Одинокие люди смотрят в окно, Добавляют друзей, ходят утром в кино, И во сне продолжают верить и ждать, И мечтают перестать мечтать... Слот - Одинокие люди.
***
Чарльз, сколько себя помнил, всегда был одинок. Мать почти не обращала на него внимания; у Рейвен всегда была куча своих проблем и комплексов, с которыми бороться и мириться приходилось Ксавьеру. И видя все это, слыша мысли всех окружающих, Чарльз постепенно перестал даже желать поделиться с кем-нибудь своими проблемами. Так продолжалось до появления в жизни молодого профессора одного странного мутанта - Эрика Леншерра. Никогда и ни к кому Чарльз не испытывал такую гамму чувств. В этой странной, неожиданной палитре смешивались злость на упрямство Эрика, гордость за его достижения, но выделялось больше всего то чувство, которое Чарльз и не думал когда-либо ощутить. Любовь. Он, смешно сказать, полюбил Эрика. Никогда ему еще так не хотелось забрать чью-то боль на себя - лишь бы Леншерру стало легче; никогда ему еще не было так уютно в компании другого человека; никому, даже Рейвен, он не позволял еще так далеко пробраться в свою душу. Профессор понимал, чувствовал, что однажды это приведет к чему-то ужасному, но не мог уже отказаться от Эрика. Чарльз любил его. И казалось, что все будет хорошо... Но тот ясный солнечный день на кубинском пляже показал, что это лишь мечты. Теперь Чарльз Ксавьер снова один. Эрик ушел, оставив в сердце и душе черную дыру, которую ничем не заполнить. И сидя каждый день в своей инвалидной коляске, он подолгу смотрит в окно на синее небо, молясь и упрашивая всех известных ему богов, чтобы они позволили ему еще хоть раз увидеть или хотя бы "услышать" Эрика. Но никто не приходит. И каждый раз, проверяя Леншерра, Чарльз натыкается лишь на пустоту. Как будто Эрика никогда не существовало в жизни профессора. И никто не видит и не знает, как по ночам, закрыв лицо руками, горько плачет в своей коляске Чарльз, днем вновь становясь жизнерадостным профессором, постоянно веселящим своих подопечных. И только луна знает, как часто тянутся руки парализованного молодого мутанта к старому револьверу в ящике кабинетного стола.