Пустой дом

27 мая, год спустя. Джон Харди всегда считал себя сильным и успешным мужчиной. Он нравился многим женщинам, однако к тридцати семи годам так и не оказался к своей радости обременён семьёй. Ещё Джон был востребованным журналистом, а его вечернее шоу на протяжении последних лет стабильно занимало верхние строчки в рейтингах. При всём при том, он никогда не относился к породе клоунов, развлекающих народ высосанными из пальца байками о несчастной любви, потерянных детях или иных банальностях. О нет, Джон вёл серьёзную передачу, в которой рассказывал о всевозможных преступлениях. Каждый выпуск был посвящён какому-то конкретному преступному деянию, почему-либо не расследовавшемуся Скотланд-Ярдом или так и оставшемуся нераскрытым, и снабжался огромным количеством фактического материала: фотографий, видеозаписей, свидетельств очевидцев. Большинство из них Джон добывал сам, отдавая в разработку помощникам всякую мелочь. Передача выходила раз в две недели или раз в месяц, смотря по тому, насколько сложным был очередной случай. Однако на этот раз с последнего выпуска успело пройти практически два месяца, а ещё через неделю будет выпущена настоящая бомба. Джон осторожно перевернулся на спину, бросил задумчивый взгляд на пачку сигарет, валявшуюся на прикроватном столике. Нет, пожалуй, курить натощак не стоит. Сначала надо встать, принять душ, выпить кофе, а вот тогда и сигарета будет к месту. Осторожно, чтобы не разбудить, Джон высвободился из объятий Энн, своей длинноногой секретарши. Энн обладала огромным набором незаменимых качеств: обязательность, исполнительность, пункутальность, ответственность. А ещё она была умна и чертовски красива. Работать к Джону девушка пришла примерно полтора года назад. Он ещё скривился: очередная красотка с ногами от ушей и миниатюрным мозгом. Связываться с дурочкой откровенно не хотелось, но его очень просил старый университетский приятель. Тот долго рассказывал, какая Энни замечательная и в какую трудную ситуацию она попала. За рассказом незаметно испарилась целая бутылка отличного виски, и под конец Джон согласился испытать девицу. На трезвую голову он горько пожалел о данном согласии. Джону требовался ответственный работник, а не победительница конкурса «Мисс Англия». Ладно, решил Джон, пусть поработает, а через недельку я её аккуратно выставлю за какое-нибудь прегрешение, их к тому времени целая уйма должна набраться. Неожиданно Энн оказалась крайне толковым работником и вскоре сделалась чуть ли не правой рукой Джона. А ещё через полгода она очутилась в его кровати. По инициативе журналиста, надо сказать. Последний месяц Джон раздумывал, не стоит ли ему жениться на девушке. Однако сейчас его заботил вовсе не этот вопрос. Натренированным за долгие годы практики движением Джон выскользнул из постели и направился в ванную, ещё раз прокручивая в голове сценарий спецвыпуска. Тот был посвящён аферам в сфере игровой индустрии. В передаче фигурировали многие известные личности, владельцы казино, банков и даже одного издательства, и на каждого приходилось по целому ушату грязи разной густоты и вонючести. Впрочем, оставалось немало пустот, требующих заполнения. Взять хотя бы вчерашний случай. Уже ближе к вечеру в кабинет Джона заглянул Эндрю, один из трёх корректоров, и сказал, что приходил какой-то человек и просил передать это Джону Харди. Контактировать с Джоном лично посетитель почему-то категорически отказался, бросил послание на стол Эндрю и моментально испарился в неизвестном направлении. Джон поблагодарил Эндрю, развернул плотный лист бумаги и озадаченно хмыкнул. Там имелась всего одна строчка: «Есть информация о бабочке. Завтра в 10.30, в «Веллингтоне» на Стрэнде». «Бабочка» была главной проблемой и занимался ею только Джон. Журналисты из его команды знали о неком явлении, именуемом таким образом, но понятия не имели, что это такое. Джон их не просвещал по нескольким причинам, и основной было то, что он не хотел ходить на кладбище и оплакивать ребят, к которым успел привыкнуть. Уж больно там всё было круто. В какой-то момент даже пришлось нанять охрану и сделать вид, будто он отступился. Но кто видел, чтобы Джон Харди сдавался? И вот теперь представился такой шикарный случай. Джон, конечно, не был идиотом и не собирался вот так запросто заявляться в «Веллингтон». Предварительно он убедится, кто его там ожидает: вчерашний посетитель или наёмный киллер. Потенциальный информатор, кстати, казался весьма странной личностью. Отделу информационной безопасности удалось отыскать его на камерах видеонаблюдения, но создавалось стойкое впечатление, что он точно знал, где они расположены. Для более-менее уверенной идентификации подходил лишь один кадр. Джон долго рассматривал его, но так и не смог вспомнить, где видел этого мужчину раньше. Лицо и фигура определённо были знакомыми. Не помог делу и Эндрю. Посетитель ворвался столь стремительно и исчез так внезапно, что корректор запомнил лишь высокий рост и тёмные волосы, а единственным удовлетворительным объяснением, почему таинственный незнакомец направился прямо к нему, было то, что кабинет Эндрю расположен ближе всего ко входу. По дороге в ванную, Джон завернул к своему лэптопу и бегло просмотрел почту. Ничего интересного среди полутора десятков пришедших за ночь писем не наблюдалось. Шесть рекламных рассылок, послание от нотариуса, парочка приглашений на различные конференции и прочая ерунда, не стоящая особого внимания. Решительным шагом Джон пересёк коридор и, открыв дверь в ванную, растерянно замер на пороге. Всё было как всегда, но чутьё упорно подсказывало: что-то не так, неправильно. Беглый взгляд по сторонам никаких видимых взору изменений не выявил. Тогда в чём же дело? Ах, да, Энни же вчера поменяла полотенца и повесила на крючок свой халат, вон он практически в углу. Расслабившись, Джон сделал шаг внутрь, закрыл за собой дверь, открыл воду. В то же мгновение его тело пронзила острая боль, заставившая упасть на колени, а ещё через некоторое время известного журналиста Джона Харди не стало. 6 июня. Тело Эдит Вудли, бывшей актрисы, а ныне обычной домохозяйки обнаружили на четвёртый день после её смерти. Обеспокоилась соседка, когда поняла, что женщина который день не появляется на глаза, и тут же позвонила в полицию. Там её попытались убедить, что Эдит могла куда-нибудь уехать, заболеть или они по чистой случайности никак не пересекутся. Но мисс Бэрри преподавала в школе и умела добиваться своего. В результате получасовых препирательств на Стонли-стрит прибыл полицейский отряд, а ещё через два часа была вскрыта дверь. То, что обнаружилось внутри, заставило ужаснуться даже видавших виды констеблей. Миссис Вудли, овдовевшая два года назад, была однозначно и бесповоротно мертва. Двое суток как минимум. Правда, сначала все решили, что ей просто стало плохо. Но оказалось, что помочь нельзя изначально. Женщина сидела в кресле за большим круглым столом, покрытым зелёным сукном, словно в казино, спиной к входной двери. Ни на какие обращения вошедших она не отзывалась, как не реагировала и на звук вскрываемого замка. Тогда один из полицейских приблизился к ней, осторожно дотронулся до плеча, заглянул в лицо и тут же отдёрнул руку. Мисс Бэрри отчётливо различила, как мёртвенная бледность залила его от кончиков волос и до воротника фирменной рубашки. Женщина поспешила присоединиться к констеблю, но, едва взглянула на соседку, как тут же со сдавленным криком рухнула в обморок. Миссис Вудли была весьма фривольно одета, ярко накрашена, а в руках, скотчем примотанных к подлокотникам, держала колоду карт. Ещё одна была разложена на столе перед ней, словно кто-то решил сыграть в покер со смертью. Но самое страшное, что на открытых участках тела, включая лицо, были вырезаны обозначения карт разных мастей, а глаза несчастной выколоты. Миссис Вудли умерла в страшных мучениях. 18 июня Сегодня это произошло ещё раз. О чудовищных, никак не связанных между собой и в то же время неуловимо похожих убийствах Джона Харди и его помощницы и любовницы мисс Энн Стенли с Болдертон-стрит и миссис Эдит Вудли со Стонли-стрит говорили уже вторую неделю. Всякая уважающая себя газета поместила длинный репортаж о ходе расследования, которое вёл инспектор Скотланд-Ярда Грегори Лестрейд. О том же регулярно сообщали в новостях, а Интернет и вовсе пестрел всевозможными домыслами и описаниями. Официальное расследование который день не могло сдвинуться с мёртвой точки. Инспектор Лестрейд буквально дневал и ночевал на работе, но столь решительные меры ничем не помогали. Сейчас ему как никогда требовалась помощь незаурядного ума, способного отыскать иголку в десяти стогах сена, но, увы, Шерлок Холмс вот уже год как был мертв. И теперь нашли ещё одно тело. Новостные каналы кричали об этом с самого утра. Жертвой оказался обычный зубной врач из Веста, Роберт Мэррей, с весьма скромной практикой и незавидной личной жизнью. С предыдущими жертвами его связывало лишь то, что он оказался свободен в личном плане: пять лет назад миссис Мэррей бросила его, прихватила двоих детей и с новым мужем эмигрировала в Австралию, откуда более никуда ни разу не выезжала. Поэтому её можно было смело вычёркивать из списка подозреваемых. Впрочем, ехидно отмечали в новостях, никакого списка у инспектора, похоже, не имеется. Полиция в очередной раз расписывается в собственной беспомощности. Также в новостях подробно изложили, как именно был найден мистер Мэррей (все, кто по какой-либо причине не видел выпуска, могли ознакомится с его содержанием во Всемирной паутине). В его крохотной квартирке была сооружена целая композиция, центром которой стал труп. Голову несчастного украсили шутовским колпаком, а тело облачили в какие-то пёстрые тряпки и посадили в непонятно откуда взявшуюся лодку. В руках у убитого имелась детская погремушка. Лицо было крайне изуродовано, в частности была сделана так называемая «улыбка компрачикоса», из чего можно сделать вывод, что преступник – настоящий псих. Все сведения, будьте уверены, получены из достоверных источников и с полного одобрения полиции. Когда репортаж закончился, доктор Джон Уотсон выключил телевизор и глубоко задумался.