The Lucky Ticket

Луи не отпускал замерзшей ладони, пока не дошел до огромной двери, что находилась в конце длинного коридора и вела, скорее всего, в багажное отделение. Гарри был на удивление спокойным и практически умиротворенным. Он словно засыпал на плече Томлинсона, но зеленые глаза были широко распахнуты и с неким обожанием следили за шатеном, когда тот поворачивал к юноше голову. Не сказать, что парень устал идти за Луи, он просто не замечал, сколько они прошли и где вообще находились, только сейчас он обратил на это внимание и лишь потому, что Томмо остановился. Луи потянул дверную ручку на себя, останавливаясь рядом и давая возможность Гарри пройти вперед. Он первым зашел в большое просторное помещение, натыкаясь взглядом в темноте на десятки автомобилей, что их перевозили здесь пассажиры первого класса. Кудрявый часто заморгал, привыкая к отсутствию источников света, это оказалось неожиданным. - Довольно громадное отделение, да? - усмехнулся Луи, подбегая к одному из автомобилей. - И что мы здесь делаем? - с интересом спросил брюнет, придерживая плед на плечах. - Просто развлекаемся. Заливистый смех Луи отбивался эхом от высоких стен. Он сел за руль машины, опуская на него руки и голову. Игриво поглядывая на Гарри, Томлинсон прикусил губу, подергав бровями. - Куда я могу доставить такого очаровательного юношу? Гарри смущенно улыбнулся, подходя к любимому и останавливаясь у открытого окна. Тонкие пальцы легко прошлись по лакированной поверхности, а соблазнительные губы вновь зашевелились, заставляя Луи прислушиваться к тихим словам парня. И дело даже не в еле слышном шепоте, Томлинсон просто не мог сосредоточится на словах, когда так сильно хотел накрыть эти губы своими. - Вези меня к звездам. Луи провел рукой по румяной щеке Стайлса, оглаживая скулы кудрявого. Он быстро встал рядом с ним, галантно открывая заднюю дверь и подавая аристократу свою руку. Это походило на детскую игру, когда маленькие мальчики придумывали себе забаву в виде машинки и представляли, как мчатся на ней по знакомым улицам своего города. Ох, если бы и Луи мог остановиться, когда хочет. Он никогда уже не сможет нажать на педаль тормоза, он всегда будет считать, что его место рядом с Гарри, который придвинулся ближе к переднему сидению. Стайлс опустил руки на мягкое кресло, но вскоре они быстро скользнули к сильным плечам, обтянутым белой рубашкой. - Что они для тебя? - внезапно спросил парень, задумчиво глядя вверх. - Это то место, где всегда будет моя семья, - вздохнул Луи, - знаешь, я представляю, что они видят меня оттуда и гордятся тем, чего я успел достигнуть. Возможно, успехов у меня мало, но я нашел то, что искал, - Томмо склонил голову и нежно поцеловал руку Гарри, который еле слышно ахнул от приятного прикосновения. Ему хотелось дальше слушать Луи, что бы он не говорил, но сейчас ему хотелось узнать о его семье. - Я бы хотел знать их. Твою семью. - Да. Я тоже. Но у меня были рассказы тетушки, которая меня воспитала. Родителей я плохо помню, особенно маму, но помню, как ходил с отцом еще совсем ребенком на рыбалку. Он хотел научить меня этому, чтоб я был настоящим мужчиной, - шатен улыбнулся воспоминаниям, все так же обдавая горячим дыханием длинные пальцы Гарри, - но тетя говорила, что мама всегда чувствовала свой близкий конец, она знала, что долго не проживет, и очень жалела, что не увидит меня взрослым. Папа злился на нее, упрекал в этом. Как она могла думать о смерти, когда только родила сына, он не мог ее понять. Но она оказалась права, к сожалению. Мне было года три, может два, а ее уже не стало. - Луи, - сочувственно прошептал Гарри, - я уверен, она была прекрасной женщиной. И сейчас видит тебя. - Да, она была красивой. - Ты знаешь? - У меня есть фото с ней. Одно, она не любила фотографироваться, но за несколько месяцев до смерти уговаривала папу сделать что-то вроде семейного портрета, - парень потянулся к пиджаку, вытаскивая из внутреннего кармана потертое фото. И, на самом деле, там была его семья. Мама Луи казалась такой счастливой, совсем не похожей на женщину, ждущей своего конца. Стайлс бережно принял фотографию из рук юноши, проводя пальцем по ней. Он хотел задохнутся от того, что представлял, как Луи чувствует себя сейчас, как он пережил такую утрату и самому брюнету хотелось знать родителей Томмо лично. - Ты бы понравился им, - сказал Луи, оборачиваясь назад с искренней улыбкой, - особенно маме. Она любила, когда человек оказывался закрытым для посторонних, но был открытой книгой для тех, кого любит. Мне кажется, что она может видеть тебя. Как будто она одобряет мой выбор. - Я - твой выбор? - неуверенно спросил Гарри, просто потому, что ему было важно знать, так ли это. - На всю жизнь. Даже почти неслышный шепот прервался, когда Луи потянулся к юноше и поцеловал его алые губы. Он был счастлив сейчас, потому что верил во все, что говорил до этого Гарри. Он знал, что любит, и это взаимно, поэтому просто не позволял себе отвлечься от чувственных поцелуев хотя бы на минуту. Но было так ничтожно мало, хотелось чувствовать Гарри ближе. Томлинсон осторожно перекинул ногу так, чтоб она оказалась прижатой к сидению рядом с юношей, и ловко перелез к нему, не прерывая нежные прикосновения. Устраивая одну руку на тонкой, почти женственной, талии, он поднимал ее и опускал, оглаживая выгнувшуюся спину, тем самым сминая рубашку и выправляя ее из брюк. Они тяжело дышали, когда это удавалось сделать, с таким желанием глядя друг на друга. Луи уже не мог представить, что остановится. Он удобно устроил кудрявого на кожаном сидении автомобиля, ложась сверху и любуясь податливым мальчиком. Гарри, безусловно, немного пугали такие резкие действия со стороны как парня, так и со своей, он не понимал, почему вдруг так сорвался и хотел прикасаться к загорелой коже везде, но Луи медленно доводил его до мысли, что это просто любовь. Он понимал, что должен дать согласие на прикосновения Луи, и, сам того не замечая, потянулся к маленьким пуговицам на его рубашке. Томлинсон отстранился от него, самостоятельно снимая вещицу и откидывая ее куда-то на пол, возможно, даже за пределы машины. И Гарри задыхается, глядя на его мышцы, рельефные мускулы, он выглядел безупречно. Луи рукой забрался под одежду юноши, проводя пальцами по плоскому животу и задевая какие-то особенные точки, из-за чего Гарри вздрагивал и часто дышал, не выдержав, срывая с себя, по примеру Луи, верх. Ему до дрожи не терпелось почувствовать, как их тела соприкасаются, как пальцы друг друга скользят по нежной коже. И он застонал, ощущая, как Томлинсон второй раз за вечер припал губами к горошинам его сосков, так бесстыдно обводя их языком. Он не поленился задержать на них свое внимание дольше, доводя Гарри до того, что он извивался под ним. Кудрявый закусил губу, когда собственные пальцы потянулись к пуговице на штанах Луи. Его щеки покрылись румянцем, когда шатен помог ему снять с себя всю одежду, и Гарри думал, неужели тому не было так стыдно оказаться обнаженным перед ним? Но он вспомнил, как сам испытывал терпение парня, когда позировал для рисунка. Луи было нелегко, как тогда, так и сейчас, когда он действовал, будто перед ним хрупкий хрусталь. Он пытался успокоить свое быстро бьющееся сердце, целуя багровые губы Стайлса, когда тот приоткрывал рот, поддаваясь движениям парня. Нужно остановиться, нужно, но невозможно, когда под тобой так выгибается любимое тело, которое безумно хотелось испробовать. Луи осмелел, когда его рассудок затмили мысли о Гарри, о том, какой же он красивый, как его соблазнительные бедра все еще под тканью брюк. Он был осторожен, когда стягивал последнее, что прикрывало наготу кудрявого, но страсть манипулировала ним, точнее сказать, сам Стайлс управлял его мыслями в тот момент. Момент, который растягивался на час, а то и два, когда они не могли насытиться друг другом. Губы Луи перешли на длинную молочную шею, и он с упоением пробовал на вкус нежную кожу, иногда слишком сильно засасывая ее под стоны, которые казались самой волшебной мелодией. Он словно прилип к Гарри, не в силах оторваться, но когда чужая рука опустилась немного ниже спины и смяла упругие ягодицы шатена, он протяжно застонал, почти беспомощно, как будто думал, что сходит с ума. Он рывком поднял расслабленное тело Стайлса, помогая ему комфортно опуститься перед собой на колени. Гарри упирался на руки, посматривая через плечо на то, с каким желанием Луи гладит его поясницу. Кожа медленно покрывалась испариной от невыносимого жара изнутри и холода в помещении. - Я люблю тебя, - прошептал Луи, переворачивая парня на спину и целуя низ живота брюнета, заставляя покрываться мурашками от опаляющего дыхания. - Так сделай это со мной, - ответил Гарри, облизывая пересохшие губы. - Что? Луи поднял голову, специально всматриваясь в помутневшие зеленые глаза, принуждая сделать то же самое. - Займись со мной любовью. Хотелось закричать только от этих тихих, но значащих много слов. Луи всегда будет помнить, как впервые услышал их, и это явно не в последний раз. И слава богу, что заднее сидение больше походило на диван, было широким и помогло удобно разместится двум юношам. Луи практически прижался к углу, усаживая Гарри на свои колени. Зеленоглазый был немного смущен этим, обвивая шею Томлинсона и неуверенно придвигаясь ближе. Луи взял его руку в свою, наблюдая из-под темной челки за ним, и опустил на свой член, легонько двигая ею. Юноша застонал, удивленно ахая, когда почувствовал твердую горячую плоть. Он стыдливо опустил голову, пока холодные пальцы не подняли его подбородок, а губы не соединились в тягучем поцелуе. Гарри начал понемногу двигать рукой, замечая, как сильные руки еще больше сжимали его бока. Томмо прерывисто задышал, откидывая голову на спинку диванчика. Его сводил с ума робкий, и, в то же время, раскрепощенный Гарри, который ерзал на его коленях. Луи чувствовал, как теряет терпение и контроль, он знал, что дольше не сможет продержаться. Он смочил руку слюной, опуская ее вниз и медленно двигая, соприкасаясь с пальцами Гарри. Кудрявый посмотрел на него, мило улыбнувшись, и Томлинсон подхватил его за ягодицы, прося немного приподняться. Стайлс зашевелился, задевая эрекцию партнера, с удовольствием наблюдая, как он закатил глаза от такого резкого движения. Он проводил членом Луи меж своих ягодиц несколько раз, безбожно дразня и доводя парня до эйфории. Луи сдавленно зарычал, толкаясь бедрами и входя в Гарри почти на половину. Стайлс неестественно выгнулся в спине, пронзительно закричав, но скорее от невозможного чувства заполненности, чем от боли. Он чуть не упал на Луи, но ладонь скользнула по запотевшему стеклу, а Томлинсон провел языком по приоткрытым губам. Оставляя след на окне, Гарри обессилил, соскальзывая рукой вниз и обнимая плечи, которые обдало холодом и влагой. Луи толкнулся глубже, вырывая хриплые, гортанные стоны. Он совсем обезумел, когда брюнет стал подпрыгивать на его бедрах, двигаясь все быстрее. Шатен скользил руками по влажной спине, чувствуя, как она подрагивает от такого контраста жара и холода. Гарри захныкал от непривычных ощущений, прижимаясь к Луи и пряча лицо в изгибе его шеи. - Тише, тише, мой хороший, - шептал Томлинсон, но это мало помогало. Он опрокинул кудрявого на спину, нависая сверху, входя под другим углом. Гарри закричал, цепляясь руками за спину Луи, оставляя следы ногтей в порыве страсти. Он обхватил ногами талию Томлинсона, помогая ему входить глубже, облизывая его шею. Луи сбился с ритма, а Гарри полностью отдавался ему, его рукам, его нежному шепоту и признаниям в любви. Стайлс путал его волосы, изнемогая от резких движений внутри себя, стараясь сдерживать особо громкие стоны. Но Луи был рад, когда они, все-таки, вырывались из открытого рта. В этом не было ни капли пошлости, просто каждый где-то в подсознании понимал, что эта ночь может не повториться, что будущее может сложиться совсем иначе. Но Луи был на грани, когда Гарри так сильно вжал ноги в поясницу. Он дошел до конца почти одновременно со Стайлсом, обессиленно падая на разгоряченное тело. Они мелко подрагивали, и Томлинсон вспомнил про плед; очень вовремя. Он, все еще дрожа, поднялся и натянул его на обоих, обнимая Гарри одной рукой. Тот прижался к нему и опустил голову на вздымающуюся грудь, успокаивающе поглаживая ее. Оставив поцелуй на ключице, он сбивчиво прошептал: - Я люблю тебя. И я хочу быть с тобой на звездах. - Нет, - голос чуть не сорвался на каком-то еле слышном тембре, - нет, я не отпущу тебя, слышишь? Запомни, я могу уйти, но ты будешь жить, любимый. Я всегда буду защищать тебя. - Луи, я не хочу жить дальше, если ты уйдешь. Я не смогу забыть тебя даже на секунду, - надрывно бормотал Гарри, останавливая руку там, где часто билось сердце. - Милый, ты все равно должен знать, что я не отдам тебя. Никому, никогда. Гарри сдавленно всхлипнул, мотая головой, затем опуская ее на плечо Луи. Он осыпал легкими, короткими поцелуями все, до чего мог дотянутся. Он постарался сейчас верить в то, что все в самом деле будет хорошо, с Луи.