"Сейчас"

«Стабильно тяжёлое состояние» теперь определялось как «средней тяжести». Через два дня после первого курса нахождения в бакте, пациент выключил дройда и выявил желание «прогуляться», доктор Нерарс внёс изменения в диагноз и решил не вмешиваться в семейные переговоры, удалился. - Ляг, пожалуйста, обратно - недовольно басил отец, стоя на пути. Отвечать предложениями Люку было тяжело, зато вскидывать бровь, и нагло ухмыляться вполне нормально. Он скинул ноги с кровати, пытаясь встать. Несмотря на значимое улучшение состояния сына, Вейдер опасался расслабляться, и продолжал держать себя и свою Силу в жёстком контроле, но когда «неокрепший» джедай, упёрся в него руками намереваясь отодвинуть, Лорд выдохнул, поднимая облако негодования около себя. - Дай руку – тяжело выговорил Люк, не реагирую на уплотняющуюся Силу около него, - или отойди. - Сын, - не шевелился Лорд, - ты не в плену, и сбегать тебе не зачем. Объясни, что ты хочешь, и я постараюсь тебе это дать. - Встать хочу, - вырвался ответ. Не сводя терпеливого взгляда, Лорд всё же подал руку сыну, сделав шаг назад. Люк облокотился об неё, инстинктивно крепко сжимая, поднялся на ноги. - Спаси…бо. Его поведение не похоже на то, что он понимает, что происходит около него. Но доктор успокаивал, утверждая, что попытки сбежать и выйти из-под контроля, могут быть инстинктивным порывом, которому Люк сейчас подвержен. Его мышечная активность говорит о стремительном выздоровлении, а результаты тестов, которые он проходил, показывали положительную динамику и стабильную работу мозга. - Куда ты направляешься? – он двигался за ним, не опуская руку, хотя Люк пытался оттолкнуться, и полностью выпрямиться, поймав равновесие. - К ил… лю... ми... натору… - привычные слова стали делится на сложные и простые. Сложные, Люк, как ребёнок, разделял на слоги, и прилагал видимые усилия, чтобы произносить их. Доктор рекомендовал упрощать, заменять на более простые, но мальчик упрямствовал и в этом, стараясь сохранить прежний словарный запас. - И что там? - Звёзды, - не думая ответил сын и удивлённо посмотрел, как будто не ожидал такого вопроса от него. - Иллюминатор далеко. - Спешишь? Эта была прямая провокация, на которую Лорд Главнокомандующий предпочёл не отвечать. Разумеется, он спешил, он всегда занят и его внимания всегда ждут сотни отчётов. Он потратил массу времени находясь около сына, пока тот был без сознания. Это время следовало бы использовать с большей эффективностью, но он не мог. И сейчас, он тратил бесценное время, чтобы помочь сыну пройти половину палаты, потом ещё минут десять проспорить и снова попытаться довести его до кровати. Чтобы снова отказаться от сна, и всё же сделать запланированную работу. - В следующий раз, мы прогуляемся до иллюминатора на кресле. - Не... кресло… - закрывая глаза от бессилия, Люк продолжал упрямствовать. - Поговорим, когда придёшь в себя, - с долей облегчения, Вейдер убедился, что сын уснул и поспешил вернуться к работе. Для прочтения предоставленного списка проектов «Утробы» ушло больше часа, не говоря уже о вникании в суть и дальнейших перспективах применения и развития. Лишив себя сна на очередные сутки, Вейдер всё же разобрался с этим, выделил основное, выставил приоритеты и принял решение расформировать цельный проект «Утроба», переместив все его лаборатории и комплексы на свои военные базы и верфи. Судя по личному общению и отчёту адмирала Нерха, адмирал Даала рвалась в бой и всеми силами стремилась выбраться из своего укрытия, так что снятие её с поста стражи не вызвало сопротивления. Амбициозная дама долго ждала своего часа. Лорд решил, что оно ещё не настало, но время это уже вымерил и вписал в общий план. Выводить нового адмирала на политическую арену в столь переменчивое время он не хотел, но Даала, если не получит желаемого через него, будет искать свои выходы для реализации. Главнокомандующий этого не хотел и, собрав общее совещание, внёс ряд сильный диспозиционных изменений в ответственные зоны адмиралов, представив Даалу в закрытом кругу. Адмиралы с настороженностью приняли нового командующего в своих рядах, но продемонстрировали полное согласие и покорность приказу Главнокомандующего. Присутствие всех лично могло упростить его работу на тот момент, но даже через голосвязь, сосредоточившись и окунувшись в потоки Великой Силы, он и на таком расстоянии мог проанализировать истинные мысли и мнения своих подчиненных. Он помнил предательство адмирала Дугани, вследствие чего Лея попала в руки Императора, и не награждал лишним доверием ни одного из поверенных адмиралов, за исключением гранд-адмирала Пиетта, который по-прежнему был его правой рукой. Пиетта же волновал Гранд-адмирал Траун, чьи разведывательные суда стали появляться в центральных регионах, а разведка в их тылу доносила об активности флота и готовящейся операции по вторжению и захвату власти. Чисс не получит пост Императора, но объединить оставшихся имперских адмиралов и разрозненные войска, занять место главнокомандующего Империи, он вполне мог. Никто из круга адмиралов под командованием Лорда Вейдера, не выражал желание иметь дело с чиссом. Тяжёлый и специфических шлейф присутствия Трауна в их рядах во времена правления Палпатина, крепко зафиксировался в сознании военных. В прочем, таланты гранд-адмирала Лорд не мог игнорировать в своих расчётах, отмечая степень опасности противника как «крайне высокую». Потратив сутки на раздумья, он всё же выставил приоритеты. Приказав собрать полную информацию о планах, мотивациях и намереньях чисса, Лорд велел выставить загранпосты, и отложил решение этого вопроса до конкретизации ситуации в столице, признавая более важные дела, зная, что ещё поплатится за игнорирование Трауна в данный момент. Но сейчас он не мог бросить сына, забыв о дочери, и начать полномасштабные действия против чисса. Сила ему подсказывала, что есть другой путь решения этого вопроса, но он пока его не видит. Пока. *** Выделить время для личной беседы было очень сложно, и проводить её так не результативно она не хотела. - Ты планируешь заявить о себе? – прямо спросила Мон, глядя на соратницу. Дармин устало посмотрела на неё, и улыбнулась, тепло и доверяющее. Этой улыбке Мон, разумеется, не поверила, но на прямой вопрос ответа она не получила. Во время их беседы Арти получила отчёт о состоянии коммандера Скайуокера, и они вместе радовались его поправлению. Отсутствие джедая в столице Мон вполне устраивало, как и отсутствие Вейдера. Дружеский тон, рабочие отношения и нагнетающее давление ничего хорошего не сулили, но как никогда прежде Мон не чувствовала своей такой силы. Она уже подготовила стратегию дальнейших действий, поэтапно проработав план на случай выхода Амидалы на арену Сената в любой момент, и рассматривала варианты заявления своих прав и со стороны Вейдера. Кандидатуру принцессы Леи выдвинул сектор Альдераана, но сама принцесса пока не высказала своего рвения вступать в политическую борьбу. И генерал Мадина прилагал максимум усилий, чтобы у активной и рьяной Леи не было ни сил, ни времени для обдумывания и прорабатывания своей политической стратегии. Принцесса была хороша для решения конфликтных ситуаций, которых на планете по-прежнему оставалось много. Поднимающиеся бунты и протесты на соседних планетах требовали внимания, и Мон ждала возвращения генерала Соло для перепоручения ему этой проблемы, в надежде, что принцесса не оставит возлюбленного с этой сложной задачей наедине. Так уже бывало не раз: принцесса, пользуясь своими дипломатическими полномочиями, экстренно вылетала в помощь менее опытному в таких делах генералу для разрешения проблемы более мирным путём. Подготовив более пяти рабочих вариантов в случае необходимого устранения принцессы, Мон по-прежнему не знала, как более мирным путём избавиться от Арти, тем более в тот момент, когда вернётся Вейдер. Ещё ситхова помощница, неожиданно для всех, заняла наиболее выгодную позицию и вкопалась, словно в землю, не давая к себе подступиться и уронить статус. - Её кто-то направляет, - высказал своё мнение Крис. - Ну не сама же Арти, - усмехнулась Мон, зная, что за всеми серьезными и грамотными политическими шагами, генерал Мадина видит Дармин Арти. - Почему нет? «Мать Альянса» всегда оставалась за спиной во времена восстания, направляя их, появляясь лишь на внутреннем Совете, никогда реально не показывая ни свою зону влияния, ни свои возможности. Кракен работал на неё, их личные отношения начались очень давно, Мон даже не знала когда и при каких обстоятельствах, но разведчик, как Риекан и Додонна, никогда не выдадут её. Мон было трудно признавать, что сильнейшие кадры Альянса, служа общей цели, работали именно на Падме. Благо, что Амидала считалась погибшей, а Арти знали единицы. Это не уменьшало её власти, но и ограничивало доверие общественности к ней. Мон знала её слабые места, и готова была ударить при необходимости, но пока они сидели в рабочем кабинете, обдумывая следующие шаги по реконструкции Республики. *** - Я смотрю, вам тут грустно без нас было, да, Чуи? Штормовой ветер и так сбивал с ног, и ещё друзья навалились всей толпой, чуть не роняя его и могучего вуки. -Да, конечно, Соло, не столица, а тоска! - Как коммандер? - Вы где застряли? Бравые «Проныры» во главе с Антиллесом больно радостно их встречали, отметил Соло, рассматривая помятые рожи парней. - Да, дела были, - отмахнулся он от объяснений, - а с малышом всё нормально будет. Крепкий парень он, да и шлемак у него прочный. Их тут ждали, как вестников надежды, усмехнулся Хэн, когда ребята, не дав даже шмотки с корабля забрать, утащили его в какую-то кантину. «С возвращением, генерал» - отписала послание Лея, даже не встретив на платформе. Хэн недовольно сдвинул брови и навернул с Тайко стакан чего-то крепкого. Ведж разъяснил обстановку, Коран дополнял подробности красочного рассказа, под названием «принцесса и триста три военных конфликта на нижних уровнях Корусанта», Селчу рассказал все уровни прохождения мега квеста «Попади на приём к принцессе», после чего Соло сломался. - Ладно, ребята, рад был вас всех видеть, – он поднялся, вышло даже так авторитетно. - Не раскисать, завтра я возьму командование над базой, – все парни ухмыльнулись, уже представляя бой кореллианина с местными командирами, - но мне пора. - И куда ты? - В Сенат! – выпалил Хэн. *** Карлист подал очередной доклад, Кракен дополнил общие сведения, Мадина выдвинул контрмеры. «Слишком контр», - решила Лея, рассматривая документы: - Не согласна, генерал Мадина, должны быть другие способы решения данной проблемы. - У Вас есть предложения? - Нет, генерал, но они должны быть у Вас, - жёстко осадила его принцесса, однозначно показывая свою политику. - Поддерживаю, принцессу Лею, - вступил Риекан, прямо смотря на Криса Мадину, - есть другие варианты. Смею предложить… Общая усталость чувствовалась во всех участников экстренного комитета по борьбе с угрозой местному мирному населению, но они уже достаточно много лет работали вместе, чтобы уметь переходить внутренние и конфликтные ситуации, оперативно решая поставленные задачи. Генерала Мадину чуть ущемляло, что на пост главы комитета была поставлена принцесса Лея, а не он или его коллеги в погонах, но опыт юной особы позволял занимать такой пост. К тому же остальные мужчины принимали её главенствование, считаясь с её политическим влиянием. Сама же Лея, как и все, хотела одного: мира. - Добрый день, господа, - как к себе домой зашёл взъерошенный генерал Соло, - и дамы, – в показном приветствии, он отдельно отметил Лею, и, подвинув к себе стул, сел за общий стол. – Прощу прощения за опоздание. Не был вовремя осведомлён. Как прошёл кореллианин через охрану никто даже спрашивать не стал, его не было в числе участников комитета, лишь потому, что на момент назначения, генерала не было на планете. «Руки лишними не бывают», - вспомнил поговорку Кракен, переглядываясь с Мадиной, - «И в особенности голова, тем более такая светлая, как у Соло». Мадина переглянулся с Риеканом и с принцессой, и в немом внутреннем голосовании комитета, все решили, что Соло будет им полезен. Хоть и временно. Не смотря на всю универсальность Соло, его, вероятнее всего, отправят решать конфликты на соседних планетах, но пока, он здесь и внимательно вчитывается в дела, это всех устраивало. Пока не прошли выборы. *** Полпути он упрямо шёл сам, опираясь о стену и руку отца. Некогда ужасный и устрашающий бас Повелителя Тьмы гудел над ухом, хлеще засорённого двигателя «Сокола», нервируя и раздражая так же. - Хорошо, - сдался Люк, чувствуя, как у него кончаются силы и подгибаются ноги, и сел в кресло. И дело пошло гораздо быстрее, меньше чем за минуту они оказались в смотровой с иллюминатором. - Далеко мы… привет адмиралу Даале передай. Своё удивление отец не успел скрыть. Люк не знал, что главком велел флагману отлететь на существенное расстояние от всего флота и развернуться так, чтобы из иллюминаторов медблока нельзя было увидеть ни флот Нерха, ни загран посты Даалы. - Как ты определил наше месторасположение? - Ты тоже так умеешь. - Я умею, потому что пролетел все известные регионы, и не по разу, а так же пробыл в космосе на мостике дольше, чем ты живёшь. - Значит, нас… лед… ств… ность… Отец ничего не ответил, наслаждаясь видом Небесной Реки. - И что тут такого ин… те… рес… ного? - Мозг твой, как я вижу, работает нормально. - Думал, что я дурачком останусь? - помимо их координат, Люка ещё интересовало своё отражение: наголо стриженая голова обрастала ровным ёжиком, а свежие шрамы, уже начинали зарастать под действием бакты. Возможно, после всех процедур их совсем не останется, или их закроют волосы, когда отрастут. На Хоте было хуже. - Были подозрения, но как видно не оправдались. - Теперь меня куда отправишь? - Обратно в постель. - А в столицу, когда? - Когда можно будет тебя показать матери, - Люк посмотрел на него, понимая, что он думает о том же. – И сестре. - Волнуют…ся? - Удивлён, что обе ещё на Корусанте. - А они знаю, где мы? - Нет, конечно. *** Встречи, переговоры, заседания службы безопасности, связь с Лордом, переговоры с адмиралом, отчёт юридической службы, отчёт финансовой службы, переговоры с тремя сенаторами, с послом, заседание в комитете по безопасности космических границ, встреча с Трушем… «Хочу напиться», - решила Мара, усаживаясь в очередное мягкое и эргономическое кресло. – «И в шкаф на «Исполнителе»», - или хотя бы чтобы её просто оставили в покое и одну. Хоть на полчасика. Одну и в тишине. - При всём уважении, Вы многого хотите, - не зная этого, ответил на её внутренние стенания посол Армеруа, - наш народ ценит Ваш вклад, но… Рыжая девушка вкинула бровь, посмотрев на него так, как не мог и сам ситх. Посол поперхнулся, и сбавил обороты. Уроки Арти, в сопровождении с владением Силы, и наглядная практика в исполнении Повелителя Тьмы, не прошли для неё напрасно. Хотя Джейд по-прежнему не чувствовала себя на нужном месте, но в сравнении, с парой месяцев назад, когда она только вернулась в столицу в новом статусе, она чувствовала себя уверенней и спокойней. Или слишком устала, чтобы нервничать и переживать по пустякам, и обращать внимание на то, как на неё смотрят окружающие. К тому же самые сложные и нереальные вещи сейчас казались простыми и банальными, она научилась разглядывать политические многоплановые интриги, но вступать в них не хотела и не позволяла затаскивать себя никуда. За исключением комбинаций Арти, которые она по-прежнему чувствовала, но проследить не могла. Да, и признаться, не хотела. Бессонница по-прежнему была её проблемой, и в час полной и невыносимой усталости, которая даже заснуть не давала. Она задавалась вопросом: почему разумные существа сами идут на такое? Почему они выбрали именно этот путь? Тот момент, на «Исполнителе», после первой встречи с «Затмением», когда Соло, после прорыва блокады, сам вновь кинулся на планету, спасать их солдат, ради помощи принцессе. Это потрясло её, она сама не заметила, как вновь и вновь стала возвращаться в памяти к этому моменту, понимая, что тогда у неё внутри, что-то изменилось. Чётко настроенные координаты потеряли привязку к поверхности. Днём и вечером, у неё была работа, бесконечная работа, и она считала дни до возвращения начальства, чтобы поскорее улететь с этой планеты и, по возможности, не возвращаться, а ночью она смотрела на многотысячные огни столицы, и задавалась странными вопросами, обещая себе, что когда-нибудь найдёт ответы на них. А пока, у неё много работы, и чудовищное желание напиться. *** Время неслось с невероятной скоростью, отмеренный строк до выборов казался достаточным, но по прошествии пары месяцев, его оказалось недостаточно. - Нельзя сделать работу за полгода, которая требует годы времени, - пораженчески постановила Мон. - Порою мне кажется, что у неё просто нет конца, – устало поддержала её Лея. - Так и есть, - подтвердила Дармин, разливая очередную порцию приятного напитка. - Какие-то пораженческие ноты в ваших голосах, прекрасные дамы, - отметил Ян Додонна, осматривая собеседниц. Еженедельное собрание Совета Альянса, происходило глубокой ночью, не потому что оно было секретным и имело вывший приоритет, а потому что ни у кого не было времени на резюмирование проделанной работы. В отличие от усталой принцессы и напряженной Мон, Дармин видела явный успех в реализации их планов, и ещё верила, что у них хватит время привести всё в порядок в обозначенное время. «Работаем в режиме подвига», - усмехнулся Хэн, подмигнув принцессе. Он то, в отличие от всех остальных, был свеж, полон сил и рвался в бой. Первые три дня. Потом его нагрузили по полной, и генерал погрустнел. Присутствие духа потерял и Мадина, когда адмиралу Акбару со своим флотом пришлось экстренно вылететь для решения конфликтной ситуации на границе. Пока главное правительства Альянса пыталось закрепиться в столице, пираты, местные тираны и другие силовые организации пытались воспользоваться моментом и урвать себе кусок территорий Альянса. Так же разведка докладывала об усилении границ территорий Дарта Вейдера, в связи с активностью на Дальних рубежах гранд-адмирала Трауна. Совет не выражал желания вмешиваться в эту ситуацию на данном этапе, решив оставить этот вопрос на разрешение Вейдеру. - В случае победы Лорда, это приведёт к увеличению его границ, – заявила свои сомнения принцесса Лея. - В случае победы, - поправил Мадина, - а в случае поражение, он сильно ослабит Вейдера. - Лорд не будет вступать с ним в открытые военные действия, - вмешался Додонна, - ситх будет искать другой способ. - Вейдер всегда идёт напролом, - не согласился Кракен. - Не всегда, - без аргументировано поправил генерал Додонна, завершая ненужный спор. - У нас есть более насущные дела, - поддержала его «Мать Альянса», поднимая важные на её взгляд вопросы. Собрание закончилось, когда над столицей растекались первые лучики рассвета. Хэн сладко зевнул, и ловким движением руки забрал у Леи комлинк: - У нас отсыпной. - Хэн… - протестовать было бесполезно, оставалось только дойти до квартиры. Потом до кровати и просто уснуть. Радуясь, что через сутки, половину которых она проспит, прилетит брат. *** Рожа в зеркале стала чуть более походить на человека, чем пару недель назад. Тот затянутый кожей череп, с глазами и скулами, с острым подбородком, походил на кого угодно, только не на Люка Скайуокера. Признаться, он уже не помнил, чтобы его когда-то так волновало собственное отражение. - А с этим ёжиком можно что-то сделать? – поинтересовался Люк, глядя на себя в зеркало на выписке у доктора Нерарса. Короткие волосы стояли торчком в разные стороны, отказываясь хоть как-то прятать полосы шрамов. - В столице много высококлассных стилистов, командор, намного больше, чем во флоте, - с прицоконьем ответил доктор, пролистывая выписку пациента. – Уверен, Вам они помогут. - М… я не о том, - смутился татуинец, густо краснея, - можно простимулировать рост волос? А то с такими шрамами меня сразу же в бакту на неделю утопят. - Лазерная коррекция, коммандер, от которой Вы отказались… - Я её сделаю, позже, мне надо первые десять минут выглядеть нормально, – честно врал Скайуокер, понимая, что никогда ему не было так важно, как он выглядит, как по прибытию на Корусант. Встреча с сестрой и мамой, разговор с Корраном, и Мара… он хотел увидеть Мару. И постараться не выглядеть так, как будто он только сбежал с Кесселя. - Соблюдайте распорядок дня, пропейте курс витаминов, никаких полётов и других умственных нагрузок, - словно приговор зачитал свои рекомендации доктор, - тестирование ежедневное, отчёты… - Перезагрузите тесты на Р2, - перебил Люк, - он единственный кто сможет гарантировать Вам ежедневный отчёт. - Хорошо, по поводу Ваших шрамов, коммандер, рекомендую пройти лазерную коррекцию, а волосы до вашего прилёта в столицу вырастут. - Успокоили. Помимо его самого, его внешний вид волновал ещё и отца, который как сканер осмотрел сына, перебрал все ниточки Силы, убедившись, что чадо в порядке, готово предстать перед вторым родителем и сестрой. Всё было проще, когда они были просто друзьями, коллегами, соратниками и даже врагами, сделал для себя странный вывод Люк, вспоминая, какой он был после Бепсина, после обморожения на Хоте, после сотен операций и диверсий, возвращаясь без сознания, с ранениями, с потрепанной и изукрашенной рожей, и главное, что было – он был жив и ладно. Сейчас же Лея на правах сестры, могла настоять на излишнем лечении, мама просто промолчит, а после коммандер Скайуокер никогда не окажется в авангарде. Всё это было излишнее волнение их слабого, но очень могущественного пола их семьи. И сейчас, признавая себя семьёй, каждый по отдельности, но считая все вместе, с ними приходилось считаться и с чужим волнением, и с заботой, и с чрезмерной опекой. Поэтому Люк, глубоко вздохнув, выстоял проверку отца, покинул «Исполнитель» отправился в столицу, а сейчас в часе от Корусанта, пытался в сотый раз убедиться, что он точно в порядке. Весь курс его реабилитации напрочь перечёркивал его режим, все его занятия, работу и времяпровождения. Нельзя читать, напрягать глаза, о полётах временно вообще можно было забыть, физические нагрузки в умеренном объёме. Люк долго пытался объяснить прикреплённому врачу и дройду, что умеренные нагрузки для него это только разминка. Даже работу над собственным крестокрылом пришлось приостановить. - Медитация, сын, тренировка самоконтроля… – посоветовал отец. - Не более двух часов в день, - поправил доктор Нерарс. Что делать всё остальное время Люк не знал, по итогу прикреплённый врач составил плотный график различных оздоровительных процедур для деятельного пациента, и через сутки Люк по серьёзу думал, как вывести небольшой крейсер из гиперпрыжка, угнать истребитель и самостоятельно добраться до столицы. На третьи сутки он вспомнил уроки магистра Йоды, беря свою внутреннюю энергию под контроль, вспоминая о смирении. И отмеренное время покоя и бездействия оказалось необходимо для его усталого разума. К моменту выхода крейсера из гиперпрыжка, он чувствовал себя отдохнувшим и полным сил, но с оставшимся сомнением по поводу своего внешнего вида. Р2 крутился около двери, сообщая, что им уже пора выходить. Дройд уже вторые сутки издевался над хозяином по поводу лицезрения себя у зеркала, за что с утра получил по круглой голове, и уже третий час недовольно пиликал. О ветрах Корусанта ходили легенды, они всегда были сухими, с привкусом стали и пустоты. Только дневное солнце светило сегодня ярко-жёлтым светом, отражаясь ото всех поверхностей паллеты-города. Солнце тоже было странное, не тёплое, какое-то северное, яркое, но не грело совсем. Зато его согрели крепкие объятья сестры, которая кинулась к нему, как только Люк сошёл с канонерки. Хрупкая девушка, казалось, стала ещё тоньше, обнимая её, он чувствовал её кости, и казалось, можно чуть сильнее сжать и она сломается. Но Лея была прочнее, чем казалось, скрывая свою усталость, она радостно улыбалась, целовала его в щёки, внимательно рассматривала лицо, приподнимая волосы там, где виднелись шрамы. Её не волновало, что они на открытой платформе, под ярким солнцем, и возможно камеры СМИ уже снимают эту встречу, которую не так могут преподнести, и пустить странные слухи. Её это не беспокоило, она рада была видеть брата живым и здоровым, а самое главное в своём уме. Своей очереди ждал Хэн с Чуи, весело комментируя их объятья. В тени входной группы его ждала ещё одна женщина в цветных одеяниях, которая крепко обнимет его и так же поцелует только, когда он зайдёт в эту тень. Хрупкая женщина, любящая и заботливая, способная переживать и сочувствовать, которая закована в свои устои, как и отец в свои доспехи. Он знал, что творится в столице, даже читал аналитические выкладки, не смотря на врачебный запрет, и он знал, что Дармин Арти никогда больше не выйдет в свет. Она способна нести на себе всё восстание, прощать, помогать, изменять и править, но в тени, стоя за спинами других, и так же в тени крепко обнимать, пряча свои чувства, и саму себя под цветными и яркими нарядами. Был момент, знал Люк, чувствовал всем нутром рядом с матерью, когда в ней что-то поменялось, в самой её сути личности что-то настолько изменилось, переплавилось, чтобы выжить, чтобы сохранить всё остальное. Что из открытого яростного политика, который всегда стоял в свете софитов, в центре общественного внимания, который никогда не боялся смотреть в глаза, она ушла в тень, против себя, против своей истиной природы, она смогла адаптироваться к сложным условиям, перекроив себя заново. У неё хватит сил повторить это вновь, Люк чувствовал это, но понимал, что эта не та ситуация и не тот момент, чтобы она снова пошла на такое изменение в себе. Но заглянув в её бесконечные тёмные глаза, такие же красивые и глубокие как у сестры, он увидел огонёк, слабый, еле заметный, новый. Она собирает силы для другого - понял он. *** Только стоило малыша выпустить из медблока, как он тут же оказался в шумной компании друзей и с девушкой под боком. Эриси, вцепилась в командора, как в своего, а скромность и вежливость Люка, позволили ему отцепить её от себя, только когда он решил уйти с общей встречи чтобы переговорить с Корраном. Никто из ребят ни в чём его не винил, в битве за Корусант много погибло, и то, что малыш решил подставиться ради брата по эскадре, все восприняли нормально, это было вполне в духе командора, только вот Хорн воспринял это очень тяжело и чувство вины его открыто грызло. Стоило Люку прилететь в столицу, как всё завертелось вокруг него, этот человек сам по себе притягивал и неприятности, и хороших парней с девчонками, и политические решения с такими же проблемами. Хэн сложил руки на груди, недовольно покосившись на Мадину, который прилетел лично поприветствовать командора в кантину, где сегодня они не пили. Да, все не пили, потому что коммандеру нельзя. Ему вообще всего нельзя, поэтому Хэн переглянулся с Чуи, потом на часы, вуки понимающе кивнул, и встал около столика Люка с Хорном. Мадину развернула Лея, а всех остальных забрал Ведж. Быстрое восстановление Люка всех радовало, но и беспокоило одновременно. Он-то видел малыша под капельницами, лысого, со свежими швами на голове. Проблема с координацией, дикцией, движением и мышлением и ещё длинный-длинный и очень опасный список проблем, которых опасались врачи. Скайуокер показывал свою живучесть и раньше, демонстрирую высокую степень внутренней регенерации. Врачи Альянса говорили, что дело в его генетике, что в нём только половина татуинца, а вторая там кого-то ещё, и такое сочетание даёт ему массу преимуществ. За Леей таких особенностей не наблюдалась, хотя принцесса и не попадала в такие ситуации, как малыш. Хотя Соло сомневался, что в нём самом-то только кровь Кореллии, верил в это больше, чем во влияние этих их непонятных вещество в крови. Сейчас ему без разницы было: смешанная кровь это или Сила Великая, главное, чтобы последствий не было. Хотя времени прошло уже предостаточно, чтобы всплыли всякие минные поля. - Тут чего-то со временем не так, - пожаловался он Лее, наблюдая, как заходит солнце. - Другой ритм жизни самой планеты, - обняла она его, утыкаясь в грудь. Малыш прилетел больше девяти часов назад, но казалось, что меньше часа. - Подстава… *** Ощущение полного слияния с Силой было ни с чем не сравнимо и практически неописуемо. Люк помнил, когда в первый раз почувствовал его, а ещё помнил момент, когда ощутил слияние отца с Силой, когда Повелитель Тьмы, открывшись Великой Силе, стал растворяться в общем свечении, как его тугие узлы контурного сплетения стали развязываться, сливаясь со всей паутиной. Он помнил, как это было устрашающе прекрасно, и как он с испугу позвал отца, опасаясь, что тот не вернётся. Лорд не зря носил сой титул, да и он с Силой работал дольше, чем сам Люк жил на свете, и смотря на одарённого напротив него, он не мог судить ни его, ни себя. Чувство вины притупилось, осознание ситуации со стороны сильно помогло переосмыслить случившееся и сделать выводы. - Каждый из нас несёт ответственность за свои действия, - повторил Люк, - каждый из нас решил по-своему в тот момент, и каждый из нас заплатил по-своему за это. - Ты чуть не погиб. - У меня было много этого «чуть». Зато, за это время мне удалось многое переосмыслить и осознать. И я, надеюсь, ты тоже. Корран понимающе качнул головой. Спавший с него груз вины растёкся облегчением в Силе, и они оба выдохнули. Тонкие нити понимания стали проскальзывать в их разговоре, переплетая их дружеские отношения в более конкретные и направляющие. Люк чувствовал, как в глазах Коррана он становится наставником. Это странное ощущение проскальзывало уже не в первый раз, но сейчас оно стало более конкретным и ясным. За время его отсутствия Хорн задал себе слишком много вопросов, на которые только Скайуокер мог ответить. В тайне, Люк радовался, что у него пока есть ответы на эти вопросы, понимая, что может настать момент, когда у него ответов может и не быть. Старые наставления магистра Йоды цитатами всплывали в мыслях, незримым проводником ведя их разговор по выбранному пути. Все его внутренние опасения, высказанные однажды отцом вслух, стали притупляться, и он всё же хотел поделиться ими с Корраном, но не сейчас. Они не всё успели обсудить, Хорн многим хотел поделиться, как и Люк, но Чуи настойчиво просил свернуть разговор и перенести на потом, не давая нарушать режим. Скайуокер недовольно скривился, покосившись на друга с сестрой, которые мило беседовали за соседнем столиком, в надежде, что Хэн попросил Чуи не мешать им, но друг лишь поддержал своего помощника и выпроводил Хорна. - И сколько будет продолжаться этот детский сад? – угрюмо поинтересовался Люк, когда капитан с Леей провожали его до выделенных апартаментов в Сенаторском корпусе. Для него были подготовленные комнаты во Дворце в крыле Лорда Вейдера, у него также была комната на базе, около казарм «Проныр», а Люк думал попроситься переночевать на «Соколе», но сестра решила по-другому и ей было трудно отказать. - Ровно столько, сколько понадобится для твоего полного выздоровления, – вполне серьёзно ответила Лея. - Я здоров. - Это не тебе судить, а доктору Нерарсу. - Кажется, я уже ненавижу этого мужика. - Зря ты так, - вмешался Хэн, вспоминая седого доктора, - нормальный дядька. - Столько заботы и опекунства, я, наверное, за всю жизнь не получил, как за эти месяцы. Лея не оценила его стенания, и, как Люку показалось, даже немного обиделась. Апартаменты были подобранны именно для него, и это чувствовалось стразу. Мама с сестрой хотели, чтобы эта квартира стала ему домом, подобрав всё как он любит, но со своими требованиями. - Она даже на это время нашла, – сделал отдельный акцент Соло, в пол тона, явно жалясь на нехватку внимание, – меня просто к себе подселила. - Хочешь личные апартаменты? – услышала ремарку Лея, недовольно вскидывая бровь. - Нет, что ты, принцесса, мне бы тебя в твоих апартаментах найти, не то, чтобы в своих. Пререкания Хэна с Леей стали походить уже на семейные, отметил Люк, улыбаясь и осматривая квартиру: - Прямо рай. - Рада, что хоть этим угодила. *** Она проснулась резко, с панической мыслью: «Проспала!» - но глаза сразу не смогла открыть, расслабленное тело отказывалось напрягаться вновь. Разум тут же нашёл оправдание в звонках, которых нет, в бесконечных сообщениях… Она медленно пошевелилась, вдыхая приятный и знакомый аромат, но вспомнить чей он, сразу не смогла. В теле ныла усталость и какие-то болевые ощущения, сжав пальцы, она почувствовала другую фактуру белья и сразу же открыла глаза. Она не у себя. Приложив усилие, чтобы не подскочить, Мара медленно повернулась, осматривая помещение: сдержанная светлая спальня, небольшого размера, без декора и изысков. Судя по виду из окна, она в Сенаторском корпусе, на верхних этажах… …После нескончаемого шума Сената, она предоставила отчёт Лорду Главнокомандующему, который в данный момент был в гиперпрыжке, и через пару суток наконец-то явится в столицу. Отчитавшись в письменном виде, поставив точку и оправив файл, она решила наконец-то осуществить свою навязчивую идею: напиться. Ещё утром у неё была идея выйти в свет, в платье и найти прекрасную компанию; в обед, она уже думала, что загул с «Пронырами» вполне сойдёт; а вечером, закрылась у себя, и достала бутылку презентованного рома. Одна и в тишине… «Что-то пошло не так», - решила Мара, ложась обратно, закапываясь в одеяло, когда в соседней комнате открылась дверь. Кто-то бесшумно прошёлся по спальне, подошёл к шкафу, что-то взял и так же с минимумом звука вышел в соседнюю комнату… …в какой-то момент вкусный ром надоел ей, и открыв свой мини-бар, она не нашла ничего интересного, кроме очередного кореллианского виски. Во флоте был только алкоголь, который привозил Соло, разумеется, он весь был с Кореллии. А в чём проблема на Корусанте? Эта мысль и разбавила её скучный вечер. В поисках другого алкоголя она нашла бар, родианца, которому очень захотелось врезать, а себе она уже не могла отказывать, потом были два турианских вышибалы, с которыми она тоже справилась, но решила прогуляться до другого заведения. А там текила и какой-то тви`лек, с которым она так же подралась, так же бармен-зелтрон, который отказался ей наливать, и дройд-вышибала. С ним было посложнее, но она справилась, и откровенно отвела душу. Глубоко вдохнув ночного терпкого запаха Корусанта, она намеревалась идти домой… …Дыхание она держала ровно, словно продолжает спать, рёбра болели, локоть тоже, капризно ныла трапециевидная мышца на спине, костяшки перемотаны бакто-пластырем, а на голое тело одет халат. Почему она не дошла до дома? Синий дройд… …Синий астродройд с деловым видом проехал мимо неё в направлении Сенаторского корпуса. Она подняла глаза вверх, высоко, очень высоко, где на тысячном этаже светился огонёк в Силе. - Мара? – опешил спросонья джедай, взлохмаченный и удивлённый. Девушка прошла в его квартиру, рассматривая мужчину в одних штанах для сна, отмечая его худобу, но и с тем рельефность. Яркий верхний свет красиво бликовал на его светлой макушке, а глаза светились, как и раньше, чистой синевой. - Что случилось? – побеспокоился он, который готов был защищать весь мир сразу. А она лишь скривила губы в игривой ухмылке, рассуждая про себя: «Не подойду, я уже и так пришла. Пускай сам», - Ты ранена? – он сам и подошёл, приподнимая прядь, под которой была ссадина, и не ожидал, когда она страстно поцелует его, обнимая, притягивая к себе… …ей захотелось застонать, переворачиваясь на другой бок. Как она могла такое сделать? Мара Джейд! Правая рука Лорда Главнокомандующего, обученная помощница и агентесса Императора, как она могла?! Как такое могло произойти, а? Как она могла повиснуть на Скайуокера, как блудная зелтронка, с закидыванием ног и с впечатыванием в стенку? А он… …поднял её на руки и отнёс в душ, под прохладный поток воды, в котором она билась в пьяной и усталой истерике. Он слушал её, обнимал, мыл и успокаивал, пообещав, что она снова сможет спать. А потом вывел, как маленькую за ручку, посадил на кровать, достал аптечку, заклеил всё её синяки и ссадины, одел халат и уложил спать. «Добрых снов, Мара», - и поцеловал в макушку. …О! Великая Сила! – захотелось взвыть ей и тут же застрелиться, только сигнал комлинка в соседней комнате не дал пошевелиться. - Доброе утро, Лея, - чистый, звонкий и добрый голос джедая раздался из комнаты. – Да, всё хорошо, акклиматизируюсь. Р2 уже отправил отчёт доктору Нерарсу… Нет, я пока бесполезен в этом… Да, пару дней я ещё передохну, а там видно будет… Люблю тебя. Мара прислушивалась к звукам, в постыдной мысли сбежать, но после разговора, он, как назло, вернулся в спальню и аккуратно сел на край кровати: - Доброе утро, - скрываться, что она не спит, уже бесполезно, оставалось только повернуться, пряча лицо за волосами. - Как себя чувствуешь? Голова не болит? - Не-а… - ответ получился слабым и детским. Его улыбка стала шире, он провёл рукой по волосам, приподнимая пряди, осматривая ссадину у виска. - А рёбра? - Болят… и спина… - пожаловалась она, не сопротивляясь осмотру. Сопротивляться уже было поздно, вчера он раздел её и аккуратно укутал в мягкий халат. Его прикосновения были нежными и полны заботой, и впервые ей было по-настоящему стыдно. - Подождём до вечера, - констатировал хозяин квартиры, спальни и кровати, не замечая её скованности. - Завтракать будешь? - Буду, – покорно согласилась рыжая бестия, закутываясь обратно в одеяло. - Тебя опять хотят во что-то втянуть? - Бесполезно, - отмахнулся он, доставая комлинк и делая заказ, - я временно отстранён и от командования, и от любой работы до официального разрешения доктора Нерарса. И Дармин с Леей никому не дадут нарушить приказ отца. - Сочувствую, - понимающе заметила она, - из крепких рук дока только Пиетт умудрился сбежать, и то недалеко. А чувствуешь ты себя нормально? Он поднял глаза, посмотрев так прямо, видимо, не ожидав от неё беспокойства: - Как видишь, я в норме, - она выдержала взгляд не шелохнувшись, что заставило его отвести глаза. - Отец будет только через трое суток. Можешь немного передохнуть. В дверь позвонили, он отошёл… За завтраком. Он не спросит ни о чём, и никогда никому об этом не расскажет, он просто выслушает, вытрет слёзы, залечит раны и позаботится о еде… Поднос он поставил прямо на кровать, и сам устроился у неё в ногах, принимаясь за завтрак. - А еда тут и вправду вкуснее, - заявил Скайуокер, облизывая пальцы. - Это же столица, фермер, тем более в Сенаторском корпусе, - она жадно выпила светлый напиток, ей показалось мало, и без проса она выпила его. - Эй? - Хорошо тут, - проигнорировала она его протест, - можно я останусь? - А кто тебя отпустит? *** - Чего-то малыш на связь не выходил, - невпопад заявил Хэн, когда они вышли с совещания. Хотя, по мнению Леи, голова у него должна быть забита другим. - Он отдыхает, я сегодня утром с ним говорила. - Значит, с ним время поговорить ты находишь, а со мной – перезвоню, я занята? - Генерал Соло, что за детские приступы безосновательной ревности? – вскинула бровь деловая принцесса. - С тобой мы уже пару недель, а Люк прилетел только вчера. - Значит так? - Генерал Соло, прекратите валять дурака, у нас много дел. - Да, у нас очень много дел, - согласился Соло, выпинывая из лифта какого-то работника, чтобы после того, как двери закрылись, крепко поцеловать принцессу, несмотря на все её протесты. У них много дел и очень мало времени. С три тысячи сто восемнадцатого этажа до первого и обратно до тысяча пятьсот восьмого. Без остановки. *** Центральные Всегалактические СМИ освещали главное событие столицы: прибытие Лорда Вейдера для участия в выборах временного правительства Новой Республики. Разные источники информации по-разному относились к персоне Дарта Вейдера, и по-разному преподносили этот странный, с точки зрения всегалактической общественности, факт. Лорд Главнокомандующий был фигурой известной и не определённой одновременно, его мотивации, его поступки и его политика всегда оставалась загадкой для общественности, что во времена Империи, что во времена Союза, а тем более сейчас, когда был свергнут режим, которому он служил больше двадцати лет. Так же СМИ не упустили и тот факт, что три дня назад исполнилось двадцать восемь лет со дня начала судьбоносной для Галактики и Республики Войны Клонов, всячески приписывая и сравнивая события того времени и нынешнего. Шесть голоизображений, включённых одновременно, с разных точек и с разными комментариями транслировали прямую связь с частной платформы, куда прилетел Дарт Вейдер. Официальный представитель Лорда в Сенате, Мара Джейд встречала его в сопровождении пятьсот первого легиона. После официального приветствия её самим Лордом, которое транслируют на всю известную Галактику, статус и позиции этой рыжеволосой особы резко увеличились и укрепились. Впрочем, это уже не столь важно, отметила про себя Падме, наблюдая, как ситх с помощницей стремительно покидают посадочную площадку в сопровождении штурмовиков, которые мешают съёмке. До специальной сессии Сената оставалось не более трёх часов, но Падме не назначала никаких встреч и отложила всю работу. Громкое механическое дыхание заполнило её кабинет, она призналась себе, что скучала. Она встретила его тёплой и радостной улыбкой, облегчённо выдыхая. Её так же успокоило и то, что он сразу пришёл к ней, хотя последний их разговор был после прилёта сына в столицу, и посвящен был только здоровью Люка. Сейчас, к их совместной радости, этот вопрос был исчерпан, и перед ними стоял очень сложная политическая ситуация, которую она одна не могла решить. И ей нужна была его поддержка. Она знала, как её получить, и на что надавить, но результат был не гарантирован, да и желания у неё уже не было. - Рада Вас приветствовать в столице, Милорд. - Я предпочёл бы другое место встречи с Вами, Миледи, - он тяжело прошёлся по её кабинету, подходя к окну: серый геометрически вымеренный пейзаж Корусанта. – Тем более сегодня. Надеюсь, Вы помните, какой сегодня день? Она задумчиво улыбнулась, опуская взгляд. Двадцать восемь лет, но она помнила красный песок Джеонозиса, улетающую серебряную каплю корабля Графа Дуку, и непонимающий взгляд раненого юноши. Крепкие руки Оби-Вана, который, не смотря на свои ранения, схватил её за плечи, отрывая от падавана и уводя в канонерку, где Энакину оказали первую помощь. Она помнила тот момент, когда сидела напротив раненого магистра, в двух шага от них в медкапсуле лежал Энакин, неосознанно постанывая, когда корабль трясло. Кеноби видимо знобило, лицо бледное, а губы сухие, взгляд порою терял концентрацию, но он упрямо смотрел на неё. И если бы не пристальный взгляд серых глаз, она бы уже сидела около Энакина, целовала и пыталась успокоить. Но… Их сразу же доставили на крейсер, который в течение десяти минут ушёл в гиперпрыжок, чтобы как можно скорее доставить сенатора в столицу. Практически всё время полёта она провела в бакто-камере, прибыв в столицу без следов после нахождения на арене. И обеспокоенная столица тут же закрутила её в своём безумном водовороте интриг и экстренных решений. Но, несмотря ни на что, на утро следующего же дня, она пробилась в госпиталь в Храме Джедаев. Она буквально бежала по бесконечным коридорам, проходя невообразимые пролёты, боясь заблудиться, и застыла, собираясь с духом, у двери его палаты. Дверь с тихим шипением открылась, и она успела увидеть его, лежащего, подключенного к какой-то аппаратуре, как в проёме оказался Оби-Ван Кеноби. Джедай шагнул прямо на неё, заставляя отступить, и дверь за его спиной закрылась. - Доброе утро, сенатор, - приветственно мягко, но вполне конкретно произнес магистр. Падме искренне улыбнулась, радуясь, что он уже оправился, и абсолютно безрезультатно попыталась зайти в палату. Используя весь свой политический и дипломатический опыт, она юлила, просила, требовала и угрожала, но магистр стоял непреступной стеной между ней и любимым. Кеноби был терпелив, вежлив, и чётко дал понять, что если сенатор не покинет Храм, то придётся использовать силу. Доводить до конфликта, тем более с Оби-Ваном, Падме не хотела, и откровенно боялась. Всегда есть другой способ – решила она, отступая, возвращаясь в свой кабинет, с заваленным работой столом и безумно плотным графиком встреч. Эмоции подкатывали к горлу, и грозились вырваться или криком или слезами, но Падме понимала, что нужно время, что нельзя спешить и идти на необдуманные решения. Тем более сейчас, когда ещё не объявлена война, но которая уже началась. Остаться одной в кабинете получилось только через два дня. Тонизирующий напиток, прохладный светлый кабинет и длинный список дел. Всё ещё панически она искала выход из сложившейся ситуации и так же панически пыталась придумать, как пройти Кеноби. И в идеальной тишине что-то изменилась. Она подняла голову: посреди её кабинета стоял Энакин. Бледный, чуть сутуленный, и смотрел так… растерянно. Она аж подскочила, чуть отступила от испуга, проморгалась, пытаясь понять, что это ей не привиделось из-за бессонных ночей и бесконечного желания увидеть его. - Энакин, - еле слышно произнесла она, и сама не заметила, как кинулась через весь кабинет, путаясь в тяжёлых юбках, и застыла, как вкопанная, в двух шагах от него, - как ты? Он слабо улыбнулся, заглядывая в её глаза: - Уже лучше. Её рука сама поднялась, касаясь холодной щеки, а он, как ручной зверёк, потёрся об неё, вкладывая в нежное движение, что–то настолько большее, чем просто нежность, что у неё в груди всё сжалось, а взгляд опустился на его правую руку. Там где должна быть его правая рука. Проводя её взгляд, он поднял протез, неуверенно разжимая искусственные пальцы. - Больно? - Уже нет. В его «уже» были все страхи и отчаянье, всё расстройство и злость на Кеноби, всё… их общее и их личное. Она вложила свою руку в его металлическую ладонь, прислушиваюсь к новым ощущениям. Его поцелуй обжог губы, а вместе с тем и всё нутро. Руки сами обхватили его шею, и она отступала под его натиском, пока в спину не упёрся рабочий стол. Она потерялась в его поцелуях и руках, чувствуя физическую и почти жизненную необходимость касаться его, быть как можно ближе к нему... Твёрдые пальцы пытались разобраться в корсете, в её ситховом сложном корсете, зашнурованном в восемь разных шнурков, когда звук приёмника, как холодная вода, отрезвил её. Сердце перестало биться и они оба замерли. - Капитан с секретарём видели тебя? - Нет, конечно, - задыхаясь, ответил он. Падме положила ладонь на его грудь, чуть отодвигая, чувствуя, как колотится его сердце. - Да? – как можно ровнее и спокойнее, спросила она, отвечая на сигнал. - Госпожа, король Органа просит немедленной личной аудиенции. Глубоко вздохнув. Она посмотрела на взъерошенного Скайуокера, который ощутимо напрягся. - Просите короля перенести встречу… - горящий взгляд синих глаз ощутимо давил на неё, - на завтра. Я занята. Три вдоха молчал секретарь, переговаривая с представителем альдераанца: - Его Величество лично просит принять его. Сейчас. Тяжело выдыхая, Падме опустила глаза, обдумывая. «Возможно, это к лучшему» - решила она: - Проси подождать пару минут. Я приглашу. Энакин отступил. - Я… - хотела оправдаться она, но повернув голову, обнаружила, что в кабинете пусто. Хорошо оглядевшись, честно не понимая, куда он делся, Падме попыталась прибраться на столе, поправила платье, села за рабочий стол, активировав зеркало. Привела себя в порядок, и глубоко вздохнув, игнорируя тугое неудовольствие внутри, попросила пригласить короля. Бейл влетел в помещение, в не свойственном для него открытом беспокойстве. Амидала встала, подходя поприветствовать друга и соратника. - Миледи, дорогая моя, как я рад видеть Вас живой и здоровой! - Добрый день, Бейл, - улыбалась ему Падме, отмечая, что после дружеского рукопожатия, Органа не отпускает её руки, - я полностью в порядке. Спасибо за беспокойство, – и она ещё раз попыталась убрать свои ладони из его горячих рук. - Падме, прости, что отрываю от работы, - крепко держал Бейл, - тем более сейчас, я понимаю всю степень важности, и то, сколько нам предстоит сделать… - идеальные манеры альдераанца стали пропадать, он смотрел прямо с очень конкретным выражением в глазах. Падме стала прилагать усилия, чтобы держать идеальную улыбку на лице, чувствуя, что речь идёт не совсем о работе. Захотелось оглядеться, а лучше всего покинуть помещение. Одной. - … новость с Джеонозиса потрясла меня, я прибыл как только смог. Весть о том, что Вы, Падме, опять были в эпицентре сражения… - Под охраной лучших джедаев… - попыталась перебить его Падме, желая остановить и свести тему на что-то нейтральное. Для короля мирного Альдераана любой вооруженный конфликт был чем-то невероятным и крайне опасным. И как человек, как мужчина, который ранее сам никогда не оказывался в такой ситуации, и имеющий представление со стороны, для Бейла её участие в любом конфликте было потрясением. Искреннем и глубоким. - Я почувствовал, что если с вами что-то случится, то это убьет и меня… - Не преувеличивайте, Бейл… - Падме, я больше не могу молчать, мои чувства к Вам, как никогда сильны, и я надеюсь… - Ваше величество… - Я прошу, тебя Падме. Не отвергай меня. Только услышав об опасности, нависшей над тобой, я уже не смог ни о чём другом думать… - Бейл, прошу тебя. Остановись, – уже молила Падме, думая, что признаний ей достаточно на этой неделе, что она не уверена, что в кабинете нет Энакина, что зачем ей Органа… - Прощу прощение, Миледи, что вот так на Вас всё это вываливаю, – судя по всему, улыбку ей не удалось удержать, и Падме наконец-то забрала ладони, прижимая к себе. Мягкое и крепкое объятье тёплых рук ещё хранились на них, с тем же непривычным ощущением холодного метала искусственной руки. - Бейл, я не знаю, что Вам ответить… - призналась она отворачиваясь. - Падме, прошу Вас… - он подошёл к ней, обхватывая её хрупкие плечи руками, - если мои чувства взаимны… «Взаимны?» - разорвалось сердце у неё внутри. – «Они никогда не были взаимны!» Даже мысли у неё не было, что однажды она окажется в такой ситуации, а о желании и речи быть не может. Но Падме не могла игнорировать тот факт, что Органа самый ближайший и верный её соратник, их личностные отношения могут повлиять на работу. Этого она допустить не могла. Чувствовать себя женщиной, беззаботно флиртовать, обниматься, целоваться и признаваться в любви падавану, она могла на Набу, вдали от работы и обязанностей, но не когда идёт речь о её деловых связях и общественной ответственности. Сейчас ей нужен весомый аргумент отказать королю, очень весомый. Разумный, взвешенный и сильный. - То, что мы с этим сделаем, Бейл? – дрожащим голосом ответила он, шагая вперёд, разрывая между ними расстояние, но не поворачиваясь. – Бреха моя подруга. - Я понимаю, Падме, но мы можем… - Не ранить её этим? – в голосе прозвучало удивление с примесью возмущения. - Бейл, - и она повернулась, пристально смотря на альдераанца, так, что ему стало не по себе, и он отвёл глаза, – без неё вы потеряете свой пост, а оставив всё в секрете… Вы предлагаете мне стать любовницей? – в последнем слове было возмущение, оскорбление, удивление и даже обида. Настоящая и искренняя. – Вы настолько низкого мнения обо мне, как о женщине? - в отражении растерянных глаз короля, она увидела себя: возмущённую и потрясённую. Органа не мог идти против такого, он потупил взор, принёс свои искрение извинения, попросил не держать на него обиды, понадеялся, что их рабочие отношения будут по-прежнему не изменены, и, поклонившись, удалился. Двери закрылись, Падме попросила никого не впускать, и с тяжелым выдохом села в рабочее кресло, закрыв глаза. Ей надо столько сделать и решить, а в голове была абсолютная тишина, только внутри всё ныло, и руки дрожали. Она почувствовала, как он встал около неё, и открыла глаза. Растерянно смотря на него: высокого, худощавого, ещё бледного падавана, с тонкой косицей. Ей не хотелось смотреть ему в глаза, но пришлось, ведь огонь в них пугал и манил одновременно. А заглянув в них, она уже не могла отвести взгляд. Он опустился на колено, подставляя свою руку. Левую, отметила она. - Падме, - прочистил он горло, - Амидала Наберри, выходи за меня. Кровь спала с лица, а внутри всё замерло, она даже дышать перестала, пытаясь понять реально ли это или это всё какой-то дурной сон? «Что происходит?» - словно выстрел пролетела единственная мысль у неё в голове. - «Это же глупость!» Её молчание затягивалось, а он продолжал на неё пристально смотреть, явно давая понять, что без ответа не уйдёт. - Энакин… - пролепетала она, пытаясь найти выход из щепетильной ситуации. Она его любила, да, любила, и честно признавалась в этом и ему и себе, да, готова была принять и его чувства, и его, но… Она по-прежнему сенатор, а он – падаван, и в Галактике война. И… - Не надо делать поспешных… предложений. Мы… - ком встал в горле, она не смогла продолжить, увидев изменение в его ярко-синих, горящих глазах то, что случилось у него внутри от её реакции. Он поднялся, гордо выпрямляя голову: - Я люблю тебя, это не поспешное предложение, – спокойный и уверенный тон, он встал с колен, но готов был снова опуститься и повторить своё предложение. И неожиданно ей это понравилось. Она хотела провалиться, исчезнуть, сделать всё, чтобы не отвечать, но с тем же, ей захотелось встать и принять его, чтобы снова оказаться в тёплых объятиях, почувствовать его уверенности и силу. Голос разума всегда руководил ею и сейчас не давал забыться в сладостном ощущении собственной хрупкости и женственности рядом с ним. - Энакин, я понимаю… - она поднялась, и руки сами потянулись к нему, но он отступил. Это не было похоже на поведение мальчишки, с которым она полетела на Набу, - и мои чувства к тебе так же сильны, но… - Ты отказываешь. - Сейчас мы не должны спешить… - Потом может и не быть. Неоднозначные её многоточия, он завершал конкретными точками. Недомолвки и растерянный взгляд, он чётко определял для себя. Татуин и Джеонозис сильно изменили его, а возможно и не изменили, отстранёно подумала она, может лишь раскрыли то, что в нём всегда хранилось. Она шагнула вперёд, желая обнять, чувствуя тягу к нему такому, но её ответ стоял между ними, и официально поклонившись, он развернулся, намереваясь уйти. - Энакин… И он обернулся, смотря на неё так же прямо, уверенно, искренне, не пряча своих переживаний и сердце, которое замерло. Ответ застрял в горле, и она молчала, видя на взрыв у него внутри, и отпустила взгляд. На секунду. На мгновение, чтобы заставить себя вздохнуть, чтобы набраться силы, чтобы… Подняв голову оказаться одной в прохладном кабинете. - Всё правильно, - прошептала она, отрывисто вздыхая, потом ещё раз и ещё… Сжала зубы, чтобы не закричать. Села в кресло, уткнулась в руки, поплакала минут десять, а может и двадцать. - Всё правильно, - повторила она, вытерла слёзы, поправила макияж, и вернулась к работе. «Всё правильно» - повторяла она себе ещё сутки, утром, днём, вечером и ночью. На работе, в дороге и на переговорах, и на заседании, до того момента, как Верховный Канцлера Палпатин не выступил в Сенате, с официальным заявлением, с прямым указом: - … все джедаи, согласно своему опыту и навыкам, будут воздвигнуты в офицерские звания. И именно нашим стражам я доверяю возглавить защиту нашей Республики на огневых рубежах и защитить наши границы! Впервые она думала так чётко и так быстро, практически летя по коридору Сената: - Я возвращаюсь домой, капитан, - спокойно и холодно заявила она, - подготовьте корабль и эскорт к немедленному вылету. - Сейчас опасно, госпожа, нам нужно увеличение охраны. - Задействуйте все наши ресурсы. - Официально вы ещё находитесь под защитой джедаев, – думал в нужном направлении капитан Тайфо. - Они должны сопровождать меня домой, - бесстрастно заявила Амидала, зная, что Кеноби обязан будет остаться в столице, так как Совет в свою очередь собирал всех магистров для разъяснения обстановки. И ровно через три часа, поднимая тяжёлую юбку, она заходила на борт своего фрегата, стараясь не оборачиваться на телохранителя, который шёл следом, и которого она никому не отдаст и ни на какую войну не отпустит… …через трое суток его всё же пришлось отпустить. На войну. Разорвала крепкие объятья, пряча слёзы, поцеловала, пообещала ждать, и впервые проводила мужа на фронт, тогда ещё не веря, что он вернётся. Тогда она сама не верила, что сможет выжить в этой войне. Тогда, стоя на взлётной площадке, она смотрела на него, как в последний раз, думая, что никогда не придётся отвечать за содеянное. Что в один момент, одна из их жизней оборвётся, молясь, чтобы сразу обе и одновременно, и они падут, как те джедаи на арене Джеонозиса, унося свой секрет в Силу. Но она не погибла, и он возвращался с фронта, и ей стало казаться, что наступит тот момент, когда они всё же смогут быть вместе, не смотря ни на что. «Не настал», - констатировала Падме, поднимаясь с кресла, - «Может ещё не время? А может такого времени никогда и не будет», – смотря на закованную в броню фигуру мужа, подумала она. Нога ещё болела, и требовалась трость, но она не взяла её, зная, что муж подаст ей руку, выпрямив плечо, оставив её на почтительном расстоянии, и позволит приблизиться, если она этого захочет. Она встала рядом, не воспользовавшись помощью, теша себя наивной надеждой, что если она упадёт, то он поймает. После «Лусанкии» эта мысль часто согревала её в минуты сомнений и опасений. Конечно, после, она корила себя и бранила, осуждала и запрещала, помня то мгновение, когда её горло сжалось под воздействием захвата Силы. Но страх притуплялся, а ощущение, которое возникло много лет назад, когда она впервые несмотря ни на что захотела встать с ним рядом, сейчас было сильно как ни когда. - Я рада, что и Вы помните его, Милорд, - ответила она вслух, зная, что и перед его глазами пронеслась вся та шальная и страшная, но решающая недели их жизни, - и у меня для Вас есть подарок. Угол разворота головы чуть изменился, демонстрируя интерес. В тайне от всего мира, Повелитель Тьмы, как и много лет назад, любил подарки, и так же холодно принимал их, до конца не уверенный в необходимой реакции. Падме раскрыла ладонь, в которой она держала инфо-кристалл. Блестящий носитель поднялся с ладони и перепрыгнул в его руку. Лорд предполагал, что у Арти множество интересных для него сведений, но не то, что она просто так подарит ему именно эти данные. Кусочки мозаики встали: Айсард в действительности обошла Джейд и первая вытащила информацию из тронного зала, после, вероятнее всего, сохранив архивы на «Лусанкии», откуда их вынесла Арти. И вот, военные архивы у него в руке, в качестве подарка ко дню свадьбы. - Миледи, Вы продолжаете меня удивлять, - довольная улыбка и теплота в ней мягкими волнами расходилось в пространстве. Это грело и успокаивало, ощущение, покинувшие его много лет назад, снова забирались под броню, ломая комфортную температуру для поврежденного тела. – И что вы хотите в обмен? Бровь приподнялась в лёгком оскорблении: - Ничего, Милорд, это мой подарок Вам. В честь дня нашего бракосочетания и наших долгосрочных, надёжных отношений. Ему захотелось рассмеяться, высказать своё восхищение, и губы растянулись в широкой улыбке, но он промолчал, убирая кристалл. Его чувства к ней всегда были чёткими и прозрачными, он всегда восхищался и её красотой, умом и силой, но верить и доверять ей, ему не позволял пост Главнокомандующего, и её звание «Мать Альянса». - Ваша вера в наш Союз, утешает меня, особенно в преддверии сегодняшнего заседания, – постарался уйти с личной темы Вейдер, чувствуя свою слабость в этом вопросе. - Вас что-то беспокоит, мой Лорд? - Опасная и неустойчивая позиция нашей дочери в нынешней политической ситуации, - признал он, переходя к вопросу, ради которого пришёл сюда. - Если Вы не выступите сегодня, то она останется главным соперником Мон Мотмы. И я опасаюсь неоднозначных действий с её стороны. - Глава Альянса никогда не подтвердит Ваши опасения, мой Лорд. - Я бы не был столь уверен, - температура в механическом басе стала понижаться. - Если Вы не вмешаетесь. - Вы тоже считаете, что в этом есть необходимость? - Миледи, - он развернулся к ней, чуть нависая, демонстрируя свою обеспокоенность и решительность. - Выступление и заявление своей кандидатуры на пост временно исполняющего Канцлера сугубо Ваше личное решение, меня лишь интересуют последствия этого решения. Повелитель Тьмы прибыл не власть делить, как думает вся столица, Лорд прилетел защитить дочь. Падме приподняла руку, в немой просьбе помочь ей, и он подставил предплечье, чтобы она смогла опереться: - Лея станет прекрасным правителем, - она чуть сжала пальцы, в успокаивающем жесте, - у неё сильные соратники и верные защитники. - Но этого не достаточно… - Да, Милорд, она сильна, умна, знает правила игры и способна поднять государство. - …которого ещё нет, и я не хочу, чтобы она стала тралом, как Вы в своё время. - Согласна… и её не было в том зале, когда сенаторы разрушали Республику. *** Гром аплодисментов сотрясал огромный зал Сената, приветствую нового хоть и временно исполняющего, но Верховного Канцлера Новой Республики. Амидала уже не могла переносить этот звук, чётко ассоциируя его с одним моментом в истории её жизни и жизни всей Галактики, и она покинула зал. Но этого никто не заметил, особенно это уже было неважно новому законному правителю: гордой чандрилианке в бело-серебряных одеяниях, чьи каштановые волосы были обрамлены серебряной диадемой. Её трибуна поднималась на вершину своей карьеры, и Мон Мотма произнесла свою торжественную речь, с клятвами, обещаниями и гарантиями. Миллиарды глаз сейчас смотрели на неё, и она, наконец-то заняла своё место во главе нового государства. Она очень долго этого ждала, десятилетиями шла к этому часу, и сейчас она была на пике, и её речь, самое главное её оружие: ораторское искусство, которым она владела практически в совершенстве, было к месту как никогда. Она точно знала, чего хочет, а самое главное она знала, как этого добиться. Мон понимала, что самое сложное ещё впереди, что это лишь очередной этап восстановления демократического правового государство, что ей предстоит сделать гораздо больше, чем она уже сделала. Пережив годы смуты, годы Войны Клонов, переворот Палпатина, и его Империю, тёмные времена для восстания, расцвет Альянса и странный Союз с Вейдером, теперь она сможет поднять Новую Республику. У неё было много времени для подготовки, и сейчас, в момент, когда ей аплодирует вся Галактика, она была уверена: всё получится. *** - Речь она сама писала? Или тоже Вы? - Сама, - ответила Падме внимательно наблюдая за племянницей: Пуджа Наберри, нынешний представитель сектора Чоммелл, от планеты Набу, была копией своей матери: очаровательной, изящной и ехидной, хотя только в кругу своих. Для общественности, она была воспитанной, политкорректной и умеющей добиваться своих целей. Как и её тётя, часто дополняли в прессе. Пуджа не стеснялась своих привилегий именитой тёти в политике, смело пользуюсь всем необходимым. - Не люблю белый, - сморщила носик молодая особа, становясь до невозможности похожей на Солу. Падме улыбнулась, отмечая, что племянница соединила в себе всё самое лучшее: Пуджа имела хватку Амидалы, её воинствующий дух и чувство справедливости, она прямо вставала против своих оппонентов, открыто доказывая свою правоту. При том унаследовала она и умение пользоваться своим влиянием на мужчин, нося эффектные наряды, и острый язычок матери, и её же критическое мышление. Пуджа умела выживать и подстраиваться, но при этом сохраняя свои идеалы и отстаивая права. Всё это помогало представителю сектора Чоммелл балансировать на очень тонкой грани поддержки Империи и сотрудничества с Альянсом. Наберри никогда в открытую не признает свою связь с восстанием, и периодическую помощь принцессе Лее и её людям, а так же прямую связь с самой «Матерью Альянса». Но она, не задумываясь, поддержала кандидата, которого рекомендовала некая Дармин Арти. – Хотя принцессе Лее он идёт. Возможно, она единственная, кому идёт этот цвет. Падме снова промолчала, что принцесса теперь носит белый только на выход в Сенат или на конференциях своего сектора. - Жалеешь о выборе? - Никогда, - ярко выразилась девушка, и подкрепила свой ответ, очаровательной улыбкой. Улыбкой смелой и даже отчаянной Солы Набери, – но принцесса стала бы великим канцлером. - Станет, когда Галактика будет готова к этому… - выражение этих карих глаз, Пуджа знала с очень раннего детства, поэтому понимающе кивнула, зная, что тётя точно знает что делает. - Я смотрю, принцесса даже в такой момент с капитаном Соло общается… Она перенаправила камеру на трибуны Альдераана, на которой принцесса отвлеклась и что-то забивала на комлинке, в момент триумфальной речи Мон Мотмы. - Генерал очень печётся о ней. - Очаровательный мужчина, - одобрила Наберри-младшая, - а может у него есть брат? - Есть, - усмехнулась Падме, - старший. - Ммм? - Чуббака, так же при наградах. - Высокий и волосатый… - задумчиво проговорила она, - но больно уж старший… Мама не поймёт. Женщины весело рассмеялись, уже не смотря прямую трансляцию с зала Сената. - Совсем забыла, - Пуджа наклонилась, открывая ящик стола, - Вам просили передать, - и достала небольшую коробочку. - Оформление мне уже нравится, - с интересом отметила предмет Падме, открывая: в квадратной коробочке лежал маленький флакон с духами. Волшебный аромат, тот, который с годами не потускнел, и который по-прежнему ей так нравился. Соло всегда знала, как выразить свои эмоции в маленьком подарке. Связь с семьёй восстанавливалась тяжело для Падме и даже болезненно. Пуджа много лет хранила тайну от семьи, глядя, как умирал дедушка, как поседела бабушка, и как мама с тоской смотрит на семейные фотографии, вспоминая о якобы погибшей сестре. Новость о Союзе, выход некой гражданки Альдераана Дармин Арти в роли посла и дипломата, не остался незамеченным для Соло, которая сразу же признала сестру, но, не будучи уверенной, молчала. Она попросила дочь передать дипломату комплемент – тонкую нить бус, и это стало знаком для Падме, что дома её по-прежнему ждут. Она написала письмо Соле, и та написала ответ, вложив его в маленький подарок в виде её любимых духов. Но Падме не была готова вновь прийти на порог дома, где её оплакивают уже много лет. - Признаться, я уже готовилась организовывать торжественное возвращение великой Амидалы домой. - Великой, - горько усмехнулась Падме, наслаждаясь приятным ароматом, - никогда не была… к тому же Амидала мертва и воскрешения не будет. - Но мы всегда ждём Вас домой. Падме хотела выразить свою благодарность за понимание, но их разговор прервали: представитель Лорда Вейдера требовал встречи с Дармин Арти, и его не волновало, что дипломат на аудиенции у сенатора Наберри. - Прощу прощение за вторжение, - отчеканила Мара Джейд, проходя в кабинет сенатора, - но у меня прямое поручение Лорда Главнокомандующего передать Вам это. Девушка протянула инфо-кристалл, Памде с интересом взяла его, переглянувшись с племянницей, активировала: документы на право собственности кораблём типа «Нубиан», оформленные на Дармин Арти. - Милорд приносит свои извинения, что не смог лично вручить Вам подарок в честь сегодняшнего дня. Рыжая чеканила слова не имея понятия об их значимости. Падме молча разглядывала голоизображение корабля, чувствуя, как подкатывают слёзы, которым она не даст пролиться. Своего корабля, единственного имущества, которые официально принадлежит некой Дармин Арти. Двадцать пять лет назад умерла Падме Амидала Наберри, и всё её имущество отошло её семье, а «Мать Альянса» Дармин Арти была лишь наставницей принцессы, всё её имущественно было уничтожено вместе с Альдерааном. И с тех пор, она жила на базах и квартирах Альянса, передвигалась только на кораблях и судах Альянса. «Сестра милосердия» - корабль, который подчинялся её прямым распоряжениям, был медицинским крейсером, который официально входил во флот под командованием адмирала Акбара. При всей её власти и влиянии, фактически у неё ничего не было. Юридически умерев Дармин Арти ничего не оставит после себя. Потому что Дармин Арти была «Матерью Альянса», она отказалась от всего для себя, выдвинув на передний план только интересы Альянса и мира в Галактике, только это породила Дармин Арти, только это и было основой её жизни. А сейчас, после официального объявления о создании Новой Межгалактической Республики, она держала в руках подарок от мужа – документы на корабль под названием: «Крылья Ангела».