Уйти и вернуться

- А с-сколько м-мы уже т-тут? - Не больше часа. - Т-так долго? – удивилась Сакура. Превозмогая сильное желание свернуться клубочком и уснуть, Харуно поднялась на ноги и тут же закашлялась. - Все, возвращаемся в лагерь, иначе домой ты вернешься с жутким воспалением, - покачав головой, заявил джонин, оценив состояние продрогшей до костей бывшей ученицы. - А вы н-нет? – откашлявшись, девушка подняла взгляд на сенсея. - Мне это не грозит, - отмахнулся Какаши. В этот момент Хатаке решил наконец-таки вернуть маску на привычное место. Вот только перед тем, как его лицо скрылось за черной тканью, Сакура успела заметить на нем болезненную гримасу. - Восп-паление-т-то мож-жет быть и н-нет, - стуча зубами и теперь еще и шмыгая носом, произнесла розоволосая, оглядывая бывшего сенсея с ног до головы в поисках источника его болевых ощущений. А когда таковой нашелся на правом боку мужчины, она раздраженно добавила: - А в-вот заражение оч-чень может быть. В-вы поч-чему мне не с-сказали, что вы ран-нены? - Незачем тебе тратить на меня и без того небольшие запасы чакры, - было ей ответом. Но с этим ответом она не была согласна и просунув руки в рукава одолженной ей куртки уже растирала ладони друг о друга и приблизилась к раненому боку Хатаке. - Ес-сли я еще р-раз под-добное услышу, я в-вас стукну, - сурово пообещала Сакура. Хотя в ее нынешнем состоянии ее угроза прозвучала не столько грозно, сколько жалко. Но все же Какаши обреченно вздохнул, ведь как ни крути, а после купания в ледяной воде, кровь все никак не хотела останавливаться и, пульсируя, вытекала из глубокого пореза. И если кровь не остановить, то это сильно осложнит им путь назад. Сняв жилет, он приподнял майку, представляя взору опытного медика рваную рану длиной сантиметров пятнадцать. И имей сейчас они нормальное освещение, а не скудный свет от луны и звезд, Харуно бы смогла внимательно осмотреть его рану и отчитала бы его за то, что он позволил непонятно кому так сильно себя ранить. Разумеется, она его в любом случае отчитает, но это будет потом, когда она немного оклемается. Закусив нижнюю губу, Сакура наставила ладони на рану, направляя в нее сияющие зеленым светом потоки чакры. Конечно, ее чекра восстановилась не полностью и даже не на половину, и даже не на одну сотую, но того, что есть должно хватить на то, чтобы залечить внутренние повреждения раны, которая оказалась глубже, чем кажется на первый взгляд и остановить кровотечение. Вот только лучшая ученица Тсунаде переоценила имеющиеся у нее на данный момент силы. Почувствовав внезапно накатившую на нее слабость, куноичи пошатнулась и на миг потеряла контроль над чакрой. Удержав равновесие лишь за счет того, что сильная мужская рука обхватила ее за талию, прижав к не менее сильному телу, Сакура смущенно кивнула в знак благодарности и отстранилась, хотя самой хотелось наоборот еще сильнее прижаться к любимому сенсею. Но… Но ей нужно закончить с лечением. Именно поэтому она вновь сосредоточилась и направила слабеющие с каждой секундой потоки зеленоватой чакры в рану на боку мужчины. И едва она это сделала, ее руки коснулась широкая мужская ладонь, несильно сжав, тем самым заставляя розоволосую прервать лечение. - Хватит, Сакура, - мягко произнес Какаши, не отпуская ее руки. Согласно кивнув, Харуно смущенно высвободила руку и достав из, чудом уцелевшей после купания, сумки бинты в герметичной упаковке, принялась перебинтовывать рану. Все это время Сакура старалась никуда более не смотреть, но ее взгляд помимо ее воли медленно скользил по жилистому мужскому телу, изучая его. Разумеется она и раньше видела обнаженных по пояс мужчин и не только по пояс, некоторым представителям сильной (хотя с этим утверждением можно поспорить) половины человечества, приходившим к ней на осмотр, приходилось щеголять перед ней и в одних трусах. Но никто из них даже самый красивый и подтянутый не идет ни в какое сравнение с Какаши-сенсеем, ее сенсеем. Он высок, немного худоват, но довольно мускулист и у него нет даже намека на "пивной животик" коим обладают даже некоторые шиноби Листа. Вместо этого его живот украшен ровным строем рельефных кубиков пресса. Пока Хатаке лежал в больнице без сознания, Сакуре нравилось часами сидеть рядом с ним и почти невесомо прикасаться к его телу. Кончиками пальцев она водила по каждому бугорку, каждой ямочке на его груди и животе, водила вдоль темных линий вен на его руках... Как же ей хочется вновь это сделать! А может и правда сделать? Прикоснуться к его телу не как медик, дать ему понять, что он интересен ей не только как командир, но и как мужчина. Интересно, как он отреагирует на это? Вокруг темно и рядом нет ни души - никто не увидит их, не помешает. А ведь Сакура сейчас так нуждается в том, что бы ее согрели. Что Какаши будет делать, если она намекнет ему об этом - оттолкнет ли ее или не устоит, как не устоял перед... Нет. Она не будет ничего делать. Сакура не уподобится Акеми Кассу и не будет вешаться Какаши на шею, не будет откровенно предлагать себя. Она не такая.