новое предложение Махмуд, – украдем биолога.       Все встрепенулись, но идея не выглядела перспективной, и ребята снова приуныли. Зейнал сидел с напряженным видом, потом предложил:       – А если исправить оценки в журнале?       – Он же у нас детектив, – отмахнулся Махмуд, – он сразу узнает не свой почерк и тут же вычислит, кто исправлял.       – А можно запереть кабинет, – упорствовал Зейнал, – чтобы он туда не вошел.       Наступила пауза. Ахо-Эиту смотрел на него с уважением.       – Гениально, – сказал он, – ребята, гениально.       – А если он лазерный резак принесет? – засомневалась Бранка.       – А где он его возьмет? – возразил Ахо-Эиту. – Но даже если он и найдет его, то все равно пройдет хотя бы десять минут урока.       – Да у меня в портфеле лежит резак…       – А ты не говори ему этого, – посоветовал Зейнал, – и он не узнает.       В целом идея тянула на восемь с плюсом. До звонка оставалось еще две с половиной минуты. Ахо-Эиту бросился в кабинет, чтобы сообщить ребятам, что средство спасения найдено. Сюзи сидела за своей партой и, заткнув уши, читала биологию, хотя Ахо-Эиту был уверен, что она знает все от и до, да и не известно, нужно ли будет биологу ее спрашивать. Франсуа и Серлея о чем-то ворковали, сидя на окошке: что-то, а биология их сейчас точно не интересовала. Дина играла с Каганеком в морской бой, Зитта стояла рядом и давала советы. У этих троих с оценками по биологии был редкостный порядок. Алвис и Алдис – верткие черноглазые близнецы – что-то читали, но это «что-то» больше смахивало на детективный роман, нежели на учебник биологии. Аннализа листала конспект, но было сразу видно, что ей скучно. Шандор держал на коленях подозрительно шевелящийся мешок и воровато оглядывался по сторонам, опять, видимо, стащил с террариума удава и ждал подходящего момента устроить переполох. Морис читал что-то, тоже явно очень далекое от биологии; вообще у него был принцип: на все плюнуть и посмотреть, что получится. Остальных в классе пока не было.       Ахо-Эиту свистнул, привлекая к себе внимание одноклассников. Когда все подняли головы, он сказал:       – Есть идея запереть кабинет биологии, чтобы биолог не смог сюда влезть!       Аннализа машинально захлопнула конспект, Франсуа и Серлея переглянулись, Зитта спросила:       – А как?       – Обыкновенно: сейчас же запираем дверь, баррикадируем ее изнутри и делаем вид, что нас здесь нету.       – Ничего не выйдет, – авторитетно заявил Каганек, – дверь открывается наружу, в коридор!       Это был промах.       – Ну-у, – не растерялся Ахо-Эиту, – тогда ждем, когда биолог приходит, мы все удираем, а его запираем.       – А это? – спросил Шандор, указывая на мешок.       – А это ты выпускаешь.       – Тогда надо заодно уносить отсюда журнал, – не унимался Каганек, – и, по крайней мере, его компьютер. Да еще напасть на него, когда он будет идти с кафедры, и отобрать его записи по нашему классу.       – Помолчи, – поморщилась Серлея, – у тебя с оценками все нормально, поэтому не встревай. А было бы неплохо…       – Я знаю, я знаю, давайте запрем его в туалете, – радостно вскричал Алвис, но тут же осекся, с ужасом глядя на что-то позади Ахо-Эиту. Восьмой-биологический в растерянности тоже разом уставился в ту же точку. Ахо-Эиту обернулся и похолодел: сзади стоял биолог, изучая класс с хитрым и насмешливым видом, не предвещавшим ничего хорошего.       – Это кому готовится такое удовольствие? – невинно поинтересовался он.       Он все понял, индеец несчастный. Восьмой-биологический затравленно вернулся к прерванным занятиям. Ахо-Эиту обреченно понял, что все пропало, и вернулся к затаившимся в фикусах друзьям, чтобы сообщить о полном провале операции. Он с сожалением подумал, что зря не учился с должным рвением в течение триместра, впрочем, он всегда так думал в конце любого триместра.       – Вы почему не предупредили, что биолог идет? – набросился он на друзей.       – Мы поздно увидели, – огорченно призналась Бранка. – Он шел с левого коридора, а здесь угол, да мы думали, что он будет идти с кафедры, по другому коридору. Мы увидели его, когда он уже заходил в кабинет.       Раздался похоронный звук звонка на урок. Те части восьмого-биологического, что не были в кабинете, стали быстро подтягиваться.       – Садитесь, – сказал Митя, когда все встали около своих парт. – Шандор, отнеси, пожалуйста, свой мешок в террариум, он будет тебе мешать.       – Вы думаете? – уныло спросил мальчик, досадовавший, что не успел вовремя спрятать мешок под партой.       – Абсолютно в этом уверен.       Шандор покорно забрал мешок и пошел относить его в террариум. Митя оглядел класс. Биологи были в полном сборе. Дина пересела на заднюю парту к Каганеку, явно с двойной целью: во-первых, продолжить прерванный ранее морской бой, а во-вторых, оттуда было ближе подсказывать тем ребятам, которые окажутся за компьютерами. Может, пересадить ее поближе к себе? Ладно, по ходу урока посмотрим. Алвис и Алдис положили свой детектив среди учебников и дисков и читали, забыв обо всем на свете. Кто же из них предлагал запереть его в туалете? Аннализа, Суна и Сюзи еще что-то пытались повторять, но именно этих троих, пожалуй, спрашивать и не надо… Хотя нет, у Суны что-то не сдано. Франсуа и Серлея тайком улыбались друг другу. Ахо-Эиту с отчаянным видом смотрел в учебник биологии, словно это была грамматика альтианского языка, Мирта справа, а Ренате сзади еще пытались ему что-то объяснять. Зитта позаимствовала у кого-то любовный роман и сейчас с интересом его читала, Зейнал одним глазом смотрел в учебник, а другим читал у нее из-за плеча. Морис уже плюнул на всё и теперь ждал, что за этим последует, Ахмад и Махмуд тоже смирились со своей незавидной участью. Бранка, поняв, что опять все придется брать нахальством, не делала ничего. Ивонна мастерила под партой рогатку, Эстрелита разгадывала кроссворд.       – Итак, начнем, – сказал Митя. – Ахмад, вынь из уха гарнитуру от рации. У кого вторая? Дина, выкладывай рацию на парту. А лучше отдай мне. И вообще, иди-ка сюда, на первую парту.       – Нет, – воскликнул Каганек, – она со мной!       – Хорошо, – не стал спорить Митя, – идите сюда вдвоем, на место Ахмада и Махмуда… Зитта, очень интересная книга?       – Да, – призналась девочка.       – Давай ее сюда, почитаю на досуге. Близнецы, к вам это тоже относится.       – А наша книга не интересная, – нашелся Алвис (а может, и Алдис).       – Тогда убирайте, зачем вам ее читать, если она не интересная?.. Эстрелита, кроссворд…       – Уже убрала, – девочка стрельнула ему глазками, правда, осторожно, чтобы этого не заметила сидевшая рядом с ней Сюзи.       – Вот теперь, действительно, можно начинать, – Митя положил на учительский стол трофейные рации, любовный роман и конфискованную рогатку. – Итак, Махмуд за компьютер…       Махмуд едва смел верить своему счастью. Ахо-Эиту с завистью вздохнул: повезло же человеку. Митя уткнулся носом в журнал:       – Ивонна тоже на компьютер, Ахмад туда же, Мирта, мы с тобой так пообщаемся, Ренате – сразу можешь ко мне выходить, Бранка – на компьютер…       – А можно я устно? – взмолилась девочка.       – Нет, не можно, ты опять будешь говорить пол-урока и ничего не скажешь.       – Ну, пожалуйста, я лучше знаю устно…       – Подозреваю, что ты по-всякому знаешь одинаково. Вперед, на компьютер.       Бранка, поняв что сегодня не ее день, встала и пошла к компьютеру.       – Франсуа, тоже на компьютер, Алвис… Так, один из вас за компьютер, один – устно, кто куда – решайте сами, Дина – вопросов нет, Зитта, тоже можешь отдыхать…       – А можно мне тогда мою книгу? – робко попросила она.       – Нет, конечно, если нечего читать, могу предложить учебник биологии.       – Нет, спасибо, я его уже читала…       – Суна – на компьютер, Зейнал – ко мне, Сюзи – вопросов нет…       – Совсем?       Сидевший партой позади нее Зейнал мог поручиться головой, что в ее голосе прозвучала не радость, а разочарование.       – Совсем. (Махмуд, верни Дине ее конспект). Аннализа… О, да у нас лабораторной нет!       – Я сделала, – торопливо сообщила девочка.       – Замечательно, – Митя хотел было спросить, у кого лабораторная списана, но передумал, – пойдешь ко мне устно отвечать, Морис, тоже устно, Ахо-Эиту… Ну, и что с тобой будем делать?       – А что со мной можно сделать? – с надеждой спросил мальчик.       – Можно устно с тобой пообщаться, но если очень не хочется…       – Честно говоря, не слишком…       – Тогда иди за компьютер.       – Спасибо. Скажите, а можно мне за первый?       Митя повернул голову, выясняя, который из компьютеров первый. Дина, через проход от которой этот компьютер стоял, вжала голову в плечи и попыталась сделать вид, что её рядом не сидит.       – Нет, – решил Митя, – тот компьютер сегодня не рабочий. Шандор у нас еще не вернулся, значит устно с ним поговорим. (Ивонна, доставай шпаргалки из кармана). Каганек, может, тебя потрепать, а то что-то ты сильно расслабился?       – Я не расслабился, – торопливо возразил он, отрываясь от морского боя, – я очень даже собран.       – Да? – он с сомнением посмотрел на их с Диной парту. – И кто из вас выигрывает?       – Пока что я…       – Тогда ладно, сиди. Серлея, на компьютер. (Ахмад, учебник оставь на парте). И Эстрелита – пожалуйста, ко мне. Всё, никого не забыли?       – К сожалению, – себе под нос пробурчал Ахмад, – никого.       – Дина, – Ахо-Эиту нарочно прошел мимо нее, пока шел к своему компьютеру, хотя для этого пришлось сделать небольшую петлю, – будешь помогать, – шепнул он ей и тайком дернул за косу.       – Ага, – Дина с трудом представляла себе, как она сможет спасти всех тех, кто так на нее надеялся. Двух-трех – еще куда ни шло, но их девять, и это не считая того, что те, кто будет отвечать устно, тоже не прочь воспользоваться ее помощью.       Митя подсел к своему компьютеру, задавая программу. На экранах перед ребятами высветились задания. Бранка посмотрела на работы соседей и горестно воздохнула: у всех разные. Ренате уже стояла около учительского стола, переминаясь с ноги на ногу и в последний раз пролистывая учебник, который положил перед ней сидевший на первой парте Морис.       – Морис, – сказал Митя, когда задания компьютерщикам были розданы, – можешь убирать учебник. Ну что, Ренате, расскажи-ка мне про клеточные органеллы в общем, а заодно и про то, что ты видела в микроскопе, когда делала по ним лабораторную…       «Где наблюдается амитоз и к чему он приводит?»       Дина, продолжая делать вид, что по уши погружена в морской бой, тайком подняла глаза и посмотрела на Митю. Их биолог был занят тем, что обсуждал с Ренате митохондриальное ДНК. Она торопливо набросала на пришедшем к ней клочке бумажки:       «Появл. 2– и многоядерн. клеток, когда орг-зму чего-то не хватает (голод, после отравл.). Клетка, переживш. А., больше никогда не делится митозом».       Еще один быстрый взгляд исподлобья и записка через весь класс быстро ушла к адресату.       «Что нарисовано на картинке?»       Дина погрызла кончик ручки. Вообще, в присланных ей каракулях очень хорошо просматривался забор и ветки деревьев над ним. Девочка преодолела соблазн так и написать и обернулась, высматривая, что у Ахо-Эиту – а почерк принадлежал ему – нарисовано на мониторе.       Ну-у… Между плазматической мембраной и забором общее, действительно, есть. Функции у них одинаковы, и напиши она, что это забор, можно было бы надеяться, что Митя посчитает это шуткой.       Биолог не видит? Ага, смотрит в журнал. И эта записка ушла по адресу.       «Уровни структурн. орг-ции белковой молекулы».       – Дина, и кто у вас выиграл? – поинтересовался Митя, отпуская Ренате.       – Э-э-э… Мы еще не закончили.       – Да, понимаю, сложно закончить, когда столько записок приходится писать, – он встал из-за стола с намерением забрать у нее только что пришедшую к ней записку. Дина торопливо зажала ее в руке.       – Это… Это любовная записка, – торопливо сообщила она.       Класс тихо захихикал.       – Что-то на предыдущих уроках я не замечал, чтобы тебе так бурно признавался в любви сразу весь класс. Вернее, последний и единственный раз такое было на последнем уроке прошлого триместра.       Хихиканье стало громче.       – Убери записку, для объяснений в любви есть переменки.       – Да, хорошо, – согласилась Дина, пряча записку в карман.       – Вот и замечательно. Мирта, прошу.       «Первичн. – полипептидн. цепочка. Вторичн. – белк. цепочка закруч. в спираль, витки спирали удерж-ся водородн. связями м/у СО– и NH-группами. Третичн. – спираль закруч. в клубок, держ. за счет белк. радикалов, водородн. и ион. связей. Четвертичн. – комплекс неск. молекул с третичн. орг., держ за счет межмолек. сил».       Мирта, отвлеки же его чем-нибудь, Дина выразительно посмотрела на одноклассницу.       – Вот, смотрите, я могу схему нарисовать на доске, – предложила Мирта, как бы между прочим по ходу своего ответа.       – Не надо, – прервал ее Митя, не желая отворачиваться от класса, – ты лучше объясни…       – Мирта, а у тебя на доске ошибка, – пришел на помощь Морис.       Сработало! Митя на несколько мгновений повернулся к доске, чтобы проверить, где он мог упустить ошибку. Дина торопливо передала записку туда, откуда она пришла. Ахо-Эиту за эти несколько мгновений успел даже заглянуть в учебник и сейчас что-то торопливо строчил на клавиатуре, пока не забыл, что он успел подсмотреть.       – Морис, и какая же здесь ошибка? – поинтересовался Митя.       – Мне показалось, – он попытался сказать это виноватым тоном, – что у нее анафаза митоза изображена неправильно, но я теперь вижу, что это мне показалось.       «Диночка, солнышко мое, я тебя люблю, выходи за меня замуж! Я увезу тебя в Океанию, и мы там будем жить долго-долго, счастливо-счастливо, и у нас будет много детишек!»       Почерк принадлежал Зейналу. Дина ошеломленно уставилась в записку, потом обернулась к классу. Зитта с трудом сдерживала смех, Зейнал заговорчески подмигнул Дине и тайком указал на Митю. Она поняла: записка предназначалась для того, чтобы Митя мог ее отобрать. Вот молодец же!       «Забол. связ. с непр. кол. пол. хром».       Вы ещё больше сократите!       – Хорошо, Мирта, можешь садиться. Аннализа, сходи, пожалуйста, посмотри, где там пропал Шандор, и передай ему, что если он в течение пяти минут не вернется, у него останется незачет. Если и ты пропадешь – аналогично. Морис, прошу ко мне. Дина, ну сколько можно писать, дай-ка сюда ее.       Она едва успела незаметно смести с парты записку с загадочным кол-пол-хром, и Митя ухватил ту, что так предусмотрительно написал специально для него Зейнал. Митя развернул ее и принялся читать. Класс в ужасе замер, гадая, кто из компьютерщиков попался. Глаза у биолога, и без того большие, стали размерами с блюдца; он, ожидавший вопроса о белках, хромосомах, мутациях или чего-нибудь в этом роде, но не того, что он увидел в записке, потрясенно уставился на Дину. Ничего не понимающий класс затаил дыхание.       – Я же говорила вам, – робко пролепетала Дина, которой вдруг показалось, что она сейчас утонет в его взгляде, – а вы не верили…       У Мити, похоже, отнялся дар речи, он несколько мгновений переводил взгляд с Дины на записку и обратно на Дину, и не мог произнести ни слова, потом, придя в себя, не нашел ничего лучшего, как спросить:       – Кто это написал?       – Ну я же не могу вам сказать, – слабо запротестовала Дина.       Он положил записку себе в карман:       – Ты не возражаешь, если я заберу её?       – Конечно, возражаю, это же моя!       – Теперь моя, и когда тебе еще вздумается обмениваться записками подобного рода, делай это не на моем уроке. Морис, иди отвечать!       Класс перевел дыхание и зашевелился. Каганек ткнул Дину локтем в бок и шепотом на ухо спросил:       – Что там было?       – Потом, – прошептала в ответ Дина, чувствуя, что ее немного колотит. – Все нормально, никто не попался.       Судя по тому, что сзади в классе был слышен сначала шепот, а потом хихиканье, Зейнал объяснял всем любопытным, что это было.       Морис, стоявший около учительского стола, уже было открыл рот, чтобы отвечать, как в дверь постучали и в кабинет заглянула молодая девушка, лет двадцати, высокая, стройная, с распущенными по плечам светло-русыми волосами, одетая в длинное легкое летнее платье. Митя поднял голову, думая, что это так быстро вернулись Шандор и Аннализа, но увидел девушку и неожиданно замер. Девушка полуласково, полулукаво улыбнулась, вызвав у Мити ответную улыбку.       – Ну как? – тихо спросил он, подходя к ней. Посмотрел на класс, который с откровенным интересом пялился на них, и подтолкнул девушку к выходу. – Выйдем.       Едва они вышли в коридор, как в классе поднялся невообразимый гвалт:       – Дина, спасай!       – Дайте учебник!       – Дина, что здесь надо отвечать?       – Кто спер мой конспект?!       – Ахо-Эиту, верни мою шпору!       – Дина, посмотри мое второе задание!       Дина с отчаянием поняла, что Митя вряд ли будет стоять в коридоре весь урок, следовательно, спасти всех она не успеет, как внезапно ей в голову пришла мысль. Пробившись сквозь толпу наседавших на нее одноклассников, она бросилась к учительскому компьютеру, едва не споткнувшись о собственную парту. Митя-то не выходил из своего режима, значит, она сможет перевести ребятам правильные ответы на их задания. Стараясь пересилить нервную дрожь в руках – если Митя застанет ее за этим занятием, ей очень не поздоровится – она набирала на клавиатуре задания. Каганек, единственный, кто понял ЧТО она делает, смотрел на нее с ужасом. Восьмой-биологический наседал на нее со всех сторон, от его воплей закладывало уши.       – Тихо, – закричала Дина, когда ей удалось вывести правильные ответы, – бегите к своим компьютерам, списывайте быстрее, иначе он меня убьет!       Не все поняли сразу. Первым к своему компьютеру метнулся Махмуд, за ним, спотыкаясь о стулья, взлетела Ивонна, Ахмад с воплем запрыгал к своему компьютеру по партам. Постепенно сообразили и остальные. Дина держала пальцы на клавишах, готовая одним нажатием все смести и вернуться в тот режим, в котором оставил свой компьютер Митя, нервничала и с колотящимся сердцем смотрела на дверь.       – Вы только не делайте все правильно, – взмолилась она, – иначе он поймет, и не вставайте сразу…       – Знаем, – с досадой отозвался Франсуа, – не маленькие.       Когда дверь приоткрылась, Дина молниеносно смела с экранов компьютеров правильные ответы и пулей бросилась к своей парте. Класс дружно взвыл – не все и далеко не всё успели списать, – но тут же затих, поняв, что вернулся биолог. Дина сидела за партой рядом с Каганеком с колотящимся сердцем, нервной дрожью и нервной улыбкой на лице.       – Все списать успели? – для порядка поинтересовался Митя и повернулся к Морису. – Я слушаю.       Прикрывшись двумя учебниками, Дина и Каганек играли в морской бой.       – Красивая девушка, – тихо сказал Каганек своей соседке, – наверно, подруга нашего биолога. Представь, каково сейчас Сюзи! Ревнует, небось. Е7.       – Ранил. Это не девушка, это сестра его. Её зовут Ни-Ай.       – Смешное имя. Наверно, очень капризная и ленивая была, поэтому так и назвали. Д7.       – Мимо. Не знаю, наверно, но наш биолог называет её Няй. Г9.       – Ранила. Ты только не говори этого Сюзи, пусть не знает и ревнует.       – Да знает она, наверняка, – вздохнула Дина. – Они наверно все друг о друге знают, ведь столько уже ходят вместе.       Нет, не получилось у нее сделать так, чтобы Митя перестал ходить с Сюзи. Как она ни пыталась отравить ему жизнь, он словно нарочно демонстрировал ей, что у него с ее одноклассницей все замечательно. И почему он выбрал ее?       – Слышь, Каганек, как ты думаешь, почему он влюбился именно в Сюзи? Г8.       – Ранила. Ну, она красивая, – он удивился ее вопросу, – и умная. В нее ведь полшколы влюблено, и он тоже не слепой.       – В нее – полшколы, в него – полшколы, и они нашли друг друга…       – Ты чего? Что с тобой?       – Ничего, – она еще раз вздохнула, – просто не могу еще придти в себя после того, как я лазила к нему за ответами. Г7.       – Убила. А, тогда понятно…       Митя отпустил Мориса и вызвал Зейнала. Дина полезла под парту за ручкой, которую она туда нечаянно уронила. Митя машинально посмотрел на нее, понял, что это не очередная записка, и вдруг сообразил, что к Дине перестали приходить записки. Это было странно, потому что Митя отлично видел, что они приходили от ребят, сидевших за компьютерами, которых сейчас должна была интересовать не Дина сама по себе, а ее мозги о обширные знания по биологии. А продиктовать всем ответы за те полторы-две минуты, что он отсутствовал, она бы никак не успела. Хм, что-то здесь не то…       – Хорошо, – кивнул он Зейналу, – восемь. Свободен.       Он подсел к своему компьютеру, нашел файл-регистратор и проверил последние действия, выполняемые на компьютере. Ого, вот оно что, кто-то оказался таким умным, что додумался залезть и передать ответы в то время, когда он вышел с Ни-Ай в коридор! Митя встал.       – Внимание сюда, – тоном, не предвещавшим ничего хорошего, начал он, – кто передавал ответы с моего компьютера, когда я выходил?       В классе мгновенно воцарилась мертвая тишина. Митя думал, что в самое первое мгновение школьники машинально посмотрят на виновника, но они смотрели прямо на него, боясь даже скосить глаза в сторону.       – Повторяю, кто передавал ответы?       Ребята вжали головы в плечи. Они и не подозревали, что их дружелюбный и насмешливый биолог умеет быть таким суровым.       – Варианта два, – безжалостно продолжал Митя, – или виновник признается, что он это сделал, и у нас с ним будет отдельный разговор, серьезно повлияющий на его оценку, или я всем тем, кто сидел за компьютерами, выставляю меньшую оценку из тех, между которыми у них спорилось минус балл.       Это было жестоко, Митя и сам это понимал, но ничего другого ему в голову не приходило. Впрочем, можно будет потом поддаться на их уговоры и выставить просто меньшую оценку, а особо расстроившихся погонять устно и выставить по знаниям. Но это будет потом.       Класс молчал. Девять ребят, сидевших за компьютерами, смотрели друг на друга. Митя пытался понять, кто же мог на это пойти. Ахо-Эиту, что ли, у него самая плачевная ситуация? Нет, вряд ли, не из таких он. Или Ивонна, она с ее характером на такое способна. Или Бранка, у нее наглости не занимать. А больше как будто и некому.       – В последний раз спрашиваю, кто передавал ответы?       Девять ребят еще раз посмотрели друг на друга, Ахо-Эиту удрученно едва заметно кивнул Серлее, и девочка, решительно вздохнув, встала:       – Дмитрий Андреевич, мы согласны на низкие оценки…       Они решили так. Что ж, он не зря уважал этот класс, не сказать, что любил, но уважал. Не сдали человека, пытавшегося им помочь и невольно оказавшего медвежью услугу. Может, потом долго не будут с ним разговаривать, может, поколотят, но не сдадут.       – Все согласны с таким решением? – спросил Митя.       – Да, – сглотнула Суна. У нее первый раз в жизни вырисовывалась такая высокая оценка по биологии, и вот…       – Ну что же, дело ваше… Дина, а ты чего вскочила?       – Дмитрий Андреевич, – в мертвой тишине, тихо, но так, чтобы было слышно всем, сказала она, – это я передала им ответы.       Он некоторое время смотрел на нее, пытаясь понять, то ли у нее не выдержала совесть, то ли она пытается собой прикрыть кого-то другого, надеясь, что ей с ее знаниями выспорить у него приличную оценку будет проще.       – Зачем? – спросил он, пытаясь растянуть время в надежде, что он успеет понять, правду она говорит, или пытается кого-то спасти.       – Я хотела им помочь, – просто сказала она.       Наивный до безобразия ответ. Крошка, зачем тебе все это понадобилось?..       – Дина, ты понимаешь, что я тебя могу засадить так, что твоя оценка окажется даже ниже, чем у Ахо-Эиту?       Класс сдавленно охнул. Дина сглотнула подступающий к горлу комок:       – Да…       – Что ж… У вас еще есть уроки перед большой переменой?       – Да.       – Сколько?       – Два, тайрунский и история.       – Прекрасно, жду тебя здесь через два урока. Все, кто были за компьютерами, можете продолжать. Алдис, к доске.       – Я Алвис.       – Все равно к доске. Дина, садись, хватит стоять. Кстати, задержись после этого урока, ненадолго.