1
Домой Мелькор вернулся поздно, на отдых осталось меньше часа. Мелисса проснулась раньше солнышка и прибежала к нему в комнату. — Деда, а мы скоро пойдем тебе дом сотворять? Вала мысленно возрадовался, что не забыл вчера сказать магистру про замок, несмотря на столь чарующую ночь откровений. И тут же поморщился, вспомнив, что Клемент напросился присутствовать при создании Чертогов. Хотя… Пусть смотрит. — Деда, ну чего ты молчишь? Мы скоро делом займемся?! — Сначала завтрак, а потом замок! — распорядился Изначальный. — Опять каша! — сморщила нос плутовка. — Не буду! — Даже с лесной клубникой? — приподнял бровь Мелькор. Внучка призадумалась и вскоре важно сообщила: — Пожалуй, съем немножечко. Конечно, съест. Кто же от душистой лесной ягоды откажется?2
В горы отправились с помощью портала. Мелька пыталась уговорить лететь, но Черный Вала наотрез отказался служить транспортным средством даже для любимой внучки. А вдруг, не ровен час, уронишь такую драгоценность? Магистр уже ждал их, сидя на небольшом сером валуне и кутаясь в темно-зелёный плащ, подбитый серебристым мехом. На горной площадке, продуваемой всеми ветрами, было не по-летнему холодно. Впрочем, мэтр, будучи магом, мог бы обойтись и без плаща, но Клемент частенько вел себя, как обычный человек. Хотя прошлая бессонная ночь следов на нем не оставила — глаза смотрели остро, лицо было все так же бледно, а движения порывисты. Или просто коварное вино магистра на него самого не действует? — Раненько вы собрались, — лениво протянул Клемент, подходя к ним. Мелисса, взвизгнув, тут же повисла у названного дядюшки на шее. — Здорово, что ты здесь! Вместе наблюдать веселее! — А ты собралась лишь наблюдать, плутовка? — усмехнулся мэтр, обнимая девочку. — Угу, я же маленькая! Дедушка сказал, что мне рано самой такое творить, — вздохнула внучка. Клемент ловко поставил девочку на валун и насмешливо проговорил, обращаясь к Мелькору: — Как же вы предусмотрительны, дейр! — Приходится, — суховато ответил Вала. После ночи откровений он чувствовал себя неловко. Клемент хитро подмигнул: — Младое племя следует держать в строгости! А неожиданность всегда должна быть неожиданной! Изначальный рассмеялся: какой же магистр все-таки проницательный! Неловкость куда-то делась, ему стало легко и просто. До этого Мелькор беспокоился: удастся ли после стольких лет сотворить замок в другом мире? Теперь же все тревоги и сомнения исчезли. Яркая волна радости омыла душу. Когда рядом друзья и единомышленники, все по плечу! Вала, не торопясь, прошелся по склону, выбирая место для Чертогов. Вокруг возвышались вековечные темно-зеленые ели — строгие и величественные. На фоне бледно-голубого до прозрачности неба они казались почти черными. Вдали виднелись заснеженные вершины гор. Суровый, холодный край. Но Мелькор чувствовал: где-то далеко в глубине, почти у самого сердца мира, спят духи огня. Их долгий крепкий сон с каждым годом становится все тревожнее и тревожнее. Скоро настанет время пробуждения, и тогда, жаждущие свободы, неподвластные ничьей воле, они способны натворить много бед. Но если осторожно помочь им проснуться, дать достойную цель, то огненные духи сумеют сделать эту землю чуточку теплее и краше. Теперь Вала понял, где создаст свой дом. Одна из невысоких гор, совсем рядом широкая долина с небольшим озером. Изначальный быстро переместился туда, легко коснулся светло-серой скалы, вслушиваясь в её тихую песню. Потом Мелькор тихо запел, присоединяя свой голос к музыке камня. В глубине породы вспыхнули искры — черные, синие, желтые. Камень откликнулся. Вала стремительно вскинул руки к небу. Он уже видел, какими будут его Чертоги. Не такими, как Хэлгор, не такими, как Аст-Ахэ. Это прошлое. Его дом будет небольшим, изящным и уютным, но в нем найдётся место для всех его дорогих и близких: Мелиссы, Гортхауэра с его невозможной Рыжей, Гилмантия и леди Доны, для Клемента, ставшего ему настоящим другом, и, конечно же, для Эйллиэ Сейнеллиир. Он пригласит её, обязательно пригласит, но не сейчас. Мелькор точно знал, когда приведет в свой замок ту, что значит для него больше, чем жизнь. Откликаясь на его просьбу, песни гор, леса, воды и неба сплелись в единую мелодию. Вслушиваясь в их музыку, Изначальный медленно, почти робко начал свою тему.3
Мелисса осторожно взяла Клемента за руку и крепко сжала его ладонь. Её медовые глаза были устремлены на деда. Девочка замерла в предвкушении чуда. Магистр и сам замер, хотя и скривил губы в привычной усмешке. Впрочем, эта усмешка никого не могла обмануть — ни Мелли, ни Черного Валу, ни, тем более, самого мэтра — он тоже мечтал увидеть чудо. Никогда ранее при сотворении Чертогов Клемент не присутствовал, а ему самому такое было не по силам. Конечно, мэтр мог создать дом, крепость, но иначе. Договориться с самой природой ему было не дано. Мелькор, медленно прохаживаясь между скальных обломков и валунов, легко касаясь тонкими пальцами камня, о чем-то беседовал со скалами, а может быть, и с самим миром. И ему отвечали. Своим зрением мага Клемент видел проскальзывающие черные, белые, синие и золотистые искры. А потом Изначальный резко вскинул вверх руки — и полилась музыка. Сначала тихая, чарующая мелодия, потом в неё вплелись все более глубокие и сильные аккорды. Ледяной обжигающий ветер, острый пламенный клинок, полынная горечь, сладкий аромат шиповника и свежесть ландыша. Дурманящий туман плывет над горным озером, яркие лучи солнца пронзают его зыбкую пелену. Гордо переговариваются между собой красавицы-ели, тревожно шумит запутавшийся в их кронах ветер. Радостно и звонко поет горная речушка. Гневно рокочет где-то в недрах земли пламя, но вдруг его голос становится радостным, чуть удивлённым — так бывает, когда нежданно встретишь кого-то родного и близкого. Теперь песня огня полна нежности и тепла. Изначальный творил свою музыку, и в неё легко и гармонично вплетали свои мелодии леса, горы, реки. Резкий порыв ветра взметнул черный плащ Творца, волосы засияли лунным светом. Вала оглянулся. Лицо словно изо льда выточено, в глазах — пламя. Он протянул руки к внучке. Мелисса в один миг оказалась рядом. Рука деда сжала ладошку девочки. Теперь в песню сотворения добавился еще один голос — пока совсем слабый и юный. Но сколько в нем было света и радости! Горечь и боль смешивались с весельем и счастьем и отступали, превращаясь в силу и надежду. Черно-серебряным вихрем закружилась вокруг Изначального Сила, стирая очертания фигуры. Еще миг — и над горами летят два вихря — одни большой черно-серебряный, другой поменьше солнечно-золотой. Они сливаются, расходятся и снова соединяются вместе. Это их песня! Здесь рождается их Дом! Клемент и не заметил, как медленно отступили с выбранной Валой площадки деревья, как поднялись стройные башенки замка, как возникли ажурные мостики и стрельчатые окна. Ему казалась — прошла вечность, но на самом деле сотворение Чертогов продлилось меньше часа. Счастливые и уставшие Мелькор с внучкой подошли к нему. Мелисса радостно смеялась, а лицо Изначального озаряла удивительно светлая улыбка. Таким его магистр еще никогда не видел. — Ну как? — спросила Мелли, явно ожидая похвалы. — Потрясающе! — совершенно искренне ответил Клемент. — И вправду, хорошо получилось, — задумчиво проговорил Мелькор, издалека рассматривая свой дом. Замок был сказочно прекрасен. Он казался сотканным из нитей Тьмы и в тоже время был наполнен Светом. Серебро и обсидиан, хрусталь и морион. Чудесная мелодия почти неслышно угадывалась в его изящных линиях.4
Ажурная решетка сама распахнулась перед ними, приглашая ступить на мощенную светлым камнем дорожку. Маленькие пушистые елочки, кусты сирени, стройные березки, скромные рябинки, заросли шиповника и малины. Кое-где в траве проглядывали кустики земляники. Клумб и цветов в саду еще не было, но их очертания угадывались. Вот здесь явно место для душистых ландышей, а тут зацветут роскошные георгины, у ручья весной вытянутся нежные и гордые ирисы, а здесь обовьют арку мелкие розочки. Двери замка тоже раскрылись сами, но в просторном коридоре их ожидало престранное создание, словно сотканное из темных языков пламени. Дух огня. Клемент видел подобных и даже был знаком с несколькими, но этот явно новенький. Да он тут не один! Рядом с высоким темным силуэтом возник другой — меньше и светлее. Мелисса, распахнув глаза еще шире, бросилась знакомиться. Огневики попятились. Но Мелькор что-то тихо сказал им, и они, поклонившись, назвали свои имена. Мелли забросала их вопросами, не давая никому и слова вставить. Оказалось, что эти духи с самого сотворения мира спали в глубине одной из гор. Последнее время их сон стал слишком чуток и тревожен. Все шло к пробуждению, которое вылилось бы в извержение вулкана. Теперь буйства стихии не будет, духам нашлось место в жизни и задание — улучшить климат. — Здесь же изначально не должно быть так холодно, — чуть извиняющимся тоном стал объяснять Мелькор. — А последнее время стало еще хуже. — Вы оказались здесь вовремя, — заметил Клемент. — Думаю, вы с Гилмантием и без меня бы справились! — ответил Вала и повел их осматривать дом. Клемент восхищался сотворенными залами и комнатами, Мелисса тоже восхищалась, а заодно интересовалась, почему нельзя было сразу сотворить гобелены, шторы, мебель и прочие глупости, столь необходимые в обиходе. Изначальный терпеливо объяснял и наотрез отказывался творить что-то силой. — Мель, покрывала, витражи и картины надо делать своими руками. В них тепло души и сердца должно быть вложено! Магия хороша, но не всегда! — Деда, но ты же в дом тепло своей души вложил, да и я постаралась, а почему кровать нельзя силой создать? — Потому! С горами и лесом я договорился, и они мне помогли! — А давай с кем-нибудь еще договоримся и сотворим остальное, а? — Вот пойдем осенью на ярмарку и договоримся. Купим покрывала, посуду, а что-то и сами сделаем! — Делать руками скучно! Давай силой, деда, — заканючила мелкая обормотка. — Сила не бесконечна, а лениться вообще позорно! — возмутился Вала. — Большая девочка, а ведешь себя… Поняв, что дед рассердился, хитрюга сразу же притихла. Не столь она ленивая, сколь любопытная и проказливая. Повезло им в Школе с появлением Изначального, а то бы Мелисса совсем распоясалась без матери. Клемент, конечно, сумел бы воспитать маленькую разбойницу, но сколько времени и нервов ушло бы на это. А дедушку Мелли любит и слушается, да и сила у них одна. Странно получилось — девочка с даром творящих Сердце Мира. Такая сила больше для Творцов-мужчин. Впрочем, где появился Мелькор, ничто не останется прежним. Всякие вулканы и огненные духи Клемента не волновали. Он прекрасно сознавал, что не появись в их Мире Черный Вала, эти духи и не подумали бы пробуждаться. Магистр усмехнулся. Как же просчитался хитроумный Эру, когда привлек к своему эксперименту старшего сотворенного. Мелькор не только стихия Огня и Льда. У этого Изначального удивительный дар — менять всё и вся. Такая Сила способна принести много хлопот, но без неё невозможна сама жизнь. Даже не желая ничего нарушать, Черный Вала одним своим присутствием заставляет меняться других. Взять хотя бы Вирхаса, которого ни одна сила не могла заставить составлять расписание. Теперь математик добровольно взялся за это дело. А глупенькая ханжа Глори, отказывающаяся принимать свой дар? Дейр Леус не нарадуется на ученицу. Чванливый Кшиир, приглашающий в свои миры только себе подобных или проверенных веками друзей, назвал Мелькора своим другом и стал более дружелюбно относиться к другим учителям Школы. Равнодушная ко всему Эйллиэ, нарушившая своё обыкновение ни во что не вмешиваться, встала на защиту новенького учителя. Лиссэ, ухитрившаяся выйти замуж и родить ребенка, хотя для неё это было невозможно. Клемент покачал головой. А он сам, рассказавший первый раз за много веков о своем мире и Таилии? Да и дружбу он редко кому предлагает, а вот Мелькору предложил. Можно еще много примеров привести. Да взять хотя бы всю эту древнюю историю с Тремя Звездами, вокруг которой снова стало закручиваться нечто непонятное. Их всех ждет еще много сюрпризов, и не все будут приятными. И все же Многоцветная была права, открыв Мелькору дорогу в их миры. Слишком спокойная в последнее время жизнь уже начала превращать их в благополучное болото. Встряска была необходима. Магистр отлично понял, кого привели древние пути к порогу Школы — и обрадовался. Он и сам обладал этим удивительным даром изменения, посему Гилмантий и поставил зеленоглазого мага на место Главы Школы. Древнейший прекрасно сознавал, что долгое спокойствие и стабильность часто приводят к большим бедам. Сам же Гилмантий, подобно большинству Творцов, хоть и был необычайно любознателен, но все же стремился оберегать и опекать свои творения, хранить порядок и покой. Однако счета за долгие века благополучия бывают иногда непомерно велики. Клемент не раз убедился в этом за свою долгую жизнь. Лиссэ тоже была носительницей этого чудесного и беспокойного дара, но так, как Изначальный, миры не встряхнет никто. Все еще только начинается. Мэтр предвидел, что настанет день и час, и они с Мелькором встанут на битву с хитрым и коварным врагом. Враг скрылся за завесой тишины и покоя, ждет подходящего момента и еще не понимает, что всё меняется, и он тоже не останется неизменным. — Дядь Клем, ты о чем задумался? — Мелли дернула его за рукав. — Восторгаюсь и наслаждаюсь! — искренне ответил магистр. Думы не мешали ему рассматривать комнаты, залы и коридоры только что сотворенного замка. Мелькор позаботился обо всех своих близких. Вот эти комнаты явно понравятся Лис и, наверно, её супругу. Покои в маленькой башенке уже облюбовала Мелли. Снежно-серебристый зал заставил мэтра шире раскрыть глаза: казалось, здесь витает тень Эйллиэ. Снежинке это место придется по душе. А вот в этой темно-зеленой гостиной он и сам не отказался бы провести время. Черный Вала подумал обо всех. Клемент понадеялся, что у них есть еще время до начала великой встряски, и Мелькор успеет привести в свой дом дорогих и любимых. Все они достойны хоть капельки счастья, но разве это волнует Судьбу?! При выходе из замка их ожидал очередной сюрприз. Стая волков пришла познакомиться с Хозяином Чертогов и, внимательно осмотрев и обнюхав его, пообещала присматривать за домом. — Теперь вам только домовушек найти, и полный порядок, — сообщил Клемент. — Фрола обещала поговорить с одной почтенной парой, — сказал Мелькор. — Нам еще многое нужно сделать, но к Празднику Снежной Кошки управимся. Жду вас в гости, придете? — Разумеется! — ослепительно улыбнулся зеленоглазый маг.5
Появление внучки в мастерской Вала почувствовал сразу. Мель на цыпочках подошла к нему и стала рассматривать только что сделанный витраж. Рыжая лиса и черный волк бежали по заснеженной долине, высоко в темном небе сияла луна. — Это для мамы с папой, да? Изначальный кивнул и показал еще несколько готовых картин и гобеленов. Неожиданно, но первыми он решил отделать покои, предназначенные Лиссэ и Ортхеннеру. Оранжевое, красное, сочная зелень — Рыжая оценит. Да и волки в лунном свете ей понравятся. Ирни тоже будет доволен. — А мне с котятками сделаешь? — спросила внучка. — Сделаю, — пообещал дедушка и тут же предложил: — А сама попробовать не хочешь? — Хочу! Теперь дело пошло веселее, хоть и стало хлопотнее. Внучка старалась, но иногда, расшалившись, устраивала какую-нибудь каверзу — весьма безобидную: ни одна работа испорчена не была. — Деда, а зачем магам столько всего учить? У них сила есть — раз, и все получилось! — Ты Розочку вспомни и свой прыгающий канделябр. Хорошо получилось? — Не очень, — печально вздохнула девочка. — Только учиться долго. Вот зачем мне математика и физика, а? — Без расчетов и знания материи миры не сотворишь. А как будешь животных создавать, если не знаешь основ зоологии? — укладывая в рамку мелкие кусочки мозаики, Вала стал рассказывать: — Знал я одного Владыку вод, считавшего, что вода только в жидком виде существует, знал и Сотворительницу животного и растительного мира, не понимавшую, что все растения должны сами развиваться, и не ведавшую, зачем необходимы хищники. Были в том мире и маги, зачем-то скрывшие солнце и создавшие вечно светившие столпы… Знал я и одного юного Изначального, не сумевшего донести свои знания до других и переубедить их… Много бед способен наворотить неумелый Творец. — Не волнуйся, деда, я стану умелой-преумелой, — внучка прижалась к его плечу. — А ты тоже в магической Школе учился? — Нет. — А тогда как же ты все это узнал: про солнце, животных, воду? — Эа подсказала. — А мне она может подсказать? — оживилась плутовка. — Звездочка моя, Эа настоящей учебы не заменит. Знаешь, как я сожалею, что не пришлось мне попасть в младые лета в такую Школу! Ты не только знания получаешь, ты еще учишься общаться с другими. Тебе очень повезло, радость моя! — Угу, повезло, — скривилась Мелисса. — Ненавижу эти уравнения, функции терпеть не могу! А Рик вообще дурак! — Такая умница - и с уравнениями справиться не может? — удивился Вала. — А Рик, что натворил? — Чернила заколдовал. Я контрольную написала, тетрадку закрыла, и все написанное исчезло. Гад такой, я из-за него чуть пару по математике не схлопотала. Хорошо, дейр Вирхас понял! — возмущалась внучка, сжав руки в кулачки. — Но ничего, он у меня узнает, где Хмарыш ночует! Я ему подушку заколдовала. Он спать ляжет, а она превратится в жабу — баальшую такую! — хихикнула девочка и тут же осеклась: — Ой, деда, я тебе ничего не говорила, ладно? Мелькор рассмеялся: — Нет, Мелли, я ничего не слышал! А математикой мы с тобой после ужина займёмся. — Мяу! — Мелисса захлопала в ладоши. — Ты у меня самый лучший в мире дедушка! Некоторое время они молча трудились над витражом, а потом внучка заявила: — Деда, тебе их надо было тоже в Эа стаскать! — Кого?! — не понял Вала, за работой забывший, о чем до этого шла речь. — Своих товарищей по сотворению того мира. Ты ведь о них и о себе говорил? Какая же она проницательная! Такая маленькая, а уже столько понимает! — Да, — нехотя ответил Изначальный. — Я рассказал им про Эа, но мне не поверили. — Надо было показать! — Они бы не стали смотреть, они считали, что я лгу! — Со всеми разом ты бы, конечно, не справился, — задумчиво проговорила Мелисса и авторитетно сообщила: — Надо было по одному отлавливать. Подкарауливаешь за углом, раз — по башке и тащишь в Эа. Мелькор чуть не выронил из рук кусочек мозаики. — Мелли, никого нельзя бить, тем более сзади! — Нельзя, да? А спереди можно?! — глаза внучки гневно сверкнули. Она стала необычайно похожа на мать. — А вот меня прошлой зимой старшие девчонки втроем в снегу изваляли… — Почему ты мне не сказала?! — Ябедничать неприлично! Так вот, я их потом поодиночке отловила и снегом накормила. Правда, они меня после чуть в лаборатории на ночь не закрыли, но я улизнула. И еще раз им показала, где кмырги живут. Закрыла на ночь в мальчиковом сортире и еще по прыщу на лбу вырастила! Зато теперь меня старшие уважают и не связываются. А ты — бить нельзя! Вот мама всегда говорила, что излишний пацифизм опасен. Всепрощенчество развращает прощаемых. Так что иногда двинуть по кумполу полезно! Ох уж эта Лиссэ! Плоды её воспитания еще долго аукаться будут. Черный Вала поморщился и ностальгически вздохнул. Все-таки с Рыжей было так легко и весело. Ортхеннеру повезло с женой! И ему повезло: он всегда мечтал сотворить дочь, но это было невозможно. А теперь у него еще и внучка есть — и такая замечательная! Звездочка его яркая! — Мелли, чтобы я больше никаких «двинуть по кумполу», «дать по башке» от тебя не слышал! Ты воспитанная и образованная девочка и не должна выражаться подобно дикому уруху! — А стукнуть аккуратно по голове можно? — потупив глазки, поинтересовалась шалунья. — Нельзя! — строго заявил Мелькор. — А не по голове? — Бить вообще нельзя! Воспитывать надо не кулаком, а словом и примером! — А прыщи — это пример или кулак? Изначальный на миг призадумался: с одной стороны, все эти прыщи и жабы — настоящее хулиганство, а с другой, они достаточно безобидны, да и оставлять без ответа чужие пакости тоже нельзя. Он усмехнулся. — А это смотря какие, где и насколько задержатся! Только не увлекайся, радость моя, лучше дружить, чем враждовать. Щечки внучки чуть порозовели. — Да я стараюсь дружить. Я потом тем девчонкам не только наколдованные прыщи свела, но и все остальные. Помнишь, я у тебя мазь спрашивала? — Помню, — улыбнулся Вала и погладил внучку по головке. — Добрая ты у меня девочка, вот и оставайся такой. Злым миры не творить. Потом они вместе ужинали, учили математику. На ночь по традиции Мелисса потребовала сказку. Уже засыпая, внучка вдруг сказала: — Странно все-таки: тебя ничему не учили, а ты потом отправился в Эа и сразу все узнал. Как в сказке о волшебной палочке: раз — и желание исполнилось! — Наверно, потому что я сотворенный, а не рожденный, — ответил Вала, но Мелисса уже спала. Поздно ночью, глядя на звезду в чаше светильника, он вспоминал её слова и думал. И вправду, почему Эа смогла столько ему дать: имя, облик, знания? Почему он, один-единственный из всех, так рвался туда? Почему облик, данный ему Эру, так тяготил его? Почему его душа всегда стремилась к иному? Ответа не было. Его не было тогда, не нашлось и сейчас. Перед глазами мелькали какие-то смутные видения: свет далеких звезд, бархатная тьма, призрачные тени… Зачем Эру создал его таким? Наверно, ошибся. Мелькор теперь уже ясно понимал: и Творец может ошибаться, только вот его ошибки дорого стоят его творениям, а иногда и ему самому.