Надо поговорить

Капли дождя стекают по лицу, по волосам, проникают внутрь. Кажется, что слился с дождем, что сам он – дождь. Все будет так как должно быть, даже если будет иначе. Так будь что будет. Дождь внутри и дождь снаружи, Город каплями разбужен. "Все относительно" - говорят, когда хотят выпендриться или не знают, что сказать. Не все понимают, насколько в действительности все относительно. По противоположной стороне улицы прогулочной походкой идет готка-кошка. На мгновение отвлекся - и готка тут же исчезла. И свернуть-то некуда. Странное поведение. Или… Да, пить надо меньше и желательно закусывать. Громыхнуло. Показалось, что он на сцене. Он и Слэш. Спина к спине. Нереальное соло, Маврину и Холсту такое даже не снилось. - Мечтать смысла нет, Это путь К волшебным мирам, В страну надежд Изломанной души. Проснись! Столько лет Мы возводим замки и храм, Рождённые По воле рока жить, - поет в манере Стырова готка-кошка - Но я не был никогда рабом иллюзий, – заорал что есть дури басист. Слэш засмеялся. Со струн слетают молнии. Гром. Удалов за барабанами. От очередной вспышки вернулся. Гроза разгулялась, надо где-то переждать. Сам того не заметив, добрался до студии. Пошарив в кармане, обнаружил ключи. В студии было тепло и сухо, и на душе как-то спокойнее стало. Не включая свет, снял мокрую одежду. В шкафу нашлась запасная - не первый раз приходилось кантоваться в студии по неделе. От процесса отвлекли странные шорохи. Кажется, будто всхлипывает кто-то. Причудится же. Определенно надо закусывать, хотя под дождем должно было отпустить. В очередной раз прислушался. На эмоциях пытается включить свет. Не вышло. Хорошо гроза разошлась. Но определенно кто-то есть и … Холстинин вернулся. У подъезда на ступеньках что-то лежит. Отдаленно напоминает то, что раньше было телефоном. Осторожно поднял, осмотрел. - Нда, восстановлению не подлежит, - заключил Холст. - У Дубинина вроде такой же. Блин, можно же позвонить. Вторая умная мысль за этот вечер или уже ночь… (Первая умная мысль – сходить-таки в магазин). Судорожно ищет свой, набирает. Рухлядь в руке вжикнула, на треснувшем экране высветилось «Друг» и тут же все потухло. Попытки включить не увенчались успехом. - Как же так? Выронил, похоже. Вот ведь полудурошный, разорался… А он другом считает, даже не переименовал в упыря какого-нибудь… Где вот его теперь искать, а, главное, как с ним поговорить? – Владимир вздохнул. – Связывать, по ходу, придется. Ну это ладно, где искать-то? Может, у Маврина кантуется?