1
Все складывалось так удачно, что Таурмир забеспокоился: не иначе судьба под конец готовит какую-то каверзу. В дом бывшего Владыки они проникли без проблем, внутренняя стража уснула сразу же, люк открылся легко, и даже свечи в подвале не понадобились: откуда-то исходил неяркий рассеянный свет. Подвал в доме Келебримбора был устроен основательно: высокие потолки, просторные помещения, широкие полки с материалами, инструментом и припасами - бочки, горшочки, кувшины, мешки. Как и во всем доме, ни следа пыли и паутины, хотя местами встречались небрежно брошенные на пол мешки, расколотые горшки и перевернутые бочки. Воздух был свежий, но слабо ощущался какой-то своеобразный аромат. Что-то смутно знакомое, но что? Следующая дверь на их пути оказалась закрыта. Когда братья её толкнули, она легко распахнулась, но где-то вдалеке раздался звон. А мастер не прост: ловушку поставил. Теперь они шли очень осторожно, не хватало еще, чтобы спасителей прибил спасаемый. Приоткрытая дверь их насторожила. Таурмир бросил пустой глиняный горшок. Дверь раскрылась, и сверху упал огромный камень. Ну и дела! Следующий камень вылетел из дверного проема, но близнецы уже стояли, прижавшись к стене. Обучение у Кхангара даром для них не прошло, да и собственные многочисленные проказы приучили к неожиданностям. Стремглав они бросились в комнату, чтобы не дать её обитателю время для следующего броска. Изрядно обросший гном явно не ожидал такого. Отскочить он успел, но замахнуться – нет. Зыркнув на них маленькими глазками, коротышка злобно сказал: - Не пропущу! – и потряс внушительных размеров молотом. - Убьют тебя и твоего мастера, коли не пустишь, - не без ехидства произнес Лаиртин. – Вот, записочку от Эдрахила прочитай. Знаешь такого? - Чего это он так долго нас спасать собирался? - гном и не подумал опустить молот и сдвинуться с места. Записку пришлось ему бросать. Мастер долго изучал её, чуть ли не обнюхал. - А вы, такие шустрые, откуда явились? - Мы от Гортхара пришли! - Чем докажете? – хмыкнул вредный коротышка. Таурмир нахмурился и произнес те слова, что харт’ан заставил его запомнить. Особого смысла в них он не видел, но мастер сразу же оживился. - Точно он! Больше никто, кроме него и меня с Келебримбором, эту формулу не знает. Что ж, - вздохнул гном, - придется покидать место насиженное, мастерскую налаженную. Такую работу оставляем. Мастер шел впереди и ворчал – нудно и заунывно. Будто его не спасать из темницы пришли, а от любимого горна отрывать. Впрочем, горн здесь тоже нашелся. Пленники неплохо обжили подвал. Но когда Таурмир сказал об этом, гном возмутился: - Да разве ж это мастерская? Жадюга Келеборн ни материала не давал, ни инструмента толкового! Слезы одни, а не мастерская. Странный аромат здесь чувствовался еще сильнее. Таурмир внезапно вспомнил: так пахло зелье, которое иногда варила хар-ману для Йаххи. Главная целительница использовала его в лечебных целях и только наружно. Правда, говорили, что Лиисха могла и внутрь принять свое варево. Но Таурмир в это не верил. Однажды они с братом выпили по стакану, и так им было плохо, что сразу же умереть захотелось. Внутри жгло как огнем, из глаз потекли слезы, сознание померкло. Утро облегчения не принесло - голова болела, тело ломило, да еще матушка отлупила нещадно, а батюшка посмотрел так, что лучше бы выпорол. К счастью, хар-ману сжалилась и принесла целебный напиток, от которого сразу же полегчало. Харт’ан потом сказал, что сие средство простым смертным и бессмертным принимать нельзя, иначе много дурного может приключиться. Но близнецы и без предупреждений зареклись пить такую гадость. А здесь мерзким напитком все пропахло. Интересно, почему? Взгляд младшего неожиданно упал на странный предмет, похожий на большую кастрюлю, но только с непонятными трубками. Заметив его интерес, мастер-гном гордо произнес какое-то непонятное слово на своем языке, видимо, означавшее название этой посудины, и добавил: - Каких трудов стоило придумать это приспособление! Почтеннейшая жена Аннатара упомянула как-то в беседе о подобной штуке, но детального описания не дала, а я тогда, каюсь, не расспросил. Нам, гномам, пиво привычнее, а здесь пиво делать не из чего, а вино уже приелось. Что я, эльф - винище трескать?! В следующей комнате обнаружился и сам бывший владыка. Он спал, сидя за столом, положив голову на руки. Лаиртин осторожно тронул его за плечо, но Келебримбор не пробудился. Не проснулся он и тогда, когда старший тряхнул его посильнее, лишь пробормотал нечто непонятное. - Утомился он и отдыхает, - поставил в известность коротышка. - От чего это утомился?- возмутился Лаиртин. - Тоска его мучает, да и меня тоже, - вздохнул мастер. – Упустили мы колечки-то, да еще кучу глупостей наделали. Подставили Аннатара, хоть и нечаянно. Я за родичем не уследил, а мастера хитрая баба вокруг пальца обвела. Ох, нехорошо получилось! Хоть в петлю полезай! Он бы полез, да и там ничего хорошего не ждет. Сначала хоть пиво помогало, а теперь лишь благодаря нашему зелью держимся. Таурмир выругался сквозь зубы. Нашли чем спасаться! Видел он как-то в трактирах людей, допившихся до полного умопомрачения. Вино в больших количествах до добра не доводит. Теперь спасай этого владыку, а он сам собой не владеет. Да еще этот гном! Хотя… Нелегко им тут пришлось, беднягам. Каждый день то ли смерти, то ли чего похуже ждать, да и на избавление надежды никакой не было. Переглянувшись, братья быстро замотали Келебримбора в скатерть и потащили к выходу. - Куда это вы?! – взвыл гном. – А бумаги? А остальное? Неужто все наработанное оставлять этим гадам, что нас тут держали? Близнецы молча продолжили путь. Спасать гномьи изобретения и бумаги они не собиралась. Видимо, коротышка понял это или просто не захотел остаться один, но вскоре догнал их, таща с собой сверток бумаг и чудную кастрюлю. Посудиной он попытался нагрузить Таурмира, но младший посмотрел на него так недружелюбно, что гном отстал. Выбравшись из подвала, братья избавили спящую стражу от плащей, решив, что по ночному городу лучше передвигаться в цветах дома Келеборна. Гном, все же бросивший свою драгоценную кастрюлю где-то в недрах подвала, от плаща отказался. - Все оставляю! Все! От сердца отрываю! Но пусть приходят! Ничего не достанется им, ничего! - восклицал он. Когда близнецы собрались откинуть засов на входной двери, мастер сказал, что есть еще одна потайная дверь. В неё они и выбрались. И снова им повезло, здесь было ближе к воротам, через которые они собирались покинуть Ост-ин-Эдиль.2
Несмотря на окутавшую землю ночь, в столице было шумно. От дворца нынешнего Владыки доносились крики и звон оружия. Лаиртин хотел было сбегать и посмотреть, что там творится, но Таурмир с гномом его не пустили. Тут как раз начали действовать и огненные палочки харт’ана. С треском и грохотом устремились огни в небо. Вспыхивали и гасли яркие звезды, летали и кружились по небу красные драконы, выдыхая ужасное на вид, но совершенно безопасное пламя, помахивая хвостами, плыли по небу золотистые рыбы. А вскоре послышался треск и шум от разорвавшихся пузырей. - Нам конец! Это Саурон! – завопил кто-то. Вопль подхватили. Вскоре город охватила паника, а шум сражения усилился. Близнецы ощутили раскаяние: перестарались. Они хотели посмотреть, что там происходит, только спасаемых на полдороге не бросишь. Но с кем же сражаются жители Эрегиона? Не с харт’аном же? А звуки сражения становились все ближе и ближе. Вот уже перед ними из-за угла выскочили двое с обнаженными клинками. Бой был коротким. Один из квенди с тихим стоном упал на землю. Победитель вытер меч плащом и побежал дальше. Таурмир не выдержал, склонился над упавшим, но помочь тому уже было нельзя. Младший вздохнул, он не знал этого квенди, но ему было бесконечно горько. Таурмир скинул с себя плащ и прикрыл им тело. Стражников у ворот не было. Столицу Эрегиона беглецы покинули без приключений. Лошади и телега обнаружились там, где и обещал Эдрахил. Всю дорогу близнецы молчали, Келебримбор спал, задремал и гном. Лошадки шли медленно. Следовало бы опасаться погони, но братья чувствовали – её не будет. У небольшой рощицы их уже ждали – Кхангар и еще четверо. Кажется, их приключение кончилось. Хотя… надо бы попробовать вернуться в Ост-ин-Эдиль.3
Лаурэ досадовал на себя. Как он ухитрился упустить этих наглецов? Неужели они ему не поверили? Значит, точно прислужники Саурона. Или с ними что-то случилось? Во дворец мальчишки не вернулись, у дома Келебримбора тоже не появлялись. Где же они? Томимый дурными предчувствиями, ваниа направился к Келеборну. Ост-ин-Эдиль сегодня вечером напоминал растревоженный муравейник. Жители города собирались кучками, о чем-то беседовали, а потом шли к дому Владыки – нынешнего. Гонец Гил-Галада услышал пару фраз. Горожане были недовольны Келеборном, их интересовала судьба Келебримбора. Столько времени не вспоминали, а теперь обеспокоились. Не иначе Тьма дала свои всходы в их душах. Лаурэ огляделся вокруг в поисках своих сторонников. Увидев несколько знакомых лиц, подошёл ближе и попросил собрать единомышленников. К счастью, Тьма не всесильна, и у Света всегда остаются преданные последователи. Положив ладонь на рукоять меча, ваниа вместе со всеми пошел к дворцу. Там уже начался пренеприятный разговор. Жители требовали возвращения своего любимого мастера и переговоров с Врагом. С ужасом слушал Лаурэ их слова. - Верните нам Келебримбора! - Нам не нужна война! - С Аннатаром, кем бы он ни оказался, надо договориться! - Эрегион - свободная страна! - Мы - мастера, а не воины! - Нам не нужны ни Гил-Галад, ни Элронд! Келеборн стоял на крыльце, надменно вскинув голову, и пытался успокоить своих подданных. Он взывал к их разуму и чувствам, призывал вспомнить зло, творимое Морготом и его прислужниками. Но его не желали слушать. Эдрахил и несколько мастеров твердо требовали освободить законного правителя и вступить в переговоры с Жестоким. - Нам не выстоять против армии Гортхаура, но пока он и не собирается нападать. Жестокому не нужен Эрегион. А нам не нужны иные правители, кроме нашего мастера! - Келебримбор попал под чары Врага! – выкрикнул кто-то. – Саурон хочет вернуть кольца и покорить мир! - Почему же он до сих пор не пришел за ними? - ехидно поинтересовался Эдрахил. Лаурэ заскрипел зубами: вот, где нашла приют Тьма. Ходили слухи, что этот нолдо был в плену у Моргота. Видно, там исказили его душу. Какая жалость, что не удалось понять это раньше. Теперь к искаженному не подобраться. - Не стоит ли вернуть ему кольца, присвоенные Галадриэль?! – раздался выкрик из толпы. - На мир пока еще никто не покушается, а вот в Эрегионе развелось слишком много владык! - Да еще новые на подходе! - К нам идет помощь! - Мы не должны сдаваться Саурону! - А он и не собирается нас пленять! - Он копит силу! - А войско сюда уже ведет Элронд! Ужасно! И это эльдар?! Это лучшие из лучших? Нет, прав был Намо, проклиная покинувших Аман, нет в их душах света. Слишком легко поддаются они Тьме. Но неужели этот край станет добычей слуги Моргота? Не бывать этому! Лаурэ возвысил голос: - Опомнитесь, несчастные! Враг уже рядом! Он уже здесь, он рядом с вами, он уже в вас! Неужели вы, эльдар, отдадите свой край верному рабу Моргота? Неужели вы погубите свои души, души своих жен и детей?! Опомнитесь! Покончите со злом, вырвите из своих рядов недостойных, ибо сорная трава должна быть уничтожена! Сын бесстрашного Эарендила идет к вам на помощь! Неужели вы отринете протянутую вам в трудный час руку? Элронд даст достойный отпор Тьме! Он… - Довольно вещать о Зле! - навстречу ему шагнул тот самый нолдо, что приютил его в своем доме. - Не тебе говорить о нем, Лаурэ! Ты сам несешь сюда беду. Ты полон ненависти! Ты жаждешь уничтожить Тьелперинквара и заполучить себе… Ваниа не медлил: коварному предателю не место среди живых. Пусть в Мандосе его душа очистится от скверны. Взмах клинка, и приспешник Тьмы, захлебнувшись своими словами, рухнул на мраморные плиты площади. Белые камни стали красными. Кто-то выхватил меч, но ваниа отбил удар. Он был одним из лучших мечников в Валиноре. Да и стрелял не хуже. Сам Оромэ учил его. Разговоры были окончены, завязался бой. Сторонники Саурона сражались отчаянно и подло. На помощь им примчались устрашающие душу чудища. Мерзкие твари шипели, крутились, вертелись и злобно хохотали в ночной вышине. Они плевались огнём, но Валар хранили верных. Ни одна капля огня не попала в сражающихся на стороне Истины и Света. Лаурэ верил, что ему удастся победить Тьму и ее слуг. Уже многие рядом с ним упали на землю - и соратники, и враги. Но он был словно заговорённый – стрелы не долетали, мечи не доставали. Его вел Свет Благословенного края. Воспитанник Ингвэ не учел лишь одного. Трусливый Келеборн велел своим квенди отходить. Мало того, он обратился ко всем жителям города с призывом бросить оружие. - Раз вы недовольны моим правлением, раз вы оспариваете мои решения – я уйду! Но пока я не покинул этот город, требую повиновения! Вложите мечи в ножны! Уберите стрелы в колчаны! Квенди не должны убивать друг друга! Надеющиеся на милость Жестокого могут оставаться и ждать своего конца! Те, кто не готов жить под властью Тьмы, пусть покинут этот край вместе со мной. Мы пойдем навстречу Элронду и Галадриэль. Владычица мудра, она подскажет нам верный путь. Возможно, мы еще вернёмся, а если нет, то Эндорэ велико. Мы найдем свое место! Недостойные и подлые призывы достигли своей цели. Сражение прекратилось, исчезли и чудовища Саурона. Верный раб Моргота достиг своей цели. К чему пугать сдавшихся Тьме? Лаурэ пытался протестовать, он обращался к разуму и чувствам, пытаясь пробудить мужество, но тщетно. Не выдержав, он выкрикнул обличительные слова в адрес мерзкого труса, но Келеборн лишь усмехнулся. А его подлые слуги окружили Лаурэ, натянув луки. - Мы должны забрать Келебримбора! – ваниа не устрашился и смело взглянул в лицо недостойному правителю. - Я должен уберечь страну от бессмысленной резни! - надменно отчеканил Келеборн. - Отпусти меня, я справлюсь и сам! - Нет, Гил-Галад получит своего гонца в целости и сохранности! Взять его! - внезапно приказал Владыка. Его слуги навалились на воспитанника Ингвэ скопом, выбили из рук меч и, связав их за спиной, усадили на лошадь. Лаурэ с трудом сдерживал слезы бешенства и отчаяния. Он ничего не мог сделать! Увы, сколько же Тьмы в душах, живущих в Средиземье! Но он еще вернется. Они еще узнают, как отвергать Свет истины!4
В Эрегионе и его столице творилось что-то странное. Разведчики доложил, что Келеборн вместе со своим отрядом и еще кучей местных жителей спешно покинул Эрегион и направился в сторону Линдона. Из подслушанных разговоров беглецов удалось выяснить, что на них якобы напал Саурон, и посему Келеборн двинулся навстречу Элронду, чтобы объединить силы и дружно ударить по врагу. - Оставив ему на разграбление столицу и часть страны! Келеборн - великий полководец! – фыркнул майа. - Какая разница, какой он полководец! – с досадой сказала Лиссэ. – Надо выяснить, кто на них напал! - Вот сейчас и выясним! – ответил Гортхауэр. – Пойдем в Ост-ин-Эдиль и все узнаем из первых уст! И не только узнаем, но и увидим. - Ты собираешься в столицу? - удивилась дейе. - По слухам я уже там. Следует быть милосердными к врагам и не обманывать их ожиданий. Теперь они ехали на лошадях, которых обнаружили в одном покинутом селении. Волки скрылись, чтобы не пугать жителей, Оррик перебрался на плечо к хозяйке. Разведчики-ирхи следовали за ними пешком. Вскоре им встретился отряд Кхангара, ожидающий близнецов в небольшой рощице в нескольких часах ходьбы от столицы. Дальше Гортхауэр идти не пожелал, рассчитывая дождаться Лаиртина с Таурмиром. К вечеру, когда длинные тени легли у ног, вдали показались всадники и повозка. Лиссэ почувствовала, как рядом весь подобрался Гортхауэр. Они или не они? Дейе вглядывалась в темнеющую даль, но муж своим острым зрением майа уже видел - они! Двое разведчиков направились навстречу. Повозка свернула под сень деревьев. Братья спешились. Они выглядели повзрослевшими - черты лиц стали резче, глаза обведены серыми кругами, губы плотно сжаты. Нелегко им пришлось! Мистрис даже расхотелось ругать паршивцев, по крайней мере, сейчас. А где же Келебримбор? С повозки слез очень знакомый гном, почти не изменившийся, только еще более обросший и располневший. Покачиваясь, он направился к ним, а братья смущено ждали в стороне. - Где мастер? Что с ним? – голос Гортхауэра прозвучал холодно и сухо. - Он спит, - виновато произнес Таурмир. Майа подошел к повозке, откинул светло-зелёный плащ и, склонившись над лежащим другом, осторожно провел рукой по спутанным волосам. Лиссэ тоже приблизилась. Келебримбор и вправду спал. Лицо его выглядело одутловатым и серым, под глазами залегли густые синие тени. Вытянутая рука казалось тонкой, словно иссохшая ветка дерева. Темные волосы густо обсыпал иней. Она и не знала, что квенди седеют. Нелегко ему пришлось. Знакомый по людским трактирам запах заставил насторожиться. Вино? Самогонка? Спаивал его Келеборн, что ли? Дейе посмотрела на мужа. Гортхауэр осторожно водил рукой над телом друга. Вскоре Келебримбор приоткрыл мутноватые глаза и вгляделся в склонившееся над ним лицо. - Ортхэннер! Ты мне снишься, я знаю, - покаянно произнес он. - Прости, я тебя так подвел. Пойми, я не со зла им все рассказал. - Да не снюсь я тебе! – возмутился майа. – Вытащили тебя мои поганцы! Теперь все будет хорошо. - Не будет, - обреченно возразил Келебримбор. – Я все испортил! Снова война… Как тогда… Пусти, не хочу… Не хочу ничего. Только бы не помнить… Волчище выругался сквозь зубы и распорядился о привале. В овраге развели костер, иртхи принесли воды, Лиссэ достала травки и ягоды для своего чудодейственного компотика. Хотя и сомневалась, что он сможет помочь. Гортхауэр продолжал исцелять и расспрашивать друга. Мастер-гном дополнял рассказ. Лаиртин с Таурмиром попытались удрать обратно в Ост-ин-Эдиль, но майа их не отпустил. - У нас в городе остались друзья! А там что-то странное происходит! – возмущались братья. Мало им приключений. Хотя желание вернуться делало им честь. Впрочем, глупостей и без этого случилось предостаточно, чтобы еще их во имя чести совершать. - Я отправлюсь в Ост-ин-Эдиль завтра и выясню, что случилось! А вы уже сделали все, что могли! Отдыхайте пока! - распорядился майа. Его жесткого тона близнецы послушались. Из совместного рассказа мастеров стала ясна картина произошедшего в Эрегионе. Лиссэ не зря считала тогда гномов. Их было больше на той памятной вечеринке. Да и Гортхауэра так забрало неслучайно. Один из гномов-помощников подлил в пиво специальное зелье, развязывающее языки и вызывающее желание напиться. Сам он испорченный напиток благоразумно не употреблял. Дейе скривилась: если бы она меньше пила самогонки, то могла бы уже тогда раскусить предателя. Молодой гном, пленённый красотой и речами Галадриэль, подслушал их беседу. Наутро он доложил обо всем Владычице по палантиру. Она испугалась или просто воспользовалась возможностью лишить Келебримбора и Аннатара влияния в Эрегионе, а, возможно, то и другое вместе. Галадриэль велела своему помощнику сообщить об этом остальным гномам, зная об их неприязни к майа Отступника. Сама же Владычица поставила в известность супруга и всех, до кого смогла дотянуться. Гномы, узнав столь пренеприятное известие, забрали семь колец и ушли. Все, кроме одного, который и без того отлично знал, кто скрывается под именем Аннатара. Нелепые игры Гортхауэра и Келебримбора в конспирацию принесли лишь вред. Мастер-нолдо, проспавшись после попойки, обнаружил исчезновение гномов и колец. Кольца не были закончены, их надо было еще испытать, над ними надо было прочитать какие-то заклятья. Недоделанные, они могли оказаться опасны. Келебримбор чувствовал себя виноватым – не сумел остановить гномов, Нарви был обозлен: пиво портил его родственник. Вдвоем они отправились разыскивать Галадриэль. Она могла бы убедить гномов отдать недоделанные кольца. К тому же Тьелперинквар надеялся доказать Владычице, что Гортхауэр не зло и стремится лишь к благу для Арды. И тут он совершил большую ошибку, взяв с собой три эльфийских кольца. В его душе до сих пор жила любовь к златокудрой нолдиэ. Еще раньше Келебримбор убеждал друга отдать одно из колец ей, полагая, что Галадриэль сможет им достойно распорядиться. Тогда Гортхауэр сумел его переубедить, но сейчас мастер считал своим долгом исправить ошибку. Он нашел Владычицу, он рассказал ей о кольцах – все, что знал. Он рассказал ей и все, что знал о замыслах своего друга. Галадриэль выслушала, надела одно из колец и попросила остальные. Раз они предназначались королям эльфов, так не разумнее ли отдать их? Владыки эльдар Средиземья соберутся все вместе и решат, несут ли кольца Зло. Возможно, они смогут поверить в благие намерения Артано. Она улыбалась тихой и светлой улыбкой, её глаза сияли, а голос был нежен и ласков. Келебримбер ей поверил. Он отдал кольца и, осчастливленный разрешением поцеловать руку, вернулся в Ост-ин-Эдиль. Там его встретили настороженно. Жители уже знали про Аннатара. Одни боялись, и таких было большинство, другие упрекали за то, что мастер отдал кольца. Келебримбор не сказал им ничего. Он ждал ответа от Владычицы своих грез, он ей верил. Галадриэль была такой хрупкой, в её глазах было столько радости, когда он отдал ей кольца. Ей так тяжко видеть увядание мира, она так одинока, её жизнь пуста и бессмысленна. Она прошептала на прощание, что кольца дали ей надежду на возрождение. Келебримбор верил: Галадриэль сможет убедить остальных Владык довериться Гортхауэру, и тогда Черный майа, эльфийские короли, гномы и люди сделают все, чтобы этот мир более не сотрясали войны. Он верил, пока не прибыл Келеборн с требованием отдать и девять колец. Даже тогда мастер не понял, что обманут. Он бросился к палантиру, но Галадриэль ответила не сразу. Она сообщила, что Гортхауэр опасен, что сила эльфийских колец не несет Тьмы и сможет помочь миру, а вот девять и единое следует уничтожить. Келебримбор растерялся и разозлился. Он не сказал, что у него больше нет колец. Мастер заявил, что три и семь ничто без одного и девяти. Он сказал, что Единое может подчинить себе все остальные и их владельцев, что они ничего не смогут сделать без Черного майа, а он играючи справится со всеми. Келебримбор потребовал вернуть кольца и вступить в переговоры с Гортхауэром. Его спасло лишь то, что Галадриэль была далеко, а Келеборн растерялся. Келебримбор был потрясен до глубины души предательством дамы своего сердца, он чувствовал себя виноватым перед другом. И тут он совершил еще одну ошибку. Вместо того, чтобы поставить в известность о произошедшем Гортхауэра, он засел в своем доме с чашей вина. Одну чашу сменила вторая, а вскоре - третья и четвертая. Но пьяных, видно, хранит судьба. Келебримбора спасло почти чудо. Он отправился за новым бочонком вина, поскользнулся на лестнице и упал. Очнулся, когда ломали дверь его дома. У мастера хватило сил и соображения закрыться в подвале. Вскоре явился Келеборн, он потребовал вернуть девять колец и публично отречься от Тьмы и её приспешника. Келебримбор велел ему убираться, пока его друг с помощью своего кольца не превратил их в гусениц. На следующий раз супруг Галадриэль пришел с гномом, который также отказывался отречься от темных дел. Мастеру удалось выручить товарища, написав по указке нового Владыки письмо Гортхауэру. В письме сообщалось, что сам Келебримбор и его подданные не желают больше иметь никаких дел с прислужником Тьмы. Теперь их в подвале было двое, но Тьелперинквар впал в отчаяние. До него дошло, как он подставил своего друга. Теперь все Средиземье знает о кольцах и верит, что Гортхауэр мечтает стать властелином мира. Раскаяние жгло душу, а рядом в бочках плескалось прекрасное средство для заливания тоски. Гном ворчал, что вино не пиво, а Келебримбору было все равно, лишь бы не думать. Он вспоминал Галадриэль, Гортхауэра, Финрода, отца… и бесконечные войны, сотрясавшие Арду в Первую Эпоху. Он вспоминал и понимал, что своими руками проложил дорогу новым бедствиям. И лишь чаша с вином, а потом и вовсе с каким-то странным напитком, позволяла на миг заглушить терзающую его душу боль. Келеборн не был по натуре жесток. Он поставил стражу у дома бывшего Владыки и в самом доме, но больше никак пленников не притеснял. Провизию поставлял, гному даже принесли часть его инструментов. На что рассчитывал супруг Галадриэль, было неясно. Скорее всего, он просто ждал возвращения жены. А Владычица, считая, что Саурон будет мстить, металась по эльфийским поселениям, убеждая помочь в защите Эрегиона. Келебримбор создал Страну мастеров, воинов там было мало. Конечно, все нолдор умеют сражаться, но защитить свой край от хорошо обученного и прекрасно вооруженного войска они бы не смогли. Тем более, Нэрвен знала, какой талантливый полководец Гортхауэр. Однако квенди не спешили ввязываться в чужие дрязги, даже Гил-Галад, который с самого начала не доверял Аннатару. Да и сама Галадриэль не слишком хотела передавать власть кому-то еще. Она хотела править сама, но опасалась мести Черного майа. Пока Владычица искала выход из сложного положения, Келебримбор и его товарищ пребывали в подвале. Они не только пили, иногда они трудились в маленькой кузне. Когда вино стало подходить к концу, гном соорудил странную кастрюлю, с помощью которой можно было превращать в горячительный напиток сахар и пшеницу. Запасов в подвале было много. Можно подумать, Келебримбор готовился к осаде! Да и новый Владыка почти ни в чем не отказывал пленникам. Лиссэ скривилась. Талантливые эти гномы, все-таки. Она всего один раз рассказала о том, как варит самогонку, а этот кмыргов изобретатель сообразил, как сделать аппарат. Да еще оплакивает свое творение! Тьфу на них! Ей бы никогда в жизни не пришло в голову, что можно столько времени запивать угрызения совести. Хотя гному хоть бы хны. А вот Келебримбор… Интересно, Волчище умеет от тяги к винопитию избавлять? Гортхауэр явно был обеспокоен душевным состоянием друга. Он пытался убедить его, что тот ни в чем не виноват. - Да узнали бы они меня все равно! А кольца? Новые сделаем! Подумаешь, ерунда! И мне лучше знать, кто меня предал, а кто нет! Но Келебримбор упорно твердил свое и требовал покарать его за промашку. В конце концов, Гортхауэр погрузил друга в сон. - Пусть отдыхает, когда проспится, тогда поговорим, - майа сел на землю рядом с женой. – Глупостей он наделал, конечно, предостаточно. Надо было сразу же мне все рассказать. И с чего он решил, что Нэрвен согласится иметь дело со мной? Она всегда меня терпеть не могла, а уж после смерти Финрода… - Она верит версии из легенды? – осторожно поинтересовалась Лиссэ. - Да нет, к ней приходили из отряда Финрода и рассказали, что произошло. Только для неё большой разницы нет. Саурон - воплощённое зло! А теперь еще и соперник в борьбе за власть. - Келебримбор её все-таки любит, - вздохнула дейе. – А когда любишь, то хочется верить… Полагаю, он еще и свои разбитые мечты оплакивает. Хоть и говорил мне тогда, что Галадриэль совсем не та, что он придумал… - мистрис подергала себя за упругий локон и осведомилась: – Как ты думаешь, какая в том зелье была травка, что кроме развязывания языков еще и чувства прежние оживила? - Да ладно тебе! – не согласился супруг. – У меня вот никакие чувства не проснулись! Как не терпел Галадриэль, так и не терплю! - А ночка у нас с тобой, пожалуй, уж слишком бурной была! – хмыкнула Лиссэ и тут же серьезно спросила: - Что ты будешь делать? - Отправлю Тьелперинквара под присмотром близнецов и нескольких воинов в Мордор. Хватит с него бед! Да и не надо, чтобы его в Эрегионе таким видели, - майа покрутил в пальцах травинку. – Надеюсь, у нас он поправится. Тано бы смог ему быстрее помочь… - Тиниар пусть с ним поговорит, - предложила дейе. – Он умеет сочувствовать и понимать. - Нашелся целитель душевных ран! – фыркнул майа, но с её предложением согласился. – С потерей колец я уже давно смирился. Гномьи жаль – не готовы они. Эльфийские… Не для тех, кому они достались, я их делал, но ладно… Пусть так, - он отбросил травинку в сторону и уже более резко сказал: – Утром мы отправимся в Ост-ин-Эдиль. Судя по рассказам наших авантюристов и донесениям разведчиков, Эдрахил и мастера выставили прочь Келеборна. Теперь оставшиеся жители могут оказаться в очень большой беде. Думаю, Келеборн вернется, и не один, а с Элрондом и его войском. Или один Элронд заявится сюда. Герольд Гил-Галада не откажется от возможности сразиться с Врагом. - С ним можно договориться? - Мне не о чем договариваться с сыном Эарендила!