Подмени меня, братишка

Гилберт имел неосторожность серьёзно сглупить. Он едва не пошёл в мужской туалет вместо женского, напрочь забыв о том, что он, вроде как, теперь девушка. Повезло ещё, что в туалете никого не оказалось. А иначе все бы узнали о том, что Гретхен Байльшмидт ходит в мужской туалет. В очередной раз прокляв дурацкие узкие брюки, что так жестоко сдавили нежную территорию паха, парень стянул их чуть ли не до колен и взялся за дело. Едва лишь он закончил, послышался шум открывшейся двери и женские голоса. Гилберт выдохнул. Только этого не хватало ко всей остальной херне, что с ним сегодня происходит. Придётся ждать, пока девицы не уйдут, дабы не попадаться им на глаза. - Да ладно? Ты это серьёзно? – послышалось совсем рядом с кабинкой, в которой притих Байльшмидт. - Совершенно серьёзно! Я давно заметила, что он просто пожирает её взглядом! - Вот это да… Блеск! Ну, вообще здорово, теперь ещё и сплетни слушать! - Интересно, а самой Наташе он нравится? - Не знаю. Её об этом спросить никто не посмеет. Сама знаешь, она ведь на всю голову отмороженная. - Как и фон Бок. Они друг друга стоят. - Да уж, это точно. Послышалось хихиканье. Не смотря на всё своё раздражение, Гилберт замер, услышав знакомую фамилию. Фон Бок! Чёртов сверлящий жутким взглядом фон Бок! Запал на какую-то девчонку? Очень интересно. - Думаю, Эдуард совсем скоро ей признается. - А Брагинский его за это не убьёт? Всё-таки Наташа его младшая сестра. - Но ведь фон Бок его лучший друг. Думаю, он только порадуется. - Прикольно у них там всё выходит. Байльшмидт нахмурился. Выходит, запал фон Бок на сестру Брагинского? Даже как-то банально… - А как же сам Брагинский? Он встречается с кем-нибудь? На сей раз Гилберт буквально весь превратился в слух. Ему почему-то тоже был интересен ответ на этот вопрос. Надо ведь хорошенько изучить своего врага, правда? - Уже полгода, как нет. - Вообще ни с кем? - Вроде да. Пауза. Вот кто-то открыл кран, и послышалось журчание воды. Некоторое время девушки молчали. А потом одна из них подала голос: - А это правда, что Брагинский… того? - Чего того? - Ну… Что он только с парнями. Альбинос едва не подавился воздухом. - Правда. Он это не афиширует, конечно. - Тогда откуда ты знаешь, что он гей? - Так он однажды с парнем встречался. - Правда?! Боже мой, невероятно! – девушку эта новость от чего-то так порадовала, что она повысила голос. – А с кем? Скажи мне, прошу тебя! Скажи, с кем? - Да тихо ты! – шикнула вторая. – Помнишь того блондина… Как же его звали… Невысокий такой, с бровями широкими. - Это который? - Он ещё в одной группе с Брагинским учится. - Керкленд? – с сомнением предположила девушка. - Да-да, он самый! Так вот с ним Брагинский и встречался. - Быть того не может. - Ещё как может. - Но Керкленд ведь не гей. Эмили говорила, что он встречается с Гретхен Байльшмидт. - О-ля-ля… - усмехнулась рассказчица. – Та самая Байльшмидт, что и на девушку не особо похожа. Тебе не кажется странным то, что Керкленд замутил именно с ней? - А что странного? - Гретхен всегда была на мальчика похожа, ни грамма женственности. Эти её извечные кеды, занятия спортом, она даже ходит, как парень. Понимаешь, к чему я клоню? - Не особо… - Да всё элементарно! Брагинский Керкленда кинул в своё время. Поматросил и бросил. Вот наш бедный бровастик и решил попытать счастья с мужеподобной девушкой. Гей он, как пить дать гей. - Ну и ну… Так Брагинский его бросил? - Да, полгода уже как бросил. Ладно, не будем о них. Ты уже видела младшего братика нашего Брагинского? - Видела. Он просто лапочка! Знатная у этих Брагинских порода. Вроде отмороженные все, но такие красавчики при этом… Буквально через несколько секунд девушки покинули туалет, оставив притаившегося в кабинке Гилберта в одиночестве. Тот отчаянно переваривал то, что услышал. Подумать только, как иногда полезно послушать слухи. Если всё это правда, то хотя бы понятно, почему Артур ненавидит Брагинского. В том, что англичанин и правда гей, Байльшмидт ни минуты не сомневался, а вот на русского он бы никогда не подумал. Это почему-то не вязалось с уже склеенным образом эдакого консервативного коммуниста, который Гилберт уже успел надеть на потенциального врага. В любом случае, это надо иметь в виду. Мало ли, пригодится ещё. Гретхен готова была самолично прибить не желающего хоть на минуту закрыть свой рот итальянца. Он уже столько всего успел рассказать, не обращаясь при этом к кому-то одному конкретно взятому. И без того раздражённая дальше некуда, девушка то и дело сжимала губы, оглядывалась по сторонам и недоумевала, куда же запропастился Родерих. Его уже очень давно не было. - Так мы пойдём ко мне, Людвиг? – в очередной раз подал голос Венециано. - Пойдём, – кивнул ему немец, совершенно, как ни странно, спокойный и нисколько не раздражённый его болтовнёй. – Но сперва проводим Гилберта и Родериха. - А где Родерих? Он так долго. - Не знаю. - Я видел его с Цвингли. - Да, они должны были поговорить. - Ооо… - удивился итальянец. – Так Ваш для этого взял ключ? Гретхен вскинула голову. - Какой ключ? Варгас не успел ответить. Откуда ни возьмись рядом вновь замаячил тот самый американец. - Хей, Гилберт! - Чего? – хрипло отозвалась Байльшмидт. Альфред всё так же сиял улыбкой. Странный парень… - Можно поговорить с тобой наедине? Гретхен прекрасно понимала, что нужно тут же послать его куда подальше, да погрубее. Он сейчас видит в ней её брата, а брат этого американца терпеть не может. Но не смотря на это она спокойно отозвалась: - Да, конечно. Людвиг лишь хмыкнул. Впрочем, он сейчас был полностью занят своим итальянцем. Альфред и Гретхен отошли чуть в сторону, и американец вновь улыбнулся. К слову, на сей раз немного нервно. - Я это… Извини, что опять достаю. Просто я тут подумал… Может сходим завтра в кафе? У тебя ведь нет второй пары, правда? Я угощаю! Байльшмидт внимательно посмотрела в его ярко-голубые глаза. На миг стало немного обидно. Он смотрел на неё с такой всепоглощающей любовью, с таким трепетом и нежностью… Но ведь этот взгляд предназначался не ей. Неужели Гилберт не замечает, какие чувства испытывает к нему этот парнишка? - В кафе? - Пожалуйста, – заумолял американец. – Просто посидим и поговорим. Я клянусь, что и слова лишнего не скажу. У Гретхен вдруг ёкнуло сердце. Никто никогда не смотрел на неё с таким обожанием… - Родерих! Услышав голос Людвига, девушка оглянулась в сторону здания школы. С лестницы и в само деле спускался Эдельштайн. Едва лишь увидев его, Байльшмидт ясно поняла, что что-то не так. Вот брюнет приблизился, и Гретхен шепнула Джонсу: - Извини, поговорим завтра. - Ты не ответил. - Ладно, мы сходим в кафе. Она не стала смотреть на его просиявшее от счастья лицо. Ведь эта улыбка тоже не ей предназначалась. - Ты почему так долго? – спросил Людвиг подошедшего Родериха. Как ни странно, тот бросил резкий, полный неприязни взгляд на Венециано. - Тебе-то что? - Ты чего? – удивился немец. – Обидел кто? Эдельштайн просто пылал от гнева. - Не твоё дело! Иди к чёрту! – в голос закричал он на друга. - Родерих. Едва лишь Гретхен подошла к нему, брюнет схватил её за руку и потащил за собой. - Идём домой! - А Людвиг? - Пусть развлекается со своим мальчиком! Определённо, Родерих был совсем не в духе. Байльшмидт просто заткнулась и пошла следом за ним, не оборачиваясь к совершенно растерявшемуся немцу.