Неупокоенная.

      Проснулась я от шумевших в палате голосов, соседки по палате громко щебетали, заправляя кровати, обсуждая новости прошлой ночи. Мне повезло, так как они не знали, кто вызвал панику, и поэтому строили свои догадки. Я потерла заспанные глаза и привстала на постели, осматриваясь. - Доброе утро, засоня! - доброжелательно улыбнулась мне Анна и, схватив телефон, удалилась беседовать в коридор. - Да, весь завтрак проспала, но медсестра оставила тебе тарелку. - добавила Лариса, указав на тарелку с овсяной кашей, стоящей у меня на тумбочке. Я помотала головой. - Нет, пока есть что-то не хочется. Пойду, умоюсь. - встав с кровати и схватив больничное полотенце, я, шаркая своими огромными тапочками, направилась в коридор. В давно немытые окна светило тусклое солнце. Там было пасмурно, и лил дождь, ударяясь каплями в стекла, стекая на раму. По коридору то и дело сновали туда-сюда медсестры, больные, кто шел на очередную процедуру, кто сидел на посту, выпрашивая очередную таблетку от головной боли. На сердце потеплело от осознания того, что я не одна. Я была рада суматохе утреннего отделения, хотя ранее никогда не любила шум. Но после того, что со мной было, мне требовалось, как глоток воздуха, быть среди людей. - Евгения Павловна, как спалось? - на мои плечи опустились чьи-то руки, от неожиданности я вздрогнула и немедленно повернулась к говорящему. Это был уже переодетый в темный свитер Александр Юрьевич. Я мягко улыбнулась, почесав уже не болящую переносицу. - Спасибо, хорошо. - не поколебавшись, солгала я. Ну не рассказывать же ему, что его матушка преследует меня и во снах? Я уже поняла, что она не опасна, она просто таким образом просит о помощи, но в голове не укладывалось нападение на его отца, ее бывшего возлюбленного, ныне лежащего в хирургическом отделении. - Вы хотели зайти к моему отцу? Я могу вас проводить к нему. Он пришел в сознание. - проговорил мужчина, убрав руки. Выглядел, кстати говоря, он не очень хорошо на мой взгляд. По нему было видно, что в эту ночь он не спал совершенно. Я почувствовала укол совести, так как я уснула достаточно быстро и проспала даже завтрак. Я молча кивнула, и мы направились вон из отделения мирным шагом. Войдя в холодный, темный коридор с окрашенными в светло-зеленый цвет стенами, я поежилась. Сильно пахло сыростью. Врач пошел впереди меня, тяжело ступая по щербатой лестнице наверх. Поднявшись, я увидела дверь, на которой висела аккуратная табличка "Хирургическое отделение". Войдя в отделение, я поразилась тишине, что царила здесь. А ведь всего лишь этажом ниже была суматоха. Идя по коридору, которому любое движение отдавалось эхом, я осмотрелась. На посту сгорбившись сидела медсестра, читая книгу. Завидев нас, она отложила ее в сторону, и поднялась со стула. - Саш, ты к папе? - спросила она. Я поздоровалась с ней, а он коротко кивнул и приобнял меня за плечи. - Мы к папе. Это моя девушка. Женя. Я смутилась, мне было даже стыдно посмотреть ему в глаза после сказанного им. Но потом до меня дошло, зачем он это сказал. Иначе меня бы не пустили. - Он недавно проснулся, заходите, только тихо. - вздохнула пожилая женщина и указала на дверь палаты рядом с постом. Мы сразу же направились к нему. Представляла собой палата совсем не обширную комнату, в которой лежала я, это был бокс, рассчитанный на двух человек. Две кровати по бокам стен, на одной лежал перебинтованный мужчина с капельницей, вторая была не занята. Видимо здесь кроме него никто не лежал. Одно большое окно, короткие занавески, нужные здесь скорее для интерьера нежели для защиты от солнечных лучей, тумба между кроватями, на которой покоилась семейная фотография, несколько упаковок таблеток, минералка. Также здесь была еще одна дверь, за которой шумел унитаз. У меня резко защемило в сердце от жалости к лежащему, но все сменилось внезапно нахлынувшей ненавистью, когда я вспомнила то, что увидела своими глазами. Знаком показав, чтобы Александр вышел, я села на противоположную кровать, и заговорила лишь тогда, когда дверь закрылась и мы остались одни. Мужчина повернул ко мне лицо, и открыл глаза, внимательно пройдясь по мне спокойным, расслабленным взглядом. - Зачем? - дрожащим голосом, произнесла я, смотря на него в упор - Ваша бывшая жена, которую вы бросили, теперь преследует меня. Я знаю, что вы ее бросили. Я видела, как она умирала. Это вы ее убили! Несмотря на то, что мужчина был пожилым, и в данный момент прикованным к кровати своей беспомощностью, мне захотелось его убить самой, за то, что теперь я также была замешана в этом деле. Юрий вздохнул. Как ни крути, но мужчиной он был красивым, статным, и старость пошла ему к лицу, как бы это странно не звучало. - Я не убивал ее. - проговорил он, еле сдерживая слезы, которые я увидела в его глазах. - Тогда почему она пытается убить вас? Почему она пытается напугать меня? Я то тут причем? - Я узнал всю правду незадолго перед смертью моей умершей супруги. Она была подругой матери Саши, работали в одном коровнике, доярками были. Моей супружнице завидно стало, что у меня такая жена красивая.. Хах.. Вот она и приворожила меня, а ее - сжила со свету. Когда я ушел от своей ласточки, я и не понимал, что делаю.. Детей мы с другой так и не нажили, сначала она не хотела фигуру портить, которая у нее и так не ахти была, а потом я узнал, что она и детей иметь не может. При смерти она раскаялась за свои ошибки, сказала, что снять с меня приворот не сможет. И сказала, что она убила мою бывшую. И что теперь та на том свете ее ждать будет. - Так, а кто же напал на вас тогда, в квартире? Я ничего не понимаю! Мужчина вздохнул и пригладил здоровой рукой седые волосы. - Это была моя супруга, Зоя. Она сказала мне перед своей смертью, что последствия приворота и порчи изуродовали не только ее жизнь, но и ее душу. Но все можно исправить, если я умру. А я отказался умирать. - Значит получается, Зоя - это то чудовище.. А как звали ту, которую вы бросили? Юрий улыбнулся. - Мария.. Если бы мне можно было увидеть ее, хотя бы еще раз.. Да, я до сих пор люблю Зою, но это не та любовь. Это магия, это то, что она оставила мне за все что я для нее сделал.. Санта-Барбара, иначе никак это не назовешь.