Неудавшаяся месть

- Да вы что? - заволновался Эвви. - Пока дойдем, пока сюда кто-то доберется, тут овцы разбредутся все. Это ж раньше ночи не получится. - Уж это теперь не твоя печаль, - усмехнулся его новый покровитель, - ну и разбредутся, тебе-то что? И, видя возмущение парня, добавил: - Сейчас другу весточку подам, он на вашем хуторе гостит. Драмбольт хотя и не очень гостю рад, но выгонять не решился. - А друг тоже егерь? - сообразил Эвиальд. - Тогда ясно, что не решился, про ваших что только не говорят. - Что говорят? - спросил Раш, уже отряхивая плащ и накидывая его. «Как он в такую-то теплынь в таких одежках ходит? Даже и не похоже, что жарко ему», - подивился мальчик. - Говорят что?.. Да страсти разные. Будто из вас любой может коня обогнать, волка закусать, с неба спрыгнуть и толпу в одиночку разогнать... - он умолк, перебитый на полуслове хохотом. - Зачем толпу разгонять? Надо спрыгнуть с неба, и она сама разбежится, - все еще посмеиваясь, сказал егерь. Эвви немного обиделся - он повторил, что говорят, но ведь это же не значит, что он во все слухи верит. Однако спорить не стал и пошел собираться. Все запросто уместилось в заплечную сумку - немного одежды, нож и огниво, миска с кружкой и ложкой. Котелок Эвви решил не трогать, это в хозяйстве на ферме пусть остается. Когда же он вытащил из шалаша свою постель, Раш скривил и так не больно-то красивое лицо и твердо запретил ее брать. Где теперь все его вещи? Эвви надеялся, что их не потеряли и не выкинули, когда собирали шатер. Хорошо, ножик он с собой носил, им себе и ложку смастерил взамен прежней. Когда и каким манером Раш исхитрился послать ту самую весточку, Эвви не заметил, но, не пройдя и полпути к хутору, они повстречали верхового. Конечно, это был Драмбольт, спешивший убедиться, что все овечки на месте. При виде идущих навстречу он осадил кобылу и, глядя с опаской, остановил ее сбоку от тропы, чтобы не приближаться на расстояние вытянутой руки. - Так что, мастер егерь, забираете, что ль, парня? - с глухим недовольством спросил он. - Невелика бы и потеря, да кто ж пасти овец-то будет? Кто позволил работника с фермы уводить? - Ты бы поблагодарил, что увожу его, - недобро сощурился Раш. - Если не пожелает вернуться, может и его доля в наследстве вашей семейке останется. И, может, даже виру платить не придется за насилие. Знаешь, а виру-то надо бы взять... Слезай с лошади. - Еще чего? - рявкнул фермер, однако, несмотря на грозный тон, резко дернул повод в сторону и дал шенкеля. Но не успел. Егерь прыгнул точно рысь, сдернул его с седла и, не церемонясь, швырнул оземь. - Поди-ка сюда, Эвви, - стоя над суетливо отползающим Драмбольтом, произнес Раш. - Лошадку подержи, а лучше сам в седло лезь. Держи, говорят! Замешкавшийся паренек так и кинулся исполнять, что было велено, но все же попытался возразить: - Да что кобылу-то забирать? Лошадей в хозяйстве всего три... - и замолк, очень уж остро глянул на него Раш. - Так может, кобылу оставить, а сделать с ним то, что он с тобой делал? Прихвачу его с собой... - тон голоса стал напоминать ледяное зимнее железо. Драмбольт, видимо отдышавшись после крепкого удара о землю, вскочил и ломанулся в кусты... Раш вспрыгнул на кобылку позади мальчика и перехватил поводья. Больше им тут делать было нечего. Оглянувшись напоследок на образовавшуюся в густом кустарнике прореху, Эвви осторожно умостил на бедре егеря еще ноющую задницу и извернулся, чтобы благодарно поцеловать его возле уха. Сейчас он чувствовал себя счастливым. Конечно, все подробности своих отношений с любовником он Саенхольду и Алтису излагать не стал. Так же, как не упомянул и об удивленном смешке: «Ох и жаркий ты парнишка... Смотри, гулять на стороне не позволю!». Но мечтательная улыбка и внезапная рассеянность были достаточно выразительны. Парни переглянулись и больше на эту тему вопросов не задавали. Только Алтис странно помрачнел и приуныл. От угасающего разговора их отвлек внезапно возникший в голове каравана шум. Они переглянулись, и Эвви принял озадаченные взгляды спутников как команду к действию: - Я сейчас сбегаю и все узнаю! - Я тоже, - сам себе буркнул Саенхольд, которому отчетливо послышался возмущенный голос Эстаниса. Они кинулись со всех ног, хотя голова у Саенхольда все еще болела при каждом резком шаге. У обочины парни увидели источник шума - оба старших офицера отряда спорили, едва не хватаясь за оружие, с пятеркой королевских гвардейцев, точнее с их старшим. Люди были взбудоражены, кони под ними беспокойно вскидывали головами и переступали с ноги на ногу. - Я хочу узнать, Его Высочество оповещен о том, что вы пытаетесь обезглавить мой отряд? Вы требуете, чтобы я посреди дороги бросил своих людей и отправился под арест? - Не под арест, эрве, не стоит преувеличивать, а всего лишь на беседу со следователем Тайной канцелярии. Да и заменить вас есть кому, эрве лэ Тиммерлен, ваш заместитель… - Вот как? Стало быть, я могу сохранить при себе оружие… - эта фраза у Нагастиаля прозвучала одновременно саркастично и угрожающе, - а также прихватить небольшую свиту? - На кой вам свита, подумайте, эрве, вы не на прием едете… Саенхольда внезапно осенила неопределенная, но уверенная идея. - Эвви, где пленного держат помнишь? - Да, возле предпоследней подводы вели… - Бегом… ну, к Берто, скажи, надо пленного убрать с глаз долой, пока чужие тут. Куда угодно! И Алтис пусть на глазах не мелькает. - А почему?.. -Да не знаю я! Быстро! Надо будет - назад их вернем. Эвви округлил глаза больше прежнего и умчался, а Саенхольд остался наблюдать за происходящим, лелея слабую надежду, что Берто согласится выполнить его команду. - Кроме того, - продолжал между тем гвардеец, - поступили сведения, что среди ваших людей могут укрываться опасные злоумышленники. - Вы обвиняете меня в укрывательстве? - доблестный командир отряда уже побелел от злости, но заместитель как бы невзначай положил руку ему на запястье и крепко его сжал, как показалось Саенхольду. - Нет, разумеется! Они могли прибиться к вашим людям под благовидным предлогом… - Да демоны вас раздери, я, по-вашему, не в состоянии уследить, кто у меня в отряде? - Но тогда достаточно лишь позволить нам осмотреть обоз, у нас есть приметы преступников. Раз у вас все чисто, одной заботой будет меньше. Саенхольд беспомощно оглянулся назад и увидел маячившего за возами Эвви. Тот улыбнулся, закивал и зажестикулировал. «Сделано, - понял Саенхольд, - спрятали или уже прячут! Теперь мой ход». Он решительно шагнул к группе всадников, нырнул между приплясывающими и фыркающими лошадьми, ухватился за стремя Нагастиаля. - Кипреано, - юноша припомнил манеру Алтиса и постарался подобно ему притвориться безобидным капризным цветочком, - что случилось? Ты уезжаешь? А я? Все одновременно смолкли. На лице офицера гвардейцев проступило недоумение, сменившееся тут же легким презрением. Глаза Эстаниса, и так немаленькие, совсем округлились, но он сумел промолчать. Лучше всех отреагировал сам командир: - Не волнуйся, за тобой присмотрят, а уеду я ненадолго. Садись позади меня, пока под копыта не попал, - протянул руку и вынул ногу из стремени. Саенхольд вскочил на лошадь, отвернул лицо в сторону от остальных и, прижимаясь к спине офицера, негромко сказал: - Их спрятали. Нагастиаль даже не шелохнулся в ответ. После еще нескольких минут вежливой, но горячей перебранки, он все же согласился на осмотр отрядного обоза, однако твердо заявил, что без свиты не поедет никуда - он не голь безродная и не сопляк-рекрут. Гвардейский офицер, видя, что больше уступок не добиться, махнул рукой и отправился вслед за своими людьми осматривать обоз. На взгляд постороннего, Эрве лэ Нагастиаль, мягко улыбаясь, полуобернулся к сидящему за его спиной юноше и тихонько заговорил с ним. А на самом деле голос его был чуть слышным, но жестким: - Что происходит? Кто придумал их прятать? Кто тебе вообще позволил соваться сюда? Так как он даже не спросил, кого и зачем спрятали, Саенхольд преисполнился уверенности, что придумал правильно. Но ответил со всей возможной почтительностью: - Я боялся, что Алтиса увезут и отдадут Жамонжу. Ему тогда не жить. А этот негодяй его точно бы выдал. Но если вы хотите их отдать, так еще не поздно… Командир отчетливо скрипнул зубами и, крепко ущипнув за подбородок, потянул его лицо к своему как бы для поцелуя в щеку: - Твое счастье, что Эстан тебя под свою руку взял… Я б тебя точно кнутом выпорол. Когда ты научишься слушаться? - потом вздохнул и, отворачиваясь, отчетливо добавил: - Спасибо. Нагастиаль покинул свой отряд полчаса спустя в сопровождении эскорта гвардейцев и собственной маленькой свиты из двух человек. Одного, лейтенанта Крю, Саенхольд помнил с того дня, когда был убит Риккар Вирийон, второй, однако, показался ему незнакомым. Саенхольд подивился собственной беспамятности. Как это можно - не помнить даже лицо? Он был уверен до сих пор, что признает любого из отряда, но этого белолицего с холодными голубыми глазами и волосами цвета лежалой соломы он никак не узнавал. Разномастная кавалькада резвой рысью обогнала отряд и вскоре свернула через прогалину в сторону Тириссы, где со дня на день должен был расположиться принц вместе со своим штабом, свитой и толпой присланных из столицы офицеров и чиновников. Господин следователь из Тайной канцелярии наверняка уже находился там, эти секретных дел мастера всегда оказывались на месте раньше всех. После их отъезда помрачневший и явно встревоженный Эстанис лэ Тиммерлен велел лейтенантам вести отряд дальше по направлению к форту Тиривон, а сам отлучился ненадолго в сопровождении троих человек и с двумя запасными лошадьми. Вернулись они довольно скоро с пленником, который был выше пояса упакован в рогожный куль так, что и голоса толком подать не мог, а также бледным до зелени Алтисом Нарденом и двумя охранявшими их бойцами. Пленного частично размотали и сгрузили в повозку, как будто он и в самом деле был кулем, Алтиса вернули на его прежнее место в подводе, около которой уже шли Сай и Эвви. К его появлению парни уже успели переволноваться и вполголоса обсудить десятки возможных вариантов развития событий, один другого ужаснее. Несмотря на то, что Алтис выглядел совсем уж уныло, они попытались и его втянуть в разговор, но он прекратил их попытки горестным высказыванием: - Не успел эрве лэ Нагастиаль, Гаронн его теперь утопит. И до меня доберется. Парни, а давайте напьемся? Сай, у тебя серебрушка есть? Я знаю, кто самогонку везет… Саенхольд молча сунул ему к самому лицу сжатый кулак. И без того мрачный Алтис так огорчился этим зрелищем, что передумал напиваться. Фыркнул, укрылся попоной с головой и притворился спящим. К ночи остановились уже на холмистой равнине, окруженной разбросанными тут и там островками леса. Вдалеке, за темной извилистой полосой Иссы, в стороне от цели их путешествия, еле заметно мерцало светящееся марево. Там была Тирисса, главный город провинции. Туда уехал Нагастиаль. Сегодня Саенхольд не стал ужинать с Эвви и Алтисом. Как только начали разбивать стоянку, он отправился к Эстанису. Несколько минут понаблюдал, как тот отдает отрывистые указания, потом подошел со спины и со вздохом прижался. Юноша уже привык, что их близость у окружающих не вызывает неприязни или насмешек. Кое-кто, как ему казалось, даже завидовал. Издевки остались в прошлом, когда он и сам не знал, что принесет ему следующий день или нынешняя ночь. Презрительная гримаса гвардейского офицера была первым напоминанием о том, что он, по сути, все еще неизвестно кто. Носитель пустого титула и смутных надежд на будущее. Его любовник впервые не прореагировал на проявление нежности сразу же. Постоял немного, прямой и какой-то твердый, неподвижный, затем обернулся и устало спросил: - Ну что у тебя? Все в порядке? - Конечно… Что у меня может быть не так? - удивился паренек. - Да у тебя-то как раз что угодно может быть, - буркнул Тиммерлен, но наконец оттаял, приобнял за плечо и повел ужинать. Первый раз Саенхольд видел возлюбленного таким - отстраненным, опечаленным, пытающимся скрыть смятение. Даже немного обиделся, но потом убедил себя, что у Эстана теперь хлопот и причин для беспокойства выше головы. А от переживаний решил полечить самым приятным способом - как только уединились в шатре, он скинул рубаху и, распустив завязку штанов, присел рядом с Эстанисом. Они ведь вдвоем! Но его мягко отстранили: - Ложись спать, Сай, я устал. Его обдало холодом. Он не рассчитывал на бурные ласки, хотя и не отказался бы, но Эстанис его просто не хотел… - Я снаружи посплю, тут душно, - ляпнул он и вынырнул из шатра с рубахой подмышкой, завязывая штаны. Выскочил и остановился, сдерживая злые слезы. Подумаешь, не хочет трахаться сегодня, ну и что? Но почему ж так обидно? - Сай! Оклик догнал его через несколько шагов. - Вернись, пожалуйста, - ровно сказали ему в спину. - Оставишь открытым полог, раз душно. Проклиная себя многословно, но беззвучно за слабоволие, он вернулся назад и начал готовиться ко сну, не поднимая глаз на Эстаниса. Получил короткий, совершенно целомудренный поцелуй, с трудом заставил себя ответить на него и лег спать. Отдельно, хоть и рядом. Утро оказалось не слишком добрым и ужасно ранним. Эстанис растолкал его еще до рассвета, негромко велел одеться и привести себя в порядок. Когда дрожащий от сыпавшейся с кустов росы парень вернулся к шатру, его уже ждал там Алтис с бледным и невыспавшимся лицом. Он сутулился, кутался в попону; подошедшего Саенхольда приветствовал кивком и мрачным взглядом. - Офицер лэ Тиммерлен велел нам туда идти, - Алтис мотнул головой в сторону крошечной рощицы в паре сотен шагов от стоянки. - Еще велел не шуметь и чтоб ты оружие взял. И можешь еще мне какой-нибудь кафтан найти? Не ходить же в этой попоне… Саенхольд прихватил для него из шатра короткий старый плащ Нагастиаля, рассудив, что вещи Эстаниса им с Алтисом разве что вдвоем надевать, а за взятые без спросу обноски его никто не упрекнет. Они направились в рощицу, а уже на подходе к ней их нагнал Эвви с увесистым узелком в руках, сунул свою ношу в руки Алтису и резво убежал снова, а вернулся уже в сопровождении Эстаниса, Берто и… Куберта. Они были верхом, Эвви примостился позади Эстаниса и соскочил на землю первым. За ним - остальные. Саенхольд нерешительно шагнул к любовнику и попал в такие крепкие объятия, что перехватило дыхание. Они оказались притиснуты друг к другу так, что Саенхольд всем телом ощущал тепло. Знакомый запах обволакивал, знакомые руки казались желанным убежищем. Как от него оторваться… Офицер коротко и крепко поцеловал его, отвел немного в сторону и сказал: - Едете с Алтисом в Тириссу. Куберт и капрал Берто - сопровождение. Там у меня знакомец есть, он вас приютит. Никуда не высовывайтесь, с хозяином дома тоже лишнего не болтайте. Вот кошелек - спрячь, деньги тебе понадобиться не должны, но мало ли… - А зачем я?.. - договорить Саенхольду не дали прижатые к его губам горячие пальцы, которые сместились на щеку и замерли там. - Потише, маленький мой… Я бы тебя ни на шаг не отпустил, я же теперь каждый день ночи жду, потому что помню, кто мне постель согреет, - улыбка и полный нежности взгляд смягчили циничную фразу. - Ты присмотришь за тем, чтобы Алтис попал к Кипреано, когда понадобится, и сам будешь подальше от чужих глаз. Прости, но в эти интриги еще и тебя могут впутать, а кто среди наших предатель, Жамонжев прихвостень не знает. А предатель точно есть, иначе откуда бы он... Кипреано я извещу, где вы. Откликнетесь только если я позову или он. Больше о вас никто знать не должен. За пастушонком твоим Берто присмотрит, а Куберт останется при вас. - Куберт? - вскинул брови Саенхольд. - Да. В нем я хотя бы насчет тебя уверен… демоны знают, что он про меня думает, но на это наплевать. А тебе он вреда ни за что не причинит. Я вижу, какими глазами он смотрит. Все, маленький, езжай и береги себя. Если с тобой случится что… Езжай. «Так он меня все же любит», - эта мысль засела в голове Саенхольда и звенела там, когда он прощался с растерянным, чуть опечаленным Эвви (тот еще всунул ему в руки корж и кусок страшно твердого сыра, завернутые в тряпку), когда выслушивал объяснения, мол, Куберт знает, куда им направляться и что хозяин дома не совсем обычный, но зато у него безопасно. Любит. «Да что я за дурак, - уныло размышлял он, машинально направляя свою кобылку вслед рослому жеребцу, на котором восседал капрал с Алтисом за спиной, - на кой ляд связался со всем этим… Герой - штаны с дырой… Алтиса, видишь ли, жалко стало, Нагастиалю решил показать, каков я есть. Одному Эстану ничего не надо доказывать, он меня и так любит, а теперь кто знает, чем все это кончится… Сейчас я был бы с ним, сейчас мы бы только просыпались. Точнее, проснулся бы он, а потом я, потому что как тут не проснуться, когда тебе уже вставили… ох... И от горячего дыхания по шее и плечам бегут мурашки, такие же горячие. Одна его рука гладит живот, дразнит внизу, не дает кончить, другая хватает за шею, за лицо, и тогда можно поймать губами пальцы и втянуть в рот. Только Эстан от этого слишком быстро кончит сам…» Он едва не налетел головой на ветку - так замечтался. В паху было жарко от прилива крови. Сай вдохнул-выдохнул, поерзал в седле и уныло пообещал себе, что не станет так думать об Эстанисе, пока они не окажутся вместе. Или хотя бы до ночи постарается дотерпеть… Пропади они пропадом, все эти интриганы. Почему-то в Тириссу они попали не через ворота, а подъехали прямо к городской стене, зияющей раскрошенными кусками сланца и обросшей диким виноградом. Там их уже и ждал тот, кто должен был дать парням приют. Мрачный тип невнятной по причине накинутого капюшона наружности буркнул приветствие и сбросил к ним вниз край веревочной лестницы. Саенхольд легко поднялся наверх, вся стена-то была в два человеческих роста, за ним Куберт, а вот Алтису пришлось тяжелее. Он и сам был не в лучшей форме, то и дело бледнел и покрывался потом, да еще покалеченная во время пыток кисть руки хотя уже слушалась, но все еще болела от любой нагрузки. В итоге Берто подсаживал его прямо из седла, а Саенхольд с Кубертом тянули за руки наверх. Алтис только успел взвыть от боли в крепко ухваченной руке, как оказался на стене. - Чуть из-за вас штаны не намочил, - произнес он осуждающе, - о, а может, я прямо тут и облегчусь, со стены? Когда еще случай подвернется… Саенхольд зашипел на него, попутно помахав рукой Берто, который уже начал привязывать поводья освободившихся лошадей к своему седлу. Берто совершенно неожиданно ответил ему четким салютом, показал стиснутый кулак - то ли «держись крепче», то ли «держи их вот так!» - и ускакал. Слезть со стены внутрь было проще, да и дом, куда они направлялись, оказался совсем рядом. Хозяин дома, назвавшийся Хаудегеном, так и не изволил открыть толком лицо. Он быстро провел их по коротенькому безлюдному переулку к калитке в своем заборе и впустил внутрь. Запах роз, встретивший их еще в переулочке, за забором вообще едва не валил с ног. Дом стоял в окружении высоченных, в рост человека, колючих и пышно цветущих кустов. Кусты явно шевелились без ветра, не иначе тоже магия. Охранная. - С такими цветочками и собак не нужно, - под нос себе, но отчетливо произнес Куберт. - Собак в этом доме не будет, - немедленно откликнулся хозяин, у которого слух, похоже, оказался чутче собачьего и, не оборачиваясь, прошел в дом. Гостям осталось лишь последовать за ним. Внутри было уныло, убого и немного затхло, но чисто. Тут явно жил лишь один человек, и тот гостей не водил. По садику им было разрешено гулять: Хаудеген сказал, что предупредил своих колючих стражей, мол, это гости.