I hate everything about you

Привет, меня зовут Курт Хаммел, и я открытый гей. Не то чтобы я кричал об этом всем вокруг, нет. Я просто никогда этого не скрывал. Да и кроме отца я никому не говорил этого напрямую. Он, конечно, был в шоке, и ему потребовалась неделя, чтобы это принять, обдумать и поговорить со мной, но все оказалось куда легче. У меня был только отец, у него только я. Мама умерла, когда я был совсем ребенком, поэтому мы с папой очень сблизились. У нас никого не было к кому можно было сходить пожаловаться, попросить о помощи или посоветоваться. Поэтому все решения мы принимали с ним вместе. Он был моим единственным другом, братом и моей поддержкой. Мне очень повезло с ним. Проблем в школе с моей ориентацией не было, как ни странно. Я был единственным открытым геем. И опять же, не то чтобы в нашей школе к геям относились нормально, просто никто на меня не обращал внимания. Я и не против. Все десять лет был не против. Просто я настолько занят мыслями о том, что меня ждет на следующий год, и о том, чтобы поскорее закончить школу и отправиться в Нью-Йорк для начала моих великих свершений, что меня это совсем не беспокоило. У меня были планы на будущее - счастливое, заранее спланированное и детально обдуманное. Я был уверен в себе и своих силах. Первый учебный день в МакКинли ничем не отличался от остальных дней, проведённых в этом заведении. Все оставалось на своих местах, кроме того, что каждый год на 30 идиотов в этой школе становилось меньше. Правда, на их место приходили другие, не новопришедшие, а те, кто оказывались выпускниками, став на класс старше. Но даже здесь все оставалась без изменений. Какая разница последний это год или еще два? Но нет же. Это как открытый марафон за борьбу «самый популярный выпускник школы МакКинли». Как будто все десять лет ты учился именно для этого случая – тебя должны запомнить, о тебе должны рассказывать другим. И тут начинается самое интересное. Девушки начинают сходить с ума от того, что для выпускного бала необходим партнер. И не просто симпатичный парень, а популярный парень. Парни же забивают себе голову, что должны пойти на бал не просто с любой девчонкой, а с той, которую все должны будут оценить на 10 из 10. Но для этого ее должны знать все, как и все остальные должны знать его. В общем, такой замкнутый круг. И для них это куда важнее, чем всю эту устремленность направлять на поступление и новую жизнь вне школы. Мне, наверное, никогда этого не понять. - Интересно, чем для всех нас закончится этот учебный год? – заходя в кабинет литературы, я услышал чей-то женский голос. Вопрос повис в воздухе и, скорее, был риторическим. Это именно то, о чем я вам говорил. Первый урок в этом году, а для них существует лишь одна тема. - Я планирую создать группу а капелла, – сразу подхватила её собеседница и не спешила заканчивать мысль, – выступать на всех школьных мероприятиях, и, конечно, благодаря главному квотербеку этого года Финну Хадсону, я стану королевой выпускного бала, после чего… - Притормози, гномик в клетчатой юбке! Ты видела себя в зеркало? – заткнула ей рот первая девушка. - Тебе как минимум для начала нужно сжечь весь свой гардероб, чтобы не распугивать людей, это во-первых. А во-вторых, очевидно КТО станет королевой в этом году. Девушка с гордо поднятой головой спрыгнула с парты, явно демонстрируя свое тело и фигуру: - Простите, девушки, у вас просто нет шансов. - Для начала найди себе парня, Сантана, - с издевкой подметил Пак, только что вошедший в класс и, видимо, догадавшийся, о чем идет речь. - Я бы в этом тебе помог, но я занят, детка. - Заткнись, Пакерман, – с улыбкой произнесла Куинн, обняв Ноа за талию, когда тот подошел к ним ближе. - Благодарю за твою столь теплую заботу, Пак, но я лучше бы съела кусок сырого мяса, чем пошла бы с тобой на выпускной бал. Два куска, - недолго думая, ответила ему Сантана, снизу доверху осмотрев парня. Наконец раздался звонок, и в класс зашёл учитель. Я был рад, что этот разговор закончился вовремя, или это бы продолжалось до бесконечности. Все заняли свои места. - Здравствуйте, ребята! – с теплой улыбкой начала мисс Джонс, встав за кафедру. – Для вас это последний учебный год, поэтому я вам желаю набраться терпения и продержаться без ваших фокусов последние девять месяцев. Пожалуйста. Она сделала паузу, обвела взглядом весь класс и снова улыбнулась: - И у меня для вас новости. В школе МакКинли, как ни поразительно, - с ироничной интонацией произнесла женщина, - новенький! Блейн Андерсон, входите. Но никто на это не обратил внимания. Наша школа особенно не славилась популярностью в штате Огайо, и поэтому сюда редко кто-то переводился... Ещё и в выпускной год. Меня это удивило не меньше, чем мисс Джонс. Остальным, видимо, все равно. Думаю, они, как обычно, ее не слушали. И хотя я тоже не был особо заинтересован, слово «новенький» в мужском роде заставило поднять голову и бросить взгляд на дверь. Когда послышался скрип двери, многие повторили за мной, отрывая себя от бесполезных дел, вроде пустой болтовни. Ого! Кто этот новенький? Мы сидели с открытыми ртами и пялились на такого чертовски сексуального и привлекательного парня в стильной одежде, с идеально уложенными черными волосами. «Выкусите, девочки, - подумал я, - он гей».