***
Перед чтением предлагаю ознакомиться с моим артом, он нарисован именно к этой главе.) http://yadi.sk/d/HwdPBPUNNtxMh***
«Не всё вода, что кажется дождём. Не все вино, что было красным...»© Zverek
Я сидела и вглядывалась в темноту, силясь понять, кто же это всё-таки спускается в трюм. Когда я услышала знакомый голос, то не сразу поверила своим ушам. - Ох, что за смрад? Золтан, ты ведь тоже это чувствуешь? Здесь определённо воняет мулом, ещё неделю назад издохшим в своих же собственных испражнениях. Лютик! А это точно был он, – тенор барда я теперь узнаю из тысячи. - Да уж, мать его рвать, не розами пахнет. Терпи Лютик, нам с тобой и не такое говно нюхать доводилось! – второй голос, совершенно точно, принадлежал хорошо знакомому мне краснолюду. Тем временем шаги раздавались все ближе. Я внутренне напряглась, готовя себя для общения с несдержанным на язык бардом. Но, по всей видимости, виршеплёт отвлёкся на одну из пленных эльфок: - Здравствуй, моя прелестница. Потерпи ещё немножко, скоро Геральт нас всех спасет. Если захочешь, я тебя потом приласкаю и отогрею. А? Что скажешь, цыплёночек? Послышался звук пощечины и злобное бормотание эльфки. - Хорошо, не надо так буянить, козочка, я понял, ты сейчас не в духе. Но я найду тебя позже, моя маленькая костлявая куропаточка. - Угомонись, Лютик, – Золтан беззлобно осадил барда. Справа шевельнулся Киаран. Он, видимо, попытался встать и не смог. Не смотря на то, что, на первый взгляд, эльф выглядел вполне здоровым, на самом деле он был всё ещё очень слаб. Злобно выругавшись себе под нос, он повалился обратно на пол. Мне опять стало его жалко. Несмотря на все гадости, что он наговорил. Это примерно, как смотреть на раненного тигра. Ты понимаешь, что он хищник и не побрезгует тобою отобедать. Но видя, как благородное животное страдает, всё равно испытываешь искреннюю жалость. «Что ж я такая жалостливая?! Чёрт бы меня побрал!» Бард и краснолюд, наконец, нас увидели. Я глубоко вздохнула и улыбнулась, приветственно помахав им рукой. - Золтан, ты их тоже видишь? Я не верю своим глазам! О, и как же ты оказалась в этой плавучей тюрьме? Неужели со скоя’таэлями вертелась? А я так и знал, что ты не такая скромница, как прикидываешься! – я открывала и закрывала рот, как рыба, выброшенная на сушу. – А ты, Седрик? А... впрочем, не важно. Вы так чудно смотритесь вместе – умудрённый жизнью эльф и юная дева. Совершенно определённо тут напрашиваются любовные вирши. Пожалуй, я даже сочиню чего-нибудь эдакое на сию занимательную тему, – я почувствовала, что покраснела, как перезрелый помидор. Отчего-то было стыдно не только перед Седриком, но и перед Киараном. Бард подпёр спиной борт судна и тихонько затренькал на лютне. Золтан же просто поприветствовал всех и уселся на пол рядом с трубадуром. - Мммм… Покраснели щёчки девы, – бард начал сходу сочинять, напевая рифмы, – нет, не так… Дева зарделась, как маковый цвет… Нет, тоже как-то не звучит… Ммм… –Лютик перебирал струны, тихо мыча в такт. – О, придумал!Вспыхнули щеки девицы красной, Вспыхнули щеки весьма не напрасно… *
Послышался топот ног и в трюм спустились ещё несколько человек, пленники радостно загалдели, выкрикивая что-то на Старшей Речи. Я, конечно, не понимала, что именно они говорили, но теперь хотя бы знала, как называется их язык. Слава богу, бард заткнулся, отвлёкшись, и не стал заканчивать свои стишки. Я почему-то была уверена, что мне они точно не понравятся. Интересно, с чего бы? - Ты поступил так, как должен был, Gwynbleidd. Давно пора было избавить мир от этого ублюдка Лоредо! – говоривший немного растягивал гласные и его голос был мне не знаком. - Я в этом не уверен, возможно, спасённые жизни были бы куда важнее смерти коменданта, – второй голос я узнала, он совершенно точно принадлежал Геральту, чему я несказанно обрадовалась. - Если бы ты оставил его в живых, он не остановился бы, пока не перебил всех нелюдей во Флотзаме. Так что ты оказал огромную услугу этому городу. Ведьмак не ответил собеседнику, а звуки шагов раздавались всё ближе. - А вот и Геральт! – радостно известил всех бард. Белоголовый, наконец, предстал перед нами. Он обвёл нашу компанию взглядом, и его суровое лицо смягчилось. - Я рад, что вы сумели пробраться на барку. Седрик, ты как, держишься? - Всё хорошо Gwynbleidd, luned помогла мне, у неё есть очень сильное средство от боли, – эльф чуть сжал мою руку, показывая тем самым, видимо, что он благодарен мне за помощь. Я улыбнулась ему в ответ. Ведьмак перевёл удивлённый взгляд на Киарана: - Я смотрю, ты всё-таки не зря убедила меня дать тебе «Ласточку», – Геральт ободряюще кивнул мне. - Киаран аэп Эаснилен, mo elder! Ты жив! Gwynbleidd, ты же сказал, что afeallianne se bas*! – говоривший вышел на освещенное место, и я таки увидела командира Белок, что называется «во плоти». Мне стало как-то не по себе. Нет, внешне, не считая шрама и отсутствия глаза, прикрытого головным убором, он был весьма красив, как и все эльфы. Но та энергия, что исходила от него, меня пугала. Что удивительно, я совершенно не боялась Киарана, хотя он явно меня ненавидел. А вот этот же одноглазый пугал меня до икоты. И я не знаю, если бы мне пришлось выбирать между голодным накером и Иорветом, кого бы я выбрала. Возможно, смерть в лапах накера была бы менее мучительна. Я опустила глаза, стараясь не смотреть на эльфа. - Я так думал. Видимо, ошибся, – ведьмак пожал плечами. Я была благодарна Геральту за то, что он не упомянул, почему Киаран всё ещё жив. Не думаю, что предводитель скоя’таэлей поверил бы в мои благие намерения. Но я была уверена, что обязательно найдется тот, кто всё ему расскажет. Ладони моментально вспотели и по спине побежали противные мурашки. - Я рад, что ты ошибся Gwynbleidd, – Иорвет перевёл взгляд на нас с Седриком. Мне захотелось немедленно исчезнуть и шальная мысль, что вплавь я ещё успею доплыть до Флотзама, показалась не самым плохим вариантом. - Que seo dh'oine ag deanamh anseo*?! Это твоя человечья подстилка, Седрик? Yea? Ты теперь не только прислуживаешь, но и «обслуживаешь» dh'oine? Ты жалок! – несмотря на то, что слова одноглазого возмутили меня до глубины души, перечить ему и пререкаться мне совершенно не хотелось. - Ты глубоко заблуждаешься, Иорвет, и насчёт меня, и насчёт людей. Ты ослеплён своей ненавистью. Но тебе придется когда-нибудь прозреть, – Седрик говорил абсолютно беззлобно, с интонациями, с которыми в моём мире обычно вещают «свидетели Иеговы» - Cedric сaen me a’baeth aep arse* со своими пророчествами! – командир Белок зло сверкнул единственным глазом и склонился над раненым братом. - Иорвет, эта dh'oine, то есть девушка, мой друг, и друг Трисс. И она плывёт с нами в Верген, – встал на мою защиту Геральт. – Полина – эмпат, так что постарайся без нужды к ней не прикасаться, особенно если рядом творят магию. Она, конечно, физически не опасна и принимает эликсиры для подавления своего дара, но сильный магический фон может все усугубить, – немного подумав, белоголовый добавил, – её дар нам может оказаться весьма полезным в Вергене. - Я не собираюсь прикасаться к этой грязной dh’oine, – лицо эльфа просто источало целый поток омерзения. Мне сильно захотелось огреть этого одноглазого паршивца чем-нибудь очень тяжёлым. Спустя некоторое время Геральт разрешил всем подняться наверх. Нахождение в трюме порядком угнетало не только меня, но и трубадура, который все это время причитал, как ему душно и тошно. И если уж быть совсем откровенной, я была с ним согласна. Со второй попытки с моей помощью Седрику всё же удалось встать, и мы выбрались, наконец, на свежий воздух. Он выглядел очень паршиво. А я абсолютно не знала, как помочь другу, мои познания в области медицины были равны нулю. Придется ждать, когда ведьмак освободится, и просить помощи у него. Усадив раненого, я облокотилась о борт и уставилась вдаль. Флотзама уже не было видно. Я вспомнила Биндюгу, добрую Марту и Анешку. Надеюсь, Геральт сдержал своё слово, и моей погибшей подруге не придётся лежать посреди площади, пока какой-нибудь добрый кмет не сжалится и не сбросит её тело в реку. Из трюма один за другим поднимались пленные. Видимо, те, что были еще в силах ходить и не имели серьёзных увечий. В основном на нас с Седриком никто не обращал внимания, но были и такие личности, от чьих взглядов у меня пробегал мороз по коже. Надо научиться не обращать внимания на всякие глупости. Если я каждый раз буду принимать все так близко к сердцу, до Вергена я доберусь неврастеником и параноиком. Наконец, из трюма показался ведьмак, я призывно помахала ему рукой. Геральт, заметив мой знак, направился к нам. Присев возле Седрика на корточки и осмотрев его, он поднял глаза на меня: - Что за лекарство ты ему давала? - «Кеторол» – обезболивающее из моего мира, – я достала упаковку таблеток и протянула ведьмаку. Он повертел её в руках и вернул её мне. - Я его перевяжу, а в Вергене ему уже помогут настоящие лекари. Если будут сильные боли, дай ему ещё своего лекарства. И постарайся сделать так, что бы он лишний раз не шевелился, – Геральт занялся перевязкой, я старалась быть полезной и помогала ведьмаку, чем могла. Когда мы закончили, я дала Седрику обезболивающее. Измученный процедурами и тяжёлым днём, эльф задремал. Пусть поспит, ему сегодня сильно досталось. Я отошла от заснувшего друга, и, облокотившись о фальшборт судна, подставила лицо тёплому бризу. Впервые за этот невероятно долгий день я отпустила все переживания. Я знаю, что моя боль пока никуда не уйдёт, ведь на все нужно время. Но мне было просто необходимо это мгновение покоя. К сожалению, реальность настигла меня быстрее, чем я успела очистить свои мысли. Кто-то больно схватил меня за волосы, я не успела даже пикнуть. - Bloede dh'oine! Думала, тебе всё сойдёт с рук? – голос говорившего звенел от гнева. Я беспомощно задергалась, силясь рассмотреть, кто меня держит. Обидчик ещё сильнее намотал их на кулак и потащил меня через всю барку. Все мои попытки освободиться только усугубляли боль. Я не понимала, куда и почему меня тащат, пока мой торс не перевалился через борт. - Молись своей Мелителе ведьма или тем, в кого ты там веруешь, – я почувствовала, как моё тело всё больше перевешивается за борт и заорала во весь голос: -Гераааааальт! – я зажмурилась, не в силах смотреть, как приближается вода. Собственный визг оглушал и отдавался в мозгу, резонируя о стенки черепа. Секунды шли, а падения в воду так и не происходило. Кто-то резко дёрнул меня за лодыжку, втягивая обратно на судно, я кулем упала на пол и замерла, боясь пошевелиться. - Заткнись dh'oine, или я сам тебя сейчас заткну! – я закрыла рот, инстинкт самосохранения подсказывал, что говоривший не будет просить дважды. Я осторожно открыла глаза и увидела над собой предводителя скоя’таэлей, рядом с ним стоял Геральт. - Иорвет, дай мне возможность всё объяснить! – лицо ведьмака было серьёзным, но агрессии не выражало. Он говорил спокойно, видимо опасаясь, что вспыльчивый одноглазый эльф всё-таки может повторить свою попытку меня утопить. Я не знаю, каким образом он остановил Иорвета, но так ли это важно сейчас? - Gwynbleidd, ты знал, что сделала эта ведьма, и всё равно привёл её на барку? Вы в сговоре? - Тебя дезинформировали, Полина никого не пыталась отравить. Когда мы покидали барку в прошлый раз, Киаран действительно умирал, и мы ничем не могли ему помочь. Если бы Полина не выпросила тогда у меня один из моих ведьмачьих эликсиров, и не влила бы его в твоего брата, на свой страх и риск, он бы давно уже был мёртв. Она дала ему шанс на жизнь, и он выжил. - Какая добрая выходит сказочка! Жалкая dh’oine бескорыстно спасла скоя’таэля, правда сказочка умалчивает, что зелье чуть не прикончило того эльфа. Геральт, я почти поверил тебе, но я слишком хорошо знаю людей. Вы, dh’oine, что угодно придумаете чтобы не отвечать за свои поступки, – на этих словах Иорвет бросил на меня взгляд полный уничижающей ненависти. – То, что Киаран выжил, – лишь ваша оплошность, но никак не попытка его спасти! - Мой командир, Gwynbleidd и beanna говорят правду, – я подняла глаза на говорившего. Это было действительно неожиданностью. Перед нами стоял Киаран, одной рукой держась за борт, его пальцы побелели от напряжения. Видно было, что он прилагает титанические усилия, чтобы удержаться на ногах. - Я помню, как жизнь покидала меня капля за каплей. И помню, как beanna держала мою голову, когда я пришёл в себя после зелья. Она была искренне рада, что я очнулся. Я видел это в её глазах, – я смотрела на Киарана и не верила своим ушам, он защищал меня. Почему? Ведь он так ненавидел меня, там, в трюме. - А что было потом? Когда ты бился в агонии?! Где была эта bloede dh'oine? – мне очень хотелось встать на ноги, и отстоять своё доброе имя, но страх, что Иорвет все-таки довершит начатое, заставлял меня лежать на полу и дальше, слушая, как решается моя судьба. - Я этого не знаю. Но я уже не умирал, я боролся за жизнь. У меня откуда-то появились силы, и я боролся. Я победил смерть, она отступила. Я смог. Понимаешь? Эта dh'oine действительно дала мне шанс выжить. Не трогай её командир, она не убийца. Иорвет выругался на общепринятом языке, развернулся и ушёл куда-то из поля моего зрения. Геральт помог мне подняться и убедившись, что я могу стоять на ногах, проследовал за одноглазым. Я обернулась к Киарану. - Спасибо, что поверил мне, я, если честно, даже не ожидала, – мне захотелось улыбнуться эльфу, но не смогла, страх ещё сидел внутри, сжимая сердце. - Я был тебе должен за спасение, теперь мы квиты, – эльф неловко присел на пол, и выражение его лица снова приобрело былую надменность. С минуту я просто стояла, пытаясь найти в себе силы двигаться. Все, кто был свидетелем произошедшего, смотрели на меня, преимущественно с ненавистью. Видимо, раз командир сказал, что я убийца и ведьма, значит так и оно есть. Им ни к чему думать иначе. Я опустила глаза, мне уже порядком надоели эти правильные лица эльфов, смотрящих на меня, как на выгребную яму. Я медленно пошла к спящему Седрику. Хорошо, что он не видел всего этого. Я бы с огромным удовольствием убежала и спряталась куда-нибудь в укромный уголок, но у меня тоже осталось чуть-чуть гордости. И поэтому, я расправив плечи, шла мимо ненавидящих взглядов. Спрятаться на барке было совершенно негде. Спускаться в трюм желания не было, да, и к тому же там оборудовали что-то вроде полевого госпиталя, пытаясь выходить совсем измученных и заморенных. Единственным существом, с кем я чувствовала себя спокойно, и кто относился ко мне дружелюбно, был Седрик. Ещё, конечно, есть Геральт, но я не хотела ему докучать. У него и без меня проблем хватало. Дойдя до спящего эльфа, я присела рядом с ним. Так и не найдя удобной позы, позволявшей бы мне никого не видеть, я подоткнула под голову тюк, который всё это время лежал рядом с Седриком, и улеглась спиной ко всем. Несмотря на стресс и пережитый мною недавний кошмар, вместо истерики меня одолел сон. Во сне я гуляла по Флотзамскому лесу, а рядом со мной шла Анешка. Травница что-то рассказывала в своей манере быстро тараторить. Она остановилась возле высокого растения с белыми цветами и начала обрывать с них лепестки, называя отвары, которые из них готовят. Я стояла рядом, совсем близко, и не могла понять, что не так. Вроде всё как обычно, но было у меня какое-то странное чувство. - Полина, ты слушаешь, что я говорю? – подруга нахмурилась. – Повтори с какими ингредиентами нельзя смешивать эти лепестки. - Прости, я задумалась, – Анешка обернулась и посмотрела на меня в упор, недовольно качая головой. - Ты же пойми, я ведь не просто так тебе это талдычу! – взгляд подруги задержался в районе моих ключиц. – Какая красивая у тебя безделушка, магическая, небось? – я опустила глаза себе на грудь и увидела зелёные бусы, что купила с Трисс на рынке. Память вихрем захлестнула меня. Я, наконец, поняла, что было не так: - Ты умерла… Там в городе, на площади! – боль потери железными тисками сдавила меня изнутри, я бросилась к травнице в ноги, – прости меня, прости, пожалуйста, я так виновата! – Анешка смотрела на меня с лёгкой грустью, и пониманием, и с каждой секундой её тело всё больше становилось прозрачным и стало походить на бесплотный туман, постепенно и он растворился. Не осталось ничего. Рыдания и крик, беспомощный крик отчаянья разбил тишину леса. - Проснись, luned, тише, успокойся. Это был сон. Тише, сейчас всех перебудишь, – Седрик мягко придерживал меня здоровой рукой. Пока глаза привыкали к темноте, сон немного потерял свою реальность и перестал казаться таким настоящим. - Я сильно кричала? – глаза, наконец, привыкли, и я начала различать окружающие силуэты. Большая часть Белок спали, те же, кто бодрствовал, сидели группами и курили трубки, тихо переговариваясь и посматривая в нашу сторону. Геральта и Иорвета я в пределах видимости не обнаружила, видимо они находились в трюме с тяжелыми больными. Киарана я тоже не нашла глазами, либо он спал, и я просто его не узнала в темноте, либо же он тоже был в трюме. - Сильно, – коротко ответил он. – Ты что-то видела во сне? Что тебя напугало? – эльф действительно выглядел заинтересованным, похоже, его вопрос не относился к проявлению пустой вежливости. Я рассказала ему про сон. Седрик нахмурился: - Ты спроси завтра у Геральта, что это может быть за растение. Я думаю, что сон неспроста тебе приснился, – слова эльфа порядком напугали меня, но я обязательно спрошу про этот цветок у ведьмака. Есть, как оказалось, на барке было нечего. Пить, видимо, тоже. Вода в бочках, из которых поили пленных, когда ещё барка стояла в порту Флотзама, была давно и безнадёжно протухшей. Я, по своей глупости, ничего съестного с собой не прихватила. Я тронула эльфа за плечо: - Седрик, ты не спишь? - Нет, я уже достаточно выспался днём. - А что у Белок во флягах? Так пить хочется, что язык к нёбу прилипает. - Думаю, вино или вода, но я не уверен, luned, что они захотят с нами делиться, – Седрик был прав, вряд ли кто-то из них захочет благородно пожертвовать нам немного питья. Может стащить у спящих? Нет уж, с моей «ловкостью» и умением влипать в неприятности, меня точно поймают, и тогда Иорвет точно выкинет меня за борт, на корм местным плотоядным рыбам. То-то они, рыбы, будут рады такому внезапному подарку. Можно было бы пойти и просто попросить у одноглазого хоть одну флягу, но я слишком его боялась. Мысль о питье теперь крепко засела в моём мозгу. За бортом слышался плеск воды, а откуда-то со стороны кормы – звуки лютни. Лютик! Возможно, бард хоть что-то припас, уж у него выпросить попить будет в разы проще. - Седрик, жди меня, я скоро вернусь. - Хорошо, только постарайся не делать глупостей. - Не волнуйся, мне ещё дорога моя жизнь, – я уныло улыбнулась другу и пошла на звуки лютни. Трубадур и краснолюд, как я и полагала, обнаружились на корме. Они распевали матерные куплеты про баб, сиськи и могучее достоинство одного пройдохи. От их песенок у меня покраснели даже уши. Дослушав балладку, я деликатно кашлянула. Две пары захмелевших глаз уставились на меня: - О! Козочка моя, ты очень вовремя. Нам с Золтаном, как раз, не хватает женского общества, так сказать, – бард попытался обольстительно улыбнуться, но вместо этого у него получилась смешная пьяная гримаса. - Закатай губу Лютик, я к вам по очень даже конкретному вопросу. У вас вода есть? - Рыбка моя, оглянись вокруг, воды тут море, – изрядно захмелевший трубадур хихикнул над свой шуткой и продолжил. – А еще у нас есть вино! Так ведь, Золтан? – Лютик похлопал по бочонку, на котором сидел. Вот те раз! И откуда же интересно у них такое богатство? А с другой стороны, не всё ли равно? Золтан протяжно рыгнул, и закивал головой, соглашаясь. - А на кой моржовый хрен нам вода эта сдалась? Нам и с вином тут неплохо. Вот бабу бы ещё, да жратвы какой-нибудь, – краснолюд икнул так и не сумев закончить свою мысль. Ну вино, так вино, чего морду воротить? Ничего другого всё равно нет. - А мне нальёте? Пить хочется, сил нет. Золтан наполнил глиняную то ли кружку, то ли миску, и протянул мне. - Пей девонька, дерьма этого скисшего нам не жалко. А ты уж сегодня натерпелась страха от одноглазого. Вот ведь ядрёна кочерыжка, думал точно кинет тебя ушастый за борт. Кабы не Геральт, давно бы лежала к верху пузом на дне. Поговаривают, ты брата его убить задумала? Неужели правду длинноухие болтают? Я взяла из рук краснолюда плошку, и сделала глоток. Вино оказалось похожим на прокисший компот, но не в моём положении было привередничать. Выпив залпом пойло, я выдохнула. Ну, не так уж и невкусно. В годы бурной юности и не такую отраву пили, особенно на втором курсе техникума. - Да не травила я его, жалко мне стало Киарана, вот я и уговорила Геральта дать мне ведьмачье зелье. Всё равно он уже почти умер, хуже просто не могло стать. А «Ласточка»-то помогла всё-таки. Только теперь, я всем должна доказывать, что не желала эльфа того на тот свет отправить. Хорошие дела наказуемы, – в душе разрасталась обида. Обида на неблагодарного эльфа с его вечно надменной рожей; обида на себя, что не умею здраво мыслить; обида на Иорвета за то, что так плохо со мной обращается. И самая главная обида на этот жестокий мир за то, что отнял у меня Анешку; за то, что насилие и смерть тут в норме вещей. Убить эльфа? Да, запросто. Сжечь ведьму? Не вопрос. Все будут только рады. А то, что это и не ведьма вовсе никому и в голову не приходит. - Эй, ты чего это скисла? Заканчивай мять сиськи, выпей ещё и радуйся, что жива - здорова, – краснолюд протянул мне ещё одну чарку. Я снова осушила чашу до дна. Вторая пошла гораздо лучше первой. Крепость напитка почти не ощущалась. Лютик начал рассказывать, как они с Геральтом за метким диаволом охотились. Пока бард рассказывал ладную и веселую историю, мы выпили ещё по одной. И ещё, и ещё. Алкоголь сегодня действовал на меня угнетающе и вместо того, чтобы забыться, в голову начали лезть печальные воспоминания о событиях прошедшего дня. Чувствуя, что меня начинает заносить, я попрощалась с собутыльниками и вернулась к Седрику. Меня ощутимо пошатывало. «Всё-таки набралась, мать!» – укорила я себя. Эльф, как мне показалось, дремал. Но стоило мне сесть рядом, он открыл глаза. - Тебя долго не было, я начал волноваться, что-то случилось? – я не ожидала от него столь явной заботы. Да, он не раз помогал мне, и, вообще, относился ко мне очень хорошо... Но... но эта простая фраза меня смутила. Я хотела ответить, но предательски икнула. - Нет, все хорошо, я нашла Лютика с Золтаном, и они угостили меня вином. Ик… И я немного опьянела… Ик… Да, что же это такое?! Ик… Прости, ничего не могу поделать с этой икотой… Ик… Я и тебе принесла вина, только флягу нужно будет вернуть, – её, и правда, надо было вернуть, набравшись храбрости я выпросила её у одного эльфа. Тот, как ни странно, поделился со мной без особой надменности, зря я боялась... Седрик улыбнулся, взял флягу из моих рук и пригубил. Я смотрела, как он пьёт и думала: «а ведь он очень красив» – если отбросить мелочи типа «пираньих» зубов, острых ушей, и прочих странных, даже немного отталкивающих, черт, он был вполне себе привлекателен. Во мне, видимо, говорило выпитое вино. Минут пять я любовалась на профиль эльфа, а потом положила голову ему на плечо. Мне очень хотелось, чтобы он обнял меня, как тогда в своей лачуге. Чтобы прижал к себе крепко-крепко и гладил по волосам, тихо напевая на своём красивом языке. И я бы забыла все свои страхи и горести. Седрик будто чувствуя, о чём я думаю, приобнял меня здоровой рукой и прижал к себе. Что-то зародилось в тот момент в моей хмельной голове. Я плотнее прильнула к остроухому, стараясь не давить на сломанные рёбра, и потёрлась щекой о его тунику. Эльф всё так же пах лесом и немного потом. Запах его тела ещё больше дурманил мой нетрезвый разум. Мне кажется, я бы могла сидеть так вечность. И такое тепло, такая нежность разлились внутри меня, я повернулась к нему лицом и коснулась его щеки ладонью. Его кожа была немного суховатой и обветренной, но в то же время относительно мягкой, наверное, из-за полного отсутствия щетины. Карие глаза, смотрящие на меня в упор, были бездонными, в них читалась мудрость столетий. Прекрасные и немного грустные, я утопала в глубине этого взгляда. Ведомая этими ощущениями я прижалась к его губам. Они были слегка обветренные, но мягкие и нежные, с терпким привкусом вина. Я прильнула к нему и ждала, что эльф ответит на поцелуй, но этого не произошло. Тогда я начала понимать, что совсем не чувствую страсти. Огромную нежность, да, но не страсть. Седрик мягко отстранил меня. В его глазах читались сожаление и грусть. - Прости, я не могу этого сделать, luned, – я растерялась, понимая, что совершила глупейшую ошибку. - Нет, это ты прости меня, Седрик! Я не должна была этого делать. Это всё чёртово вино и этот чёртов мир, они доконали меня. Пожалуйста, давай просто забудем этот эпизод. Я действительно сильно сглупила. Ты мне нужен Седрик, очень нужен! Ты мой единственный друг. Прости меня! – мне было очень стыдно перед эльфом, и страшно от того, что мой поступок мог привести к непоправимым последствиям. Седрик мне действительно был очень дорог. - Хорошо, Полина, я понимаю, почему ты так сделала. Но запомни, ты сильная девушка. Тебе не нужно искать утешения в случайных связях, – я покраснела от столь неприкрытой откровенности эльфа, ведь это именно то, о чём я думала. Иногда мне становится не по себе от его проницательности. Мы ещё долго сидели и молчали. Мне было неловко за поцелуй. А о чём думал Седрик, я не знаю. Незаметно меня сморил сон. Проваливаясь в объятья морфея, я почувствовала, как ушастый друг уложил меня на мой тюк, подоткнув его стороной, где лежала одежда. А сам лёг рядом, положив мне руку на плечо. Я с облегчением улыбнулась и окончательно провалилась в сон. Кошмары меня этой ночью не посетили, впрочем, обычные сны – тоже, и это было прекрасно. Проснулась я от яркого солнца, что светило прямо в глаза, закрытые веки от него не спасали совершенно. Меня бил сушняк, а во рту обосновался филиал мужского туалета. Седрика рядом не было. Если вчера мне просто сильно хотелось пить, то сегодня я была готова убить за кружку воды. Голова на удивление не болела, но и это меня сейчас не могло порадовать. А ведь за бортом плещется водичка, может рискнуть и хлебнуть её. «И подхватить какую-нибудь местную заразу» – участливо добавил внутренний голос. И я с ним согласилась. Я встала на дрожащие ноги. От неудобной позы, в которой я проспала всю ночь, затекло всё тело. Опираясь трясущимися руками о борт, я двинулась вдоль него в сторону кормы. У мачты стояли Геральт, Иорвет и Седрик. Эльфы что-то обсуждали на повышенных тонах. Ведьмак молчал, он был мрачнее тучи. Когда я поравнялась с компанией, спор затих. Тут, как из-под земли перед глазами вырос Лютик с широченной хитрющей улыбкой и лютней наперевес. Бард сиял как начищенный до блеска медный таз. - Я всё-таки дописал ту замечательную балладу, и ты должна её услышать! – я совсем не понимала, что там удумал бард, про какую балладу он мне рассказывает и почему именно я должна её услышать. - Лютик, уйди, пожалуйста, мне и без тебя тошно сейчас. - Нет-нет, ты всенепременно должна это слышать! – трубадур радостно ударил по струнам и запел. Я сделала несколько шагов, чтобы уйти от него подальше, но было уже поздно. От того, что насочинял Лютик, у меня зашевелились волосы на голове:Вспыхнули щеки девицы красной, Вспыхнули щеки весьма не напрасно. Нравится ей эльф кареокий, Смотрит он пристально ей на лицо. Врете! Лицо – лишь красно словцо. Смотрит он ей промеж сисек забывшись, Радуют милые грудки глаза. Томно вздыхает он к грудкам прижавшись. Девица та соблазнит не без скверны, Словно Суккуб коварна она. Ноги раздвинет пред ним – это верно, И яду взопьют они вместе до дна.*
Бард в последний раз ударил по струнам и замолк. У меня картинно отвисла челюсть. Чувствуя, как меня заливает краска, я посмотрела на Седрика. Эльф выглядел озадаченным. Зато Иорвет веселился от души. Подняв красиво изогнутую бровь, он не сдерживая злорадной ухмылки, аплодировал довольному Лютику.***
* Киаран аэп Эаснилен, mo elder! Ты жив! Gwynbleidd, ты же сказал, что afeallianne se bas*! – Киаран аэп Эаснилен, мой брат! Ты жив! Белый волк, ты же сказал, что он погиб(умер) * Que seo dh'oine ag deanamh anseo*?! - Что эта дхойне здесь делает? * Yea - Да * Cedric сaen me a’baeth aep arse - Седрик можешь(может) поцеловать меня в задницу. * Bloede dh'oine - нехороший человек, "редиска". * Luned - девочка, девушка. * beanna - женщина.***
* Текст песни Лютика, целиком и полностью написан моей бетой Zverek. Я тебя обожаю!