1
Всю ночь Элдамирион читал лживые сказки приспешников Врага. Утром он начал выяснять, кто подсунул ему Книгу. Не сама же она просочилась в покои матери? Кто-то же привез её в Нуменор. Неужто и на эту прекрасную землю проникло Зло? Он найдет негодяя и заставит его рассказать все о своих подельниках. Он выведет их на чистую воду! Увы, прислуга ничего не знала. Со слезами на глазах служанки уверяли, что никогда не осмелились бы что-то изменить в комнатах покойной госпожи. Они ничего не трогали, они лишь убирались там. Да и впрямь, откуда им знать квенья, который уже и многие из знати забыли? Конечно, слуг могли подкупить, но Элдамириону казалось, что ему не лгут. Он доверял своему чутью, оно не раз помогало ему узнать истину. Да и не пытать же их? Под пыткой сказать можно все, что угодно, а ему нужна правда. Так ничего не выяснив, молодой военачальник отправился дочитывать мерзкие измышления вражьих прислужников. Но там, где он её оставил, книги не оказалось. Снова пришлось выяснять, угрожать, ловить на несоответствиях, и опять — ничего. Дело осложнялось и тем, что он не мог никому сказать, о чем эта книга. Не стоит не ведающим о ней знать о такой пакости, а тот, кто знает, пусть выдаст себя сам. Не выдал никто. Элдамирион был в бешенстве. Еле сдержав свой гнев, молодой человек отправился перечитывать старинные квенты эльдар. В поместье пришлось задержаться надолго. Соседи, особенно те, у которых были дочери на выданье, зазывали его в гости. Но Элдамирион все приглашения отклонил. Он был занят: чтение и опровержение лживых измышлений отнимали все его время. Благодаря почти абсолютной памяти, он помнил Черную книгу всю, до последнего слова, хотя ему так хотелось забыть её. А еще ему безумно хотелось, чтобы на самом деле существовал такой мудрый и милосердный Учитель, чтобы существовала Твердыня, где все были равны, где у каждого было дело по душе. С какой радостью он стал бы членом этого братства! Но это была ложь — наглая, бессовестная. Никогда не было на свете ни мудрого Айанто, ни Братства рыцарей Аст Ахэ. Был коварный Моргот, исказивший мир и опутавший его ложью. Были его приспешники — жестокие, лживые, не ведавшие ни чести, ни совести. И за это Элдамирион проникся еще большей ненавистью к Врагу и его слугам. Им было мало испортить все живое, они сумели извратить Мечту! В свободное время молодой человек все еще пытался найти того, кто подсунул ему вражьи сказания. Несколько слов из Книги, брошенных вскользь, туманные намеки — все это должно было выдать предателя. Элдамирион внимательно следил за обитателями поместья, за приходившими в дом людьми из селений. Напрасно. В надежде узнать хоть что-то, он навестил самых ближайших из соседей, послушал местные сплетни, кинул пару наводящих фраз. И снова пусто. Тоска и бешенство терзали его душу. Опровергать слова из Книги почему-то становилось все труднее. Нет, он находил нужные факты и фразы, только при ближайшем рассмотрении они начинали казаться неоднозначными. Как же так получилось, что Ульмо, по словам квент, больше других проникший в замыслы Илуватара, ничего не ведал о свойствах своей стихии? Элдамирион получил хорошее образование, да и личный опыт показал ему, что вода бывает не только в жидком виде. Что же тогда понимали в своих стихиях другие валар? Нет, в таких вещах нельзя сомневаться! Наверно, рассказчик что-то напутал. Возможно, как раз Ульмо и не понял замыслы своего Создателя. Но как можно сомневаться в словах мудрых? Со стоном Элдамирион сжал виски. Стоит вчитаться - и привычный с детства текст расползается на какие-то куски, как сгнившая ткань. Нет, нет, он не будет сомневаться! Его вера тверда! Нельзя вечно сидеть в провинции, Элдамириона ждали в столице. Надо снаряжать новое войско, собирать средства на постройку очередной крепости. При виде Менельтармы, башни Элроса, он почувствовал облегчение. Здесь, в самом сердце Нуменора, его вера окрепла и сомнения отступили. В старинных архивах и библиотеках наверняка хранятся хроники и предания, рассказывающие о тех далеких временах, возможно, ему повезет, и он найдет воспоминания тех, кто победил Врага в Великой Войне, тех, кто своими глазами видел мрачные залы Ангбанда. К тому же, здесь живет Миримэ. Продажная тварь, так ловко заставившая его посетить родительский дом. Нужно выяснить, кто надоумил её.2
Вторая дама королевы на этот раз приняла своего любовника не в спальне, а в гостиной. Миримэ была довольно-таки строго одета: темно-красное бархатное платье скорее скрывало, чем подчеркивало её соблазнительные формы. Хороша, очень хороша! Но как же лжива! При его появлении она встала с кресла и прижала руку к груди. — Удивлена твоему визиту, — улыбнулась женщина одними губами. — Думала, что ты уже забыл дорогу в мой скромный дом. — Кто заплатил тебе за то, чтобы я уехал? — ледяным тоном спросил Элдамирион, даже не поздоровавшись. — Никто, — с еле заметной усталостью в голосе ответила бывшая любовница. — Кто велел тебе отправить меня в поместье? — он добавил металла в голос. — Королева, — Миримэ спокойно смотрела ему в глаза. Какая наглость! Огромным усилием воли Элдамирион сдержал свой гнев. — Не смей оговаривать супругу нашего государя! Кто купил тебя? Она удивленно подняла брови. — Я уже объясняла, что королева обеспокоилась… — Королева выше подобных вещей. Ей нет и не может быть дела до таких мелочей! — отрезал он гневно. — Мелочей?! Ты и впрямь думаешь, что это… — Хватит лжи! — перебил её Элдамирион. — Кто он?! — Ты ревнуешь? — Ревновать? Много мнишь о себе! — стараясь говорить спокойно, бросил он. — Ты ввязалась в черные дела. Но если назовешь мне имя, то я просто уйду. — А если нет? — усмехнулась бывшая любовница. Элдамирион еле сдержался, чтобы не ударить её. Красный туман бешенства плыл перед глазами, но он еще помнил, что бить женщин недопустимо. — Кто он?! Имя! — Королева Нуменора! — Миримэ сделала шаг в сторону двери. — Клевещешь, тварь! — Элдамирион схватил женщину за руку, не дав ей сбежать. Она дернулась, пытаясь вырваться, но его пальцы еще сильнее впились в её запястье. — Пусти меня! — крикнула она. В голосе Миримэ он различил еле заметные нотки страха. Перед глазами поплыли серо-зелёные тени. Элдамирион вывернул ей руку за спину, притянул к себе и, глядя прямо в расширившиеся зрачки, медленно произнес: — Если ты скажешь правду, то умрешь быстро! — Я уже сказала! Пусти меня! — Ложь! Благороднейшая из благороднейших никогда не коснется Зла! — Какое зло?! Ты спятил?! — взвизгнула Миримэ. — Морготова тварь! — Как же трудно не сдавить её горло руками... Оно совсем рядом. Ему хватит всего лишь мига… — Отвечай! — Какая тварь? — женщина, изловчившись, попыталась ударить его коленом, но он оказался быстрее и с силой отшвырнул бывшую любовницу прочь. Миримэ, отлетев к стене, со стоном упала на пол. И тут же вскочила. Живучая, дрянь! — Убирайся из моего дома! Или я закричу! Элдамирион лишь усмехнулся. Слуги у его бывшей подруги были приходящие, кроме двух девчонок. В это время они обычно ходили на рынок. Оно и к лучшему: еще не хватало, чтобы пострадали другие. — Кричи! — он шагнул к ней. В глазах женщины стыл страх. По комнате плыл сероватый дым, пахло плесенью, болотом и прелыми листьями. — Ты все мне расскажешь, прислужница врага! — Я служу только королеве! Или и она — Враг? Элдамирион ударил её по лицу, коротко, без замаха. Из разбитой губы потекла кровь. Он тихо рассмеялся. Страх в глазах Миримэ сменился откровенным ужасом. Чувствовать его было на удивление приятно. До безумия захотелось сжать её горло, увидеть, как медленно, по капле исчезает жизнь из зелено-карих очей. Руки сами потянулись к беззащитной шее, к дрожащей жилке… Он с силой дернул ворот её платья. Ткань с треском разорвалась, обнажив грудь красавицы. Когда-то её нагота вызывала у него жгучее желание обладать этим роскошным телом, сейчас же Элдамириону хотелось увидеть, как оно обращается в прах. — Отвечай, или умрешшшь, — голос перешел в шипение. Её ужас и запах крови кружил ему голову. Он еще раз ударил её по лицу. — Говори, продажная, похотливая тварь! Не то умрешшшь… медленнно… — Да я тварь! — женщина неожиданно выпрямилась. — А ты палач! Ты не щит! Ты палач Нуменора! — она вдруг расхохоталась. — Убей же меня! Убей, как твои воины убивают во вражеских землях чьих-то жен, матерей и любимых! Убей! Страха в её глазах больше не было, лишь гнев сверкал в них. Мать… любимая… Тинвен… Он чуть не убил женщину! Он мучил женщину! Что с ним?! Элдамирион отшатнулся. Серо-зелёная пелена схлынула, краски стали четкими и яркими. — Замолчи! — мужчина поднес руки к вискам. Голова раскалывалась. — Нет! Я больше не буду молчать! Хватит с меня! Я тебе все скажу! Все! — в Миримэ словно балрог вселился. — Ты хотел знать, зачем королеве беспокоиться о тебе? Что ж, отвечу. Она беспокоилась не о тебе! Королю невыгодно, чтобы ты женился, особенно на девице из рода Элроса. — Не смей! Король мой друг, он любит меня. Атанамир чтит Света Амана! — Атанамир давно завидует валар: они бессмертны. Атанамир боится и ненавидит тебя! Ты легко увлекаешь за собой других. За тобой вся армия! Король мечтает о том, что ты сложишь голову во славу Нуменора! Мертвые герои удобнее живых! — Ложь! Тьма Моргота говорит твоими устами! — Какой Моргот?! — Миримэ снова рассмеялась — хрипло и устало. — В Нуменоре и без него хватает зла и Тьмы. Ты можешь убить меня, ты можешь пытать меня, но зла и тьмы от этого меньше не станет! Она лжет, её надо уничтожить. Но гнев и непонятное безумие схлынули, оставив опустошенность. Враг коварен. Элдамириону казалось, что Миримэ говорит правду, по крайней мере, она сама верит своим словам. Сколько же в мире зла! Неожиданно он произнес несколько слов на выдуманном языке из «Черной книги»: — Кор-эме о анти-эте, — и цепко впился взглядом в лицо женщины, надеясь уловить понимание. Но нет, Миримэ даже не услышала его слов. Её лицо было бледно, губы разбиты, а под глазом набухал синяк. Она устало смотрела куда-то вдаль. — Убей или уходи, — еле слышно проговорила женщина. Стало страшно и стыдно. Что он делает? Черные рыцари никогда не поступили бы так. Элдамирион застонал. Какие рыцари?! Их никогда не было. Все ложь, все! Ну и пусть, все равно он не будет уподобляться прислужникам Врага, то есть… Окончательно запутавшись, Элдамирион выскочил из дома Миримэ, твердя про себя как заклинание: он не убивает женщин!3
Внизу громко хлопнула дверь. Ушел. Миримэ медленно сползла по стене и сжалась в комочек. Никогда она еще не оказывалась так близко к смерти, как сегодня. Элдамирион сошел с ума, а возможно, он и всегда был сумасшедшим. Что же случилось в его родовом гнезде, что он так взбеленился? Женщина поежилась, вспомнив бешеные глаза своего бывшего любовника, и как она сумела не рассказать ему всей правды? Королева всего лишь попросила свою даму занять Элдамириона, чтобы не дать советнику подсунуть к нему в постель свою дочурку. В таком случае король был бы просто обязан заставить своего военачальника жениться. Атанамир же предпочитал видеть своего друга мертвым или сражающимся во славу Эленны, а уж никак не женатым на дочери такого прожжённого интригана, как советник. Разумеется, королева не делилась со своей придворной дамой такими соображениями, но Миримэ никогда дурой не была. Она же и предложила, что ради успешного выполнения возложенной на неё задачи лучше отправить Элдамириона в его родовое поместье: уж там советник до него не доберется. На полу было холодно, но подняться сил не было. Миримэ подтянула упавшую со стола скатерть и завернулась в неё. Стало теплее. Как же хорошо, что она ничего не сказала! Тогда бы Элдамирион её точно убил, заявив, что в своей лжи она покусилась на самое светлое и чистое. Встреча во дворцовом парке случилась еще до возвращения доблестного полководца. Миримэ так и не поняла, что за нелегкая принесла её в столь ранний час к Белому древу. Он стоял совсем рядом с Нимлот и смотрел на раскрывшиеся цветы. Высокий, тоненький и невыразимо прекрасный. Он был исполнен света, от него веяло свежестью и чистотой раннего утра. Миримэ застыла, не в силах отвести глаз. Эльф! Настоящий эльф! Она никогда раньше не видела квенди. В последнее время они редко посещали Нуменор, но, тем не менее, она сразу поняла, что столь дивное создание человеком быть не может. Эльда оглянулся и, увидев, улыбнулся ей — светло и чуточку лукаво. От взгляда лучистых глаз на душе стало тепло. Женщина тоже улыбнулась в ответ и шепотом спросила: — Ты эльф? — Ты и сама знаешь, что эльф, — ответило существо из легенд и сказок. Миримэ кивнула и, набравшись смелости, спросила: — А уши посмотреть можно? Среди друзей её детства ходили слухи, будто бы у квенди острые и длинные уши. Рассмеявшись тихим и на удивление мелодичным смехом, незнакомец отвел прядь длинных черных волос. Уши длинными не были, лишь верхняя часть слегка заострена. Её рука сама собой потянулась потрогать не то ухо, не то волосы. Эльф тут же отпрянул в сторону. — Сама себя за уши дергай! — проворчал он. Ей стало смешно: древнее создание, а ведет себя как мальчишка. — Прости, — стараясь не захихикать, сказала она. — Я помешала. Ты, наверное, кого-то ждешь? — Уже дождался, — хмыкнул эльда. — Одну любопытную особу, тянущую ручки к чужим ушкам! — Меня?! Зачем? — удивилась Миримэ. Сказки и легенды так просто в гости не заходят. — Чтобы исполнить твое истинное желание, — эльф улыбнулся. — Зачем же еще? Она все же хихикнула. Беседа с каждым словом становилась все безумнее. — Хорошо! Исполняй. Хочу эльфа! Интересно, а как это — любить сказочное создание? — Не получится, — серьезно и без обиды ответило оное создание. — Почему? — Ты этого не хочешь. — Как это не хочу? Очень даже хочу, — возмутилась Миримэ. — Тебе просто кажется, а на самом деле хочешь ты совершенно иного! — И чего же?! — он её просто дурачит. Вот наглец! — Узнаешь, когда я это твое желание исполню, — улыбка его была подобна лучу солнца. Досада куда-то испарилась, осталось лишь ощущение грядущего чуда. — А когда ты исполнишь? — она шагнула к нему. — Вскоре после того, как Элдамирион посетит дом, где прошло его детство. — Значит, никогда, — разочарованно проговорила Миримэ. Сказка поманила и обманула. — Почему это? — удивился незнакомец. — Да он еще из Эндорэ не вернулся! И он никогда свои родовые земли не посещает! — А ты его убеди посетить, — усмехнулся её странный собеседник. Каков хитрец! Эльфу зачем-то нужно, чтобы её любовник в свою провинцию отправился, и он решил чужими руками жар загрести. Рассказал сказку про истинные желания. Ну уж нет! Хочешь, чтобы тебе помогли — плати. Так Миримэ и сказала. Внимательно посмотрев на неё своими лучистыми глазищами, эльф грустно сказал: — Ну как хочешь! Ради тебя же стараюсь, а ты о выгоде, о деньгах! Не в них твоё счастье. — С деньгами я и без счастья обойдусь! — отрезала женщина. Нашел дуру! — Глупая ты и несчастная, — вздохнул он. — Не дам я тебе денег. Захочешь найти счастье — сама постараешься, а не захочешь — я твоей беде не помощник! — Элдамирион не любит, когда в его дела лезут, тем более женщины. Он меня бросит или прибьёт. — Не прибьёт. Обещаю, — ответил эльда и провел рукой по её волосам. Потом сделал шаг в сторону и исчез, словно и не было его никогда. Миримэ обежала весь парк. Ни следа. Морок? Видение? К разговорам в этот день она внимательно прислушивалась, надеясь уловить хоть что-то про эльфа, но расспрашивать слуг и стражу она не решилась: Атанамир не слишком жаловал эльдар. Узнать ничего не удалось. Корабли эльдар в гавань последнее время не заходили. Выполнять нелепое и опасное пожелание дивного существа Миримэ вначале не собиралась, а потом неожиданно решилась. Элдамирион ожидаемо возмутился, но к совету прислушался. Разумеется, с любовницей он порвал, правда, на прощание оставил весьма приличную сумму, которой она и утешилась. Не веря и ругая сама себя, ждала Миримэ эльфа. Какое такое её истинное желание он исполнит? Но никаких вестей от него не было. Наверно, посмеялся над глупой аданет многомудрый эльда! Как раз утром этого дня и пришла весточка. Птица влетела в окно и бросила на столик у кресла свернутую в трубочку бумагу. Миримэ схватила её, развернула. Две листа бумаги оказались в её руках. На одном всего несколько слов: «Квенди никогда не обманывают!» Второй оказался купчей на давно покинутый родительский дом. После смерти отца он был продан за долги, Миримэ никогда не собиралась возвращаться туда. Она столько сделала, чтобы забыть то время, вытравить из памяти ту босоногую девчонку, что носилась с утра до ночи с детишками рыбаков. Мать умерла рано: то ли от родов, то ли от огорчения. Наверняка она поняла, что за счастье досталось ей в мужья. Отец почти все время беспробудно пил, охотился и гулял с девками. До девочки никому не было дело, кроме старого слуги, что выучил её читать и писать. Впрочем, не очень-то и хотелось ей тогда учиться. Ходить вместе с рыбаками в море, собирать ракушки на берегу и даже чистить рыбу было куда приятнее. Юная дурочка мечтала о муже-рыбаке и уютном домике у моря. Она даже приняла простенькое колечко от одного из парней. Как давно это было! Наверно, она так и прожила бы всю жизнь среди рыбы, ракушек и гальки, если бы отец не вспомнил, что у него есть дочь. Тогда батюшка крупно проигрался, а за босоногую вечно ободранную девчонку предложили неплохую сумму. Да и брали-то замуж. Отец был даже рад, он так и сказал: «Гордись и радуйся, дочь! Я устроил твою судьбу! В столице будешь жить!» Тогда она не обрадовалась и правильно сделала. Жаль, что не сбежала с возлюбленным. Понадеялась, что женишок увидит невесту и откажется. Только он уже давно все разглядел. Старый развратник! Нет, выглядел тогдашний советник крепким и сильным. На лице ни морщинки, хоть и прожил немало. А уж сколько жен пережил! Все-то ему квелые попадались. Зато она крепкой оказалась! Все перетерпела, хоть и рыдала в подушку по ночам, мечтая, чтобы проклятый муж свернул себе где-нибудь шею. Тогда Миримэ и решила, что обязательно станет богатой, займет высокое положение, и её никто и никогда пальцем не посмеет тронуть. Еще при жизни мужа сумела добиться приглашения во дворец, сумела понравиться молодой королеве, стала придворной дамой. Только денег ей после смерти мужа досталось очень мало, вот и пришлось искать покровителей, чтобы жить в столице и копить состояние. Женщина еще раз прочитала купчую. Обманщик! Она чуть не заплакала от обиды. Сама дура, не надо было верить в чудо! Какие в наше время чудеса?! Потом пришел Элдамирион, и все стало еще хуже. Проклятый эльда! Как он её подставил! С трудом поднявшись, Миримэ подошла к зеркалу — огромному, во весь рост. Посмотрела, оценивая ущерб, нанесенный бывшим другом. Мда! Хороша, нечего сказать! Глаз заплыл, губы разбиты, платье разорвано, а в глазах тоска. У босоногой девчонки были ободраны коленки, сбиты костяшки на пальцах, но по лицу её никто никогда не бил, а те, кто пытался, получали сдачи. Та девчонка улыбалась каждому рассвету, в её душе пело море. Она не боялась штормов, веря, что Уиненн поможет ей. Кто поможет знатной даме, что затравленно смотрит на неё из зеркала? У неё дорогие платья, ухоженное тело, а в душе лишь звон монет. Или все-таки она еще услышит, как шумит прибой? Миримэ закрыла глаза. Где-то вдали глухо заворчал гром, запахло свежестью, послышались крики чаек… Она открыла глаза, подошла к окну. Небо было ясным, да и чайки сюда не прилетают. А те две птички, что когда-то вместе с Нимлот привезли эльдар в дар Анкалиону и Эрендис, улетели уже давным-давно. Но запах моря чудился и здесь. Женщина бросилась в спальню, вытащила спрятанную в шкатулке купчую, расправила помятую с досады бумагу. Надо все-таки посмотреть на старый дом. — Что случилось, госпожа? — раздались испуганные девичьи голоса. Служанки вернулись. — Что с вами? — девушки ахнули, увидев её лицо. — Неудачно упала, — хмыкнула Миримэ и, прекращая их причитания, приказала. — Ванну, платье. Потом прикажите заложить карету! Мы уезжаем! — Куда? — Далеко, кто не хочет, получит рекомендации! Через два часа вдова первого советника покинула Арменелос. Королева разрешила своей даме уехать из столицы для поправки здоровья. Прикладывая к губам платок, смоченный целебными снадобьями, Миримэ размышляла, стоит ли чинить родительский дом или лучше продать его. Впрочем, на месте все будет ясно. Она еще вернется ко двору, когда Элдамирион отбудет на свою бесконечную войну.4
Вершина Менельтармы уже давно скрылась из виду, а Элдамирион все смотрел и смотрел в сторону Острова. На душе было пусто, а сердце словно сжимала железная рука. Ему казалось, что он больше никогда не увидит Нуменора, не ступит на мраморные плиты королевского дворца в Арменелосе, не вдохнет чарующий аромат цветов Нимлот. Сколько раз он покидал Эленну и каждый раз был уверен, что вернется с победой. Он свято верил, что валар хранят его, что его путь озаряет Элберет Гилтониэль. Теперь же он чувствовал себя одиноким: вера ушла, оставив глухую тоску. Зачем он едет в Эндорэ? Кого он собирается освобождать от Тьмы и Зла? Если верить проклятой книге, то люди — творение Моргота. Разумеется, это ложь, правда лишь в том, что если бы не было диссонанса, то не было бы и третьей темы, и люди никогда не пришли бы в этот мир. О Элберет! О чем он думает?! Все в воле Илуватара, «ни одна тема не может быть сыграна, не происходя, в конце концов, от самого Илуватара», все, что бы кто ни сделал, даже Моргот, лишь приведет к славе Илуватара! Но тогда получается, что и Тьма и Зло пришли в этот мир по воле Единого? Нет, это слишком ужасно. Нельзя думать о таком. Элдамирион тряхнул головой, волосы упали на лицо, но он не отвел их. Нет, его Цель жива, он снова обретет уверенность, ведя в бой войска. Теперь, зная все вражьи измышления, он сумеет найти нужные пути к сердцам людей, прозябающим под властью Тени. Элдамирион поежился, будто от ледяного ветра, но ночь была тихой и теплой. На небе ни звездочки, лишь луна — холодная и равнодушная. Где она, его звезда? Погасла или отвернулась от усомнившегося? Странное безумие, охватившее его в доме Миримэ, больше не возвращалось, но он до сих пор чувствовал себя виноватым: издеваться над женщиной, пусть даже попавшей под власть Тьмы, недопустимо. Обольщенная, она могла не ведать, что творит, или её просто использовали. Его бывшая любовница всегда была падка до денег. Тогда, пытаясь избавиться от мучительных сомнений, Элдамирион погрузился в архивы и библиотеки, пытаясь найти хоть что-то о тех давно минувших временах. Его интересовали воспоминания воинов, сражавшихся с Морготом в Войне Гнева, а также всевозможные легенды и сказания о севере. Сначала он ничего не находил, потом в одном из засекреченных архивов, куда проник, пользуюсь своей властью и знакомством с хранителем, ему неожиданно встретилось несколько пожелтевших листочков с записями древней легенды. Там рассказывалось о том, что некоторые люди, попавшие в плен к оркам и уже ждавшие мучительной кончины, были спасены какими-то странными воинами и отправлены на исцеление к некоему эльфийскому королю — мудрому и печальному. Еще попалось несколько историй о том, что не все люди Севера были под властью Тьмы, некоторые боролись с орочьими бандами, спасали пленников, но, невзирая на все уговоры, не желали вливаться в ряды Трех родов и бороться с Морготом. А еще хранитель рассказал ему, что у него в семье хранится очень искусной работы чаша, якобы прихваченная далеким предком из Ангбанда. Элдамирион заинтересовался. Старый знакомый пригласил его домой посмотреть на это чудо. Чаша была невелика. Совсем простая, из светлого металла, никогда ранее не виданного, лишь только вставки из светло-голубого камня и вязь серебристых листочков по краю украшали её. — Необычно, — сказал Элдамирион. Хранитель архива усмехнулся: — Ты воды из неё отведай! Он так и сделал: плеснул воды и выпил. Чувство было удивительным: светлая радость охватила его, словно весенним ветерком повеяло и унесло всю тоску и печаль. — Уж не знаю, где предок её раздобыл, но явно эльфийская работа — вон как легко на сердце становится, да и хранится в ней любой напиток дольше обычного. Умеют квенди чудеса создавать. Элдамирион молчал, он внимательно вглядывался в причудливую вязь еле заметных букв по нижнему краю чаши. Таких он никогда не видел, но их четкие очертания вызывали в памяти страницы «Черной книги». Нет, не эльдар её создали, видел он их творения: они дивно хороши, но это работа других мастеров. Сомнения навалились на Элдамириона с новой силой. А вскоре для беседы его вызвал Атанамир. Владыка Нуменора желал знать, почему его верный слуга не спешит приумножать славу Эленны, покоряя предавшиеся Тьме народы. Элдамирион заговорил о рабстве, о недостойном обращении с освобождёнными из-под влияния Саурона людьми. Глаза короля смотрели холодно и равнодушно: их участь его не волновала. — Они сделали свой выбор, друг мой, еще в Первую Эпоху, посему и обречены жить недолго, в болезнях и невзгодах. Лишь служение Высшим со временем очистит их души. Лишь потомки Элроса и Трех родов достойны владеть миром, лишь под их властью Арду оставят беды. Откуда сомнения? Ты слишком задержался на Острове. Бездействие губит тебя, Элдамирион. Воин не должен проводить время среди пыльных бумаг и скучных манускриптов. Оставь их ученым. Кстати, что ты хотел там найти? Возможно, я могу помочь тебе? — голос государя был полон участия, а глаза смотрели нехорошо. Элдамириону почудились в них страх и ненависть. Полководец спокойно встретил взгляд короля. — Всего лишь средство бороться с Тьмой и описания сражений прошлого. Мне было бы интересно найти хоть что-то о тактике и стратегии Валинора. Глаза Атанамира чуть потеплели: — Ты умеешь удивлять! — он неискренне улыбнулся. — Но поверь, военачальника искуснее тебя еще не рождала земля. А стратегии майар и эльдар вряд ли подойдут атани, иначе бы мудрые, наверно, поделились своими знаниями с нами. Элдамирион внимательно смотрел на своего друга. Впрочем, друга ли? Проклятая баба снова оказалась права, король стал другим. Да и был ли когда-нибудь тот Атанамир, которого он знал? Владыка Нуменора произносил красивые фразы, он обещал вскоре отменить рабство, позаботиться о просвещении народов, призывал Элдамириона к дальнейшим подвигам: — Эленна надеется на тебя! Иди же и покори недругов! Мы будем молить валар о ниспослании тебе победы! Слушать бывшего друга было смешно и противно. Ложь, страх, ненависть и зависть. Вот и все чувства, обуревающие владыку Нуменора. Атанамир моложе его, но выглядит старше, потому что Свет оставил его. Бедная Эленна! Что будет с тобой? Серые тучки наползли на луну, скрыли её от глаз, серебряный свет погас. Море было спокойно, оно будто дремало. Холодно не было, но Элдамирион плотнее запахнул плащ. Он вспоминал, как долго гулял по ночному Арменелосу после беседы с государем. Бродить по самым темным улочкам Элдамирион не опасался: с ним его меч, он сумеет дать отпор любому грабителю или убийце. Впрочем, какие убийцы?! Владыка Нуменора может его бояться и ненавидеть, но убивать на Острове не станет. Великий полководец, погибший от кинжала грабителя — это пошло. Вот в Эндорэ ему, пожалуй, стоит поберечься, особенно если он попытается навести порядок в завоеванных землях. Атанамиру плевать на Свет, на освобождение Эндорэ от Тени. Он никогда не отменит рабство, он так и будет истощать покоренные земли, забирая себе все их богатства. Высшим нужны слуги, им уже не хочется пахать землю, ворочать камни. Они желают вкушать удовольствия. Его Великая Цель не нужна никому, кроме него. Отец был прав: Свет оставил Эленну, ею правят недостойные. Но где найти достойных? Вдруг вспомнились слова отца о свете, о долге, о женитьбе на деве из рода Элроса… Кажется, атаринья даже подыскал ему какую-то невесту, но вскоре погиб… А король не желает его брака с дочерью первого советника… Отец готовил для него место начальника королевской гвардии и был страшно недоволен отъездом в Эндорэ. Потом смирился, но вскоре потребовал его скорейшего возвращение домой вместе с армией. А вот Атанамир всегда поддерживал своего друга в его стремлении достичь Великой Цели. Еще бы! Меч Элдамириона приносил Нуменору не только славу, но и доходы. Элдамирион внезапно остановился, в голове словно кусочки мозаики сложились, и картина стала цельной. Все вокруг лгали, все скрывали свои стремления к власти, к богатству, бессмертию за красивыми фразами. Все говорили о Свете, об Эленне, а думали лишь о себе. Отец тоже лгал, стремясь сесть на трон или посадить на него сына. Атанамир, в отличие от своего отца, был весьма проницателен. Конечно, он догадался обо всем и убрал претендента. Замышляющие против короля и власти должны быть наказаны! Только вину и наказание определяет суд. Как же подло! И что теперь? Убить Атанамира, отомстив за отца? Занять трон? Армия его поддержит! Можно перебить несогласных, залить Эленну кровью, а потом вести её к светлому будущему. Это так напоминало недавние мечты, его Великую Цель. Вот и еще одна Цель, может быть, более великая. Свет на крови, Добро из боли и страха. Хватит! У него нет больше веры, у него нет больше права на свершения. Он не принесет Эленне счастья! Возможно, у Атанамира родится сын и вырастет достойным правителем. Душа рвалась на части, требуя покарать убийцу отца, но Элдамирион сумел прислушаться к голосу разума, твердившему: верны ли его выводы? Пусть король думает лишь о себе, пусть он завидует великим и мудрым, но это не значит, что он виновен в смерти отца своего полководца. Не стоит спешить, нужно выяснить. Мимо прошли какие-то юнцы в богатых одеждах. Они были пьяны и выкрикивали непристойные песни. Рука потянулась к мечу, но Элдамирион вовремя вспомнил о безумии, овладевшем им в доме Миримэ. Не хватало еще опять превратиться в чудовище. Пусть гуляют, пока у них еще есть время. Как же он устал! И посоветоваться не с кем. Один, всегда один, навечно один. Друзей нет и не будет. Вспомнились истории из «Черной книги»: братство рыцарей, Твердыня, Айанто… Они были едины, рядом всегда надёжное плечо… Элдамирион заскрипел зубами. Этого не было! Ложь, все ложь, везде ложь! Будь проклят Моргот! Небо стало почти черным, черным казалось и море, лишь где-то в глубине сверкали зеленоватые огоньки. Внезапно на севере зажглась звезда. Тоненький серебряный луч упал на воду, прокладывая святящуюся дорожку. Она побежала по темной глади прямо до самого корабля, словно предлагая ступить на неё. Элдамирион улыбнулся: его звезда с ним, значит, не все потеряно! Он восстановит справедливость в Эндорэ, он научит нуменорцев уважать другие народы. Он создаст настоящее Братство. Пусть «Черная Книга» послужит его Великой Цели! Звезда сверкнула и пропала. Воодушевление схлынуло, в сердце вонзился узкий кинжал боли. Слишком много крови, слишком много боли и слишком мало веры. Он не сумеет.5
Легкая лодка скользила по темным волнам, она казалась маленькой и беззащитной и заставляла поражаться безрассудности тех, кто осмелился выйти в плавание по великому морю на такой жалкой посудине. — Надо было раньше отправляться, — проворчал один из гребцов. — Ему надоело нас ждать, и он смылся. Теперь до Мордора будем грести. — До Мордора не будем, там моря нет, — рассудительно заметил второй, необычайно похожий на первого, только глаза не черные, а темно-серые. — У меня скоро руки отвалятся! — пожаловался черноглазый. — Не придуривайся, Лаиртин, ты греб самую малость! — Если бы ты не проторчал в поместье, грести бы не пришлось! — А если бы ты не проторчал за занавеской… — Должен же я был проследить, чтобы Миримэ не убили! — Что ж ты её от синяков не спас? — фыркнул сероглазый. — Зато помог найти свое место! — Ты уверен? — Конечно! Для неё вся эта блестящая жизнь - что яд. Ты же сам твердил: она хорошая, просто потерялась, — проворчал старший близнец. — Вот теперь она нашлась. Как говорит харт’ан, самое главное - помочь каждому найти Путь! — Это Мелхар так говорил! — А я о ком? — выкрутится Лаиртин. — А ты чего в поместье застрял? — Должен же я был не дать ему покалечить слуг. Жаль их все же. К тому же, никогда не стоит способствовать отягощению чужой совести преступлениями, спровоцированными твоими действиями! — Эк ты загнул! — восхитился Лаиртин. — Да и её забрать надо было, — смущенно проговорил Таурмир, показывая тщательно завернутую в непромокаемую ткань книгу. В этот момент лодка сильно качнулась. Братья дружно выругались, а из воды появилась морда дракона. Серебристо-голубая чешуя искрилась и переливалась, а выражение темно-синих глаз было чрезвычайно довольным. «Напугались, — мысленно произнесло древнее создание. — Ничего, сейчас домчу с ветерком». — А мы думали, тебе ждать надоело, и ты уплыл, — бросая ему веревки, сказал Лаиртин. «Забавно здесь. Водяные девы есть. Хоррршенькие», — дракон довольно облизнулся. — Ты их ел, что ли? — поразился Таурмир. «Я только тварями пустоты питаюсь. Поиграл с девочками немного». — А тебя Ульмо и Оссэ с Уиненн за это не того?.. «Ульмо далеко. Оссэ хорроший, а Уиненн его любит», — ответил водяной зверь и подхватил веревки. На том разговор закончился. Лодочка понеслась, словно ураганом подхваченная, только держись. Братишки и держались, хваля и проклиная себя за то, что связались с этим любопытным и шаловливым созданием. Водяные драконы были осторожны и еще на заре времен покинули своего создателя. В дела народов мира они не вмешивались и обычно никому не показывались, но этот был еще молод. Он любил проникать в водоемы Эндорэ, подслушивать чужие разговоры, а еще он очень любил шутить. В результате одной из таких шуточек, чуть не утопившей их в Андуине, близнецы и познакомились с этим драконом. Некоторое время они шутили вместе, пугая жителей Черных земель, а заодно и квенди. Но потом об этом прознал Гортхар и отловил шутников. Пришлось дракону вспомнить про своего создателя и отслужить небольшую службу. Впрочем, хитрец, кажется, просто хотел еще приключений. Благодаря дракону братья и попали в Нуменор. Владыка Мордора почему-то решил, что Черную книгу надо подсунуть Элдамириону в его родной стране. Познакомившись поближе с прославленным полководцем, Лаиртин с Таурмиром оценили мудрое решение харт’ана. Гортхар просто пожалел жителей Эндорэ. Разгневанный Элдамирион многих бы жизни лишил. Зато теперь все получилось прекрасно, и даже с подружкой полководца ничего страшного не случилось.6
Костер почти догорел. В центре его слабо светились крупные угли, иногда их охватывали алые язычки пламени и тут же исчезали. Хлопья пепла дрожали, как живые, от слабого ветерка. Двое молодых воинов переговаривались так тихо, что треск догоравших головешек заглушал их голоса. — Зачем мы здесь? — спросил русоволосый, с тоской глядя на слабо тлеющие уголья. — Несем свет народам! — бодро ответил темноволосый. — Сколько наших погибло! А сколько домой вернулось калеками! Темные дерутся за каждый клок своей земли… — К счастью для нас, неумело! — Дрались бы умело, мы бы с тобой тут не сидели. Знаешь, Кирион, я не смерти боюсь, а увечье получить. Кому я тогда нужен буду?! Только матери. А Замин мне как своих ушей не видать. Да и не пристало такой девушке с калекой возиться. Темноволосый пошевелил палкой угли, они вспыхнули, пламя рвануло вверх и, не найдя пищи, с треском упало и рассыпалось искрами. — А мне нужно приданое сестренке добыть. Она у меня хорошая. — Отец Замин за бедняка дочку не выдаст, вот и пришлось воевать идти. — Дураки мы с тобой, Эландур! Грабить не умеем, насиловать тоже. А ты посмотри, как наместники да чиновники богатства тащат, да и наши товарищи некоторые… — Морготу они товарищи, а не нам! — в сердцах воскликнул Эландур. — А был ли Моргот? — еле слышно произнес его друг. — Что?! — Да, просто дед мой частенько говаривал: дескать, никакого Моргота и не было. Придумали его высокие лорды, дабы землицу чужую прихапать… — А легенды? А сказания? А с кем тогда Финголфин дрался? А кто сильмариллы украл? Кирион хмыкнул: — Знаешь, если бы такая гора, каким Моргота рисуют, встал на Финголфина, того бы орлу отскребать пришлось. Эландур рассмеялся: — Ну, ты даешь! И все-таки Моргот был. Может, и не такой жуткий на вид, но злобный и коварный. А теперь его прихвостень Саурон воду мутит, всех своему хозяину поклоняться заставляет! — И кто оному Морготу поклоняется? Вчера слышал, что старик из деревни нашему Великому сказанул: дескать, никакой Тьме мы не поклоняемся, мы лишь Солнце почитаем. В давние времена пришла к нам Солнечная дева и многими дарами оделила. А еще тот старик сказал, что и орки Морготу не молятся и жертв не приносят. — Нашел кого слушать! Темный тебе еще не то скажет! — фыркнул друг. — Элдамирион его, поди, казнить приказал? — Да нет, отпустил, сказав, что Свет милосерден, и пусть его глаза откроются, а душа очистится от тьмы. — Ну и дела! — удивился Эландур. — Что это с Мечом Нуменора сталось? До сих пор еще толковых боев-то и не было. Прошлый раз в занятую деревеньку с полдороги вернулся и двоих мародеров зарубил на месте, а насильников на кол посадить приказал. — Правильно сделал! Нечего всякую мразь разводить! Если мы Свет несем, так не дело темным уподобляться! — Оно так, — кивнул его друг. — А то многие недовольны, что столько поганцев развелось в войске. Старшие говорят, что поначалу и думать не смели грабить и убивать мирных жителей. А потом разошлись! — Разумеется! Наш-то город взял и дальше поскакал, а что там потом творится, ему и не видно. На костер упала длинная тень. — Все обсудили или забыли что-то? — раздался холодный и властный голос. Элдамирион! Молодые люди тут же вскочили и застыли, как вкопанные. — Влипли! — выдохнул Эландур. — Еще как! — подтвердил полководец, цепко вглядываясь в лица своих воинов. Опустить глаза воины не посмели, хотя до боли хотелось скрыться от этого пронизывающего и давящего взора. Элдамирион выдержал паузу и продолжил: — Завтра получите жалованье и отправитесь в Нуменор! — А потом? — осмелился спросить Кирион. — Потом? — полководец поднял бровь. — Откуда мне знать? Я же не провидец! — он усмехнулся одними губами, снял одно из своих колец и бросил его Эландуру: — Невесте. Тот неловко поклонился, но Элдамирион даже не взглянул на него. Взгляд его серых глаз остановился на Кирионе. — Деду передай: пусть говорит поменьше. — А он уже ничего и не скажет. Умер дед два года назад, — молодой воин взгляда не отвел. Военачальник поморщился и равнодушно бросил: — Значит, ты молчи! Он повернулся, чтобы уйти. Но Кирион вдруг спросил: — Почему вы нас?.. — он не договорил, но Элдамирион все понял. — Казнить вас пока еще не за что. А воевать с таким настроением нельзя. Без веры все напрасно и мертво, — усмешка, исказившая его губы, была страшной. Полководец развернулся и пошел прочь. Кирион еле слышно прошептал ему вслед: — Без любви все напрасно. — С ума сошел! Молчи! — прошипел Эландур. — Да оно само как-то сказалось, — растерянно ответил ему друг.7
Наутро разведка донесла, что не так далеко в небольшом лесочке видели орков. Элдамирион решил сам возглавить отряд. Военачальника пытались отговорить, но он отмахнулся от советчиков. Хорошая вылазка взбодрит его, тем более, очень хотелось кого-нибудь прибить. Ишь ты, стервецы! Моргота нет! Раньше за такие разговоры он без всяких раздумий приказал бы повесить, а теперь… Теперь ему были ведомы сомнения. Вера оставила его. Его звезда больше ему не светит. Элдамирион не поверил вражьим сказаниям, но квенты эльдар стали казаться ему всего лишь сказками. Теперь Меч Нуменора смотрел на мир каким-то новым, обостренным зрением. Он видел всю грязь, всю жестокость и алчность, которых не замечал прежде. Нет, было много порядочных, честных, верящих в то, что они делают благое дело, освобождая Эндорэ от влияния Тени. Но большинство власть предержащих были иными: они стремились лишь к славе и богатству, а темных никто к свету приобщать не собирался. Да и не казались ему теперь люди Харада бесчувственными тварями. Он вспомнил того старика, который так смело смотрел ему в глаза: — Всех не убьёшь! Покорными Нуменору мы не будем никогда! И богов ваших чтить не будем. Ты можешь сломать, но любить не заставишь! Насилие рождает лишь ненависть! Старик знал, что за такие слова его ждет смерть, но Элдамирион не стал оправдывать его ожидания. Он приказал убираться всем жителям деревеньки. На Элдамириона смотрели, как на сошедшего с ума. А как вопил наместник, узнав об этом. — Свет заботится, а не карает! — бросил тогда полководец, понимая, что обманывает сам себя. И этих мальчишек Элдамирион просто не мог покарать. Как он может теперь спрашивать с других, если сам утратил веру? Он больше не способен вдохновлять на подвиги: что-то ушло навсегда. Проклятый Моргот! Как кстати подвернулись эти орки. Вражьих тварей он будет убивать без всяких сомнений. Завидев нуменорцев, трусливые твари пустились в бегство. Раздосадованный Элдамирион вместе со своим отрядом устремился за ними. Орки мчались изо всех сил, надеясь скрыться в горах, но у самого входа в ущелье их удалось настичь. Загнанные в угол порождения Тьмы бросились в атаку. Их оказалось гораздо больше, чем доложили разведчики, и сражались они на удивление умело. Военачальник понял, что это была засада, но еще надеялся, что мастерство его воинов поможет им одержать победу. Увы, чем дольше продолжалась битва, тем более искусными становились мерзкие твари. Нуменорцы сражались яростно, но их ряды таяли, а орков словно Моргот хранил. Элдамирион дрался наравне со всеми, но получил всего лишь несколько царапин. Казались, твари щадили его. Хотят захватить в плен? Не выйдет! Полководец буквально бросился на мечи врагов, сумел достать двоих, а потом свет перед его глазами померк. Очнулся полководец ночью. Руки были связаны, голова болела нестерпимо, а рядом у костра слышалась чужая отрывистая речь. Плен! Зачем он оркам? Предать мучительной казни? Что ж, они увидят, как умирают истинные нуменорцы! Однако орки не спешили убивать пленника. Увидев, что он очнулся, его заставили выпить на удивление гнусный отвар и потащили в горы. Дорога оказалась выматывающей: узкие тропы, темные ущелья, глубокие пещеры, подземные ходы. Идти со связанными руками было очень трудно, хорошо хоть, что голова перестала болеть. Несколько раз Элдамирион пытался бежать, но стерегли его тщательно: ни освободиться, ни покончить с собой не получилось. Вскоре они миновали горы и оказались в Мордоре. Так вот по чьему приказу его захватили! Враг решил лично покарать того, кто осмелился спутать его замыслы. Пусть. На Элдамириона внезапно снизошло спокойствие. Он не смог сохранить веру, он усомнился в своей Цели. Ему больше незачем жить. Но умрет он достойно. Меч Нуменора никогда не склонится перед рабом Моргота. Небо в проклятых землях было низким, серые облака надежно скрывали солнце. Кругом безжизненная черная пустыня. Вдали высился Барад–Дур. Высокие черные башни, крепкие стены. Замок Саурона был иным, чем Твердыня из «Черной Книги». Там описывались изящество и красота, здесь же были мощь и основательность. Под мрачные своды обиталища Саурона Элдамирион вступил бесстрашно. Его повели по бесконечным коридорам. Везде темнота и пустота: морготовы отродья боятся света. Через невыразимо долгое время пленник оказался в огромном черном зале. Ему развязали руки и оставили одного. Черные стены, черные резные колонны, в железных чашах еле мерцает бело-голубое пламя. В центре высокий черный трон. Он пуст. Где же Враг? Тьма всколыхнулась, пламя в светильниках вспыхнуло. У трона возник мужчина. На первый взгляд он был похож на человека. Высокий, худощавый. Прямые черные волосы подобно струям дождя стекают по плечам. Вместо высокой короны - обруч из светлого металла, с ярким белым камнем в середине. Лицо холодно, лишь глаза горят, затмевая свет камня в короне. Нет, это не человек, таких совершенных черт не бывает даже у эльдар. Враг сделал шаг вперед, тьма взметнулась за его спиной и опала. Ледяной взгляд серых очей устремился на пленника. Он завораживал, он проникал до глубины души, он давил и мучил. Хотелось лишь одного - чтобы он отвел глаза. Пасть на колени, молить о пощаде, только бы не смотрел, но Элдамирион заставил себя выпрямиться и, гордо вскинув голову, холодно произнес: — Что тебе нужно от меня, чудовище?