1
Яркий лучик света пощекотал нос, потом коснулся века. Лиссэ зажмурилась еще крепче. Опять этот дорогой и единственный в самую рань отдернул шторы. Ему-то можно не спать, а она существо хрупкое, слабое и во сне нуждающееся. Спокойный сон рыжим ведьмам! - Гортхауэр!!! - мистрис подскочила чуть не до потолка. Мерзкий супруг пощекотал пятку. - Ах ты, Волчище! Сейчас получишь! - она прыгнула на довольно ухмыляющегося мужа, оттолкнувшись ногой от стены не хуже Оррика. Гортхауэр с радостью поддержал её порыв. Некоторое время они бегали и прыгали по спальне. Прекрасное средство окончательно проснуться, а заодно и утренняя гимнастика, столь полезная для здоровья, и тренировка, столь необходимая для сохранения жизни. Закончилось, как всегда, не менее полезным и даже более приятным занятием. Из постели они выбрались только через час. - Колючка, мы едем в Эрегион, ты не забыла? - майа с удовольствием потянулся. - Я помню! – поморщилась Лиссэ. – Как я могу забыть такую подлянку с твоей стороны. Я не люблю изобретателей, я не люблю эльфов, кроме Тиниара, и я… - И ты не любишь гномов! – вздохнул супруг. - Гномов я люблю. Я не люблю пиво! – взмахнула щеткой по рыжей гриве мистрис. - Пиво – не страшно, а вот жена Келеборна… - майа скривился, как от уксуса. - Дама страшнее пива? – оторвалась от расчесывания кудрей Лиссэ. - Нет, она прекрасна, как луч солнца и так же везде лезет! И посему ты там просто необходима! - Для затыкания щелей или для чего-то другого? - Ты моя жена и хозяйка Мордора. И пора узнать об этом не только нашим людям и нелюдям! – обозначил свою позицию Гортхауэр. - Моя задача? - Соответствовать! Лиссэ вздохнула. Она прекрасно поняла, что Волчище имел в виду: соответствовать высокому званию в глазах всяких там эльфиечек. Фи! Ей явно там будет скучно и тошно. Эльфийские девы еще хуже эльфийских мужей, если, конечно, под мужами подразумевать братца. - Тиниар тоже составит нам компанию? – поинтересовалась она. - Тиниар нам ничего не составит! - Он не ладит с гномами? - Он не ладит с эльфами. В частности с одной женой из нолдор! - Как это он так ухитрился? - мистрис покачала головой. Хотя… Тиниар способен был достать и покойника. - Пресветлая особа обидела Мгрыху! Лиссэ недоуменно посмотрела на супруга. - Мгрыха сопровождала мужа, - пояснил Гортхауэр. - Неосторожно было брать с собой орку. - А кто бы догадался что это орка? – хмыкнул майа, натягивая тунику. – Эльфы считают, что ирхи сплошь уроды и боятся света. Кстати, дикие такими и являются. А вот нашим, что свет, что тьма – никакой разницы. Да и выглядят совсем иначе. Волчище был прав: на чудовищ орки совсем не походили. Экзотическая внешность, но страшилища? Нет и нет! - Так вот, нашу Мгрыху приняли за аданет из кочевых племен. И выразили свое «Фи» за то, что эльф связался с одной из эдайн. Одно дело Лютиэнь и Берен, а нолдо и смертная?! Это слишком. Но твой полоумный братец заявил, что в Мгрыхе больше света, чем во всех сильмариллах разом, и каким-то там нолдиэ даже стоять рядом с ней не стоит! В общем, я их всех спас, заговорив зубы пресветлой даме. Гортхауэр ослепительно улыбнулся. Лиссэ фыркнула: что-что, а заговаривать зубы любимый научился в совершенстве. - А кого от кого ты спас? - Владычицу от Тиниара и Мгрыхи, а их от неё. Может, и зря… У Мгрыхи удар левой лучше поставлен, хоть она с мечом не тренируется и войск не водит. Решила бы наша красавица-ирха все мои проблемы всего лишь одной сковородой. - А оная эльдиэ водит войска? - О! Она не только войска водит – она и в душах читает. Она и кует, и растения сажает, и во власах её свет погубленных деревьев пристанище нашел. - И еще она кастрюли лудит! – хихикнула Лиссэ. Майа рассмеялся: – Рыжик, ты обыграешь её в два счета, только за космы не хватай и по полу не вози! - Что ты, милый, я буду достойна звания твоей супруги! Дедушка Эфиностиксиэль возгордится, если узнает о столь достойном поведении своей внучки, - мистрис сделала церемонный книксен. Он бы мог служить образцом приличия, не будь дама одета лишь в тонкую прозрачную рубашку.2
В зале Гортхауэр продолжил разговор. - Жена Келеборна - ученица Ауле и Йаванны, притом якобы лучшая ученица. Наверно, она превзошла бы своих учителей, если бы не отправилась в Эндорэ. Такая потеря для Валинора, - майа грустно покачал головой. – Появлением сильмариллов мы тоже в некоей мере обязаны ей, ибо в волосах прекрасный девы слился свет или цвет, - он слегка замялся, но потом уверенно продолжил: - В общем, те два ныне покойных Древа Валинора проявились в её кудрях. И небезызвестный всем Феанор возжелал получить хоть локон из гривы красавицы. Но она отказала ему три раза. Такая вот жестокосердная! Лиссэ не выдержала и расхохоталась. - Ничего смешного – это очень печальная история, рыжая, - скорбно проговорил Волчище. – Несчастный, отвергнутый Феанор вынужден был создать три камушка, в которые и заключил дивный свет! И вот - результат! А ведь, если бы всего одна дева пожертвовала всего один локон, нолдор до сих пор бы сидели в Валиноре, а уж сильмариллов бы точно не было. От какой малости все же зависят судьбы мира! - Надеюсь, она осознала и раскаялась в своей недальновидности? - отсмеявшись, спросила мистрис супруга. - Увы, она лишь уверилась в своей правоте. Ведь еще тогда она узрела тень Зла в душе своего сородича, потому и локон не дала ему. О, премудрая дева! - возопил Черный майа. – Манвэ не увидел ничего в душе Феанора, Варда не распознала, а она… Читает в душах! Лиссэ опять рассмеялась. Кто бы мог подумать, что Волчище сможет с таким ехидством и иронией вспоминать о тех печальных событиях?! - Между прочим, - уже серьезно проговорил супруг, - она неплохо разбирается в людях и нелюдях. Мыслей, конечно, не читает – не Манвэ, все-таки. Будь с ней осторожна, рыжая. Ложь и обман Нэрвен чует отлично. - О, я не скажу ни слова неправды. Правда, только правда и ничего кроме правды, - напыщенно произнесла она слова клятвы, бывшей в ходу в одном из миров, и добавила от себя: - Но не вся правда! Твоя Нэрвен не узнает ничего, кроме того, что я сама ей открою. - Она не моя, - поморщился Гортхауэр. – К моему величайшему счастью и облегчению. Да и зовут её сейчас далеко не так, как поименовала её родимая матушка. Супруг нарек её «девой, увенчанной сияющим венцом». Правда, некоторые считают, что имя «Галадриэль» следует читать, как «деревянная дева», но они нагло порочат дивное создание! - И как эта многоименная к тебе относится? - Твоего покорного слугу она не переносит. - С чего бы это? Ты, конечно, при желании даже упыря с колом в груди достанешь, но все же? - Она жаждет узнать о кольцах, - и желательно все. Многие женщины так любят украшения, - продолжил изгаляться супруг. – Эта - не исключение. А я совсем не стремлюсь допускать её к своим делам. - Неужели ты не можешь выжить её из Эрегиона? - Могу, но Келебримбор просил не трогать её. - А колечком ты её не хочешь осчастливить? - Лучше я брошу его в Ородруин. Жене Келеборна нужна власть над всем Эндорэ, потому и Валинор мудрая дева покинула. Кем бы она была там? Всего лишь одной из многих. Место Варды ей не светило, а на меньшее наша прелесть была не согласна. Превратить Эндорэ в Валинор, стать владычицей Средиземья – вот её цель. Но стремящийся к тому же Феанор нашел лишь смерть. - То же ждет и Нэрвен? – прищурилась Лиссэ. - Я не Видящий. Да мне и неинтересно. А вот Эндорэ принадлежит людям, и лишь они могут владеть им. - Зачем тогда тебе кольца для эльдар? - Я расскажу, но не сейчас, - извиняющимся тоном произнес муж. Мистрис не обиделась: Гортхауэр был прав, чем меньше она знает, тем легче ей будет беседовать с этой пронырливой эльфийкой. - А ты сам не хочешь стать владыкой Средиземья? – поддразнила она супруга. - Я?! Зачем мне такая обуза? Я выполню волю Тано и уйду. Пойдешь со мной, колючка, или нищий бродяга тебе не нужен? - С тобой куда угодно, - серьезно ответила Лиссэ. – Ради тебя я даже готова быть приличной дамой. А уж странствовать – всегда рада.3
Поездка в Эрегион оказалась неожиданно приятной. Их небольшой отряд продвигался споро. Гнедая Рыжка была резвой и немного шкодливой кобылкой, что весьма скрашивало путь. Развлекали Лиссэ и рассказы мужа. Гортхауэр ехал рядом на вороном коне. Дорогой супруг поменял цвет одежды, но коня другой масти выбрать не соизволил. - Лошадь – это всего лишь лошадь, - заявил он. – А я предпочитаю проверенных лошадей, раз уж волчью шкуру мне надеть нельзя. - Зато как дивно ты бы выглядел в виде волка, - мечтательно проговорила мистрис. - Ха! Размечталась! Эльфы нас не поймут. Я всего лишь скромный майа Ауле, волки мне должны быть чужды! - А вот гномы… – подмигнула ему жена. - Гномы и нолдор, - усмехнулся Черный майа. – Кстати, рыжик, гномы совсем близко! Он показал рукой вдаль. Далеко на юге виднелась горная гряда. Слева вздымались три отдельных пика, ближайший, самый высокий, напоминал очертаниями драконий зуб. Их отряд находился рядом с невысоким гребнем, на котором росли падубы. Бугристые серо–зеленые стволы деревьев напоминали камни. Яркие зеленые листья глянцево блестели на солнце. Зимой появятся красные ягоды, и тогда деревце будет напоминать елочку, разодетую к Зимнему празднику. - Страна Гномов - Казад Дум, на языке эльфов — Мория, - пояснил муж, кивая на горы. - Вон стоит Баразинбар, Красный Рог, по–эльфийски — Жестокий Карадрас; за ним — Серебряный Пик и Седоглавый, Келебдил Белый и Фануидол Серый, а по–гномьему— Зирак Зигиль и Бундушатур. Чуть дальше лежит Росная Долина, по–эльфийски — Нандухирион. Лиссэ поморщилась: множество абсолютно диких названий её совершенно не радовало. И падубы не радовали. Мистрис любила всего три вида деревьев: елки, сосны и осинки. Подумав, к своему списку она добавила березку, но падубы… А рядом горы… Чуждый пейзаж.4
В столицу Эрегиона они прибыли к ночи. Ворота Ост-ин-Эдиля были закрыты, но их пропустили, лишь только Гортхауэр назвал свое имя. Здесь его знали как Аннатара, а близкие друзья как Артано Аулендиля. В неярком свете луны и соперничающих с ней фонарей, Лиссэ плохо разглядела улицы и дома. Но улицы были просторны, а дома высоки. Предусмотрительный майа приобрел здесь дом, который уже подготовили к его прибытию. Оказывается, муж выслал вперед гонца. Возможность отдохнуть привела утомленную дорогой женщину в отличное расположение духа. В небольшом, изящном, но отменно укрепленном домике ночь прошла спокойно. Наутро они собрались с визитом вежливости к здешним Властителям. Но тут заявился Келебримбор, он жаждал обсудить какие-то неотложные вопросы с её муженьком. Занятая прической Лиссэ к изобретателю выходить не стала, отложив знакомство на более позднее время. Гортхауэр, разумеется, к своему другу и подельнику вышел. К счастью, отделался он от него быстро, ведь им еще нужно было сходить к Келеборну с той самой Галадриэлью. Волчище, изменив привычному черному, оделся в темно-красное с золотом. Наряд шел ему необычайно. Туника цвета темного вина, расшитая у ворота и по подолу темно-золотой нитью, подчеркивала стройную фигуру. На длинные черные волосы лег изящный золотой обруч. Супруг выглядел просто изумительно. Сама Лиссэ надела оранжевое, расшитое красной и золотой нитью, тонкое, струящееся платье, а поверх него - бордовое из лучшего ханнатского шелка. Золотая диадема с рубинами и бриллиантами украсила её прическу, в ушки она вдела длинные серьги в виде капли, белоснежную грудь оттенял такой же кулон. Несколько золотых браслетов подчеркнули тонкость и красоту рук. - Хороша! – выдохнул Гортхауэр, придирчиво изучив наряд супруги. - Неужто? – выгнула она кокетливо бровь. - Хороша! – кивнул довольно муж. – Твою красу даже самый яркий наряд лишь подчеркнет! - И ты красив не в меру! -вернула Лиссэ комплимент. - Приходится соответствовать, - поморщился майа, не любивший яркие наряды.5
Лошади неспешно ступали по дороге, мощенной белым камнем. Лиссэ и Гортхауэр продолжали соответствовать своему светлому образу. Дейе, сквозь опущенные ресницы, внимательно изучала обстановку. Город был красив сказочно. Белые высокие дома, с изящными балкончиками, изысканными коваными решетками, множество цветов и фонтанов. Дворец Владык поражал своим величием и изысканностью. По узким коридорам их провели в огромный зал. Нежно-голубое, бледно-зеленое, мерцающе-серебристое - именно в этих тонах и было выдержано убранство комнаты. Царственная эльфийская чета выглядела величественно: Владычица была горделива и прекрасна, Владыка надменен и отстранен. Слухи не врали – Галадриэль и вправду была очень хороша, особенно волосы, к тому же явно умна и самокритична. Мистрис сделала такие выводы, внимательно изучив наряд владетельной особы. Дивная нолдиэ недаром носила белое – другие цвета ей были просто противопоказаны. Не с такими блеклыми чертами лица надевать яркое и пестрое. Белый - символ чистоты, невинности и благородства, белый зрительно делает фигуру немного толще. Самый подходящий цвет для худощавой дылды. Длинные волосы Галадриэль красивыми волнами спускались до пола, лишь тонкий золотой обруч украшал прическу. Разумно. С таким ростом волосы в высокую прическу не уложить, с таким блеклым лицом в низкий пучок не затянуть, а так и красота волос показана и саму Владычицу заметно. Умная женщина. С такой бледностью хорошо изображать скромный и нежный ландыш или подснежник, но не с таким ростом. Поэтому Галадриэль и выбрала для себя образ королевской лилии. Красота, величие и простота гармонично сочетаются друг с другом. Лиссэ терпеть не могла этот чудный цветок за его пронзительный запах! Келеборн тоже был облачен в светлые широкие одежды: нечто зеленовато-голубовато- серое. Ему не шло, зато супругу хорошо оттеняло. Рядом с этой блеклой парочкой, словно неопытной прачкой постиранной, мистрис чувствовала себя неотразимой. Влиятельная чета важно поднялась, приветствуя гостей. Эльфы никому не кланялись, почитая достойных, по их мнению, особ вставанием. И правильно делали: с таким ростом и такой тонкой фигурой немудрено и переломиться. Владыка Келеборн звучно поприветствовал их ничего не значащими словами. Черный майа представил супругу. Её появление явно оказалось неожиданностью. А вот имя, под которым её представил любимый муж, оказалось неожиданностью для самой Лиссэ – Аннасильмэриэль. Чтоб вас всех Хмарыш поцарапал! Предупреждать же надо. Кажется, на квенья это означает – «царственная дева, дарующая звездный свет». Чтоб вас этим светом… и не один раз! Владыка даже не сразу нашелся с вежливым словом. Владычица лишь устремила на Лиссэ пристальный взгляд своих светлых глаз. Мистрис с энтузиазмом уставилась на неё, дружелюбно улыбаясь. - Для нас большая честь видеть твою супругу, Артано! – голос Галадриэль оказался мягким и глубоким. Наверно, она долго тренировалась, чтобы он звучал так женственно. После того, как гости уселись, беседа продолжилась. Вежливые речи, медовые улыбки, ледяные взгляды – обычный светский разговор. Прекрасная дама так и норовила уколоть, Гортхауэр был вежлив и слегка ироничен, Лиссэ играла в простушку, не забывая подпустить шпильку, якобы по доброте сердечной. Галадриэль очень хотелось узнать, откуда у «дорогого» Артано взялась жена, но хорошее воспитание и врожденная сдержанность не позволили сразу же перейти к интересующему вопросу. Посему она норовила поддеть Гортхауэра. - Все-таки никак не могу вспомнить тебя, Артано! Мне, право, так неловко! Неловкой Владычица себя явно не чувствовала. - Мы не можем помнить все, прекрасная госпожа, - улыбался супруг. - Когда-то я был не самым худшим учеником Ауле. Увы, это было так давно. Страшно подумать, сколько минуло веков, с тех пор, как я покинул Благословенные земли. - Вряд ли я смогла забыть одного из учеников Кователя. А я немало времени провела в Чертогах Ауле. Как же так? – проговорила задумчиво и печально нолдиэ. - Неужели, дивная госпожа, ты застала времена сотворения Арды, создания Столпов Света? Тогда я был рядом с Великим Кузнецом, но тебя не встречал. Владычица вздохнула: - Увы, я не застала то время… Но что же вынудило тебя покинуть Чертоги твоего Учителя? - Всех нас ведет долг. Ауле пришлось отпустить меня. Я нужен здесь во имя будущего Арды. - Я никогда не слышала о майа, отправленном валар в Эндорэ в столь давние времена. - И не услышишь, ибо не обо всем и не всем говорят Создатели Мира. Лишь зная твою мудрость, лишь надеясь на понимание, решился открыть я тебе часть тайны. Но больше сказать тебе не могу, мудрейшая из мудрейших, ибо не жалкому майа нарушать волю Великих. - Я благодарю тебя за доверие, Артано Аулендил, и я никогда не предам его, - сухо проговорила женщина, раздвигая губы в улыбке. – Возможно, я могу помочь тебе в твоих делах, хотя бы тех, что обсуждаешь ты с лучшими мастерами Эрегиона. Отбросив не нужную сейчас скромность, скажу тебе, что лучшей ученицей Валы Кузнеца когда-то была я. - О, неужели ты сумела превзойти искуснейшего Курумо?! - потрясенно вскричал Гортхауэр. Тонкие брови дамы сдвинулись к переносице, но голос был спокоен и доброжелателен: - Ты знаешь Курумо? - Мы с ним были очень близки, пока мой долг не привел меня сюда, - честно ответил майа, не моргнув и глазом. Поняв, что от милейшего Артано ей ничего не добиться, дивная особа переключилась на его жену. Белую Владычицу очень интересовало, откуда Аннасильмэриэль, как она познакомилась с майа. Галадриэль была так участлива, так любезна, что, право, ей даже хотелось поведать обо всем. Лиссэ и пошла на поводу у своих желаний, рассказав все, что столь внимательная особа жаждала услышать. Только вот беда, полностью удовлетворить столь страстную жажду познания дел своих ближних мистрис не удалось. На некоторые вопросы просто не было ответов. - Ты так мне кого-то напоминаешь, - радушно улыбнулась нолдиэ. - Возможно, я знала твоих родителей… - Может быть, но только я сама так и не узнала их, - Лиссэ горестно вздохнула. - Как это печально! - Печали не чувствовалось, а вот разочарованием откровенно попахивало. – Артано, почему же ты так долго скрывал такое чудо, как твоя прелестная жена? – повернулась Галадриэль к майа. - Чудеса не стоит показывать всем подряд, - сверкнул белозубой улыбкой супруг. Некоторое время они втроем мило играли словами. После легкого обеда, царственная дама решила показать гостье свой садик. - Оставим мужчин одних и полюбуемся цветами, к тому же нам, несомненно, найдется, о чем поговорить!6
Сад оказался на диво хорош и под стать своей хозяйке - такой же бело-золотой. Лиссэ мало интересовали цветы, но она восхищалась. Галадриэль сейчас тоже не интересовали ни цветы, ни комплименты гостьи. Ей очень хотелось выпытать побольше сведений и заронить в душу молодой наивной жены недоверие к мужу. - Жаль, что ты не знала своих родителей, но ты без сомнения одна из нас. Нолдор всегда отличались независимостью, талантливостью, энергичностью и красотой. Мы были лучшими. Мы были первыми. Увы, как мало нас осталось в Эндорэ. Мои братья, мои бедные братья… Мы направились сюда, окрылённые надеждами, мечтая творить добро и красоту! О, если бы не Враг! - она сокрушенно вздохнула: – Мне до сих пор трудно поверить, что Средиземье свободно от его зловещей Тени… Взор прекрасной дамы устремился вдаль. Поизучав некоторое время неведомые горизонты, Галадриэль снова вернулась к разговору. - Удивительно, что Артано так и не вернулся в Валинор, - задумчиво проговорила Владычица. – Он ведь хорошо показал себя в Войну Гнева? – она пристально посмотрела прямо в глаза Аннисильмэриэль. - Насколько я знаю, он приложил все усилия, чтобы выполнить поручение своего Учителя, - мистрис бестрепетно встретила пронизывающий взгляд голубых глаз. - Конечно, я понимаю Артано, ведь ты так привлекательна, - перевела разговор на другую тему царственная особа. – Но майа не женятся на эльдар… - А Мелиан? – захлопала ресницами Лиссэ. – То есть, она вышла замуж… - С согласия валар. - Артано тоже разрешили! - Он так сказал тебе? - с легкой печалью спросила Галадриэль. - Не он. Нашего брака желал Величайший из Айнур, - улыбнулась мистрис. - Разве ты могла его видеть? – прищурилась Галадриэль. – Ты, рожденная в Средиземье… - О нет! - пылко возразила супруга Гортхауэра. – Прости, я нечаянно ввела тебя в заблуждение, но мои детство и юность прошли не в Эндорэ. - А как же твои родители? – непонимающе уставилась на неё златокудрая эльфийка. Она явно не понимала, куда могли исчезнуть родители Аннисильмэриэль в благополучном Валиноре. - Увы, они покинули нашу землю, - дейе вздохнула, - оставив меня на попечение чужим. - Печально… Но как же ты оказалась в Эндорэ? - Король Арды дал мне поручение, - скромно потупила взор мистрис. - Манвэ? – изумилась её собеседница. - А разве есть другой король нашего мира? - наивно захлопала глазами Лиссэ. - Конечно, нет! Просто я не понимаю… - Да, это произошло в присутствии всего круга Маханаксар. - Ты видела всех валар? – Галадриэль даже растерялась, иначе не задала бы такого нелепого вопроса. Она не верила своей собеседнице, но чувства подсказывали, что гостья не лжет. - Всех, - кивнула мистрис и принялась рассказывать: – Варда так прекрасна. Краше её нет ни одной женщины во всей Арде. Её восхитительные очи ярче звёзд на небосклоне. И своей красой под стать ей великий Манвэ Сулимо. Глаза его синее неба перед грозой, кудри его, что золото. Так он прекрасен. А из всех эльдар нет равной по красоте Амариэ, ученицы Благословенного Сулимо. Воистину она самое прекрасное из всех рожденных создание! Галадриэль явно раздражали восхищения чужой красотой, но она терпела, молча, лишь губы побелели. Лиссэ подробно с неподдельным восхищением продолжала описание валар и майар Валинора. В конце концов, царственная дама заметила, что в саду становится слишком свежо.