Operation "Napoleon"

Под громкий и шумный звон металла, который стучит и стучит по стенам бункера, опять изготавливают оружие. Обычное дело. Чаще всего я так и просыпаюсь. У нас под землей нет распорядка ночи и дня. Встав еле с кровати и пройдясь по длинному коридору, я одела длинные, тяжелые сапоги. Они мне постоянно жали в пятке и натирали всю ногу. Ну, или так, или никак. Все что мы надеваем, делаем не мы. Это накидка роботов. Когда они погибают от своего же оружия, мы берем и присваиваем все себе. В бункере очень душно, и поэтому мы постоянно надеваем небольшие маски, через которые мы дышим искусственным воздухом. Это очень трудно. Выживать, когда не найдешь ни одного чистого листочка. Ни одной травинки. Каждый шаг дается с большим трудом. Встав с твердой кровати с головокружением ото всех неприятных запахов, делая первые шаги, я беру со своего столика БСС. То есть, Быстрая Служба Связи. У каждого выжившего, который находиться в бункере под землей есть такое небольшое подобие телефона. Я дергаю за железную ручку, и моя дверь автоматически открывается. Впереди находиться длинный коридор. Все эти тесные помещения освещались лампочками. Иногда, когда нас наступала ночь, я любила выглядывать из окошка своей двери и смотреть на эти крошечные лампочки средь пустой и холодной темноты. Часто я представляю, что это звезды. У меня всегда была мечта посмотреть на звезды и луну. Но свобода на данное время это слишком опасно. Малейший шаг и ты труп... Думая об этом я не заметила, как прошлась до самого конца коридора. Опять железные двери. Тут все из металла. Все. Иногда такое ощущение, что ты сам бездушный металл, который пытается выжить. Остаться. Быть нужным. К этому привыкаешь. Тут никогда никто не улыбается. Весь этот бункер, место, окружение. Как будто высасывает из тебя всю душу. Это очень больно. Смотреть на себя и на других, как на надежду, спасение. Эти мысли не уходят у меня из головы. Каждый день и момент может стать последним. Даже не предупреждая. Открывая дверь снова, я входу в большой центральный зал. Тут сидят такие же бездушные люди, как и я на прозрачных стульях. Они ждут сигнала красной лампочки. Это сигнал подготовки. У нас все идет по расписанию, все идет строго секунду в секунду. Лишнее движение, и тебе уже никто не поможет. Вот я вижу свою напарницу Мы с ней не подруги, лишь работаем на пару. Иногда даже на пользу быть с кем-то рядом во время войны. Правда, я до сих пор помню случай, от которого мне жутко. Видеть, как твоя подруга умирает рядом, прямо на твоих глазах. И ты ни чем не можешь помочь. Лишь крики, которые было слышно, наверное, всем. Просьбы не покидать тебя, слезы. Это больно. Терять. Я села рядом со своей напарницей, не сказав ни слова. Сейчас это даже хорошо. Мы лишь переглянулись, на лице девушке появилась грустная улыбка. "Аделина. Номер 76. Прошу проходить", - резко и отчетливо произнес мужской голос из микрофона. Загорелась красная лампочка. Девушка встала и скрылась за железной дверью. "Нира. Номер 79. Прошу проходить", - и этот голос опять повторился. После этого все будет иначе. Так хорошо начать день, и так его закончить. Встав со стеклянного стула, я медленно зашагала к двери. Мое тело скрылось с посторонних глаз людей, которые остались ждать снаружи. Войдя внутрь, я увидела небольшую комнатку. Узкую по краям и очень длинную. На меня начали поворачивать головы другие люди. Они рылись в своих ящиках и готовясь к ужасному. Я начала идти медленным шагом вперед. «2, 10, 48…» - считала я номера в поисках своего, 79. Все было опять в металле. Закрыто. Без входов и без выходов. Мои сапоги гремели и издавали неприятный скрипучий звук. «71, 74, 76…» 76. Номер моей подруги Аделины. Она посмотрела на меня глазами печали. Глазами надежды, что все это прекратиться. У каждого был такой взгляд. И он остался с ними навсегда. Я села рядом с Аделиной и достала из своего шкафчика сверток из фольги. Там было пару бутербродов. Ну как, бутербродов. На самом деле это искусственное подобие хлеба то ли с сыром, то ли с колбасой многолетней давности. Съев это, ты не будешь голоден несколько часов. Хотя все равно этот бутерброд выглядел противно. Смотря на все это, я просто завернула фольгу и положила обратно, в шкафчик. «Оставлю на потом» - подумала я и посмотрела в бок. Аделина так же грустно смотрела в мою сторону. - Ты можешь оставить это дело. Вдруг это твой последний час? – тихо произнесла девушка. Но она знала мой ответ, и мне не пришлось ничего говорить. Я потянулась к карману, из которого достала маску. Одев ее, я встала со своего места и пошла к выходу. Казалось, что жизнь не имеет смысла. Но мы все сейчас живи ради одного. Вернуть назад наш дом. Моё сердце было пусто. Лицо, как и у остальных людей не выражало никаких эмоций. Сейчас мне нужно пройти в большой зал. Это было единственное место, куда металл не мог проникнуть. Нет. Конечно, эта комната была полностью из металла, как и все остальные, но на стены зала были наклеены то ли обои, то ли еще что. Зал сиял желто-красным цветом. Это единственное место, которое радовало глаз. Идя по длинному коридору, я пыталась не упустить не одной таблички с указателями. Тут очень легко потеряться. Всё одинаково. Коридоры, стены. Как будто ты попал в лабиринт. Если потеряешься, то никогда не найдёшь путь обратно. Все старались запомнить дороги, но… Я вновь устремила взгляд на очередную табличку. Осталось лишь два коридора. Маска, которая была на моем лице, очень мешала. По идее она должна была давать хоть какой-то воздух, но все было иначе. Этот предмет сильно давил на горло. Дышать с каждой минутой было труднее. Мне пришлось чуть ослабить ремешок маски. Я чуть подняла ворот своей кофты, что находилась под курткой и натянула на шею. Я вошла в огромный зал. Он так же сиял, как и тот зал, но все же железные стены выглядывали из-под обивки. На другой стороне я вижу Аделину. "Как она успела так быстро пройти? Я ведь вроде раньше её вышла", - подумала я. С этими мыслями мне пришлось подойти к подруге. Аделина, наверное, догадывалась, что сейчас между нами произойдет диалог. Поговорить нам практически не удавалось. Только очень редко. - Опять маска жмёт? - шёпотом спросила Аделина, поглядывая на мою шею. Она знала, что всё это было не впервые. - Ну а ты как думаешь? - я повернула голову в её сторону и тихонько улыбнулась.- Какое оружие будешь брать? - RFG2, - быстро ответила мне Адель. Я знала, что она возьмёт именно это оружие. Это была небольшая пушка с острыми лезвиями. Оружие оглушало противника быстро и надолго, и у меня оставалось время добить врага. Мы всегда действовали вместе. В этой комнате все тренировались правильно нападать и убивать роботов. По парам. Мы с Аделиной никогда не пытались убить робота в реальном мире, хоть и программы давали нам возможность. Не успела я вспомнить те яркие звёзды на верху, Аделина с усмешкой спросила: - А ты SАL65? – девушка уже знала, что я люблю этот вид оружия. Беспощадно убить. - Да, - я чуть опустила взгляд, и после небольшой паузы продолжила. - Как думаешь, если мы пойдём наверх, мы сможем вернуться? Не многие возвращались оттуда, - мой взгляд вновь потускнел. - Вернёмся!- подруга радостным голосом воскликнула, пытаясь поднять мне настроение. – Обязательно! Мы всех с тобой победим, ведь так? Я лишь слабо кивнула в ответ. Аделина сама, наверное, не верила в свои слова. Но она с такой уверенностью произнесла это, что во мне вновь засиял огонь надежды. Все же, девушке удалось немного поднять мне настроение. Разговор оборвал мужской голос из динамика: «Номер семьдесят шесть и семьдесят девять, прошу пройти». Мы были готовы тренироваться. Встав одновременно, мы подошли поближе к железной стенке. Двери со скрипом распахнулись, и нас ослепил яркий, белый свет.