А все так хорошо начиналось!

1 Солнце медленно уходило за горизонт, окрашивая небо в розоватые тона. После работы в кузне легкий ветерок казался удивительно приятным. На этот раз кое-что получилось. Он обязательно найдет выход. «Сколько времени прошло! Подумать страшно. Страшно и больно. Она забыла. Нет, она не могла забыть», - майа оборвал сам себя. Он её найдет. Когда-нибудь… Он многого достиг за эти годы. Какие годы? За столетия без неё. Достиг сам, один. Помощники были, сподвижники были, но именно он был основой всего. Тано все-таки смог уйти. Гортхауэр почувствовал это по той щемящей пустоте, которая поселилась в нем. И он привык жить с этой пустотой, ведь он знал - Сотворивший не погиб, не развоплотился, он просто покинул Арту. Если бы и он мог её покинуть, хоть на время, чтобы найти Рыжую. Но он не имеет права: он должен беречь этот мир. Кое-что он уже придумал, но сколько еще предстоит сделать. Он бессмертен, ирхи тоже, а вот люди… Сколько среди них талантливых, умных, но как же ограничено их время. Как же он устал терять сподвижников и помощников. Учеников, в том смысле, который в это вкладывал Тано, у Гортхауэра не было. Хотя он и устроил Университет, вспомнив рассказы Лиссэ. Как же не хватает Рыжей! Мгрыха твердо заявила, что со Школой она справится, а вот остальное… - Сами всякие Унирсеты завели, сами ими и распоряжайтесь, - нагло глядя ему прямо в глаза, заявила ирха. - Учеников могу найти, а вот всеми вашими безобразиями командовать отказываюсь! Тиниар рад был бы помочь, но толку от него... Вот и приходится все самому делать, а еще всякие люди шастают и чуда ожидают. Наслушались разговоров про Тано и ждут, что его ученик им путь укажет. Майа довольно фыркнул, вспомнив одних таких ожидающих чудес. Тогда в торжественной обстановке он принял их в Университет и пообещал научить возводить здания и выращивать сады в пустынях. Каким же восторгом сияли их глаза! Интересно, что они себе возомнили? Гортхауэр еще раз фыркнул, вспомнив, как вытянулись лица ученичков, когда он вручил им лопату и мастерок. Но все же из них вышел толк, как и из многих других. Сейчас у него много союзников: люди, некоторые эльфы, ирха. Часть из орков, к сожалению, затаилась где-то в пещерах и предпочитает убивать, грабить и разрушать. Тем хуже для них. Ему не нужны разрушители, ему нужны созидатели. Он выполнит волю Тано. В землях Эндорэ будет мир и порядок. Валар не посмеют сунуться сюда. Разрушение Белерианда, кажется, сильно огорчило их. Только зря они отдали тот остров этим приспешникам эльдар, наделив их столькими благами. Им все равно захочется большего. Людям всегда мало… Странные создания… На сколь многое они способны - от безграничного самопожертвования до беспредельной подлости. Жаль, что так короток их век. Сколько соратников – обученных, верных, преданных, талантливых покинуло его! Но есть одна идея... Ковать кольца Черный майа начал очень давно. Не простые кольца – особенные: он всегда мог придать им нужные качества. Нежная улыбка тронула губы Гортхауэра, когда он вспомнил тоненькое колечко-рябинку. Сколько любви он вложил в него, чтоб оберегало его Рыжую. Она так и не надела кольцо, а он хранит его вместе с диадемой и сережками. Когда–нибудь оно украсит её изящные пальцы! Потом он сковал кольца для Ириалонны и Ульва, чтобы прогоняли дурные мысли, чтобы крепче связали вместе. Не ради них, ради Тано. Потом, когда Лиссэ ушла в свой мир, майа снова стал ковать кольца – ради неё. Свернуть время и расстояние совсем не просто. Хорошо, что Мгрыха не знает об его экспериментах, иначе он получил бы сковородкой. Гортхауэр даже поежился. Ради своего мужа ирха была готова на все. И даже объяснения, что Тиниар сам предложил свою кандидатуру для опытов, не помогли бы. Хотя первым в это дело влез паршивец Оррик. Майа понадеялся, что Лиссэ об этом никогда не узнает: за своего мерзопакостного кота Рыжая способна прибить любого. Конечно, и Мгрыха, и Лиссэ для него не противники, но не может же он поднять руку на любимую женщину и её ученицу. К счастью, все закончилось для кота и нолдо благополучно, а вот эксперимент провалился. Оррик с помощью кольца почти покинул Арту, а для Тиниара купол оно пробить не смогло. Увы, путешествие за пределы купола пока невозможно. Зато кольцо позволяло легко перемещаться по Средиземью. Несколько более слабых Гортхауэр сделал для своих помощников, а самое первое оставил себе. Майа посмотрел на тонкую полоску металла на пальце. Ничего, рано или поздно он его усовершенствует. А пока следует поработать над созданием несколько иных колец.

2

У Гортхауэра уже давно появились очень интересные мысли в отношении разных народов, населяющих Арту. Тут ему повезло: Келебримбор отличный мастер, они хорошо сработались. Столь разумный нолдо, вообще, редкость. Тем более, учитывая его семейку и то, что он прекрасно знает, кто такой Гортхауэр. Правда, он просил Черного майа не называть своего имени в Эрегионе, и это было верно: не стоит раскрывать карты раньше времени. Гортхауэр и людям не спешил назвать свое настоящее имя. И про участь Тано упорно молчал. Пусть эльдар думают, что победили, пусть страшатся Дагор Дагората. Лишь бы сами его не устроили. Про судьбу Мелькора знали очень немногие, даже бывшим ученикам Тано Черный майа не сказал об этом. Лишь один раз он нарушил молчание. Впрочем, Аллуа догадалась сама. Гортхауэр вспомнил недавний визит на юг. Когда-то давным-давно там поселилась одна из девятки Мелькора – Аллуа - яркая, гордая, смелая. Выросшая в северном краю, она нашла свое место под южным солнцем. Её жизнь тесно переплелась с жизнью народа этой земли. Здесь она встретила свою любовь, здесь и потеряла, ибо жизнь людей коротка. Но Аллуа не покинула эти края, она осталась их Хранительницей, хотя жила уединенно. Ханатта давно интересовала Гортхауэра, он частенько бывал там, но Солнечная дева ни разу не пожелала его увидеть. Аллуа словно не замечала его визитов или не желала о нем ничего знать. Но в тот раз все было иначе: она сама пришла к нему. Весна. Цветущий сад при Храме. На фоне зеленой кроны деревцев граната горят ярко-красные фонарики цветов. А неподалеку распустились сказочно-прекрасные цветы магнолии - белые, бледно-розовые. По тропинке навстречу медленно шла женщина. Аллуа осталась все такой же прекрасной: тонкая талия, горделивая осанка, шелк темных волос, белизна кожи, точеные черты лица. Сколько веков миновало, но она все та же страстная и гордая красавица из Лаан-Галломэ. Гортхауэр шагнул, чтобы поприветствовать её и сразу понял, что ошибся: время все-таки оставило свой след. Глаза… Горечь потерь, груз прожитых лет, одиночество… Бессмертному тяжело среди смертных, а еще тяжелее пережить своих родных и любимых. Аллуа пережила мужа, сыновей, внуков, правнуков и еще переживет многих из своего рода. Потому поселилась она в далеком Храме, лишь изредка показываясь жителям земли, чьей Хранительницей стала когда-то давно. Разговор не ладился. Женщина молчала, они неторопливо прогуливались по дорожкам сада. Черный майа тоже молчал, не желая вести пустую беседу. Если Аллуа что-то от него нужно, пусть скажет сама. - Что ты хочешь, Ортхеннер? - вдруг резко обернулась к нему Солнечная дева. - Я многого хочу и рано или поздно добьюсь своего, - усмехнулся Гортхауэр. - Хочешь отомстить? - Отомстить тоже, только, боюсь, на развлечение не хватит времени, - лениво ответил он. - Ты хочешь вернуть Тано? – она скорее утверждала, чем спрашивала. - Нет. Ему здесь не место. Не ожидавшая такого ответа, Аллуа споткнулась. Черный майа не дал ей упасть, поддержав за локоть. Женщина вздрогнула от его прикосновения, но руки не отдернула. Она всегда отличалась выдержкой и умом. Пожалуй, самая стоящая из девятки. - Ты ведь любил его, - теперь она не отрывала от него взгляда. – Наверно, я что-то не знаю… - Не знаешь. - Ты стал другим. Тот Ортхеннер, завороженно смотревший на нашего Тано, исчез… - Он погиб вместе с остальными в Лаан-Галломэ, - равнодушно сказал майа. - Я много слышала о тебе… - Полагаю, дурного. - Говорят, ты жесток, а подчас просто страшен… Я не верила, а теперь вижу – ты опасен, безумно опасен… для своих врагов. Ты стал жестче, мудрее, но в тебе есть и чувства. Ты любишь? – в её голосе была надежда. - Ты всегда была умна, и ты не ошиблась, - майа слегка поморщился: говорить о Лиссэ ему совсем не хотелось. Но Аллуа и не стала расспрашивать его дальше, она продолжала говорить так, словно беседовала сама с собой. - Говорили, что ты отверг все, чему учил нас Тано. Говорили, что ты не желаешь его возвращения… - Они правы, не желаю, - перебил её Гортхауэр. - Наш Учитель нашел свою дорогу, потому ты и не ждешь его! - Потрясающе! – он хлопнул в ладоши. - Ты догадалась. Тано бродил по Арте, а теперь ушел в другие миры. - Почему ты никому не сказал об этом?! - Зачем?! - Гортхауэр поднял бровь. - Ученикам Тано было бы легче знать… - Ученикам Тано было пора отвыкать жить, держась за край его плаща, - неожиданно зло перебил её майа. - Учитель слишком заботился о других и подчас не замечал, что эти другие перестают жить своим умом. Пусть не рассчитывают на то, что кто-то возьмет их жизнь в свои ладони! - А почему мне ты позволил догадаться о судьбе Тано? - Аллуа, ты всегда шла своей дорогой и полагалась лишь на саму себя. И я знаю, ты не расскажешь об этом другим... - Гортхауэр многозначительно посмотрел на неё. В глазах Солнечной девы мелькнула тень. Он прекрасно поняла его намек. Жизнь в окружении суровых и жестких людей приучила её понимать и принимать многое. - Можешь быть спокоен, - сухо произнесла она. – Но ты перехвалил меня, Ортхеннер. Женщина сорвала ветку граната и сейчас её тонкие пальцы теребили яркие лепестки цветка. Майа выжидательно посмотрел на неё: сейчас станет ясно, зачем нужна эта встреча, ведь не только судьба Тано так беспокоила Аллуа. - Мне нужна опора, - тихо проговорила она, наклонив голову. – Настанет день, когда я не смогу полагаться лишь на себя. Настанет день, когда я не смогу защитить свой народ! Солнечная дева вскинула голову и выпрямилась. - Ты поможешь мне? - В чем? - Мои дети, мой народ – они сильные и смелые! Они умеют воевать, они любят свою землю, но им не выстоять… - Против кого? – Гортхауэр знал ответ, но хотел, чтобы она сказала сама. – Эльдар? - Эльдар? Они пока не смотрят в эту сторону. Да и не слишком любят воевать… - Позволь не согласиться. Всю Первую эпоху они упорно лезли в битвы. Конечно, нолдор прибегали и к услугам всякого сброда из людей. - Гортхауэр, скажи, как все-таки этот сброд и эльдар из Валинора смогли взять Аст Ахэ? – вдруг спросила Аллуа. Не ожидавший такого вопроса майа скривился: ему не хотелось ворошить прошлое и ему хотелось услышать её просьбу. - Там еще Эонвэ был, - буркнул он. - Герольд Манвэ? Какой из него воин? Те эльдар никогда не убивали. Не морочь мне голову, Ортхеннер, - возмутилась Аллуа. – Я жила и живу среди воинов. У Тано был ты - лучший полководец этой земли. У Тано были обученные и хорошо вооруженные воины. Аст Ахэ не Лаан Галломэ, это неприступная крепость. Как получилось, что вы проиграли войну?! - Мы выиграли, - хмыкнул он. – Все было по плану Учителя. Он полагал, что могут вмешаться более могущественные силы, и наша победа заключалась в поражении. Арту он всегда ценил больше всего на свете. И был прав - мы живем, пока жив мир. - Понятно, - кивнула женщина и замолчала. Гортхауэра уже раздражал этот разговор. Ему хотелось домой, его ждали работа, Оррик и Мгрыха с Тиниаром. А он погряз в воспоминаниях. Какой от этого прок? - Ты что-то от меня хотела, если я не ошибаюсь? – майа не потрудился скрыть свое раздражение. - Хотела, - Аллуа предпочла не заметить его тона. – Нуменор. Остров избранных. Остров победителей. Их оберегают валар, им помогают эльдар. Они уже построили корабли. На Запад им плыть нельзя, и они поплывут на восток, юг и север. Они уже строят свои города на побережье. Настанет день, когда им понадобится власть над всеми землями – ради нашего же блага, - она недобро улыбнулась. - Они придут учить нас жить, они придут навязывать свою веру, они придут за золотом и камнями. Они зальют эту землю кровью. Мы будем сражаться, но нам не выстоять. Им ведь и эльдар помогут. Объявят нас Злом, Тьмой и уничтожат! Вот чего я боюсь! Её глаза сверкали, а руки сжались в кулаки. - А я ничем не смогу помочь! Разве я могу остановить армию?! - глаза Аллуа погасли, и она зябко повела плечами. Повинуясь внезапному порыву, Гортхауэр накинул на её плечи свой плащ. - А я, значит, смогу? – буркнул он. - Ты что-нибудь придумаешь. Я знаю! - Ладно, - пообещал Гортхауэр, – я что-нибудь придумаю. - Спасибо, - радость вспыхнула в глазах Солнечной девы. - Это в моих интересах, - честно сказал майа. - Усиление Нуменора и мне не нужно. Вечно эти валар и эльдар сделают какую-нибудь пакость. Избаловали народ. Глядишь, потом и сами плакать будут. Аллуа ничего не ответила, она снова вертела в руках ветку граната и смотрела куда-то вдаль. Гортхауэр шел рядом, не решаясь уйти. Ему почему-то стало очень грустно. Когда-то они были молоды, наивны, когда-то их сердца горели жаждой познания, когда-то они не знали ни войны, ни потерь, ни смерти. Но то время прошло и уже не вернется. Им никогда не стать прежними. - Смертным и бессмертным опасно жить рядом. Я живу совсем одна, и я скорее символ, почти богиня… - вдруг сказала Аллуа. – Трудно терять любимых... Душа устает, с каждой потерей она словно тает. Но и для смертных вредно жить рядом с теми, чей век не имеет предела. Знать, что ты лишь бабочка-однодневка… Люди не поймут нашей боли. Их душу может убить зависть. Она провела рукой по лбу. - Почему бы тебе не поехать со мной? – неожиданно даже для себя предложил Гортхауэр. – Народ у меня разный, но ирха живут очень долго. Да еще у меня один эльда забавный затесался. Аллуа благодарно улыбнулась, а Черный майа понял - откажется. - Мой дом здесь, - и впрямь сказала женщина. – Я уже привыкла ко всему. Сама не понимаю, почему я затеяла этот разговор. Знаешь, а я рада, что получила от Тано Дар. Когда-нибудь я уйду и все забуду, начну где-то все сначала… Гортхауэр поклонился и поцеловал ей руку. Солнечная дева может спокойно жить в своем Храме, он постарается сделать все, чтобы выполнить её просьбу.

3

Аллуа была права: бессмертным и смертным не стоит жить рядом. Он исправит эту ошибку. Рано или поздно. Только как же не хватает Рыжей! Как бы он хотел взглянуть в её янтарные глаза, зарыться в пышные кудри, что рыжее любой осени, вдохнуть горько-сладкий запах её дивной кожи! Она бы поняла его! Она его всегда понимала! Из окна донесся торжествующий вопль Оррика. Что он там такое обнаружил? Бессмертная черная сволочь! Что б он без него делал? С кем бы он Лиссэ вспоминал? Не с этим же полоумным братцем! Тиниар способен свести с ума даже тролля. Утверждает теперь, что в большинстве эльдар совсем мало Света. Нашелся знаток! Ему даже Валинор не угодил! Интересно, что он понимает под Светом?! И чего так орет этот кот? Гортхауэр решительно вошел в дом и прошел в свой кабинет, откуда доносились вопли Оррика.