1
Посудину Мелькор все же сделал, но не точно такую же. Новая миска была настоящей, в ней словно жила душа. После долгих лет создать миску! Наверно, глупо и нелепо, но ему и такая малость доставила удовольствие. Творить для кого-то - уже счастье, творить для любимых счастье вдвойне. Черный Вала никогда не мог создавать лишь для себя, наверно, поэтому и находил себе учеников. Одному ведь не нужно ничего: окружи себя самими дорогими, самыми изысканными вещами – все равно мир будет пустыней. На изготовлении миски Мелькор не остановился, он изучил всю посуду Лиссэ и нашел несколько таких же чуждых вещичек. Их он безжалостно уничтожил, заменив похожими по виду, но иными по сути. Оладьи его научила печь дейе Дрейкн, обратиться к ней посоветовал магистр. Мэтр Клемент и сам прекрасно знал, что делать с содой и прочими ингредиентами, но курс кулинарии для желающих обучиться этому непростому искусству вела именно леди Дона. Мэтресса была сурова лишь по виду, на самом деле она оказалась заботливейшим созданием. И весьма странным. В ней крылась какая-то необычайная сила, такой Вала еще никогда не чувствовал. То мэтресса казалась очень древней и почти всесильной, а то обычной человеческой женщиной. Но спрашивать об этом Вала не стал, сдержанность и отстраненность дейе Дрейкн, несмотря на всю её любезность по отношению к нему, не располагала к вопросам на личные темы. Лучше спросить у магистра или выяснить самому. Мэтр Клемент тоже был весьма необычен и загадочен. Насмешливый, обаятельный, интересный собеседник и необычайно сильный маг, невзирая на то, что был рожден человеком. С ним было удивительно легко, но и опасностью от него веяло нешуточной. - Для своих я безобиден! – как-то вдруг сказал магистр, ослепительно улыбнувшись. - А чужих здесь просто нет, - ответил он на незаданный вопрос. И спрашивать он умел: осторожно, почти незаметно выпытывая необходимые сведения. Но Мелькору скрывать было нечего. Вала боялся не вопросов, а растревоженной памяти: говорить о прошлом до сих пор было больно. Кажется, он должен поблагодарить Лиссэ за то, что так много рассказала о нем своему другу, иначе ему бы предстоял непростой допрос. Дейе Дрейкн и магистр относились к нему дружелюбно. Остальных магов-учителей он редко видел: лето, каникулы, в Школе почти никого нет. Будущие ученики и друзья внучки к нему привязались. Клемент уделял им мало внимания, и за это Изначальный был ему очень признателен. Общение с детьми доставляло ни с чем не сравнимую радость. Начала осени он ждал с тоской. Конечно, внучка останется с ним, её товарищи будут приходить в их дом, но все же…. Он уже умудрился и их впустить в свое сердце. Эльфы, люди, оборотни, гномы, сильфы – создания знакомые и незнакомые, подчас они удивительно напоминали ему учеников из Аст Ахэ и даже тех самых первых – Эллери Ахэ. Эллери Ахэ… Его вечная боль…. Его неизбывная вина… Почему он тогда был так глуп и слеп… Но все же эти дети были другими. Сложнее и проще, серьезнее и беззаботнее… И пожалуй, бесшабашнее, умудреннее и практичнее, несмотря на столь юный возраст. В них удивительно сочетались противоположные качества.2
Шесть крупных котов сидели у ног Мелькора и голодными глазами следили за каждым его движением, они явно надеялись, что один из румяных оладушков свалится на пол. Вала и представить не мог, что коты едят оладьи, тем более, коты, которые должны быть сытыми. Неужели им показалось мало огромного куска мяса и миски молока? Куда же им еще?! Внучка уже ела медленно, лениво обмакивая оладушки в сметану и варенье. Варенье, разумеется, было клубничным. Когда перед ней появилась новая горка оладий, девочка сощурила глаза и сказала с сожалением: - Больше не влезет! Объелась! Дедуся, а можно я котов покормлю? Коты, как по команде, переместились к столу. Черный Вала кивнул: все равно есть оладьи больше некому. Его внучка - удивительнейшее создание. Казалось бы, зачем ей обычная человеческая пища? Впрочем, здесь все такие странные, а самый странный он, потому что ест очень мало. Изначальные вполне могут обходиться без пищи, их поддерживает дух и сила. Бокал вина, чаша травяного отвара, немного хлеба и овощей иногда можно себе позволить. Мелисса обмакнула оладушек в сметану и протянула старшему коту. Тот, довольно урча, принялся за угощение. Остальные тоже не отказались. - Дедушка, а ты все-таки зря не ешь. Вкусно получилось, - девочка посмотрела с легкой укоризной. - Мель, я к такому не привык. И мне не надо, - извиняющимся тоном проговорил Вала. - Но овсянку ты за мной доедал, чтобы Фрола на меня не ругалась. Изначальный улыбнулся. Он бы все ради внучки сделал, только бы она была счастлива. Ответить Вала не успел, у двери тренькнул колокольчик. - Я открою! – соскочила со стула Мелисса. – Это дядя Гилмантий вернулся! Я почувствовала! Он мне куклу обещал привезти! Она уже бежала к двери, даже не вытерев измазанную в варенье и сметане мордашку. - Маленькая, руки хоть вытри! – крикнул он, но внучка уже открывала дверь. - Мяу! Дядь Гилмантий! Я так рада! У меня дедушка нашелся! Идем, я тебя с ним познакомлю! – послышался её счастливый звонкий голосок. Приятный, низковатый голос добродушно ворчал: - Задушишь ведь старенького дядюшку, вертихвостка! Мелькор вдруг насторожился, сила проснулась, готовая защищать самое дорогое существо на свете, на кончиках пальцев появились искры. Мужчину, с которым сейчас общалась внучка, он не видел, но исходившая от него сила так напомнила ему Эру. Черный Вала бросился к двери и… остановился. Он ошибся. Высокий, широкоплечий крепкий старик с зелено-серыми, зоркими глазами и окладистой бородой, с каштановыми, густо обсыпанными серебром волосами, гладил по головке его внучку. Он совсем не походил на Единого. Эру ослеплял и подавлял, мэтр Гилмантий согревал и ободрял. А какова была его сила! Мелькор никогда не видел ничего подобного, даже Илуватар был слабее. - Дедушка, знакомься – это дядя Гилмантий! Дядь Гилмантий – это мой дедушка! - запрыгала между ними Мелька. - Рад видеть дедушку этой мелкой озорницы! – улыбнулся мужчина, и в комнате будто светлее и теплее стало. - Я не мелкая, я – крупная! - возмутилась внучка. - Конечно, крупная! Как же я так ошибся? Озорница ты у нас знатная! – усмехнулся Гилмантий. На его лице было множество морщинок, а глаза молодые. - Дядь, а ты оладушки будешь? А то у нас много осталось, – Мелисса уже тащила чистую тарелку. - Кто же от оладушков-то откажется, особенно с дороги, - согласился откушать мужчина. Мелькор в растерянности чуть не провел по лбу ложкой с тестом. Существо, способное легко создать мир и не один, собиралось есть оладьи! - Дедуля, ты осторожнее, - подскочила обеспокоенная девочка, - об сковороду не обожгись! Ты кушаешь мало и потому такой рассеянный. Мама говорит, что все беды от плохого аппетита! - Не все, кошечка, - поправил её Гилмантий. – Но тебе кушать надо. Честно говоря, и я люблю чего-нибудь отведать. Грешен, признаюсь, грешен! - вздохнул он, обмакивая оладушек в сметану. - Вы учитель Лиссэ? – спросил его Мелькор, когда Мелисса, получившая в подарок какую-то деревянную расписную игрушку, унеслась показывать её друзьям. - Анфису учил. Непростая, скажу, была работа, – кивнул маг. – Не здесь, - ответил он на невысказанный вопрос, - в Снежнолесье. Это совсем другого мира государство. А уж сюда я потом её перетащил учительствовать. Способная она. - А Школа в каком мире находится? - Его мы в младые лета вместе с Доной создавали. Только познакомились, помню. Веселая она тогда была, Дона моя. - Мэтресса Дрейкн? - поднял бровь Мелькор. Сложно было представить всегда строгую и чопорную женщину веселой. Да и то, что она из Изначальных, в голове укладывалось с трудом. - Дона – дракон. Изначальный. Они свои миры творят не так как мы. Сила у неё другая, нам её увидеть трудно, - Гилмантий расправил складки своей темной широкой мантии. - Разумных мы тогда не сотворили, они сами из других миров потом пришли. Маги. А мы по легкомыслию об этом мире почти забыли. Маги сначала мирно жили, а потом войну устроили, чуть все живое не погубили. Растащил я их по другим мирам, чтоб делом занялись, и друг дружку не мордовали. А тех, кто мир пытался спасти, здесь оставил. Потом Школу открыл. Дона пришла, другие. Главой я не очень долго пробыл - ушел странствовать. Где только не бывал… Но время от времени приходилось возвращаться и власть в свои руки брать, - Изначальный поморщился. – Потом Клемента нашел. Совет Изначальных против был, а теперь слушаются его безропотно. Я и сам его слушаюсь, - пряча улыбку в усы, поведал он. - Какие они - другие миры? – спросил Мелькор, не сознавая, как в этот момент напоминает жаждущую волшебных сказок Мелиссу.3
Мэтр Гилмантий опять усмехнулся, по-доброму. Пришлый Изначальный ему понравился. Особенно тем, как бросился защищать внучку от неведомой опасности. Анфисину дочь Гилмантий любил как родную. Мелька была удивительная. Замечательная Сотворительница вырастет, И Сотрясательница основ, разумеется, куда же без этого! Вся ведь в деда, только мелкая проказница – девица компанейская и ласковая. Везде друзей найдет и помощников. А здесь её научат, чтобы дров не наломала. Клемент души в ней не чает, а родной дед так ради неё в блин размажется. Вон как кинулся спасать! Чего он себе вообразил, интересно? Молодой он еще слишком, но очень талантливый. Только жаль, силы много потерял, вон какой седой. Изначальный покачал головой. Приложило его, видать, крепко: от тени каждой шарахается, за внучку трясется. А Мелисска – молодец. Ненавязчиво возвращает деда к жизни. Мелкая - способная. Даже слишком. Вовремя Мелькор появился, а то Анфиска скоро бы и справиться не смогла бы с такой Натворительницей в своем доме. А Клемент - хитрец! Нашел преподавателя Анфиске на замену. Да не простого, а Изначального! Мелькор, поди и не подозревает, что его уже к делу пристроили, кажись, думает, что лишь до начала занятий с детками возится. Страдает, что расставание близко. Вечно этот Клемент намудрит! Древнейший усмехнулся в бороду. На самом-то деле он был рад-радешенек, что в свое время уговорил зеленоглазого мага со странной силой стать Главой Общемировой Школы. Сам-то Гилмантий больше всего любил по разным мирам шастать, а руководить ему совсем не нравилось. Вот Дона руководить любит, но Школу возглавить наотрез отказалась. Дракки всегда знает, что ей по силам, а что нет. - Какие они, другие миры? – оторвал его от раздумий голос молодого Изначального. Глаза Мелькора горели от предвкушения: потрясающе на Мелисску похож. Она так же в ожидания всяких чудес смотрит. - Так же сам другие миры видел! – поддразнил его Гилмантий. - Я издалека и давно. - А не ты Анфису вопросами о них изводил? - хмыкнул Древнейший. – Да, понимаю я, понимаю. Одно дело, магичка рассказывает, да еще та, у которой ветер вечно в голове гуляет, а другое дело, когда такой же, как и ты. Расскажу! Только сел бы ты, что ли? Оставь эти тарелки. Фрола явится – отмоет. Мелькор возмутился: дескать, не дело бедную домувушку работой нагружать. Гилмантий фыркнул и призвал своего домашнего охранителя. Недовольно бурча, тот принялся наводить в Анфисиной кухне идеальный порядок. Через пару мгновений все сковородки, тарелки, чашки и ложки были вымыты и убраны, а домовой, не простившись, испарился. - Избаловал я его! - добродушно проворчал Древнейший. – Никакого уважения к хозяину. Да и пусть! – он махнул рукой. – Главное, он у меня надежный. Кстати, Фрола твоя у него гостит. Сестрица младшая. Гилмантий подошел к шкафчику, где Анфиса держала крепкие напитки, и достал пузатый графин с плотной пробкой и бутылку красного вина. Себе плеснул в стакан горькой настоечки из графина, а собеседнику налил вина. Ополовинив стакан, старый Изначальный довольно крякнул: перцовочку Анфиса делала изумительно. Сам учил когда-то. Теперь можно и о мирах рассказывать, а заодно и порасспросить молодого Творца кое о чем. Разумеется, Мелькин дед себя древним стариком мнит. Но пара десятков тысячелетий не годы, по сравнению с Кругом. Рассказывать о мирах и Вселенных такому внимательному слушателю оказалось очень приятно. Вопросам не было конца. Наигравшаяся Мелисса уже давно была уложена спать. Сказка на этот раз до конца была не дослушана, непоседа притомилась за день. Гилмантий с удовольствием понаблюдал, как Анфискина дочка вьет веревки из своего деда. Крепко она его взяла, глубоко в сердце ему проникла. Хорошо, хоть девчонка добрая и умная - вреда не будет. Да и Мелькор - не размазня и не дурак: окончательно сесть на шею не даст. Беседа двух Изначальных затянулась за полночь. На небе уже зажглась утренняя звезда, а мужчины все говорили. Гилмантий сумел расспросить своего собеседника. Повесть его была печальна. Оторвать бы кое-кому уши, али розгами пару раз отхлестать: только толку уже не будет. А сам Черный Вала тоже дров немало наломал, но себя не оправдывает. Старому Изначальному понравилось, что Мелькор был строг к себе, приукрасить и солгать даже не пытался. Возможно, в некоторых случаях свою вину он преувеличил, а в других просто её не осознал. Возможно, можно было бы поступить иначе: лучше, проще… Только мэтр Гилмантий сослагательного наклонения не любил. Кто знает, как бы оно сложилось? Удобно в кресле устроившись, все горазды советы раздавать. А вот сами-то как? То-то. Посему старый мэтр решил взять под свою опеку нового учителя Школы магов. А то еще и здесь снова дров наломает али лоб расшибет. Надо бы Клементу сказать, пусть Совет собирает: примем в преподаватели!