Если я когда-нибудь тебе понадоблюсь, ищи меня в Январе

      Высокая светлая девушка прыжками направлялась к линии горизонта. За ней, спотыкаясь на каждом шагу о свой огромный тулуп, пыталась поспеть курносая девчушка. Широкое снежное поле, и за сотни километров ничего вокруг. Только луг и небо. Будто по земле прошёлся великан, раздавив своей массивной подошвой вековые деревья, а потом виновато засыпал её белыми семенами в надежде на то, что скоро всё запестрит новыми всходами.       Чем дальше уходили девочки, тем меньше утопали в сугробах и тем больше начинали утопать в буквальном смысле. Становилось всё больше воды, как и поступающих вопросов от младшей путешественницы. А солнце улыбалось новой веснушке на детском носике, так удачно им посаженной.       — Герда! Герда, постой! Остановись хоть на минутку, - просила Анна, пытаясь выбраться из очередной лужи, в которую так удачно вступила. - Куда мы так спешим? Давай вернёмся в город! Они погорячились, ты же должна это понимать! Нас бы никогда не выгнали, просто воины... они...       — Это не просто воины, Анна! Это её воины! И горожане поступили верно, что попросили меня уйти. Давно пора. Я должна была сделать так сама, но не могла оставить этот дом, этот чёртов садик, будь он проклят! — Тут Герда остановилась и, со всей силы ударив по земле ногой, увидела маленькую перепуганную Анну. Её малышку. Сколько же бед принесла Герда этой девочке. А сколько ещё может принести... Если она перед кем-то и виновата, то, в первую очередь, должна просить прощения у Анны. За то, что оставила её сиротой. Во что бы то ни стало, она должна была вернуть Кая назад, но дала слабину. О чём до сих пор не может никому признаться. — Возвращайся в город! Возвращайся без меня! Аннушка, милая, за мной идти опасно и некуда. Ты должна расти вместе с остальными детьми. Оставь меня!       Последние слова дались Герде очень тяжело. Она будто вырвала их, быстро и резко, что они прозвучали неестественно жестоко. Герда даже сама испугалась своего «приказа», но решила, что так даже будет лучше. Обидится и простит, как и простила когда-то наивная девчурка. Зато маленькая Анна останется хоть в каком-то крове. Но на этот шаг Анна, по всей видимости, идти не хотела.       — Я не оставлю тебя ни за что на свете! Что бы ты не сказала мне! Я же вижу, ты без меня не сможешь! Любимая моя Герда! Я пойду с тобой везде, куда тебе только не захочется! Ты не будешь одна. — Анна глубоко вздохнула, — и я не буду!       Девчонка стояла по щиколотки в луже. Сапоги её медленно размокали и расплывались в разные стороны. Тулуп потихоньку сползал по плечам, а шапка ежеминутно накатывалась на глаза, которые, как два маленьких зеркальца, отражали в себе растерянную Герду, никак не находящую нужных слов для продолжения разговора. Ругаться не хотелось, да и сил не было. Долгая прогулка сильно вымотала, да и время было уже обеднее. Герда больше не могла без улыбки смотреть на открывающуюся ей картину, и девушка расхохоталась.       — Сними ты эту шапку с тулупом! Там, куда мы направляемся, они тебе не понадобятся. А если ты сейчас упадёшь и вся промокнешь, то есть большая вероятность заболеть!       — Значит... - начала Анна, жадно заглатывая воздух в широкой улыбке.       — Ну конечно! — коротко прозвучало в ответ. И, забыв про все разногласия, девочки отправились гоняться за недоступным горизонтом. А поле всё не кончалось...       Полуденное солнце припекало, но не грело. Оно будто касалось горячими ресницами, но тут же отводило их с лёгким порывом ветерка. Лукаво подмигивая, глядя из своего голубого мира добрых фантазий. Скинув с себя тулуп, Анна заметно повеселела и, захлёбывая сапогами талый снег, подтанцовывая, летела перед Гердой. Вдруг что-то заставило её остановиться. Девчушка резко обернулась, побежала на свою путницу и чуть не сбила с ног, повторяя нараспев то, что так её впечатлило.       — Там лес, Герда! Там лес! Живой лес! Он дышит. Ты слышишь, как он дышит? А я слышу! Всё, как рассказывал Кай! Огромный уснувший старец с зелёной бородой летом и седой бородой зимой. И сейчас он просыпается... Пойдём же скорее!       Герда неохотно отправилась за осчастливленной Анной. Напоминание о Кае оставила смутный осадок на сердце, лишая свободы дыхания. Снова боль сковала грудную клетку, снова кружится голова. Присесть бы на первый попавшийся пень, опереться на дерево и очиститься от всех гнетущих мыслей. Хорошо бы ещё решить, что делать дальше. Будь девушка одна, то могла бы просто-напросто продолжать идти, но с Анной на неё ложилась ответственность, которую Герда прекрасно осознавала. Направляться туда вместе с маленькой девочкой она не могла. Анну надо было оставить, но оставить у кого-то. Только вот у кого? Этот вопрос заставил Герду призадуматься, и она даже не заметила, как поле осталось далеко позади, а деревья густой стеной расположились вдоль тоненькой тропинки.       Лесная чаща, омытая росой и весенними ручейками, приветливо звала в свои объятия. Где-то рядом точно бродил проказник-леший. Он-то и заставил девчурок сделать небольшой крюк. Но как только Анна взяла себя в руки, крюков больше не было. Темнело. Умолкало птичье пенье, сменяясь одинокими откликами ворон. Всюду замелькали тени животных. Кроны полностью скрыли небо, образуя нежно-салатовый купол. Солнце ласково попрощалось, гладя по голове последним лучом, и вот уже воцарилась полная тишина, лишь изредка нарушаемая шорохами, которых становилось всё больше. Это потревожило детское воображение.       — Мне страшно! — прошептала Анна, крепко хватаясь за руку Герды, — Там кто-то есть. И не один. А вдруг это стая волков? Давай убежим, пока не поздно.       — Да не бойся ты, глупышка! Я ни раз бывала в здешнем лесу и никогда не встречала тут волков! Уж что-что, а это место я знаю хорошенько! Но ты права! Я и не заметила, как потемнело. Давно пора бы развести костёр! Анна? — Герда осмотрелась по сторонам. Анны нигде нет. Слева раздался слабый стон, напоминающий крик о помощи. Девушка сделала всего несколько шагов вперёд, после чего неожиданно свернула в нужную сторону. Заворот за дерево. Прыжок. Ей явно кто-то попался. И... — О Боже! Терпсихора, ты ли это?       — Ты была такой милой и воспитанной в нашу последнюю встречу! Ну кто налетает с кулаками на старых друзей? — хохоча, ответила тёмная фигура. — Мне обязательно просить, чтобы ты с меня слезла или сделаешь это сама?       Герда поспешно встала, помогая подняться старой знакомой. Разбойница почти не изменилась. Всё тот же гордый волевой взгляд, всё те же шутки и манеры. Но вот уж не ожидала девушка, что ей окажут столь дружеский приём.       — А ты так изменилась, принцесса! И куда девалось твоё королевское одеяние? Хотя, эта курточка тебе идёт больше. По крайней мере, не возникает желания тебя обокрасть, что уже хорошо! Знаешь, а ведь у нас столько произошло за последние годы! Я, как посмотрю, ты не очень торопишься! Разговор обещает быть долгим!       — A я же как раз тебя и искала! — воскликнула Герда, любуясь взрослым воспоминанием. — А где Анна?       Из сумрака показался дряхлый одноногий разбойник, держащий под рукой маленькую перепуганную девочку. Он блеснул глазами в сторону своей атаманши и угадал безмолвное желание Терпсихоры. Аккуратно отстранив руку и, тем самым, выпустив Анну на свободу, старик снова скрылся где-то в темноте. А девчушка тут же подбежала к Герде, обвила её талию руками и уткнулась носом в лёгкий платок.       — Ну здравствуй, Анна! — Улыбнулась разбойница и подала малышке три пальца. Но Анна, со свойственным детям недоверием, ещё крепче прижалась к Герде, стараясь не смотреть на дерзкую девушку. Терпсихору это лишь позабавило.       — Она так похожа на тебя в детстве! Ну надо же! Как будто срисованная. Вот только глаза не твои! — сказала Терпсихора, пристально всматриваясь во взгляд Анны. — Да что же мы стоим? — неожиданно воскликнула она. — Вы, наверное, голодны? Пошли за мной, мы тут обосновались неподалёку!       После этих слов разбойница свистнула. Около двух десятков людей засверкали глазами, подхватили девочек и под весёлую песню скрылись в темноте. Вот так встреча...