Ещё одна клятва

В лазарете Тириона обычно было чисто и пусто: если туда и попадал кто, то это были юные подмастерья, что не умели пока забить гвоздь, не вмазав себе молотком по пальцу. Потому лекарки оживились и даже почти обрадовались, когда к ним попали одновременно восемь юношей, да ещё с такими серьёзными для Валинора травмами. Потому Феанорингов и Артано окружили вниманием, какого те давно не видели. Всем им дали подышать над горячим отваром целебных трав, чтобы очистить лёгкие. Ожоги густо намазали целебными мазями, ушибы туго перевязали, исцарапанного Артано забинтовали так, что виднелись только глаза, а Келегорма напоили успокоительным. Но, как ни старались целительницы, Феаноринги по большей части угрюмо молчали и не радовались быстро исцелявшимся ранам. Майа так и вовсе обычно лежал, отвернувшись к стене. Маэдрос не знал, за кого ему беспокоиться сильнее: каждый утверждал, что это он – всему виной, не желал принять случившееся и порадоваться счастливому исходу. В итоге Маэдрос сам расстроился до слёз, обвинил во всём себя и долго извинялся перед братьями и, особенно, Артано. Феаноринг признался, что подозревал его в Искажении и недобрых замыслах. - Только представь, как смеялся про себя Форвайв, когда я выспрашивал у него о тебе! Прости, Артано! Я даже не могу представить, каково тебе. Вот так потерять друга, - Маэдрос хотел взять его за руку, но майа отдёрнул ладонь: все его царапины уже зажили, но укол от шила до сих пор сильно болел. - Выходит, он не был мне другом, - мрачно ответил Артано, растирая руку и морщась. - Мне кажется, нам пора пойти и заняться делом. Я не могу больше сидеть здесь. - Он прав. Мне нужно чем-то занять руки, или я сойду с ума! - согласился с идеей Куруфин. - Да, да, я не выдержу тут больше ни дня! - поддержал мысль Амрод и спрыгнул с кровати. Его не до конца заживший ожог на ноге заболел, но это не заставило Феаноринга изменить решение. В итоге они собрались и, отбившись от целительниц, вместе покинули лазарет. Не желая ни с кем ни о чём разговаривать, братья тут же отправились в мастерскую, только Куруфин заглянул за своими записями и доской, которую уже начал немного ненавидеть. В мастерской Мелькора Феанорингов ждали и встретили радушно. Оказалось, что для них уже приготовили место, принесли все материалы и инструменты, какие только могли понадобиться – осталось только приступить. Но сам вала к ним не вышел: главный мастер поведал, что Мелькор нашёл применение волосам Галадриэли и сейчас воплощает идею. Маэдрос, оглядев плавильню, формы, станок и прочее, покачал головой и опустил плечи. - Как стыдно. Мелькор ведь спас не только Галадриэль, но и нас всех. И я даже не знаю, как ему отплатить и что сказать. - Давайте, я схожу к нему, - вызвался Артано. - Если тебе не сложно. Мне показалось, ты понравился ему, - грустно улыбнулся Маглор. - По крайней мере, больше, чем мы. - Не сложно. Я пойду, а вы – начинайте. Оставив Феанорингов, Майрон твёрдым шагом направился к Мелькору. Сделать это ему было сложнее, чем братья могли себе вообразить, но мучительная потребность поговорить и разъяснить всё пересиливала страх. - Я велел меня не беспокоить! - услышав стук, Мелькор открыл дверь с яростью на лице. Майа отпрянул и поклонился. - А, это ты. Ну, входи. Пропустив Майрона внутрь, вала вернулся за стол и продолжил работу. Перед ним лежал меч, вдоль лезвия которого были свободно закреплены два волоска. Покосившись через плечо на слугу, Мелькор взял резец-штихель и стал наносить на лезвие гравировку. Он ловко подкладывал волосок под остриё резца, и линии получались золотыми. Причём сам волос не рвался, а только обесцвечивался. - Нравится? - спросил Мелькор, не отвлекаясь от работы. - Скоро нолдор выкуют много мечей, подобных этому. А потом поднимут их друг против друга. - Твои замыслы всегда блестящи. И коварны. Прости меня! - Саурон опустил голову. - Я чуть всё не испортил. Но ведь мой план был хорош! Если бы они все там погибли, и я добыл бы волос… - «Если бы». Твой план был бы хорош, сработай он. Но ты в стремлении услужить мне стал бездумным идиотом, - вала даже не обернулся, продолжая работу. Он знал, что так слова причинят его слуге больше мук и станут лучшим уроком. - Я не знал, что Форвайв так… - голос Майрона задрожал, и Мелькор оборвал его на полуслове: - Мне не нужны твои оправдания. В итоге я обрёл гораздо больше, чем планировал, так что избавь меня от своих стенаний. И я, также, понял, что тебе нужно всё растолковывать. Слушай внимательно: ты остался один, но обличение Форвайва надолго снимет с тебя подозрения. Как только мальчишки сделают свой хрусталь, уводи их подальше отсюда. Они уже помогли мне достаточно и больше здесь не нужны, как и ты. Появление в Тирионе искаженца заставит Манвэ обратить сюда взор, несмотря на то, что я избавился от Форвайва. - Ты говорил, что не любишь терять слуг, - Майрон сжал ладонь в кулак, впившись ногтем в ранку и специально причиняя себе боль. - Говорил, но если смерть слуги хорошо послужит моим делам – почему нет? - вала продолжал резьбу, но чёрточки стали выходить не такими ровными, как в начале. - Но ты так легко убил его, – Саурон не мог перестать думать об этом, и мысли грызли его, как волки грызут добычу. – А если бы на его месте был я? Раздался звон, как от лопнувшей струны – это порвался волосок Галадриэли от слишком глубокой засечки. Мелькор с громким стуком отложил резак, встал и развернулся. Майрон вздрогнул, но не отступил. - Забываешься, слуга. И, вижу, тебе нужна от меня одна лишь похвала – стоило пожурить тебя за ошибку, как ты уже начал скалиться. Пусть так. Но похвалу нужно заслужить: выполняй мои приказы и не смей впредь задавать таких вопросов. Понял? - Да, Повелитель, - стараясь скрыть подступившие к глазам слёзы, майа снова склонил голову. - Тогда уходи и не мешай. И зря ты вырвал из венца камень, - как бы между прочим заметил вала и вернулся к работе, перезакрепив волосок. - С ним было красивее. - Прости. Поклонившись, Майрон ушёл. В голове у него звучали попеременно голоса то Эрды, то Форвайва, и они, смеясь, повторяли одно слово: «Пёс! Пёс! Пёс!» Оно отзывалось такой болью, что Саурону хотелось броситься на Мелькора с криком и упрёками, но кем бы он стал после такого? Нет, нельзя. Глубоко вдохнув и медленно выдохнув, чтобы успокоиться, майа улыбнулся для тренировки и вернулся к Феанорингам. Оказалось, те уже варили смесь для хрусталя. - Ну что Мелькор? Не злится? – тут же спросил Маэдрос, стоило Майрону появиться. - Нет, что ты. Мелькор сказал, что вы ничем ему не обязаны: он спасал вас не ради награды, а чтобы сохранить жизни «пускай и глупых, но талантливых нолдор», - так он выразился. Куруфин, если ты оставишь ему рецепт хрусталя – этого будет вполне достаточно. Чем мне вам помочь? - Ага, оставлю рецепт, почему нет? – Феаноринг пожал плечами. – А можешь добавить печи жару? Я кое-что добавил в смесь, и нужна температура повыше. Только нагревай постепенно, ладно? - Как скажешь, - Артано с широкой улыбкой кивнул и сделал, как велено. Ещё когда Карантир аккуратно переливал будущий хрусталь в форму, стало ясно, что он получится идеальным. Горячая янтарно-жёлтая смесь была тягучей и прозрачной, в ней не было ни единого изъяна. А когда хрусталь остыл, и его вынули из формы, Куруфин торжественно расколол матовый куб на две части. Блики света так заиграли на сколе, что все в мастерской зажмурились. Даже самый чистый кварц, добытый в горах, не мог бы сравниться с этим рукотворным камнем. Обрадованный удачей Куруфин принялся за резьбу и обработку боковой стенки и крышки, и ему помогал Артано. Маэдрос и Карантир же стали заниматься деревянными дном и задней стенкой – несмотря на то, что дерево Йаванны не брали ни огонь, ни царапины, оно легко покорялось инструментам в руках Феанорингов. Маглор, по обыкновению, наигрывал на лире, и в мелодии звучали то серебряный ледяной перезвон, то свист ветра и шёпот падающего снега. Ему не было нужды пояснять, кому посвящена эта песня без слов. А Келегорм и не слишком умелые близнецы просто сидели и наблюдали. Они же первыми подняли тему того, что стоит делать дальше. - Мне кажется, нужно покинуть Тирион так быстро, как только сможем, - не отвлекаясь от полировки стенки ларца, посоветовал Артано. - Ты прав, - откликнулся Маэдрос. – Нас пожалели, потому что мы пострадали и валялись в лазарете, и дядя ограничился парой вопросов. Но если Финарфин продолжит расспросы и поймёт, для чего мы всё это устроили… - Вот это да! Сам Маэдрос предлагает сбежать от ответственности, - проворчал Карантир. – И он прав. Закончим работу – и уходим. - Но куда? Нам ведь ещё металл нужен, не забыли? – напомнил Куруфин, вырезав на хрустальной крышке очередной завиток. Тонкие линии постепенно складывались в затейливый узор, который должен будет выгодно преломлять сияние камней. - Слушай, а мне тут такая мысль пришла в голову: нам ведь, получается, уже два раза помогли валар, - Амрас сел, скрестив ноги, и схватил себя за лодыжки. – Может, стоит попросить металл у Ауле? Кто лучше него разбирается в дарах земных недр? Он посоветует что-нибудь. - Точно! И он нам точно не откажет! – обрадовался идее Маэдрос. – Благо, с этим вала мы всегда были дружны. Неужели нам, наконец-то, не потребуется всяких ухищрений? Ну, все за то, чтобы идти в горы, к Ауле? Все Феаноринги единогласно приняли идею, только Артано немного замялся. - А ты что, не хочешь? – тут же спросил его Маглор. – У тебя, наверняка, была причина покинуть своего покровителя, но я более чем уверен: вы найдёте общий язык, как Эрда с Йаванной! - Да, вполне возможно. Я готов идти, - майа твёрдо кивнул. – Но я не знаю дороги. - Ничего, мы тебя проводим. Увы, как бы того ни хотелось Феанорингам, встречи с дядей им избежать не удалось: Финарфин явился в мастерскую вместе со всей семьёй. И хорошо ещё, что детали ларца были готовы, и отвлекли внимание представителей Третьего Дома от тем, которые они собирались обсудить с сыновьями Феанора. Но, вдоволь налюбовавшись резьбой, украшавшей дерево, и бликами, игравшими на хрустале, Финарфин подошёл к Артано и начал его расспрашивать: - Моя дочь из-за испуга плохо помнит, что произошло, но говорит, что кроме того ледяного искаженца был кто-то ещё. И он пытался поймать её. - Это был я. И, конечно, я пытался поймать её, чтобы вытащить из пожара. Но не успел, - вздохнул Майрон. Вопросы злили майа, но он идеально держал лицо. - Но она сказала, что этот «кто-то» был страшным, с зубами и когтями, - продолжал допытываться, подозрительно щурясь, Финарфин. - Правильно. Я часто обращаюсь волком – ты и сам видел, - Саурон пожал плечами. - Значит, это правда был ты. Извини за эти расспросы. Просто Феанор не раз просил у меня волос Галадриэли, и я подумал… - он оборвал фразу, потому что к ним подошёл Мелькор. - Прости, что перебиваю, - вала загадочно повёл глазами, - но я должен сказать тебе кое-что очень важное. Возьми своих сыновей, и приходите ко мне, не задерживаясь. Дело не терпит отлагательства. Финарфин, ещё раз поблагодарив Мелькора, тут же подхватился и побежал собирать своих детей, а вала посмотрел на Майрона и указал на входную дверь. Тот, поняв, что от него хотят, подошёл к Феанорингам и намекнул им, что появилась возможность ускользнуть. Они тут же начали собираться, кроме Маэдроса: к нему подошла Галадриэль. - Мне очень стыдно, - сказала она, теребя подол. – Папа сказал, я не должна была ничего трогать и убегать от тебя. Я больше не буду так делать. И мне так жаль, что Форвайв оказался плохим. Со мной он был таким добрым… - Увы, лгать – привычка всех тёмных майар, - ответил Маэдрос и тут же поймал себя на том, что сам в последнее время врёт, как заправский искаженец. От этого ему сделалось гадко. – Не стоит доверять всем подряд. - И ещё там, в пожаре, был Саурон, - прошептала, оглянувшись по сторонам, девочка. - Кто-кто? – Феаноринг наклонился к ней. - Саурон, рыжий волк. Я никому про него не говорила, но тебе скажу. Он взял ножницы и хотел отрезать мне волосы, но я пырнула его шилом! Прямо в руку! – Галадриэль ткнула юношу пальцем в правую ладонь. Голову Маэдроса в ту же секунду пронзила совершенно невозможная мысль, но ещё до того, как он успел выспросить у Галадриэли подробности, она уже убежала на зов матери. - Ну, что ты стоишь? Идём скорее, - с другой стороны к нему подбежал Артано и, взяв за руку, потащил вон. Маэдрос повиновался, но не удержался от того, чтобы бросить взгляд на его ладонь. Майа давно снял повязку, и на пясти виднелась тёмная точка, словно от удара шилом.