– Доброе утро, милая, – Реджина расплылась в улыбке, когда сонная Эмма появилась на кухне. – Как спалось сегодня?
Потирая глаза кулачками, девочка забралась на стул.
– Это была самая спокойная ночь, – зевнула Эмма.
Реджина снова улыбнулась. Несмотря на предостережения доктора Хоппера, она все же рискнула дать ребёнку сильнодействующее успокоительное, надеясь, что это хоть как-то поможет девочке спать спокойно.
Стоя спиной к Эмме и продолжая готовить завтрак, женщина не видела грустного взгляда дочери. Не видела, что та отчаянно зевала, а глаза ребенка постоянно закрывались, но девочка, перебарывая себя, открывала их и с нездоровым интересом рассматривала сахарницу.
– Я бы хотела сегодня с тобой снова сходить на конюшню, – брюнетка поставила перед Эммой тарелку с беконом и чашку любимого какао. Сама Миллс не любила этот напиток. Он ей казался приторно-сладким. Но дочери отказать не могла.
– Отличная идея, – просияла Эмма, подавляя очередной зевок.
– Ты не выспалась? – нахмурилась Реджина, наконец, заметив сонный вид дочери. Еще никогда за завтраком Эмма не выглядела такой уставшей.
– Все отлично, мам, – отрицательно помотала головой девочка. – Просто еще не проснулась до конца.
Ответ дочери не успокоил брюнетку, и на протяжении всего завтрака она внимательно следила за Эммой. Девочка вела себя наигранно бодро, что очень не понравилось Миллс.
– Мне кажется, что лучше сегодня тебе остаться дома. Ты не заболела?
Брюнетка подошла к Эмме и протянула руку ко лбу. Эмма, увернувшись от Миллс, недовольно посмотрела на нее.
– Я не люблю, когда трогают мой лоб, – проговорила она резче, чем хотела.
Реджина строго взглянула на Эмму. Пристыженная, та все же позволила брюнетке прикоснуться к себе.
– Температуры вроде нет, но лучше будет, если я позвоню доктору Вейлу.
Эмма округлила глаза и, соскочив со стула, мертвой хваткой вцепилась в Реджину.
– Не надо доктора, пожалуйста, – умоляюще прошептала девочка и уткнулась лицом в живот Реджины. – Не хочу к доктору.
Миллс вздохнула. Откровенно говоря, она уже устала от подобных выходок Эммы. Прошло два года, а тараканы в детской голове все те же. И, казалось бы, Эмма знает всех и каждого, но при упоминании докторов девочка начинала вести себя не совсем адекватно.
– Не надо к доктору, – упорно продолжала гнуть свое Эмма. – И я хочу пойти с тобой на конюшню. Мы так редко гуляем вместе.
Эмма посмотрела на Реджину щенячьим взглядом, от которого Миллс мгновенно растаяла. И в который раз брюнетка мысленно ругала себя. Этот ребенок мог управлять ею, что женщине определенно не нравилось. Но в то же время внутри что-то переворачивалось, заставляло поступать именно так, как того хотела Эмма.
– Так мы пойдем? – девочка теребила рукав блузки Реджины. – Ну пожалуйста.
– Хорошо, – Миллс сдалась. – Тогда иди, собирайся. Но обещай, если вдруг почувствуешь себя нехорошо, то сразу скажешь мне.
Эмма радостно закивала и понеслась наверх, в свою комнату, одеваться.
Реджина покачала головой, и направилась к себе.
Она действительно полюбила девочку как собственную дочь. Хотя осознание того, кем являются ее настоящие родители, привносило горечь в спокойную жизнь мэра. И страх. Страх того, что когда-нибудь эта размеренная жизнь может разрушиться. И, в какой-то степени, произойдет это снова по вине Белоснежки.
Одно радовало – все же Эмма, в отличие от большинства детей, которых учила мисс Бланшард, не привязалась так сильно к Мэри-Маргарет. По крайней мере, Миллс надеялась, что это действительно так, как выглядит на первый взгляд.
– Ты еще не готова? – раздался возмущенный голос Эммы позади брюнетки. Миллс вздрогнула и осознала, что стоит перед раскрытым шкафом, но даже не притронулась к одежде, и вообще не помнила, чтобы подходила к нему – настолько она погрузилась в свои мысли.
– Сейчас, милая, – дрогнувшим голосом произнесла Реджина. – Подожди минуту.
– Я внизу подожду, – кивнула Эмма и, громко топая, унеслась на первый этаж.
Шкаф. Сейчас данный предмет вызывал у Миллс негативные эмоции.
– Это какой надо было быть идиоткой, чтобы засунуть младенца в шкаф, и отправить неизвестно куда, – зло пробормотала брюнетка и, схватив первое, что попалось, захлопнула дверцы.
* * *
– Эмма, осторожнее, – с тревогой в голосе все время повторяла Миллс, следуя на своей лошади на пару шагов позади девочки.
Строптивый ребенок наотрез отказался от помощи, едва не закатив истерику.
– Ты же учила меня, как ездить, – надув губы и сложив руки на груди, твердила Эмма. Разве что ногами не топала. – Я хочу уже, наконец, самостоятельно покататься.
– Или с помощью, или никак, – твердо заявила Миллс, пытаясь сохранить спокойствие.
– Или без нее, или я опять сбегу, – выдвинула свои «условия» Эмма.
Глаза Миллс расширились.
– Да что с тобой сегодня происходит?
– Я уже не маленький беспомощный ребенок, – упиралась Эмма.
Реджина закатила глаза. Она любила Эмму. Но иногда девочка все-таки умудрялась вывести ее из себя. Взяв себя в руки, Миллс ласково улыбнулась.
– Хорошо, будь по-твоему, Эмма, – произнесла она и все, чем она помогла девочке, так это подсадила ее на лошадь. Затем вручила поводья.
И вот теперь Эмма неспешно ехала впереди, а Миллс с громко бьющимся, грозящим вот-вот выпрыгнуть из груди, сердцем следовала позади дочери. Нервно сглатывая, она неустанно следила за девочкой.
Сердце совершило сальто, когда лошадь Эммы неожиданно взбрыкнула. В мгновение ока Реджина оказалась рядом и уже крепко держала поводья, поглаживая морду животного и успокаивая.
Эмма же с расширившимися от ужаса глазами, тихо сидела, крепко вцепившись в руку брюнетки.
– Это была глупая идея, – прошептала она.
– Более чем, – согласилась Реджина. – Думаю, на сегодня достаточно.
Пересадив девочку к себе, Миллс развернулась и направилась обратно в конюшню.
– Надеюсь, в следующий раз ты будешь слушать взрослых, и не упрямиться.
Эмма лишь кивнула.
* * *
Остальное время Реджина просто хотела погулять с девочкой по городу. Но Эмма, помня наставление Реджины, пожаловалась на усталость.
– А еще я есть хочу. Прямо сейчас, – договорив это, Эмма ткнула пальцем в кафе «У Бабушки», мимо которого они как раз сейчас проходили.
Миллс не была любительницей подобных забегаловок. Но Эмма, отпустив руку Реджины, самостоятельно направилась в кафе. Миллс был шокирована. Раньше Эмму совсем не тянуло в общественные места, но сейчас она буквально рвалась в кафе. Брюнетке ничего не оставалось, как направиться в туда вместе с дочерью.
Миссис Лукас попыталась общаться с Эммой, но девочка недоверчиво смотрела на старушку и постоянно переводила взгляд на Реджину, ища то ли поддержки, то ли подсказки, то ли еще что-то. Брюнетка подавила улыбку. Еще одна оплошность Эммы за этот день. В душе Реджина надеялась, что сюрпризы от Эммы на сегодня закончились.
– Прошу прощения, мадам мэр, – обратилась миссис Лукас к женщине. – Если позволите, то я бы хотела отдать это Эмме. Точнее, подарить.
Реджина в удивлении приподняла брови и с нескрываемым любопытством посмотрела на старушку.
– Что это? – кивнула она на книгу в руках старшей Лукас.
– Сказки. Обычные детские сказки, – пояснила миссис Лукас, протягивая книгу. Реджина хотела уже взять книгу, но не успела: проворная Эмма опередила ее. – Я даже не знаю, откуда у меня эта книга, – пожала плечами старушка. – Наверное, брали для Руби. Не помню уже. Столько времени прошло…
И миссис Лукас, словно забыв, кто перед ней сидит, пустилась в пространные объяснения о том, как нашла книгу пару дней назад у себя на чердаке.
– Спасибо, миссис Лукас, – искренне поблагодарила Эмма, перебив рассказ старушки и избавив себя и Реджину от сумбурного потока слов.
– Не за что, детка, – пожилая женщина расплылась в улыбке. – Надеюсь, они тебе понравятся.
И она вернулась на свое рабочее место.
– Не ты ли сегодня отчаянно доказывала мне, что уже достаточно взрослая? – спросила Миллс у дочери, подавив смешок.
Эмма смутилась и не нашлась, что ответить на вопрос.
– Пошли домой, – брюнетка поднялась и протянула руку Эмме.
* * *
Прижимая книгу к груди, словно какое-то сокровище, Эмма поднялась к себе. Реджина пыталась просмотреть эти самые сказки, но по неведомым причинам Эмма снова уперлась и даже не дала взглянуть на название книги и кто ее автор.
Смирившись, Миллс оставила девочку в покое.
Сев на кровать и положив тяжелую книгу на колени, Эмма открыла первую страницу и погрузилась в чтение.
