Второе Поколение

Разговор с Исааком вышел тяжелым. Принимать решение, касающееся судьбы сына, без его участия Камю не мог, но и давить на него не хотел тоже. Он ужасно боялся, что Исаак решит принести себя в жертву ради безопасности – его любви к отцу и брату на это хватило бы. – Ты не должен соглашаться, если не хочешь, – в третий раз повторил он, сидя напротив сына в небольшой уютной комнате. Кажется, это было место для отдыха в офисе "Атлантиды" – там стояли диван и кресла, были книги, телевизор и даже игрушки для детей. Сыновьям здесь явно нравилось: когда Камю пришел, оба азартно резались в какую-то видеоигру на большом мониторе. Сейчас Исаак, хмурясь, сидел в кресле напротив, а на подлокотнике этого кресла устроился Хёга. – Папа, а почему ты раньше не говорил, что у меня есть сила? – спросил Исаак. – Я не знал, – Камю покачал головой. – Она никак активно не проявлялась. Канон заметил именно потому, что раньше с тобой не сталкивался. Исаак серьезно кивнул, нахмурился еще сильнее. – Я тоже не знал... Я пытался повторять за Хёгой, но у меня ничего не получалось... Папа, но почему не Хёга, почему я? Я же все равно слабее! – Канон считает, что ты лучше раскроешься в "Атлантиде", – честно ответил Камю, а потом повторил в четвертый раз: – Если не хочешь, откажись. Я все равно найду способ вас защитить, так или иначе. Исаак помолчал, поерзал в кресле, а потом поднял на отца горящие глаза. – Мне страшно, папа, – признался он. – Я так боюсь, что с вами с Хёгой что-то случится... Именно этого опасался Камю. Он наклонился, взял ладошки сына в свои. – Я защищу вас, – со всей возможной твердостью ответил он. – Так что не бойся. – Мне надо подумать, – сказал Исаак. – Можно? Камю кивнул, отпустил его руки. – Я пойду прогуляюсь, мне надо проветриться. Если нас догонят, то никакой разницы нет – застанут меня здесь или на улице. – Можно я с тобой, папа? – спросил до сих пор молчавший Хёга. Камю немного подумал, потом кивнул. – Да, если пообещаешь силу использовать только в крайнем случае, и если что – бежать. А ты, Исаак? – Нет, я тут останусь, – тот бледно улыбнулся. – Заодно и подумаю. Повинуясь секундному порыву, Камю обнял его, прижал к себе. Исаак обхватил отца за шею и прошептал ему в ухо: – Не бойся, папа. Я тоже постараюсь не бояться. Камю поцеловал его в макушку и отпустил. Глаза защипало. "Жаль, что у них больше нет матери, – мелькнула и пропала мимолетная мысль. – Сара всегда умела утешить их... куда лучше, чем я". Он не планировал отходить далеко от офиса "Атлантиды" – так, пройтись неподалеку и вернуться. Резкий весенний ветер неплохо прочищал мозги, позволяя разложить в голове по полочкам все, произошедшее в последнее время. Хёга молчал: видимо, тоже обдумывал случившееся. Только один раз он дернул Камю за руку: – Папа, можно мне мороженое? Камю оглянулся и увидел на другой стороне киоск мороженщика. Народу на улице хватало, но возле окошка очереди не было: только черноволосый мальчишка, примерно ровесник Хёги и Исаака, выбирал мороженое, тыкая пальцем в витрину. – Не замерзнешь? – для порядка спросил Камю сына: оба прекрасно знали, что простуду Хёга, как и он сам, подхватить никак не может – даже если заснет в сугробе. Тот помотал головой. – Нет! И Исааку принесу, он любит сливочное... Камю кивнул и подошел к переходу, где как раз зажегся красный свет. Хёга держался рядом, продолжая увлеченно рассуждать о преимуществах разных видов мороженого, но Камю его не слушал. Мальчишка возле киоска, наконец, определился, отдал продавцу деньги и получил свой вафельный рожок. Он отошел от киоска и на миг оказался заслонен компанией смеющихся студентов, устремившихся к переходу. А когда студенты, наконец, прошли, Камю увидел того же мальчишку рядом с наклонившимся к нему молодым мужчиной – похоже, отцом. Тот о чем-то сказал сыну, пригладил длинные, сейчас растрепанные ветром светлые волосы и выпрямился. Миндалевидные светлые глаза безошибочно нашли на другой стороне улицы Камю, а затем Шака махнул рукой в приглашающем жесте. – Папа, – голос Хёги дрогнул: он тоже заметил. – Они нашли нас? Первым порывом было бежать. Хватать сына в охапку и пускаться наутек, но Камю подавил в себе это стремление. Если Шака уже нашел его – нашел бы и еще раз. К тому же он был лучшим мастером манипулирования сознанием среди всего Зодиака: вероятнее всего, он и сбежать бы Камю не дал. Подкинул его мозгу реалистичную иллюзию, и когда Камю, устав от бега, остановился бы, чтобы отдышаться, обнаружил бы, что вернулся обратно к Шаке… – Держись рядом, – велел Камю сыну пересохшими губами. – И помни: чуть что – сразу беги в офис "Атлантиды" и бей тревогу. На светофоре засветился зеленый. Камю крепче сжал руку сына и двинулся через дорогу. Шака ждал их, не двигаясь с места, а вот Икки, заметив Хёгу, помахал ему рукой, продолжая есть мороженое. Тот ответил: несмотря на всю опасность, Хёга оставался ребенком и был искренне рад видеть друга. Камю это понимал и не собирался его осуждать. – Тут драться будем или в менее людное место отойдем? – спросил он, подойдя к Шаке. Тот улыбнулся. – Почему сразу "драться"? Я предлагаю отпустить мальчиков пообщаться, и самим тоже поговорить, как говорят цивилизованные люди. Словами через рот. Доверять ему Камю не собирался, но Хёге в любом случае разборку видеть не следовало. Он кивнул. Достал кошелек, только сейчас заметив, как трясутся руки. – Купи себе мороженое, Хёга. Тот поколебался, глядя на отца. – Пошли, – позвал Икки. – Мой папа не собирается твоему ничего делать. – Со мной все будет хорошо, – Камю улыбнулся. Хёга все-таки взял у него деньги и, постоянно оглядываясь, пошел с другом к киоску. Шака облокотился на невысокую оградку, отделявшую тротуар от газона. – Икки не соврал, я и правда не собираюсь ничего делать, – тихо сказал он. – Поэтому предлагаю перестать тратить мое время... да и твое тоже, и сразу перейти к сути. Камю тоже облокотился на ограду, следя за детьми. А те быстро преодолели первоначальную неловкость, и сейчас Хёга увлеченно что-то рассказывал, размахивая мороженым. "Не сболтнул бы лишнего". – "Суть" – это тот факт, что Сага пытается собрать у себя все Второе Поколение, и ты пришел за Хёгой? Шака закатил глаза с очень красноречивым видом. – Слушай, Камю, я понимаю твою паранойю, но не делай вид, что не врубаешься. Сага – это всего лишь пешка, настоящая беда не внутри "Зодиака", а снаружи. – Если Сага – пешка, то ты тогда кто? – не удержался Камю. Шака пожал плечами. – Ну, мне нравится думать, что я – тот единственный, кто понимает, что происходит. Правда, я надеялся на твой хваленый коэффициент интеллекта... похоже, я все же его переоценил. – Трудно умничать, когда за тобой и твоим ребенком гонятся. – Сам виноват, – парировал Шака. – Ты рванул, даже не разобравшись в ситуации. – А следовало разобраться и присоединиться к Саге, я правильно понимаю? – Нет, неправильно, – Шака тоже бросил взгляд на мальчиков – те продолжали что-то обсуждать, и Хёга даже слегка улыбался. Камю ощутил болезненный укол в груди. А может, действительно стоило подождать? Отрывать Хёгу от друзей, от привычной жизни – и ради чего? Погонь, опасности и страха? – Слушай, – Шака еще больше понизил голос. – Ты боишься за своего сына, я понимаю. А я волнуюсь за своего. А догадываешься, что сейчас больше всего пугает Икки? – Исчезновение Шуна, – без раздумий ответил Камю. И сомнений быть не могло. Он видел собственных детей и догадывался, в какой панике был бы один из них, если бы второй вдруг пропал. Шака кивнул. – Все-таки ты не безнадежен. Признайся, ты думал, что это дело рук Саги? – Нет, – Камю усмехнулся. – Как раз в том, что Сага не имеет к этому никакого отношения, я никогда не сомневался. Он бы ни за что не лишился Шуна по доброй воле. Шака снова кивнул и пригладил волосы. – Вот именно. Сага утверждает, что его похитили, но кто это сделал – он либо не знает, либо не хочет говорить. И на самом деле это куда хуже его собственных попыток удержать власть над "Зодиаком". Ты знаешь, что Мило и Альдебаран смылись и присоединились к Доко? Теперь силы равны, и не думаю, что Саге все сойдет с рук. – Именно поэтому ты решил быстренько сделать вид, что ты ни при чем и вообще другим обеспокоен, – снова не удержался Камю. – Нет, ты все-таки дурак, но я сделаю вид, что не слышал этого наезда. Ты вообще что о Шуне знаешь? Кроме того, что он самый сильный из Второго Поколения? – Ничего, – признался Камю. – Кроме того, что его сила как-то связана с манипулированием материей. – Материей и энергией, – ответил Шака. – Особенно хорошо ему поддается жизненная энергия. Проще говоря, Шун – это смерть. В первую секунду Камю обмер, но потом медленно покачал головой. – Ты лжешь. Я видел его тренировки, и это было то, что в народе называют "телекинез". Шион подобрал ему те цепи, и... – Я не лгу! – на сей раз, кажется, ему удалось вывести Шаку из себя. – Просто это держали в тайне. Представляешь, какая паника поднялась бы, если бы кто-то узнал? С этим Камю поспорить не мог. Прекрасно знал, как некоторые его друзья – да хотя бы Мило и Айолию взять – склонны накручивать себя и других. Но вместе с тем странно было то, что сам Шака был в курсе. – А ты откуда знаешь? – От Икки, – не стал скрывать тот. – Он-то знает, на что способен его брат. Я вообще размышлял, и у меня появилась интересная теория насчет них, но это как-нибудь в более спокойной обстановке. Сейчас важно другое – кому могла понадобиться сила Шуна, и что этот кто-то замышляет. Камю бросил короткий взгляд на мальчиков. Те продолжали общаться так, будто не во время погони встретились – на тренировочной площадке "Зодиака". Появившаяся у него мысль была безумной, но выбора у него, похоже, не было. – Слушай, – сказал он. – Я попытаюсь расспросить Канона, знает ли он что-нибудь о тех, кому бы это могло понадобиться, а ты в ответ расскажешь мне все о Саге. Что он сам думает насчет этого похищения и как собирается действовать дальше. – По рукам, – легко согласился Шака и достал из кармана бумажку. – Вот телефон гостиницы, где мы остановились. Я позвоню Саге и скажу, что упустил тебя. Выиграю немного времени. Он позвал Икки, тот с явным сожалением попрощался с Хёгой и двинулся вслед за отцом по улице. Камю остался стоять, сжимая в руке бумажку с номером. "Вот стервец, он же заранее его написал... Неужели я настолько предсказуем?" – Папа, – Хёга взял его за руку. – Мы в безопасности? – Нет, – ответил Камю. – Пока, по крайней мере. Но я работаю над этим.