Под луной (Under the Moon)

Открыв глаза, первое, что увидел Стайлз, — спину в белой футболке. Не уверенный в том, проснулся ли он или всё ещё спит, Стилински потёр глаза, приподнялся на локтях и попытался встать. Почему-то после того, что случилось с ним, стало трудно пробуждаться. Он подолгу просыпался, то впадая в лёгкую, туманную дремоту, то продирая глаза, щурясь от дневного света. Его не слушалось тело, он не мог с лёгкостью встать, нужно было делать медленные, осторожные движения, как бы намекая телу, что они в реальности и что наступила пора подъёма. Поняв, что перед глазами настоящий человек, Стайлз запаниковал. Если это выживший похититель, тогда как ему спастись? Хотя, чуть успокоившись и осмотрев с ног до головы фигуру в джинсах и белой майке, Стилински убедился, что это не враг. Более того, какой похититель повернётся к жертве спиной? Осторожно сев на кровати, Стайлз, опираясь на руки, привстал, а потом, почувствовав, как силы вернулись к нему, вскочил на ноги и резко схватил бейсбольную биту, которая лежала у прикроватной тумбочки. «Враг или нет, но страховка не помешает», — подумал он, поглаживая левой рукой биту. — Повернись! — победоносно приказал юноша. Стоявший спиной к однокласснику Джексон не мог вернуть контроль над телом. Когти никак не исчезали, впрочем, как и клыки, лишние волосы, ярко-синие, почти светящиеся глаза. Уиттмор лишь рыкнул, надеясь, что Стайлз поймёт значение его рыка, однако, как и ожидалось, Стайлз не понял, проигнорировав предупреждение. Наоборот, он полез к Уиттмору и, увидев его не совсем презентабельный, устрашающий вид, — вскрикнул. Вскрикнул, как девчонка, уронил биту, а потом, подняв своё оружие, попятился назад. — Что за?!.. — пискнул Стилински, ударившись копчиком о край стола. Джексон снова взглянул на юношу, на этот раз он остановил взгляд на руках Стайлза. Они тряслись, хоть и намертво сжимали рукоять биты. На миг Уиттмора посетила вполне человеческая идея, — он подумал, что Стайлзу бы подошёл меч. Тем более, что Стайлз был фанатом всяких фантастических, рыцарских и боевых вещей. Зацепившись за эту мысль и развив её до переодевания Стайлза в чёрный костюм с развевающимся на ветру плащом, Джексон ощутил, как бурлящая в нём сила начала утихать. Взглянув на свои руки, он с удивлением заметил, что они человеческие. В какой-то момент Уиттмору начало казаться, что он не сможет вернуть свой настоящий облик. — Джексон… какого?.. — Стайлз запнулся, скривился и начал жаловаться: — Из-за тебя, волосатая заноза, я ушиб свой копчик. Свой драгоценный копчик. У меня спина разваливается! Какого чёрта ты полез ко мне в комнату? Хочешь и меня убить, да? А ну-ка говори. Ну, признавайся, бешеный волчара! — Господи, заткнись, или я сломаю твой копчик, — сморщился Джексон, чувствуя, как голос Стилински действует на его нервы. Стайлз, конечно, любил играть в опасные для его жизни игры, однако на этот раз что-то его остановило, и он просто замолчал, пока Джексон приходил в себя. — Как тебя похитили? — в итоге спросил Уиттмор, опираясь руками о подоконник. — Я же рассказывал, — спокойно ответил Стайлз. — Не правду. Ты как-то умудрился обмануть Скотта и Дерека. Ты был босым, когда я тебя нашёл. Скотт этого не заметил, а Дереку, в принципе, плевать. Главное, что ты был жив. Да и всех на тот момент волновало то, что я убил того урода. — Я потерял обувь по пути, — перебив Уиттмора, Стилински пожал плечами. — Да, конечно, — Джексон закивал головой, а потом, резко остановившись, продолжил: — Ты ведь видел похитителя? Стайлз молчал, всё ещё сжимая в руках биту. — Отвечай! — Да… я видел. Уиттмор взялся руками за шею, вздохнул, провёл ладонью по лицу, устало посмотрел на Стайлза. — И почему же ты не сказал, кто он? — Потому что ты его убил. — Да, но теперь тела нет, если ты не заметил. Стилински молчаливо рассматривал новообращённого. Ему казалось, что ещё несколько секунд — и Джексон снова выпустит когти и зарычит, только вот секунды тянулись, а Уиттмор оставался спокойным. Он смотрел Стайлзу в глаза, терпеливо ожидая ответа. И Стайлз подумал, что в Джексоне что-то изменилось, но что, он так и не смог понять. — Это был Айзек. Но как бы и не он… Ну понимаешь, типа, когда ты был канимой, ты ведь не знал, что был ещё большим засранцем, — начав размахивать руками, чтобы хоть как-то объяснить, что с ним случилось, Стайлз уронил биту; не обратив на это внимания, он продолжил: — Я собирался уже спать, как в моё окно кинули камешек, я выглянул, и там стоял Айзек. Он позвал меня, я его послал, и он поднялся сам, а потом что-то говорил на непонятном языке, и всё — замолчал. Он меня ударил, а потом потащил в лес. — Как? — На машине. На каком-то фургончике, я не рассмотрел, ну, он то и дело душил меня, чтобы я не орал. Потом, когда мы доехали до леса, он открыл дверь, схватил меня за руку и начал тащить в сторону леса. Я дрался с ним, ну, не очень удачно, так как он не реагировал, в общем, меня спас дождь. Моя рука выскользнула, и я попытался убежать, ну а потом меня спас ты, — Стайлз пожал плечами. Джексон раздражённо цокнул языком, оттолкнулся от окна и подошёл к Стайлзу. Взяв юношу за руку, он понюхал её, потом вторую. Стилински отшатнулся, но, побоявшись реакции Джексона, стерпел. — Это не Айзек. Им вообще не пахнет, тем более, что он не просто касался, а как отпечаток оставил свой запах. От тебя пахнет тобой и ещё чем-то сырым. Но совсем неощутимым, — Уиттмор сморщился, будто проглотил кислый лимон. Вернувшись на своё место около окна, Джексон достал телефон. Ему пришло сообщение от Дерека. «В шесть» — и ничего больше. Трупа он не нашёл, да и, скорее всего, не найдёт. Со Стайлзом нормально не разобрался и, скорее всего, не разберётся. Выхода не было, кроме как сообщить обо всём Дереку. Более того, если это существо (Айзека Джексон исключал стопроцентно) может обманывать и скрывать свой запах, притворяться кем-то другим, тогда они все в опасности. Время было жаркое и раннее, ещё три часа дня, поэтому Джексон не спешил уходить. — В шесть у Дерека. — Он мне не писал, — буркнул Стайлз, проверяя свой телефон. — Ты со мной. Ты расскажешь всю правду Дереку и Скотту, а там мы решим, что будем делать. И ещё, скорее всего, с нами будет и Айзек с компанией. — Айзек? Ну отлично. Пусть сразу там убьёт меня, чтобы ночью снова не приходить, — развёл руками Стилински. Пока они говорили, Стайлз проголодался, и, решив, что до шести есть куча времени, а Джексон вполне сойдёт за домашнее растение, которое можно не замечать, он спустился вниз. Уиттмор, оказалось, был вполне не против статуса домашней живности, он всё так же стоял у окна, видимо, переписываясь по телефону. Глядя на спящего отца, Стайлз не мог не улыбнуться, но больше всего его волновало, что отец даже не заметил шума в доме. То есть, фактически, если ночью его будут убивать, то папа просто проспит этот трагичный момент из жизни сына. — В конце концов, работы ему хватает, — вздохнул Стайлз, стоя уже у холодильника. Приготовив себе бутерброд, Стилински почувствовал, как лёгкий укол совести не даёт ему спокойно подняться наверх. Там же Джексон, видимо, он тоже голодный, ведь искал труп. Да, он ужасный, противный и ядовитый, как плющ, но всё же уже из стаи. Да и пытается помочь, плюс у него была возможность убить Стайлза во сне, но этого он не сделал. В общем, завершив свою логическую цепочку тем, что Джексон уже часть стаи и не так уж плох, Стайлз сделал ещё один бутерброд и, взяв две баночки колы, побрёл к себе в комнату. Уиттмор, как и ожидалось, стоял на своём месте. Стайлз, не церемонясь, всучил тому в руки колу, сам разлёгся на подушках, а тарелку с едой поставил на подоконник, между стоявшим у окна Джексоном и развалившимся на кровати собой. — Если что, чувак, ты можешь сесть, — как бы невзначай заметил Стайлз и, наивно хлопая глазами, взглянул на Уиттмора. — Если ты мне подсыпал яд, — начал Джексон, указывая пальцем на бутерброд, — то меня невозможно отравить, я теперь живучий. Стайлз нахмурился и недовольно потянулся за бутербродом, лежащим со стороны Джексона. — Вот, ем, не умираю, — сказал Стайлз, запихивая остатки хлеба за щёку. Новообращённый ухмыльнулся, но не отказался от угощенья. Жуя ветчину с сыром, Джексон подумал, что ему очень даже нравится так сидеть и есть у совершенно не родного и близкого человека. Кроме Лидии и Дэнни, он ни с кем не общался. С Лидией они ели лишь в кафешках и ресторанчиках, а Дэнни заказывал пиццу, да и то у Дэнни Джексон старался не появляться. Нет, против геев он ничего не имел, но сама комната и отдельная полочка с гейским порно не ахти как настраивали на дружеское общение. А тут Джексон сидел, широко расставив ноги, ел, кроша на футболку хлеб, и был спокоен, как никогда прежде. Допив колу, Стайлз кинул баночку в мусорное ведро и, на удивление Джексона, точно попал в цель. Ведро даже не пошатнулось, а Стилински спокойно повернулся на бок. Уиттмор подумал, что Стайлзу больше подошёл бы баскетбол, но никак не лакросс. Уиттмор бы сказал об этом вслух, но совершенно не хотел ссориться. Он не понимал, почему рядом с человеком, который на протяжении стольких лет его бесил, сейчас чудесным образом обретал покой. Будто неуклюжая ошибка природы стала его тихой гаванью, чем-то наподобие дома. Совсем позабыв о времени, Стайлз практически засыпал. Когда веки уже закрывались, юноша заметил наручные часы Джексона. Они показывали пять сорок пять. Стилински чуть не задохнулся и, вскочив на ноги, побежал одеваться. Джексон, не сразу осознав повод спешки Стайлза, лениво наблюдал за ним, но, поняв, что причина возникшей суматохи всё-таки имеется, он с опаской взглянул на часы. Похолодел. — Я внизу. Жду в машине, — бросил Джексон, уже выпрыгивая из окна.