Редкий экземпляр

- И что ты? – Йоран мутным взглядом смотрел на друга. – Собрался и ушёл? - Ну да… А что я должен был сделать? - Ты же альфа! Взвалить на плечо, оттащить в спальню, а там… - Наутро он разбил бы мне в лучшем случае лицо. А я бы даже сопротивляться не стал, ибо он был бы прав. - Да как ты вообще жив с такими принципами? Может, тебя в монастыре воспитывали? Сколько тебе сейчас? - Меня воспитывали в обычной семье. Как и всех. А какое значение имеет мой возраст? - Вы просто идеальная парочка, - ехидно выдал хозяин квартиры. - К сожалению, он так не считает? – искренне досадует Тео. - Слушай, а ведь я не помню, чтобы ты хоть с кем-то встречался. - Встречался. Около года. - И всё? - Да. - Тео, подари мне свою фотографию! Ты святой, я буду молиться на твою чистоту и непорочность. - Да иди ты! - беззлобно огрызнулся альфа. - Ладно, я и правда пойду. - Куда? – насторожился гость. - Спать. Тебе уже постелил в гостиной. Будь добр, если по какой-либо причине встанешь ночью, не наткнись на застеклённый шкаф. Он как раз напротив дивана. Всё, спокойной ночи. Тео кивнул и посмотрел в тарелку с салатом. Как говорил Йоран, если продукты мелко нарезать и полить майонезом – это салат, и не важно, какие именно продукты. Доев и залив внутрь ещё полстопки коньяка, альфа отправился к приготовленной для него постели. Вытянувшись во весь свой немалый рост на диване в гостиной друга, Тео погружается в приятные воспоминания. Он представляет снова и снова, как его пальцы касаются щеки мужчины, а насмешка в глазах Леона превращается в удивление. Сам не понимая, что он делает, альфа несильно щипает его. Комнату оглашает вскрик гаммы. - За что?! - Теперь я точно знаю, что вы не приведение. - А если бы я не закричал, то что? Ткнули бы меня ножом, чтобы проверить, есть ли у меня кровь? - Думаю, я не стал бы применять такие радикальные методы. - Надеюсь, - усмехнулся мужчина, потирая щёку. – А всё же, почему мы ещё тут сидим? - Через полчаса придёт мой сменщик, и я буду в вашем распоряжении. Оба вздохнули и, посмотрев друг на друга, рассмеялись. Им хотелось говорить, но говорить было не о чем. Им хотелось видеться, но они не могли придумать причину для встречи. Слишком взрослые люди. Слишком серьёзные. Боящиеся показаться смешными. Боящиеся быть отвергнутыми. Потом, они молча бродили по круглосуточному супермаркету, покупая продукты, обмениваясь ничего не значащими фразами. Чувствуя, что на чуточку стали ближе друг к другу. После была поездка по ночному городу, когда альфа наблюдал за внимательным, полностью сосредоточенным на дороге гаммой. Смотрел, как неоновые вывески и уличные фонари бросают на него свой свет, окрашивая в разные цвета его тёмные волосы. Уже в квартире Леона, продолжая наблюдать за ним, Тео не отрывал взгляд от рук мужчины, готовящего поздний ужин, больше похожий на завтрак. В итоге, став счастливым обладателем большой чашки ароматного бульона, а после тарелки овсяной каши с кусочками чего-то сладкого, он понял, что гамме вполне можно делать предложение, ибо такого для него ещё никто и никогда не делал. Утром, проспав всего четыре часа, альфа собирался одновременно с хозяином квартиры и поспешил на работу, хотя рабочий день начинался только в полдень. Но сидение в чужой, хоть и очень милой квартире, его не привлекало. Особенно, если учесть, что там не было хозяина. Пять рабочих часов тянулись словно резиновые, заставляя мужчину нервничать и постоянно смотреть на часы. Он понимал, что оставаясь рядом с тем, кто занимает все его мысли, он рискует сделать что-то, что станет поворотной точкой, обратит их и без того шаткие приятельские отношения в ненависть. А этого допустить было никак нельзя. Поэтому, едва выбравшись с работы, альфа помчался на квартиру гаммы и собрал свои вещи. Йоран ещё в обед предложил переехать к нему. Так будет лучше. Никаких объяснений! Нельзя отвлекаться на них, иначе случится непоправимое! Друг открыл так быстро, словно ждал его возле двери. Понимающе посмотрев ему в глаза, отодвинул чемоданы и подал полотенце. Десять минут альфа стоял под ледяным душем, рискуя получить простуду, но чувствуя, как напряжение покидает его. Потом был полупьяный разговор с Йораном, поедание его салата «Прочь депрессия», от которого, наверняка, у Тео завтра обострится гастрит, и осознание собственной бесполезности, навеянной, возможно, излишне крепким алкоголем. А сейчас, что он имеет? Скорее всего, Леон облегчённо вздохнул, когда альфа, свалившийся ему на голову и беззастенчиво воспользовавшийся его добротой, скрылся за дверями. От Йорана Тео знал, насколько гамма не любит людей, и как старательно защищает от них свою территорию. А он на неё вторгся. В квартиру, поражающую своим размером и ощущением свободы, хранящую частичку души хозяина. Сейчас слишком поздно пытаться делать вид, что всё это было шуткой. Поздно. Такой непонятный, но интересный, Леон запал ему в душу. И вырывать его оттуда будет очень больно, так как чувство уже разрослось, пустило корни, дало побеги. Ему оставалось ещё чуть-чуть, и оно бы расцвело. Но, понимая, что ситуация, в которую они попали, безнадёжна, альфа рубил свои чувства топором логики и реальности. А реальность была такова – этот мужчина никогда его не полюбит. Его мизантропия была настолько ярко выражена, что не позволяла окружающим сблизиться с ним даже до приятельских отношений, а что касается любви. Дохлый номер. Ледяная стена, неимоверной толщины. Но всё же, почему-то Тео ещё надеялся, что сможет подобраться ближе, не поранившись о этот лёд.