И все-таки я люблю...

Жизнь Гейла тоже изменилась. Он окончил школу, и начал работать в шахте. Работа была жутко тяжелой, выматывала на столько, что вечером, когда он приходил, сил не оставалось ни на что. А самое плохое, было то, что работать иногда надо было по ночам. А ведь надо было кормить семью. Денег, которые зарабатывал Гейл в шахте, не хватало, а охотиться было некогда. Поэтому по будням Хоторн работал в шахте, а в выходные ходил в лес, был там до самого вечера, ставил силки по несколько раз, чтобы потом домой принести больше дичи, и продать несколько тушек. К тяжелой работе, забирающая все силы, к тому что не отдыхал целый месяц Гейл смог привыкнуть. Не привык он лишь к одному: к отсутствию Китнисс в его жизни. Он помнил тот день, когда на жатве назвали имя Прим, а в место нее добровольцем вызвалась Китнисс. Его как будто молнией ударило.«Нет» про себя подумал Гейл. Но было поздно Китнисс уже вызвалась, единственное, чем он мог ей помочь, это забрать с площади Прим, которая вцепилась в Китнисс и не давала ей идти. Он помнит, тот взгляд Китнисс, когда он уносил Прим, взгляд благодарности и боли. Когда он пришел проститься с ней, ему столько хотелось ей поведать. Сказать, что он будет ждать ее, что будет молиться, сказать все, что он не сказала за многие годы их дружбы, как она важна ему, как дорога. Но не сказал. После того, как поезд уехал из Дистрикта, Гейл ощутил пустоту в своей душе, пустоту в сердце. Он наблюдал, за жизнь Китнисс с экранов, радовался, когда к ним обратил свои взоры весь Капитолий, на параде трибутов, любовался ей на интервью. Но когда Пит Мелларк поведал всем, что давно любит Китнисс, Гейл был в полном шоке, а когда весь Панем назвал их несчастными влюбленными, был в ступоре. Он несколько дней ловил себя на мысли, что этот фарс может быть реальностью, что Пит и Китнисс действительно любят друг друга, а Гейлу на просто ничего не говорила. Но они, же с Гейлом дружат с детства. А дружат ли? Гейлу понадобилось несколько дней, чтоб осознать, что он любит, и что Китнисс ему больше не подруга, она его возлюбленная. Осознание пришло, правда, слишком поздно. В тот вечер на всех экранах Дистрикта начинались голодные игры, пошел обратный отсчет. Гейл был в лесу, сидел на их с Кискисс, так ему нравилось ее называть, любимом месте. Он не смотрел начало игр. Он просто не мог. Если Китнисс убьют, то пусть не на его глазах. Это разбило бы ему сердце. Сидя в лесу и вспоминая моменты с Китнисс, Гейл поймал себя на том, что уже несколько минут плачет. Слезы скользили из глаз и падали на куртку, некоторые долетали до травы. Парень закрыл лицо руками и разрыдался. Он плакал так сильно только один раз - на похоронах отца, сейчас был второй раз. Позже, вернувшись домой, он узнал от матери, что Китнисс жива. Оказалось, что голодные игры еще не конец его страданий. Через несколько дней, Гейл, работая в шахте, увидел, как его возлюбленная целует своего «возлюбленного» и как тот рассказывает ей момент, когда влюбился в нее. Это все было настолько убедительно, что возмущению Гейла не было придела. Все эти поцелуйчики, объятия, засыпания вместе (особенно это) бесило парня больше всего. Если она играла, то играла очень убедительно! После душераздирающего рассказа Мелларка, Гейл задумался, а когда он влюбился в Китнисс? Сразу же отпал вариант «любви с первого взгляда», потому что познакомились они не на веселой ноте. Вариант «влюбился, когда увидел, как она сосредоточено держит лук на охоте, собираясь выстрелить», тоже не подошел. На охоте Гейл обычно редко смотрел на Китнисс, если смотрел, то мельком. Ну, уж ужин в Котле по-любому отпадает! Гейл так и не нашел «тот самый» момент, зато понял, что любовь пришла к нему постепенно. POV Гейл Утро было недоброе. Проснулся я от какого-то гремящего звука. Вскочил с кровати и несколько секунд сильно тормозил, не понимая, что произошло. Оказалось, что мама не удержала кастрюлю и уронила ее. Лег обратно, только глаза закрылись, вспомнил, что обещал Китнисс сходить с ней к нашей старой знакомой Вирджини, которая обучала нас с Кискисс танцами за добычу. Да, я умею танцевать, причем даже лучше любого городского, только вот не все это знают. А как мне нравилось танцевать с Китнисс: обнимать ее тонкий стан, кружить под легкий вальс, держать на коленах в сальсе, но любимым танцем был танго. О, я не без возбуждения танцевал его с ней. Это чувство, когда прижимаешь ее к себе, чувствую как бьется ее сердце, чуть ли не целовать ее в шею. Это было божественно! После игр, я на крыльях летел к ней, хотел рассказать о своих чувствах, но ей было не до этого. Китнисс стала другой, более замкнутой, чем раньше, хотя и раньше она особо не отличалась коммуникабельностью. Я быстро понял, что про свои чувства пока не стоит говорить, лучше просто быть с ней рядом. Каждые выходные для меня проходили в ее компании. Так приятно было любоваться на нее, смотреть в ее красивые глаза, брать за руки, обнимать (это нравилось больше всего). Мы говорили обо всем, но никогда она не касалась игр. Да я и не особо любопытничал, понимая, что все связанное с ними, было для нее болью. Все было прекрасно: Китнисс была рядом, она выжила, ни в чем теперь не нуждается, я спокоен за нее. Все прекрасно, кроме одного. Пит Мелларк. Он сильно бесил меня. Да никогда бы не подумал, что этот смазливый мальчишка, положит глаз на мою Китнисс. Никто даже вообразить не мог, что городской парень влюбиться в девчонку из Шлака. Ему что, своих не хватает? «Я люблю ее с пяти лет»! Да плевать! А когда Китнисс и Пита окрестили «несчастными влюбленными» злу моему не было предела, ведь теперь они должны были играть парочку. Тут на смену злу пришла ревность, такая, что грызла постоянно. Каждую минуту, я думал, не целуется ли она с ним там? Потихоньку ревность утихла, а взамен пришел страх. Страх потерять то единственное, что у меня было. А вдруг Китнисс влюбиться в него? Вдруг поймет, что он ей нравится, и что ей с ним хорошо? Может она поэтому и вытащила его с арены? Влюбилась! Это был бы ад для меня. А когда я узнал, что это был блеф, то успокоился, но ненадолго. Ее сердце еще было свободно, она была одна, значит, этот Мелларк обязательно попытается ее окрутить. Но я так просто не сдаюсь! Посмотрим еще кто кого. И как в воду глядел.