План - лучший способ добиться случайного результата. Амброз Бирс
1
Келеборн был отстраненно молчалив. Владыка уже давно пребывал под пятой у супруги. Конечно, ножка у дамы была дивно хороша, да и сам супруг властолюбием не отличался. Вот и не лез благоразумно туда, где и без него тесно. Сама же златокудрая стерва править любила и мечтала стать Владычицей всего Средиземья. И еще она всегда и везде совала свой нос, как и сейчас, но Черный майа был крепким орешком. Расколоть его дивной особе оказалось не под силу. Галадриэль пыталась, и очень упорно, но Гортхауэра её попытки лишь веселили. Он уже давно научился ловко добиваться своих целей и вводить в заблуждение, не говоря ни слова лжи. Наивный, открытий миру юноша Ортхэннер остался в очень далеком прошлом. Он бы пришел в ужас и замешательство от подобной беседы и подобных методов. А вот умудренный жизнью, рассудительный и коварный Гортхауэр получал настоящее наслаждение от разговора, еще больше оттачивая свое мастерство. Потерпев сокрушительное поражение, Галадриэль переключилась на жену Артано. Майа несколько напрягся, но напрасно - Лиссэ оказалась на высоте. Каверзные вопросы прекрасной нолдиэ разбивались о дружелюбие и откровенность собеседницы. Галадриэль не понимала, откуда у Артано появилась жена и какого она рода. Рыжая выглядела настоящей эльфийкой. Еще раз Гортхауэр обеспокоился, когда его жену пригласили в сад, но потом решил, что, в крайнем случае, Колючка просто повыдерет лохмы Владычице. Это он переживет. В конце концов, Галадриэль здесь не место. Город и страну основывал Келебримбор, а не дивная нолдиэ. Если бы не доверчивый мастер, он бы давно выжил белокурую стерву вместе с её подкаблучником. Лиссэ вернулась в целости и сохранности, Владычица тоже была цела, но выглядела растерянной. Впрочем, такое заметил бы лишь опытный глаз. Черный майа уже давно привык подмечать многое, что оставалось сокрыто от более поверхностных наблюдателей. Не осталось для него тайной и настроение Галадриэль. Гортхауэр разулыбался больше прежнего, одарил даму витиеватыми комплиментами и распрощался. По дороге до дома они благоразумно молчали. Его Колючка прекрасно знала, когда стоит говорить. Впечатлениями лучше обмениваться дома под завесой неслышимости.2
Дома майа не преминул задать вопросы. - Что она хотела знать? - Фи, как грубо! Где твои изящные манеры, милый мой муженёк! - пропела Лиссэ. - Какие к Эру манеры! Ты не эта – дивная дева! Ты моя любимая Къихха, - развеселился он вдруг. - Так, - протянула женщина. – Это оскорбление?! В Гортхауэра полетела подушка. - Это комплимент, рыженький! - он ловко отбил удар. Уже позже, вытаскивая из волос друг друга перья, они смогли продолжить разговор. - Репейник, по мнению моего драгоценного родителя, означает не только растение, но и ехидную колючку! - С каких это пор ты так легко называешь своего Тано отцом? – муркнула дейе. - С таких! – отрезал майа и уже мягче пояснил: - Когда я понял, что он ушел совсем. - А ты изменился, - Лиссэ внимательно на него посмотрела. – И даже больше, чем я решила вначале. - Не нравлюсь? - Нравишься, - серьезно ответила женщина. – Очень нравишься. Только тогда ты не стал бы изощряться в словесных баталиях. – Тогда я тоже умел морочить головы. Но сейчас умею лучше, - Гортхауэр привлек к себе жену. – Что ты сказала этой бледной поганке, рыженькая? - Правду, разумеется, - Лиссэ нехорошо усмехнулась. – Как и ты… Любимая прижалась к нему крепче и начала рассказывать. - Умница, - прошептал он, целуя её в кончик носа. – Ты была изумительна. Теперь Владычица поломает голову. А уж твои похвалы Амариэ и Варде! Майа рассмеялся. Его Рыжая способна на многое. - Я еще и Манвэ похвалила, - усмехнулась она. - Зря, - сказал Гортхауэр. – Он не заслужил. Злость опять охватила его душу – злость и досада. - Напрасно ты так его не любишь, - неожиданно сказала Лиссэ. - Мне лично он даже понравился... - Тебе?! Этот негодяй и трус?! - Ну, какой же он негодяй и трус? - вздохнула жена. - Что ты от него хочешь? Он же верит, что Эру всеблаг. - Верит?! Как же?! – майа нервно прошелся по комнате. – Если бы не ты, Сулимо из-за своей треклятой веры сжил бы моего отца со свету и не подавился. - Давиться он бы не стал, - согласно кивнула Лиссэ. – Но вот радости бы не испытал. Я же их там всех видела. Нет у них радости, Волчище, нету. - Поделом! Они заплатят! За все заплатят! - он продолжил мерить шагами комнату. - Они уже платят! – Лиссэ тряхнула головой, рыжие кудри сверкнули при свете лампы. – Все платят за свои ошибки, за свои слабости. - Я заставлю платить еще больше! – майа сжал руки в кулаки. - Радость моя! – пропела Рыжая. – Зачем тратить силы зря? К тому же Мелькор бы тебя не понял. Он не проклинал. И знаешь… - она замялась, словно не находила слов, – ему было жаль их. - Тано всегда был странным! Если бы мы тогда разбили нолдор, Лис, то ничего бы этого не было. Тогда, в самом начале, когда они лишь прибыли в Средиземье. Они были слабы, измучены. Надо было отправить их обратно. Но Отец сказал: «Нет!», а я послушался, - Гортхауэр вздохнул. - Надо делать, а не спрашивать совета. - Ты точно изменился. Сейчас ты бы не спросил! - Разумеется! Не одобряешь? - майа резко повернулся к жене и уставился в её глаза, ища в них неодобрение. Но его не было. Медовые глаза Лиссэ смотрели на него с любовью и нежностью. От сердца отлегло, даже злоба, охватившая при имени этого Лжекороля, исчезла. - Зачем мне тебя осуждать? Я не девочка и никогда не была идеалисткой. Только не мсти. Пустое дело! - А я не собираюсь! Сначала дело моего отца, а потом все остальное. Только дядюшка все равно трус. Засел в Валиноре и носа ни разу не высунул. Все Эру слушает. Боится, как бы по голове не настучали, - Гортхауэр поморщился. - Его можно понять. Эру может крепко дать по шее. К тому же Манвэ есть, что терять. - Что же?! - Хотя бы Варду. А потом, что он может против Эру? И с нолдор у них нехорошо получилось: столько опекали, а получили в ответ фигу, - хмыкнула Колючка.– И это тоже плата. Не лезь, Волчище, в промысел судьбы, когда она сама взялась за дело. Судьба - дама норовистая, не любит, когда ей мешают. - Нашлась защитница у дядюшки! – хмыкнул майа, понимая, что Лиссэ права – не стоит тратить силы и время на месть, тем более, когда она невозможна. Вот исполнить волю и желание Тано - дело другое. Эндорэ должно принадлежать людям. К тому же эльфам все равно не жить на этих землях. Гортхауэр прикрыл глаза рукой. - Что ты задумал? – спросила жена. – И что бы ты ни задумал – я буду с тобой! - Спасибо, Колючка! – он обнял женщину за плечи и зарылся носом в волосы, вдыхая дивный, родной запах. Рядом с любимой думалось легко, воспоминания почти не причиняли боли. Лис права, он изменился. И в то же время остался прежним. Все это в нем было, только дремало, ожидая своего часа. Недаром его первым творением был кинжал. Тано тогда так и сказал: «И все-таки первым ты сделал кинжал!» Это был знак – знак будущего. Защищать и хранить. Но был и другой знак. На руке у Тано, обвив запястье, спала змея. Потом она проснулась… Гортхауэр поцеловал любимую в висок и резко прошелся по комнате. Рыжая бросила на него быстрый взгляд и, ничего не сказав, стала расчесывать косу. Майа подошёл к окну. Все эти знаки ничего не значат. Он не желает быть Видящим. Будущее следует ковать самим, а не ждать, когда оно свалится на голову. Но теперь ему понадобятся острота и безжалостность клинка. Ему понадобятся коварство и безжалостность змеи. Его Замысел сложнее Замысла Эру. Хотя бы тем, что Илуватар творил вдали от врагов, если они у него были. А они были, иначе зачем он тут так крепко окопался. Мужчина улыбнулся своим мыслям и нахмурился. Ему придется нелегко, но он справится, а Рыжая ему поможет. И хорошо, что отец далеко. Он бы его не понял. Когда-то Гортхауэр боялся, безумно боялся огорчить Тано. Если бы тогда майа избавился от нолдор, жизнь Мелькора сложилась бы иначе. А если бы он еще раньше завоевал доверие оставшихся в Эндорэ эльфов и помог им против диких орков, то они были бы на их стороне Тогда не было бы проклятого Вестника и науськивания Эру. Валар же сами бы не полезли… Теперь нет смысла раскаиваться. Он выполнит волю Мелькора – люди будут жить в Эндорэ. Они будут свободны от власти валар, майар, эльдар. И квенди покинут эти земли целыми и невредимыми. А цена? Не расплавив металла, меча не выкуешь! Гортхауэр усмехнулся, откинул прядь со лба и пошел к жене. Лиссэ должна знать, во что ввязывается, оставаясь на Арде.3
Разлюбезный супруг нервно расхаживал по комнате, то замирая у окна в позе отягощенного думой государя, то метался из угла в угол, словно вампир в серебряной клетке. Лиссэ не вмешивалась: находится - успокоится, успокоится - и все расскажет. А не расскажет, она допытается. Дейе оказалась права, Гортхауэр все же утихомирился. - Ты должна знать все, Лис! И ты вольна покинуть Арду, если тебя не устроит это все! – серые глаза блеснули. - Я неприхотлива, милый, и покидать тебя не собираюсь. Но так и быть – валяй, рассказывай. Должна же я знать, что ждет нашу дивную семейку! – она свернулась клубочком в кресле. Муж уселся на подлокотник её кресла. - Я хочу выполнить пожелание Тано, Рыжик! Ни валар, ни майар, ни эльдар не должны вмешиваться в дела людей. Никоим образом: ни словами, ни мыслями, ни делами! Он опять заходил по комнате. Волчище сейчас как никогда напоминал увлеченного мальчишку. Высокий, стройный и по-юношески гибкий. Сияющие глаза казались совсем молодыми. - Кольца, которые мы делаем для людей, не только дадут им бессмертие, но и защитят от воздействия так называемых светлых сил. И не только их, но и тех, кто будет рядом. Получившие кольца смогут многое. Очень многое. Они не дадут Эру и никому из валар менять Арту по-своему желанию. Те, кто пойдёт за моими магами, станут свободными. Свободными духом. Им будут ведомы сомнения и страхи, но никто не сможет заморочить им голову! - А если кто-то из твоих магов решит перейти на сторону Света или пойти своей дорогой? – дейе склонила голову к плечу. - Не получится. Они не смогут ни раскрыть мои планы моим врагам, ни добиться власти над миром. - Но это насилие над волей?! А ты говорил о свободе? - Они свободны снять кольцо, даже силы не потеряют. Возможно… Но о моих планах они рассказать не сумеют. Они могут уйти, но не могут пойти против. Да они и не пойдут. Я не собираюсь ломать ничью волю, я просто хочу найти единомышленников! - А что там с кольцами для эльфов? Они же бессмертны, в отличие от людей, или ты решил защитить их от Светлых сил? – вернула Лиссэ своего волчишку к первоначальной теме беседы. - Кольца, которые мы делаем с Келебримбором, немного иные, они помогут исцелить эту землю от ран, нанесенных войной и стихиями, повысить плодородие... - С чего это ты решил так осчастливить эльдар? – подозрительно прищурилась дейе. - Осчастливить?! Ты права, рыжая! Мой дар действительно для них настоящее счастье! В чем-то он переплюнет и сильмариллы, - тон Гортхауэра стал на редкость ехиден. - Этот подарочек поможет Перворожденным хоть немного исправить то, что они натворили, принеся сюда войну, междоусобицы и драки. Это самое малое, что они должны людям, которых втравили в свои мерзкие игры. Они исцелят эту землю перед тем, как покинут её! - Ты собрался извести эльдар? - Увести! Так точнее! Перворожденные отправится туда, где им самое место – в Валинор! Милые колечки со временем вызовут в них неодолимую тягу переселиться в Благословенный край! А заодно отучат от стремления лезть в чужие дела. Все произойдет постепенно и незаметно. Эльдар забудут про войны и станут мирными и спокойными. Наверно, именно такими их замыслил Эру. - Дедушка тебе «спасибо» будет должен! – хихикнула дейе. - Ха! От него дождешься! Хорошо бы по голове не дал со всего маху! – А твой соратник об этих планах знает? - Разумеется, иначе как бы мы все это делали? Я же не всех квенди скопом собираюсь выселить, - уже серьезно проговорил муж. - Те, кто захочет и сумеет жить в мире с людьми, останутся. Рыжик, я долго думал, как изгнать эльдар отсюда или ограничить их влияние, на худой конец. Война не даст ничего! Лишь все погубит. Взять всех под свое крыло, построить сильное государство, занимающее территорию всей Арты? Эльфы не дадут и те же люди не дадут. Люди - существа своенравные и часто непонятные. Им хочется многого. Взять тот же Нуменор, который уже мечтает получить все Средиземье. Сейчас этого никто не понимает, но я вижу, как растет их мощь и аппетит. Пока еще некоторое влияние на них имеют эльдар, часть из которых мечтает править по своей воле, - он хмыкнул. - Но люди хотят власти для себя. Пусть они живут меньше, но размножаются быстрее. Настанет момент, и наука эльфов обернется против них самих. Война будет ужасна, но победят люди, если не вмешаются валар. А я не хочу войны, которая погубит Арту. Да и смерти для квенди тоже не хочу. Поэтому мой дар будет счастьем для всех. Только многие не понимают, в чем их счастье! - А что будет с гномами?! Их ты тоже собрался увести? - Гномам уходить некуда и в замысле Эру их не было! – вздохнул Гортхауэр. - Ничего хорошего их здесь не ждет, но творения Ауле не заслужили погибели. Выжить они смогут лишь в двух случаях. Если не будут показываться людям, и станут для них лишь легендой. И если смогут влиться в род человеческий. У гномов мало женщин, а люди способны растворить любую расу. Кольца помогут определиться, - майа покачал головой. – Как-то так, Лис. Пока еще не все ясно… - А что ты приготовил для ирхи, предусмотрительный ты мой?! - Для ирхи? Ничего, - майа тряхнул головой. - Наших не тянет лезть в чужие дела, и они прекрасно умеют скрываться. Возможно, некоторые из них растворятся среди людей, став очередной человеческой расой. А те, кто забился в опасные для здоровья пещеры и не желают принимать Закон, в итоге вымрут. Плакать о них никто не будет! Как и о нас, если мы ошибемся! - неожиданно жестко закончил Гортхауэр. - Логично, - медленно проговорила Лиссэ. – Белобрысой мымре ты тоже дашь колечко? - Ей я ничего не дам! Ничего исцелять и никому помогать она не будет даже под страхом вечных мук. Натура не та! Пока еще рано думать, кому достанутся эти кольца! Их еще сделать надо. Он опять прошелся по комнате и задумчиво проговорил: - Знаешь, Колючка, я решил, что наши с тобой кольца будут обладать похожими свойствами. С помощью них мы всегда сможем связаться с нашими единомышленниками. А в крайнем случае, ты всегда сможешь заменить меня, - майа очень серьезно посмотрел на жену. – Не хотелось бы тебя впутывать, но если я не смогу продолжить свое дело, ты закончишь за меня. - Я многое смогу, Волчище, - отмахнулась дейе. – Но ты уж лучше смоги сам. Нам еще с тобой дочь учить уму-разуму. Нам еще с тобой на иные миры смотреть. Как же я без тебя?! - Что ты, рыжик, ты всегда со мной, а я с тобой, - любимый нежно обнял её за плечи и поцеловал в губы.