Песец подкрался незаметно

До полицейского участка мы доехали без происшествий. Обещанные свидетели смирно сидели в коридоре и тихонько о чем-то шушукались (но сразу смолкли, завидев нас с вампиром), а в кабинете ждал Магид, выглядевший так, словно не спал всю ночь. Мне даже стало неловко, я-то более или менее выспался. При виде меня брови Магида поехали вверх, а челюсть - вниз. Рубашка! Я уже успел забыть, какую упитанную свинью в кружевах подложил мне с утра этот упырь Вальтер, и на миг даже пожалел, что на Анелике такой теплый климат. В Евландии того и гляди снег пойдет, а здешняя осень едва ли не жарче нашего лета. Иначе можно было бы хоть куртку накинуть поверх этого безобразия. То-то встречные полицейские так странно на меня смотрели! А, ладно, мне с ними ежиков в одних кустах не ловить. Как приехал, так и уеду, дайте только дело закончить. Магид тем временем вернул брови и челюсть на место и предложил вызвать первого свидетеля, героическим усилием воли удержавшись от расспросов о моих кружевных манжетах. Свидетелей было четверо - трое юношей и одна девушка, все они работали вместе с Лирмо. Один из четверки, худой голенастый парень в желтовато-зеленом костюме (этот цвет, да еще большие темные глаза делали его невероятно похожим на кузнечика) очень нервничал, и я незамедлительно поинтересовался, есть ли у него алиби. Мои подозрения не оправдались. Алиби оказалось не только у нервного кузнечика, но и у всех остальных: во время убийства Лирмо они были на вечеринке в честь дня рождения начальника отдела, где было еще по меньшей мере человек сорок. Нет, они не знают, были ли у покойного враги. Нет, на работе конфликтов не случалось. Нет, никто не уходил во время вечеринки, во всяком случае - надолго. Ну, это мы, конечно, еще проверим, но, думаю, свидетелей пока можно отпустить. Я поинтересовался у Магида, есть ли в здании мэрии, где и располагалось посольство оборотней, видеокамеры, и сможет ли он найти для меня записи вечера, когда был убит Лирмо. Нужно выяснить, не отлучался ли кто-нибудь из присутствующих на празднике. Вполне можно было выйти, совершить убийство и вернуться обратно. Магид обещал все разузнать и тут же ушел, оставив нас с вампиром одних. Клод, сидевший у закрытого окна, тут же прикрыл глаза и о чем-то задумался, а я мысленно прокручивал в голове беседу со свидетелями. В моей жизни всякое бывало, но с таким высокомерием и дерзостью сталкиваться доводилось нечасто. Я им определенно не понравился. Из-за того, что полуоборотень? Но ведь они работали с оборотнем чистокровным и ничего, не померли. Не утерпев, я рискнул оторвать вампира от его неизвестных, но несомненно глубоких мыслей. Тот выслушал и объяснил. Причина неприязни оказалась не в расовой принадлежности, а в, так сказать, месте жительства. Анеликские полицейские приняли нас вполне дружелюбно, зная, что нас пригласили помочь им в сложном деле. Опять же - коллеги, в нашей профессии это важнее личных заморочек. А вот остальные, как выяснилось, терпеть не могут евландских выскочек. Надо же, а я и не подозревал, какой репутацией пользуются тут мои соотечественники! - Я вот думаю, каким образом нам связаться с оборотнями? - заметил вампир, устремив на меня внимательный взгляд из-под темных ресниц. - Едва ли они пользуются современной техникой, вроде телефонов. - Можно просто добраться до гор, а там они нас сами обнаружат. Не знаю только... Дверь резко распахнулась, стукнувшись о стену, и на пороге показался запыхавшийся Магид. - Звонили из больницы. Стреляли в сына той циркачки, Лоры Хио. Пули, похоже, опять серебряные. Мальчишке попало в плечо, он бросился бежать и успел забраться на дерево. Это его и спасло. Убийца не рискнул задерживаться. Нападение случилось недалеко от цирка, там услышали выстрелы, прибежали и нашли парня на земле. То ли сознание потерял на дереве, то ли стал спускаться и сорвался... В общем, к пулевому ранению добавились еще ушибы и сотрясение мозга. Мальчик в сознании и говорит, что видел стрелявшего. Просит вас приехать. Мы с вампиром бросились к выходу, опередив едва успевшего перевести дух Магида. Внизу уже ждала машина. Почему стреляли в мальчишку? Хотели убрать свидетеля? Но если Наити что-то знал об убийстве Лирмо, почему не рассказал, ведь оборотень определенно ему нравился? Или его самого приняли за оборотня? А что, вполне может быть. Если даже я в первый момент заподозрил в Наити нечеловеческую кровь, то и стрелявший мог ошибиться. Но тогда получается, что нападение было спонтанным, ведь если бы преступник готовился к нему, наблюдал, выслеживал, то понял бы, что кошачьи уши и вертикальные зрачки всего лишь маскарад. И почему серебряные пули? Какое значение придает им этот псих? Больницей оказалось большое белое здание с непривычно округлыми окнами. Внутри оно ничем не отличалось от прочих подобных заведений: спешащие люди в халатах, неторопливо перемещающиеся между кабинетами пациенты. Стерильная белизна стен заставила меня зябко поежиться, в нос ударил специфический запах. Не люблю больницы. Да, здесь спасают жизнь, но и смерть никогда не уходит из этих холодных коридоров. Магид долго спорил о чем-то с немолодой медсестрой, и с каждой секундой Вальтер все сильнее хмурился. - Она говорит, что может пустить в палату только кого-нибудь одного и ненадолго, мальчику нельзя нервничать, - наконец обернулся к нам Магид. - Я пойду, если никто не возражает. - Конечно, Уильям, иди, - кивнул Вальтер. - Только не дави на ребенка, хорошо? В просторной комнате царил полумрак, шторы были задернуты. В воздухе витал уже знакомый запах лекарств. И крови. Наити лежал на кровати, весь опутанный проводами и трубками, у изголовья мерно попискивал какой-то прибор. Выглядел мальчик ужасно: бледный до синевы, под глазами огромные синяки, проступившие из-под смазанного грима веснушки казались приклеенными. Голова была забинтована, и сквозь повязку проступали пятна крови. Бинты были и на левом плече. - Как ты? - спросил я, присаживаясь на стул возле кровати. - Уже лучше, обезболивающее помогло, - улыбнулся мальчик и тут же поморщился - запекшиеся губы треснули. Слизнул кровь и посмотрел мне прямо в глаза. - Я его видел. Того, кто в меня стрелял. Я думаю, это он убил Лирмо. - Так, давай по порядку. Что произошло? - Когда вы вчера приходили к нам... Я кое-что вам не рассказал. Я видел Лирмо в тот день, когда он умер. Он приходил в гости к матери и… Нет, они не поссорились. Они вообще не встретились. Лирмо подошел к нашему шатру и услышал... Скажем так, он узнал, как мама на самом деле к нему относится. Знаете, я ведь даже не могу сказать, что она плохая. Но для нее очень важны деньги и положение в обществе. Ей с юности пришлось много работать, видимо, поэтому она мечтала, что найдется какой-нибудь богач, который разом решит все ее проблемы. С моим отцом у нее ничего не получилось. А тут такой шанс! Деньги, статус... Лирмо был очень добрым... И красивым. Он ее любил, по-настоящему любил. Это я виноват... Я просто хотел, чтобы он узнал... - Наити на секунду замолчал. - В общем, он услышал ее разговор с подругой. Мне и в голову не пришло, что я его больше не увижу... Когда мы узнали, что он умер, мама словно обезумела, она и испугалась, и разозлилась одновременно. Металась из стороны в сторону, кричала... Представляете, мы с ней даже ходили в мэрию, мама хотела узнать, не может ли она получить деньги, которые были у Лирмо, как его невеста... Она была не в себе, честное слово... - Кто в тебя стрелял? - поспешно спросил я, воспользовавшись паузой. - Мужчина, среднего роста, на вид лет восемьдесят, но крепкий такой, подтянутый. И стреляет хорошо. Я же циркач, у меня реакция хорошая, и бегаю быстро, наверное, это меня и спасло. Но от одной пули все же не увернулся. - Наити хотел было поднять левую руку, но у него ничего не вышло. - Ты обязательно поправишься, - ободряюще улыбнулся я, стараясь, чтобы улыбка не казалась совсем уж вымученной. У парня, похоже, кость раздроблена, а то и сухожилие порвано. Мог повредить, когда с раненой рукой на дерево лез. Боюсь, карьера акробата для него закончена. - Я знаю. Неважно, - сказал он, мотнув вдруг головой, словно стряхивая остатки сна. - В общем, когда вы ушли… Я подумал... а что, если Лирмо сам... Что, если это было самоубийство? - Самоубийство?! - Глупо, конечно, сейчас я это понимаю, но… - Наити замялся и посмотрел на стеклянный графин с водой, стоявший на маленьком столике. Я наполнил стакан и поднес его к губам мальчика. Сделав несколько глотков, он продолжил: - Ведь оборотня так просто не убить. А Лирмо, он... Он очень хороший... Он ведь действительно любил маму. И вдруг узнать такое... А вчера вечером я получил записку. Кто-то написал, что знает, что на самом деле случилось с Лирмо, и предложил встретиться. Я всю ночь не мог заснуть, а утром кинулся к назначенному месту. Он выстрелил, как только я подошел... Промахнулся, и я побежал к деревьям, надеялся затеряться. Он пальнул мне вслед и на этот раз попал. Я влез на дерево, туда, где ветки погуще, чтобы меня нельзя было разглядеть с земли. Он прошел прямо подо мной и ничего не заметил. А вот я его разглядел. А потом послышались голоса - видно, наши услышали выстрелы, мы ведь были не так уж далеко от цирка, к тому же утром там тихо. И он ушел. Я не помню, как оказался внизу, наверное, все-таки отключился. - А лицо его ты рассмотрел? - Да... Он голову поднял, когда на деревья смотрел, а у меня зрение хорошее. И ведь я его точно уже где-то видел, но никак не могу вспомнить где, - Наити нахмурился, пытаясь сосредоточиться. - Голова болит… У него темные волосы, короткие. Глаза, кажется, тоже темные. И какие-то... мертвые. Неподвижные. Лед, а под ним темная вода. А еще он улыбался. Улыбается, а глаза мертвые. Он ведь чокнутый, да? Люди так не смотрят. - С головой у него и впрямь большие проблемы, - вздохнул я. - Напасть средь белого дня, вблизи от людей... Что его заставило так рисковать? - Наверное, узнал про приезжих детективов. Весь город уже знает, в мэрии только про вас и говорят, - слабо усмехнулся Наити. - Решил, что надо поторопиться, пока вы чего-нибудь не нарыли... Он же ненормальный... - Что ж, спасибо тебе. Держись, приятель, - я было приподнялся со стула, но тут же сел обратно. В конце коридора послышался женский голос. Мать Наити! Похоже, она говорила по телефону, и разговор шел на повышенных тонах. Она что, забыла, что тут рядом ее сын? Хотя вряд ли мальчик может ее слышать, у него же нормальный человеческий слух, сообразил я. Не то что у меня. Я-то прекрасно слышал не только Лору, но и ее собеседника. - И что? Это и твой ребенок тоже! - Ты прекрасно знаешь, что я и так отдаю тебе все деньги! - возразил мужской голос. Ага, стало быть, это бывший муж. - Я не собираюсь тратить на его лечение все свои средства! А жить потом на что?! - Подожди немного, я постараюсь взять кредит и оплачу лечение! Голоса стали громче, Лора подошла к самой двери. Наити повернул голову. - Ему еще и операция нужна, - резко перебила собеседника Лора. Вот теперь парнишка точно ее слышит. - Сложная. Причем немедленно, иначе будет поздно. А раз так, то я подпишу отказ. Не хочу всю жизнь перебиваться с хлеба на воду из-за такой мелочи, как плечо. - Но ведь Наити больше не сможет работать в цирке! - охнул мужчина. - Меня это не касается. Долечиваться я отправлю его к тебе. И можешь не возвращать! - Лора отключила связь и распахнула дверь в палату. Я медленно встал, кивнул Наити и направился к выходу, чувствуя себя так, словно иду под водой. Воздух вдруг стал густым и вязким, он задерживал движение и с трудом проталкивался в легкие. Звуки доносились откуда-то издалека, как через толстый слой ваты. Спокойно, Уильям, спокойно... Мальчишке и так паршиво, не хватало еще придушить эту, с позволения сказать, мамашу прямо у него на глазах. - Ну что, всё слышали? - вопросил я, с трудом удержавшись, чтобы не шарахнуть со всей дури дверью о косяк. Перед глазами стояло лицо Наити, слабая улыбка, коснувшаяся потрескавшихся губ, а в глазах... понимание. И жалость. Он ведь знал, что за человек его мать. И все равно любил ее. И жалел. На меня сочувственно смотрели две пары глаз. - Люди бывают разными, - мягко сказал Клод. Это стало последней каплей. Я все-таки сорвался, как когда-то Роза, после смерти той девушки, отключенной от аппарата жизнеобеспечения. Схватил вампира за грудки и как следует встряхнул. - Ты понимаешь, что от него родная мать отказалась?! Что он может остаться инвалидом?! Что он не сможет больше заниматься любимым делом?! В глазах Вальтера полыхнул ледяной высверк, но голос был спокойным. - И что ты бы сделал, если б мог? Я медленно разжал пальцы. - Дал бы денег на его лечение. Хотя почему "бы"? Деньги я найду. Чего бы это не стоило. - Всем не поможешь, Уильям. - Всем - нет. Но это не повод не помогать никому. - Значит, решено, - кивнул Вальтер и обратился к медсестре уже на анеликском. Потом вынул чековую книжку, быстро написал несколько слов, вырвал листок и протянул его женщине. - Только не говори, что ты… - начал было я. - Именно, - кивнул вампир, улыбаясь во все тридцать два зуба (или сколько их там у него?). - Хватит и на операцию, и послеоперационное лечение. Теперь дело за малым. Я должен считать информацию с памяти Наити. Нам нужна внешность убийцы. Не обращая внимания на наши с Магидом изумленные взгляды, вампир снова что-то шепнул медсестре и быстро вошел в палату. Оттуда донесся возглас Лоры, впрочем, мгновенно стихший, и больше никаких звуков. Считать информацию из памяти? Я и не знал, что вампиры это умеют! Надо будет попросить Вальтера составить список его талантов. Пригодится. Через минуту вампир вышел. Аккуратно прикрыл дверь и обернулся. - Надо же, никогда бы не подумал. Просто-таки классика детективного жанра: преступником всегда оказывается тот, кого меньше всего подозреваешь! На лице Вальтера играла зловещая улыбка.