***
Нервно пальцами по экрану. От не отвеченного звонка к не отвеченному звонку всё хуже на душе. Внутри всё скручивается от страха. За него. За нас. Может, это действительно конец? Может, терпение Джиёна всё же не безгранично? От этой мысли начинает стучать в висках, а к горлу подкатывает тошнота. Ещё один звонок, и снова в ответ лишь длинные гудки. Один, второй, третий... Пятнадцатый. Жду до последнего - пока на том конце связи не повисает так пугающая меня тишина. Без Джиёна пусто. Невероятно пусто не только в квартире, но и во мне. Будто во мне теперь не хватает какой-то важной запчасти. Той, которая отвечает за жизнеобеспечение. Не могу даже пить, чтобы заглушить страх и злость на саму себя. Всё снова из-за меня. Ну и немного из-за Хёнсыка. Хёнсыка, которого я больше не люблю, но в отношениях с которым всё равно почему-то не могу окончательно поставить точку. Отвечаю на звонки, принимаю букеты. Веду себя так, словно всё в порядке. Ни гневных тирад, ни игнорирования - ничего. Может, я просто тряпка? Или наоборот законченная продуманная сволочь. Джиён, к счастью, так и не узнал о семейном ужине, на котором нам с Хёнсыком придётся изображать счастливую пару перед моей роднёй. Страшно представить, как бы он отреагировал на подобную новость, если даже розы настолько вывели парня из себя. И снова тошно от самой себя. От того, что я такая трусиха. Что не могу послать к чертям и родителей, и друзей, и долбанного предателя Хёнсыка. "На двух стульях не усидеть" - слова Джиёна, наполненные усталостью и какой-то обречённостью, до сих пор крутятся в моей голове. И ведь он чертовски прав. Признаю это сейчас и знала в тот момент, когда они были произнесены. Однако вместо того, чтобы хоть как-то объясниться, сказать, что не только цветы, но и сам Хёнсык ничего для меня не значит, я просто молча наблюдала за тем, как за парнем закрывается дверь моей квартиры. Когда-то я так же наблюдала за Хёнсыком. Только на этот раз я действительно была уверена, что это не конец. Однако уверенность без следа исчезла уже через десять минут - в тот момент, когда Джиён не ответил на мой первый звонок. И, если в ситуации с мужем я изо всех сил старалась не навязываться, чтобы окончательно не утратить чувство собственного достоинства, то здесь напрочь отбросила гордость. Не Джиён виноват в том, что между нами произошло. Живу, как хочу, несмотря на то, что рядом со мной человек, который по-настоящему меня любит. Трачу время на заморочки, в то время, как давным-давно могла бы быть счастливой. И сделать счастливым его. Отплатить Квону за всё хорошее хотя бы этим. Потому что ничего другого он всё равно от меня не примет. Однако каждый раз что-то мешает. Что-то всегда не так. Может, во мне и вправду есть какая-то червоточинка, о которой я даже не подозревала? Ещё несколько выкуренных до самого фильтра сигарет и следующие десять попыток дозвониться до Джиёна. Хочу просто услышать его голос. Услышать, чтобы понять, что с ним всё хорошо. Однако всё тщетно. Начинаю набирать номера близких друзей Квона, но эффект тот же - кто-то не отвечает, у Сухёка и вовсе отключен телефон. Не могу больше держаться. Слёзы катятся по щекам, и я стираю их тыльной стороной ладони. Наверняка лицо сейчас изуродовано тушью для ресниц, но мне плевать на это. Как заклинание непрерывные "пожалуйста, Джиён-а" на коленях у журнального столика. Прижавшись щекой к стеклянной поверхности, вглядываюсь в потухшее табло. Надеюсь на чудо, однако ничего не происходит. Лишь давящая на сознание тишина. - Ненавижу, - вскинув взор на цветы, выдыхаю искренне, а затем поднимаюсь на ноги, сгребаю розы в охапку и направляюсь к входной двери. Запихиваю букет в мусоропровод, с грохотом закрывая крышку. Только по пути назад в квартиру замечаю, что поранила пальцы шипами. На глаза вновь наворачиваются слёзы. Чёртов Хёнсык! Почему он всегда, даже сам того не желая, всё портит? - Ненавижу! - выкрикиваю уже в квартире и начинаю вычищать свои "тайники". В мусорный пакет попадает всё без исключения - свадебные фотографии, какие-то особенные в прошлом подарки. Не оставляю ничего. Ещё недавно казалось невозможным избавиться от этих вещей, а теперь не испытываю ни малейших сожалений или сомнений. Мне просто нужно наконец перестать цепляться за прошлое. За те хорошие воспоминания, которые, как оказалось, со временем почти совсем угасли из-за предательства Хёнсыка. Самое забавное, что действительно не испытываю ни малейшего желания их воскресить. Я всё равно никогда больше не смогу доверять Хёнсыку. Особенно теперь, когда познала совсем другие чувства. Совсем другое отношение к себе. Точно знаю, что не вернусь к нему, даже если Джиён меня бросит. Если он меня бросит. От этой мимолётной мысли становится тошно. Чёртова эгоистка, не могу удержаться от жалости к себе, несмотря на то, что считаю именно Джиёна жертвой наших "чудесных" отношений. Обхватив себя руками, брожу по комнате взад-вперёд, не в силах решить, что делать дальше. Какой шаг предпринять, если Квон так и не ответит на мои звонки. От собственной беспомощности хочется выть. Если бы только я знала, где он - не задумываясь поехала и забрала своего домашнего Отелло домой. Даже если бы пришлось тащить его за собой войлоком. Неожиданно раздаётся трель домофона, и я со всех ног бросаюсь к двери. Молюсь всем богам, чтобы моим ночным гостем оказался Джиён. Пусть он только появится, а дальше... Дальше я сделаю всё, что угодно, чтобы он не ушёл. Всё, что угодно. Смотрю на монитор и сердце начинает биться от радости. Распахиваю дверь и, даже не поздоровавшись с хмурым Сухёком, делаю шаг к совершенно нетрезвому Джиёну. Парень, впрочем, не смотрит на меня. Руки в карманах джинсах, плечи опущены. Только сейчас замечаю, что Джиён насквозь мокрый. Недоумённо перевожу взгляд на почему-то промокшего до нитки и кажущегося абсолютно трезвым Сухёка. - Господи, что слу... - Ничего не спрашивай, - сердито перебивает меня актёр, хватая Джиёна за плечи, и чуть ли ни коленом под зад впихивает своего друга в мою квартиру. - Нет, когда он приехал к нам на пляжную вечеринку, я даже обрадовался. Думаю, ну наконец-то он отвлёкся от своей ба... кхм.. женщины и вспомнил про нас горемычных, - игнорируя мой недовольный взгляд, жалуется Сухёк. - Но я же даже не предполагал, что Джиён-ши наляжет на чистую водку, а затем зачем-то во всей одежде сиганёт в море. Срань Господня, я так быстро не бегал, наверное, со школьных времён! - Одарив друга, съезжающего по стенке вниз, уничтожающим взглядом, Сухёк качает головой. - Твою мать, надеюсь, что ты хотя бы топиться полез. Иначе страшно даже подумать, что я скакал по самые яйца в ледяной воде зазря. Джиён пьяно смеётся, закрывая рот ладонью. Мне же ничего не остаётся, как только виновато смотреть на Сухёка. - Ты хороший друг, Су, - искренне хвалю актёра, дотрагиваясь ладонью до его плеча. - По-настоящему хороший. - Знаю, - бурчит Ли, но замечаю в его взгляде невероятную теплоту по отношению к доставившему ему неприятности Квону. - Джиён-а, ты хоть сам понимаешь, каким кретином был сегодня? Квон согласно кивает и снова хохочет, пытаясь подняться на ноги. Бросаюсь ему на помощь, но он выворачивается, одаривая меня при этом таким взглядом, что вновь чувствую приступ вины. - Су, бро, я и есть кретин, - с напускным весельем восклицает Джиён. - Самый что ни на есть кре-тин! Нуна подтвердит. Ты же подтвердишь, нуна? Похоже, мы вернулись к тому, с чего всё начиналось, однако рада уже тому, что хотя бы вижу Джиёна снова. Сразу же капитулирую, дабы не распалять и без того взвинченного Квона ещё больше. - Джиён-а, я была виновата, - говорю ласково, пытаясь дотронуться ладонью до его щеки, однако парень не позволяет мне этого сделать. Отступает на шаг, с недоверием глядя в глаза. - Тебе нужно переодеться. - И мне не мешало бы, так что я, с вашего позволения, пойду, - прерывает наше противостояние Сухёк. - Если будете мне названивать, не удивляйтесь, что я не на связи. Из-за этого кучерявого кретина я до кучи ещё и айфон новёхонький утопил. - Сухёк, если тебе когда-нибудь что-нибудь понадобится, - устало улыбнувшись, говорю я, - то... - Кстати, про это! - восклицает актёр. - Айфон я, конечно, с тебя трясти не стану, но кое-что для меня ты сделать можешь. Поговори с сестрой. Мы там немного поддались творческому порыву и всё такое, и... В общем, попроси её не выставлять нигде "Орла в гнезде", а? Я, знаешь ли, стесняюсь всё-таки... Попросишь? Растерянно киваю, при этом абсолютно не понимая, о чём говорит парень. Единственное, что растолковываю точно - "творческий порыв". Да и то, только потому, что вид у парочки, когда мы с Джиёном заехали за Сиён, был ещё тот - за сто метров можно было понять, что Сухёк с моей сестрой минимум половину ночи занимались страстным сексом. Однако про "Орла в гнезде" я прежде ничего не слышала - ни в ту знаменательную ночь, ни на этой неделе. Актёр уходит, и я оборачиваюсь к Джиёну, однако парня уже нет в коридоре. Закрываю дверь и отправляюсь на поиски. Сидит в гостиной на полу, переключая пультом каналы. - Сиён времени зря не теряла, - объясняет парень, не оборачиваясь ко мне. - Распотрошила лучшую подушку Сухёка и нафотографировала его в чём мать родила с формулировкой "для потомков". - Господь всемогущий, - изумлённо выдыхаю, закрывая лицо ладонями. - Как она до такого додумалась? Джиён качает головой. - Ты когда-нибудь видела работы Ямоты Токашиноки? - интересуется он, глядя на меня поверх плеча. - А вот я ради интереса вбил его имя в поисковике. Воистину... кхм... впечатляет. Даже меня, при том, что я люблю всякие странности в искусстве. Вижу, что Квон немного смягчился, и предпринимаю ещё одну попытку помириться. Подхожу к нему со спины, опускаюсь на колени и обхватываю за плечи руками. Смыкаю руки замком на груди парня, прижимаясь носом к его прохладной шее. - Тебе нужно переодеться, Джиён-а, - говорю тихо. - Ты можешь заболеть. - Я не смогу всё время ждать чего-то, Ынхи, - выдыхает Джиён. - Как бы я этого ни хотел, я не смогу, понимаешь? Я люблю тебя, люблю когда ты рядом, когда касаешься меня, говоришь со мной, обнимаешь или целуешь, но мне уже мало этого. Мне чертовски мало того, что на данном этапе между нами происходит. - Джиён-а, я обещаю, что... - Не обещай, - перебивает Квон, качая головой. - Просто сделай. Я очень устал. Я пытаюсь закрывать глаза, пытаюсь обращать всё в шутку, но это с каждым разом всё труднее сделать. "В шутку" прошу тебя представить меня твоим родителям, как своего мужчину, ведь я каким-то чудом понравился твоей кузине, а ты так же "в шутку" отвечаешь, что "обязательно, но позже". Когда начнётся твоё "позже", Ынхи? - разочарованно продолжает парень, и я закрываю глаза, чтобы сдержать предательские слёзы. - Мне плевать на всё рядом с тобой. Плевать даже на то, что нас могут поймать на горячем. Я искренне горжусь тем, что рядом со мной такая женщина, ну а ты... Ты стыдишься меня? По-прежнему стыдишься наших отношений? Почему? Потому что я моложе? Потому что не выгляжу так респектабельно, как твой драгоценный Хёнсык? Для пьяного человека, Джиён слишком трезво рассуждает. Оказываюсь не готова к такому разговору. Не знаю, чем в очередной раз оправдать свою трусость. Я не стыжусь Джиёна, просто... Всё слишком сложно в том, что касается моих родителей. Они боготворят Хёнсыка и не знают о нашем расставании. Нужно время, чтобы подготовить их хотя бы к этой новости, не говоря уже о той, что у меня новый мужчина, которого я старше на пять лет. Конечно, у меня и так неидеальные отношения со своей семьёй, но и терять с ней всякий контакт я пока не представляю возможным. - Знаешь, а ведь я и это стерплю, - мрачно смеётся Джиён, качая головой, словно в попытке стряхнуть с себя наваждение. Даже ударяет себя запястьем по лбу и начинает смеяться ещё громче. Неестественно громко. Вкладывая в этот хриплый неестественный смех так много своей боли. - Поворчу, покричу, возможно, даже что-нибудь разобью, а затем... Затем всё равно позвоню. Всё равно приду. Потому что просто не могу не прийти. На тебя, Ынхи, не распространяется ни один долбанный принцип, ни один грёбанный закон, понимаешь, - говорит, вглядываясь в моё лицо и отступая в сторону входной двери. - Но сейчас я не хочу. Не хочу. Не хочу. Не хочу. Ему не нужно произносить, чего он не хочет. Знаю всё и сама. И мне безумно жаль, что такому человеку, как Джиён, досталась такая женщина, как я. Нерешительная, противоречивая, со скелетами в шкафу. Мне бы отпустить его, избавить от так терзающего Джиёна общества, но не могу. Никакая это не панацея. Нас всё равно не хватит надолго. Потому что и мои принципы не выдерживают под натиском Джиёна. Потому что и я люблю, хотя по какой-то непонятной причине до сих пор не могу ему в этом признаться. Ловлю ступор каждый раз, когда просто думаю об этом. Так просто было каждый день разбрасываться признаниями Хёнсыку, которому, как оказалось, они были совсем не нужны, и так до невозможного сложно хотя бы раз сказать "люблю" тому, кому это действительно необходимо услышать. - Пойдём спать, Джиён-а, - тихо предлагаю, подхожу к Квону и беру его за руку. Жду, что парень будет вырываться, но он неожиданно покорен. Бредёт за мной в сторону ванной, не произнося ни слова. - Нужно немного тебя обогреть, - объясняю, стаскивая его мокрый джемпер и открывая кран с горячей водой. - Ты можешь заболеть. Квон всё так же безволен. Абсолютно безэмоционально сидит на бортике ванны, пока стаскиваю с его ног носки. Даже не смотрит в мою сторону, но, когда я тянусь к ремню на его джинсах, взглядом исподлобья останавливает меня. Сам расстёгивает их, стаскивает оставшуюся одежду и ложится в воду. Очень больно смотреть на него такого. Потухший взор, посиневшие от холода губы и напряжённое лицо. Джиён делает глубокий вдох, закрывает лицо ладонями и медленно опускается под воду. Закусываю губу, чтобы не расплакаться. Когда Квон выныривает, опускаюсь на бортик и обхватываю ладонями его лицо. Нужно это сказать. Действительно нужно. Не только для него, но и для себя. Иначе меня разорвёт к чертям от всего того, что сейчас испытываю. - Я люблю тебя, - практически одними губами. - Я знаю, - почти так же беззвучно в ответ. И мне, вопреки ожиданиям, почему-то не становится легче. Ни черта не становится. Джиён ждал чего-то другого. Не просто слов, с какой бы искренностью я их сейчас ни произнесла. И слёзы всё же катятся по моим щекам. Полный тупик. Не знаю, что делать дальше. Наши отношения в каком-то тупике. Джиён в любой ситуации далеко впереди. Я непростительно запаздываю. - Не плачь, - хрипло у самых моих губ. - Пожалуйста, не плачь, - просит, подбирая слёзы губами. Киваю, но всё равно продолжаю реветь. Пожалуй, даже куда больше, чем до просьбы. - Пойдём спать, - говорит Квон, поднимаясь из воды и на ходу хватая банное полотенце. - Пойдём.***
Проснувшись с утра, сладко потягиваюсь. Прошедшая ночь была наполнена такой нежностью, какой, пожалуй, у нас с Джиёном ещё ни разу не было. Что-то по-настоящему особенное и... Последнее? Шокировано оглядываю пустую спальню, а затем начинаю прислушиваться, но в квартире стоит мёртвая тишина. Вдруг понимаю, что Джиён ушёл. И это такой удар, что снова падаю спиной на кровать и, закрыв лицо ладонями, начинаю хохотать. Давлюсь слезами и смеюсь, словно сумасшедшая, так, что даже начинают болеть мышцы пресса. Через некоторое время всё-таки с трудом прихожу в себя и тянусь к своему айфону. Но как только он оказывается у меня в руке, замираю, так и не набрав заветный номер. Не имею теперь никакого права дёргать Джиёна. Если бы я так не тупила и не тормозила, то он бы не ушёл, а сейчас... Это его решение. И я одна виновата во всём. Я одна. Как бы больно ни было, но должна отпустить его. Должна дать ему попробовать стать счастливым. Даже если это счастье Джиён будет делить уже не со мной.