Незнакомец

Вопреки его ожиданиям и всем приметам ночь выдалась удивительно спокойная. Полная луна отражалась от воды искрящимся серо-фиолетовым светом. От него даже резало глаза. Облокотившись о перила, капитан стоял и смотрел на горизонт. Он не мог заснуть. Да, он и не пытался даже попытаться заснуть. Сразу после ужина, он поднялся сюда и отпустил мистера Сми отдыхать. Ему нужна была тишина, чтобы подумать. Сейчас тишины у него было предостаточно, но вот думать не очень-то получилось. Как возвращаться в Нью-Йорк, когда корабль потерял свое защитное заклинание и его можно будет увидеть всем и каждому? Что если вернуться пешим транспортом? Но, у него нет документов. И нет средства передвижения. Ему нужна была помощь. Ее помощь. Хоть капелька ее веры… Но у него не было ничего. Теперь еще эта молитва. Нет, когда-то очень давно, когда он не был пиратом, верил в своего Короля и, разумеется, в Бога, он был порядочным католиком. Но с тех пор слишком много изменилось. Он изменился слишком сильно. В его душе не осталось ничего светлого. Долгие годы его душу изнутри съедала ненависть. Сначала к Королю, через него ко всему миру. Потом к Крокодилу. Появление Эммы в его жизни было чудом. Но вряд ли даже она может смыть с его сердца всю ту копоть, которой оно покрыто в тысячу слоев. А если сможет, день за днем… по кусочку… Нет!- Киллиан оборвал мысль,- Эмма не сможет. Никто не сможет. И нечего. Тут. Мочь. Он. Пират. Был. Есть. И. Будет. Черное сердце – это все, что у него есть. Не будет сердца – не будет и самого Киллиана. Эмма не спасительница. Не его спасительница. Она не верит. Она не помнит. И. Он. Ее. Не. Любит. Он – пират! Так и забыть обо всем. Вперед в открытое море, спустив Эмму и ее сына в шлюпке на берег. А самим вперед – к приключениям. В этой, новой стране. Да, ему говорили, что здесь опасно. Ну да и что с того? Где и когда было не опасно? В конечном итоге умереть, сражаясь за свою _пиратскую_ честь – и дело с концом. Кончено. Все. Кончено. Он улыбнулся своему будущему, новому горизонту. Новой жизни. В которой не будет Эммы. Значит, не будет слабости. Не будет горя и разочарования. Он выполнил свою месть – Крокодил убит. Так, пришло время, обрадоваться этому! Что это, в самом деле с ним? Эмма разрушила все в его жизни. Даже эту радость – осуществленного отмщения она у него отняла, поселив вместо этого в его душе жалость к человеку, забравшему у него когда-то _осязаемое_ счастье. Он вспомнил, как стоял тогда на этом перекрестке, вместе со всеми, не имея возможности пошевелиться. И как безумно хотел, преодолев заклинание защитить – ЗАЩИТИТЬ – Румпельштильцхена. Кто он? Что он такое? Пират? Лейтенант Джонс? Человек? Чудовище? Кто он? Двести лет он жил своей местью. Эмма забрала у него ее за несколько десятков дней. А теперь… Кажется, он бредит. Киллиан провел рукой по лбу, сгоняя усталость. Но это движение, как и вся его теперешняя жизнь, было бесполезно. - Мне нужно отдохнуть,- пробормотал он, делая несколько шагов назад,- просто отдохнуть. Сердце неровно стучало у него в груди, то, ускоряясь, то замедляясь. Ему было трудно дышать. Боль усилилась. Она началась еще утром - небольшая ноющая боль в районе сердце, сейчас же болела вся левая рука, точнее то, что осталось от руки. - К Кракену,- сцепив зубы от боли, яростно прошептал Киллиан. Удерживать равновесие было все труднее. Ему показалось, что корабль качнулся. Липкий пот покрыл его лицо и руки. - Ну, вот и точка. Прощай, Свон,- прошептал он в тишину ночи. Корабль качнуло сильнее, развернуло на девяносто градусов и палуба ударила голову капитана…