Сгорающие в пламени строки

Следующее утро было просто донельзя отвратительным. Нет, ничего особо страшного не произошло, просто… Просто я то часами гипнотизировала телефон, то отключив, забрасывала его подальше. - Р-ран-нечан, - стоящий передо мной Конан выглядел на столько несчастно, что руки сами потянулись к нему и заключили в крепких объятьях, - ты не хочешь разговаривать с Шини… - Хочу! – всхлипнула я, - очень хочу! Но… - шмыгнула носом, - я боюсь. Я… Я не знаю что ему сказать! Я так на него зла! На него… и на себя. - Может, ты поговоришь с ним? Он очень хочет, чтобы ты выслушала его, - отпрянув от мальчика я посмотрела ему в глаза. Тот потянул к моему лицу руки и начал вытирать слезы, - он не хочет, чтобы ты плакала. – вновь шмыгнув носом, я кивнула. - Шиничи должен быть безмерно благодарен, что у него есть такой заступник! – потрепав мальчугана по голове, я поднялась со стула. Поднявшись в комнату и достав телефон, я чувствовала, как стены давят на меня. Понимая, что в подобной обстановке разговаривать не смогу, я взяла ключи и предупредив Конана вышла прогуляться. Я медленно бродила по еле освещенным улочкам и сама не заметила, как ноги привели меня к дому Шиничи. Свет не горел. Может, он спит? Или он еще не вернулся? А может он уже уехал? Все эти вопросы, остающиеся без ответов, плавно толкали меня к воротам. Ключ от дома семьи Кудо всегда был со мной. Не мудрено, ведь он ютился вместе со всеми остальными ключами на одной связке. Щелчок, и я уже стою на пороге дома. Еще щелчок, скрип половиц и вот я посреди личной библиотеки главы семейства. Это место всегда было особенным. В нем царила особая атмосфера, которая успокаивала меня. А еще, она была пропитана воспоминаниями. Стоило мне только перешагнуть порог этого помещения, как в памяти тут же всплывали различные моменты, связанные с ним. Понимая, что у меня больше нет сил, что очень сильно хочу его услышать, я включила мобильник. Я не успела даже нажать кнопку быстрого вызова, как сотовый в моих руках зажужжал. Даже не посмотрев на экран, я тут же нажала кнопку ответа. - Извини! – услышав его голос, я крепче сжала телефон. Услышав позади себя шаги, я резко обернулась. Лунный свет, льющийся сверху, отражался в его глазах. В тот момент я забыла, что значит дышать. Смотря на него и пытаясь подобрать слова, я не смогла удержать слез. Он молча приближался, шаг за шагом сокращая дистанцию меж нами. И вот, нас разделяет лишь крошечный шажок. – Извини, что снова заставил тебя плакать, Ран! – он продолжал неотрывно смотреть в мои глаза. Злость. Во мне вскипала злость. Сжав ладонь в кулак, я слабо ударила его в грудь. Потом еще раз, потом еще. «Дурак! Детектив-маньяк! Эгоист! Ненавижу!», мне так хотелась вопить эти слова во все горло, но… Я лишь продолжала медленно колотить его, а он продолжал извиняться. - Ран… - обратившись, он поймал мои руки за кисти. Я не стала вырываться. Просто замерла и смотрела в пол, пытаясь успокоить себя. – Ран, посмотри на меня. – Я покачала головой. В тот момент мне меньше всего хотелось, чтобы он смотрел на мое заплаканное лицо. Он наклонился, чтобы разглядеть меня, а я прижала лицо к рукам, которые все еще находились в плену. Плен. Звучит даже как-то романтично. Однако, в тот момент я не думала об этом. Даже тогда, когда Шиничи резко развел мои руки, я думала о том, как скрыть от него свое лицо. Но потом, мысли в мгновение испарились. Сознание покрыла пелена, словно утренний густой туман. Потом, туман начал рассеиваться и ко мне возвращалась способность ощущать реальность. Я почувствовала, как Шиничи отпустил мои руки, как потянул к себе, обнял. Я чувствовала тепло на своих губах. И тут вся картина врезалась в мое сознание. Резко вздрогнув, я попыталась оттолкнуть его, но он сильнее обнял меня и… я сдалась. Что лукавить, я мечтала о подобном моменте, а когда он настал, перепугалась, словно маленькая девочка, и чуть не совершила ошибку, о которой бы потом пожалела. Я чувствовала, как бешено стучит его сердце. Уверена, мое колотилось точно так же! Я уже не помню, как мы оказались в его комнате. Я помню лишь прикосновения, неловкие движения и поцелуи, прерывающиеся лишь моим именем. Утро наступило неожиданно. Взглянув на часы, стоявшие на письменном столе, я чуть не подскочила. Лишь стальные объятья сопящего мне в ухо парня не позволили мне покинуть кровать. Шиничи, видимо догадавшись о причине моей паники, пробубнил о том, что он звонил домой и предупредил, что я не приду. - Ты что, сказал папе, что я у тебя осталась ночевать?! – чуть не завопила я. - Нет конечно! – пробубнил он мне в затылок. - Он думает, что ты у Соноко. - То есть Соноко в курсе, что… - Нет, - ленно зевнув, он зарыл лицо в мои волосы, - она ничего не знает. - Тогда как… - Секрет фирмы! Хватит вопросов, мы уснули всего час назад. Или мы спим дальше, или… - Спим! – резко выкрикнула я, понимая, к чему клонится разговор. Шиничи проснулся часа через 4, а я, как ни старалась, уснуть, так и не смогла. Я резко вздрогнула, почувствовав, как он поцеловал меня в затылок. - М? Не спишь? – я кивнула, - ну тогда давай одеваться! Пойдем, подышим свежим воздухом. Через полчаса мы уже топтали тропинку парка. Неспешным шагом, держась за руки. Всю дорогу мы молчали. Если честно, после недавних событий у меня толком язык не поворачивался завести даже самый обычный разговор. - Извини, что я такой эгоист! – Шиничи остановился и посмотрел на меня. - Эгоист? – сердце неожиданно сдавило. Всем своим нутром я чувствовала неладное. Нельзя было давать развиться этому разговору. Нельзя было нарушать того хрупкого, невесомого счастья, которое неожиданно окутало их, но… видимо пришел момент платить вселенскому равновесию за излишки счастья. После небольшой паузы, Шиничи обнял меня. - Я вляпался, Ран! Очень серьезно вляпался! – от его слов в моем сердце поселился ужас и я обняла его в ответ. – Я очень хочу остаться здесь, с тобой, но… - Ты опять уезжаешь? - Да. На сей раз дело крайне серьезное и… до самого его окончания я не смогу выйти на связь. - И это, конечно же, очень опасно?! – он промолчал, ведь молчание – знак согласия. Тогда Шиничи о многом попросил меня. Даже слишком о многом. Я не знала, смогу ли, выдержу ли я. Одна только мысль о том, что я не смогу связаться с ним, услышать его голос, вгоняла меня в отчаяние. Но я должна была выстоять! В том же парке, уже под вечер, я пожелала ему удачной дороги. Поцеловав меня, он ушел не оглядываясь. Может мне стоило обнять его крепче или поцеловать дольше на прощание. Даже если бы у меня была возможность переиграть этот момент, результат оставался бы прежним. Тот поцелуй был последним.