Инцидент на Гиперионе

Джим Рейнор проснулся от головной боли, пришедшей чуть раньше обычного после неумеренных возлияний прошлого вечера. На корабельных часах была глубокая ночь. Лидер Рейдеров перевёл взгляд на мигавшую цветными лампами груду металлолома, невесть откуда взявшуюся среди его апартаментов, и сквозь похмельный туман вспомнил, что вчерашнюю вечеринку усугубило то, что Мэтт вспомнил о том, что на далёкой Терре в это время отмечают Рождество. Сам Джим знал об этой традиции весьма мало, однако суетившаяся рядом с импровизированной ёлкой фигура вызвала стойкие ассоциации с толстым гномом в красной шубе, которого он видел на обложке древней рекламы. Только этот был довольно высоким, и его красная шуба доставала до пола. — Охренеть, ты что, Санта? — спросил он после того, как пару раз ущипнул себя за веки и убедился, что это не галлюцинация. — Хоу-хоу-хоу! Предполагалось, что ты спишь, Джеймс Рейнор! — интервент развернулся к нему и улыбнулся так добродушно, что лидер рейдеров позабыл о желании достать гаусовку из-под подушки. — Начинать вторую бутылку вчера было не лучшей идеей… — взгляд Джимми скользнул по большому красно-золотому мешку. — Погоди-ка. Но ведь мы в космосе! Как ты сюда попал? — Зератул может, почему я не могу? — в голосе Санты прозвучала почти обида. — Ладно, Джимми. Ты был очень хорошим мальчиком, и я принёс тебе за это… — он запустил руку в мешок и выловил оттуда продолговатую блестящую коробку. — Мар-Сарианский сливочный ликёр? Хм, что бы это ни было. — Да не может быть, — Джим развернул коробку и убедился — перед ним была подлинная бутылка, сохранившая даже следы песка на этикетке. — После того как зерги сожрали там всех коров, этот ликёр перестал существовать! — Я Санта, Джимми. В эту ночь я могу абсолютно всё, — гордо выпрямившись, старик стукнул по полу золотым посохом, и вся каюта оказалась увешана мигающими голубыми гирляндами и золотистой мишурой. — Дай угадаю, — протянул Рейнор, всё меньше веря в происходящее. — Ты умеешь путешествовать во времени. Тебе же надо за одну ночь облететь… весь сектор Копрулу? — Не забивай голову такими сложными вопросами, малыш, — улыбнувшись ещё добродушнее, Санта затянул мешок и размял плечи, очевидно вознамерившись уйти через несуществующую каминную трубу к оставленным в открытом космосе саням. — Рождество — волшебное время! — Не катит. Мы в научно-фантастической вселенной, и здесь… — Рейнор не успел договорить — дверь в его каюту распахнулась, подчинившись экстренной команде, и на пороге возник взмыленный Кизляков в одних трусах. — Командир! Я почувствовал сильную псионную аномалию и решил незамедлительно явиться вам на помощь, сэр! — выпалил он, отдавая честь и трясущейся рукой прижимая к бедру снайперскую винтовку — очевидно вчерашние возлияния и для него прошли не без последствий. Завидев Санту, он громогласно ойкнул и выронил её окончательно. — Обоссы меня господь, это же Дед Мороз! — Русские… — протянул рождественский дед, накрывая лицо ладонью. — Ладно, Вячеслав, ты был хорошим мальчиком в этом году, — он снова развязал мешок и вынул оттуда небольшую плоскую коробку. Шумно вдохнув, Слава подбежал и развернул её. — Лимитное издание «Наследия Пустоты»! — от радости юный призрак разве что не брызгал слюной. — Как ты узнал?! — Либо у нас коллективное помешательство, либо он и правда настоящий, — Джим сделал глоток подаренного ему ликёра и чуть не заплакал от наполнившего тело тепла давно утраченного дома. В коридоре за открытой дверью снова послышались шаги, и в каюту Рейнора ворвалась Мира Хан, едва прикрываясь кителем Мэтта. — Санта-а-а! Я была плохой девочкой! — разбойница пронеслась мимо Славы, споткнулась о подарочный мешок и упала лицом в импровизированную ёлку. Оправившись, она схватила Санту за ногу и подняла на него глаза с самым жалобным видом, на который была способна. — Подари мне Мэттью! — Я уже дарил его тебе на прошлое Рождество, — старик нахмурился. — И на позапрошлое. — А мне ма-а-ало! Мэтью явился следом, на ходу застёгивая рубашку. На происходившее в каюте Рейнора он лишь устало приподнял брови. — Командир, кто этот ряженый? — Ну ты даёшь, Мэтт. Это же Санта! — ответил Джим со всей серьёзностью, делая ещё один долгий глоток из подарочной бутылки. — Мне кажется, нам всем стоило вчера пить поменьше. — Вы что, перебудили весь корабль? Мне вообще-то ещё пол-галактики нужно одарить, — проворчал Санта, достал из мешка коробку высотой примерно в метр и подтолкнул к Мэтту, скепсис на лице которого начал стремительно таять, как только он снял слой обёрточной бумаги и увидел надпись на коробке. — Не… не может быть. Я едва успел подумать об этом! — растеряв остатки серьёзности, Хорнер радовался как ребёнок. Мира тут же подползла к нему и обняла за плечи, воспользовавшись тем, что он был слишком рад новой игровой приставке, чтобы раздражаться на её настойчивую ласку. У двери в каюту, тем временем, уже выстроилась очередь, в которой после увиденного уже никто не сомневался в том, что Санта настоящий. Смирившись с тем, что ему придётся торжественно одаривать весь экипаж «Гипериона», он материализовал позади себя большое золотое кресло и сел в него, расположив мешок поудобнее для быстрого извлечения подарков. Джим, продолжая прихлёбывать драгоценный ликёр, с интересом наблюдал за тем, как из мешка появлялись коробки самого разного размера. Определённо, артефакт рождественского деда был снабжён миниатюрными варп-вратами, которые доставляли подарки в его руку из одному ему ведомому места. Возможности его были воистину безграничны. Дрель новейшей модели, голографическая стриптизёрша с щупальцами на голове, коллекционное издание Playboy, канистры терразина, кружевное нижнее бельё и даже щеночки хаски появлялись из мешка и безошибочно попадали в руки тем, кто хотел их больше всего. — Габриэль Тош, ты был очень хорошим мальчиком, поэтому я дарю тебе… — на этот раз из извлечённой им коробки доносились чьи-то сдавленные крики, — …надеюсь, ты умеешь с этим обращаться. — О, да, — протянул фантом довольным басом, оттащил коробку в сторону и осторожно приоткрыл обёртку. Крики усилились, коробка несколько раз подпрыгнула и из разорвавшегося картона выпала обнажённая девушка, связанная латексными ремнями, с круглым кляпом во рту. Приглядевшись, Рейнор узнал в ней Нову. Некоторое время побрыкавшись на полу, призрак всё же сбросила с себя путы и бросилась на Тоша с кулаками. Остальные присутствующие лишь пожали плечами. — Ничего себе. Санта и такое может? — спросил лидер Рейдеров, слишком поражённый происходящим, чтобы задуматься об этичности подобного подарка. — Джимми, в эту ночь я могу всё, я же уже сказал, — Санта рассмеялся, протягивая одному из младших офицеров билеты на Корхальскую корриду. — Буквально перед визитом сюда я организовал твоему другу Валериану примирительную встречу с отцом! А ещё был у Керриган… но она очень-очень плохая девочка. — Что здесь происходит?! — завопила Нова, наконец-то вынувшая кляп. — Санта раздаёт подарки, — констатировал Тош с сальной улыбкой. — Всем, кто вёл себя хорошо в этом году, — добавил Кизляков, во всю пытавшийся оккупировать приставку Мэтта. — В очередь, дамочка, — грубо сказал бармен, указывая на десять человек позади себя. — Вот ещё, — она отобрала у Миры прикрывавший её плечи китель, прикрылась им и двинулась к креслу Санты, излучая ярость. — В самом деле, вы — вы все — верите в это? — Нет, — честно ответил Рейнор, несмотря на вполне реальное опьянение от почти иссякшего ликёра. — Ведь мы — всё ещё научная фантастика. — Вот именно. Иллюзия, что ты скрываешь! — Нова нависла над рождественским дедом и резко дёрнула его за бороду. К её ужасу, вместе с бородой она сорвала и кожу лица, и волосы вместе с колпаком. Под ней оказалась тёмно-серая чешуя и пара золотых глаз. — О… о. — Новембер Терра, ты очень плохая девочка, — беззлобно констатировал Санта и махнул перед ней рукой, снимая остальную иллюзию, скрывавшую его тело. Когда Нова, наконец, отошла от него, он как ни в чём ни бывало продолжил что-то искать в своём мешке, и все присутствовавшие смогли увидеть на месте пухлого старика в красной шубе протосса в столь же красных одеяниях. Однако, к удивлению оскорблённой девушки призрака, никто не был шокирован этим открытием. — А я всегда подозревал, что Санта должен быть инопланетянином! — протянул Свонн, увлечённо калибровавший новую дрель, прихлёбывая эгг-ног. — Теперь понятно, почему он никогда не брал печенье, — добавила Мира. — Бедняга. — Да, это многое объясняет. Темпоральные манипуляторы, варп-врата в мешке, безошибочное угадывание подарков… теперь я верю, что это происходит на самом деле! — Джим допил содержимое бутылки и кинул её в сторону кровати, вокруг которой уже образовалась небольшая свалка, так как на ней собралось полдюжины младших офицеров, продолжавших вчерашнее празднование Рождества с помощью содержимого командирского бара. — Неужели терране наконец-то эволюционировали достаточно, чтобы реагировать на это адекватно? — спросил Санта явно риторически, вручая группе медицинских офицеров загадочные свёртки, в которых что-то призывно звенело. — Скорее… мы просто достаточно пьяные, — признался Мэтт, отпихивая Славу от своего джойстика. — Жаль, — Санта пожал плечами. Очередь желающих получить подарок скоро кончилась, и экипаж «Гипериона» разошёлся, кто по своим каютам, кто по апартаментам Рейнора. Санта размял плечи, встал с кресла, которое тут же исчезло, и приготовился исчезнуть сам. — Я только не могу понять одного, — Джим подошёл к нему ближе и перешёл на шёпот, хотя это и не имело смысла. — Ведь Рождество — это терранский праздник. — Наивный ифид’энга, — протосс рассмеялся, и пусть рта у него уже не было, лицо его излучало всё то же добродушие. — Испокон веков величайший в галактике народ Перворожденных каждый год славит день, в который появился на свет великий учитель, подаривший нам Кхалу, принёсший мир и единство в наши умы и сердца. Пока великий учитель был жив, в этот день в нём просыпались силы, заложенные нашими богами, и он проносился над Айюром и дарил подарки всем, кто верил в него. После его смерти этим стали заниматься его потомки, унаследовавшие почётный титул Санты Кхаса, — гордо выпрямившись во весь рост, он положил ладонь Джиму на плечо. — А около шестисот лет назад в меня начали верить терране — пришлось и им разносить подарки! Жаль, что наутро мы всегда забываем о том, что происходило этой ночью, и вспоминаем кто мы только на следующее Рождество. — А как же… Иисус? Все эти… песенки? Бубенцы? Гирлянды? — спросил Рейнор, но ответы уже начали формироваться в его голове просто и логично. — Ну конечно, ваш Кхас был раньше… и поёте вы хором на всю Кхалу, и звените чем-нибудь постоянно, и сверкаете, как ёлки… Но причём здесь тогда святой Николай? — Святой Николай — это просто прикрытие. Всё дело — Санта извлёк из своего мешка маленькую стеклянную бутылку с красно-золотой этикеткой, на которой красовалось его изображение, и содержимым густого тёмно-коричневого цвета, — в Кока-Коле. — Но ведь у вас нет… — Джим не успел закончить вопрос — голубые лучи транспортатора унесли Санту Кхаса обратно в его космические сани. Никто не успел разглядеть их форму — так быстро они унеслись прочь от «Гипериона», оставив за собой красивый голубой шлейф и разносящееся по эфиру «Счастливого Рождества! Хоу-хоу-хоу!». — Так через кожу же, командир, — ответил ему Стеттманн и залился нездоровым смехом, из чего стало ясно, что он уже изрядно надышался подаренным ему терразином. — Действительно, — лидер Рейдеров хмыкнул и хотел было направиться к бару, как вдруг обнаружил у своих ног ещё одну большую овальную коробку, на которую не нашлось ни одного претендента. Убедившись, что никто больше не проявил желания вглянуть на её содержимое, Джим развязал большую золотую ленту и заглянул под крышку. — Что? — он скинул крышку на пол, не веря своим глазам — в коробке лежала Селендис, одетая в платье изумрудного цвета. Рейнор присвистнул от восторга. — Где я? — вершитель подняла на него взгляд, в котором читалась некоторая растерянность и при этом отсутствовали признаки влияния Амуна. — В коробке, — ответил он, глупо улыбаясь, не в силах оторвать взгляд от бантика на её узах. — А… почему я в коробке? — Потому что я был очень хорошим мальчиком в этом году. *** В курилке «Копья Адуна» царили покой и умиротворение, идеально подходящие рождественскому утру. Несколько сонных судящих докуривали то, что осталось от их подарков, на всех доступных выступах стен инжекторной висели гирлянды. Энси Мариджар стоял, опираясь на разрядившийся темпоральный манипулятор, хмуро разглядывал коллег и вслушивался в исходившие от них удовлетворённые вибрации, усиливавшие его головную боль. — Я что, опять проспал Рождество? — спросил он, адресуя вопрос всем, кто мог его слышать. — Ты всегда это делаешь, сын мой, — ответил Такотос, обнимавший в полусне украшенную множеством бантиков арфу. — И ни один из вас не догадался попросить всемогущего Санту вернуть нам Айюр и уничтожить Амуна, например? — негодование энси возрастало в геометрической прогрессии. От всех, кто мог его слышать, повеяло стыдом и неловкостью. — Но я очень-очень хотела травки… — виновато ответила за всех Альгинерия, нежно прижимая к себе большой мешок, внутри которого недвусмысленно шелестела маранга. Мариджар накрыл лицо ладонью, слишком раздражённый, чтобы облечь эмоции в оформленные мыслеобразы. — Хоть раз в жизни, почему я не могу получить тот подарок, который хочу, я ведь хорошо себя веду! Ваш Санта Кхас — это просто еретическая выдумка! — махнув рукой на разочаровавших его коллег, он направился к выходу из инжекторной, но там его ожидало болезненное столкновение с Иерархом, излучавшим как минимум вселенскую обиду. — Ты плохой мальчик, Артанис ке Акилэ! — Мои извинения… — начал было Артанис, но увидев, кого он сбил, изменился в лице и схватил энси за плечи, — Санта! — Санты не существует! Хоу-хоу-хоу! — Мариджар брезгливо отстранил его руки, отряхнул свои красные одеяния и гордо удалился в сторону видовой платформы. Обида Артаниса стала ещё острее. — Может скажем ему? — осторожно обратилась Альгинерия к Такотосу, начавшему перебирать струны арфы. Он в ответ многозначительно хмыкнул. — Неа.