* * *
Разбудил Реджину сухой, надрывный кашель. – Мам? – хриплым голосом тихо позвала Эмма Реджину и прикоснулась горячей ладошкой к ее руке. – Что случилась, милая? – обеспокоенно спросила Миллс, сжимая руку дочери. – Мне что-то нехорошо, – просипела Эмма, шмыгнула носом и вновь начала кашлять. – Да ты вся горишь, – произнесла брюнетка, коснувшись лба дочери. Девочку била крупная дрожь. Кутаясь в одеяло, Эмма прижималась к Реджине. – Я вызову врача, – Миллс отстранила от себя Эмму и потянулась за телефоном. Эмма даже не возмущалась, не говорила, что не хочет к доктору. Просто смиренно вздохнула и наблюдала за действиями Реджины. Буквально через несколько минут доктор Вейл был уже на пороге дома мэра. – Ее нужно отвезти в больницу, – настаивала Миллс, стоя за спиной врача. – Разве вы видите, как ей плохо? Эмма тихо лежала, слушая спор взрослых и ожидая решения доктора. Несмотря на свою нелюбовь к врачам и больницам, девочка не спорила. У нее просто не было сил на это. – Вы меня слышите? – Миллс готова была вот-вот взорваться. – Я все прекрасно слышу и вижу, мадам мэр, – сердито отвечал Вейл, осматривая Эмму. – Это обычная простуда. И девочка в госпитализации не нуждается… – но, поймав гневный взгляд женщины, Вейл сдался. – Хорошо, я положу ее буквально на пару дней, – и тихо добавил так, что его услышала только Эмма: – Если вам от этого станет легче. Эмма слабо улыбнулась и взглянула на беспокойно мечущуюся по комнате Реджину. – Ты же поедешь со мной? – спросила Эмма, глядя на маму. – Конечно, милая, – Миллс, наконец, остановилась и ласково улыбнулась дочери. Эмма удовлетворенно вздохнула и прикрыла глаза.* * *
Напичканная лекарствами, Эмма спокойно спала на больничной койке. Реджина сидела рядом с ней на краешке кровати и держала за руку. Несколько часов, проведенных девочкой в холодном склепе, повлекли за собой не только очередные кошмары ребенка, но еще и болезнь. Вспомнив об усыпальнице, Миллс вздохнула. Она хотела остаться здесь, в больнице, рядом с дочерью, но и проверить могилу отца тоже было необходимо, чтобы либо убедиться в своих догадках, либо опровергнуть их. – Как она? – раздался за спиной тихий и самый ненавистный мэру голос. Даже оборачиваться не нужно было, чтобы узнать Мэри-Маргарет. Только сейчас Миллс вспомнила, что учительница является волонтером в больнице. Если бы Миллс подумала об этом раньше, то, возможно, не рвалась бы так сюда. – У вас что, дел никаких нет? – стальным голосом спросила Реджина, так и не повернувшись к маячившей на пороге учительнице. – Есть. И я как раз собираюсь ими заняться, – Мэри-Маргарет подошла к кровати с другой стороны. – Доктор Вейл попросил меня понаблюдать за девочкой, пока у него обход. – А другую более подходящую кандидатуру он не нашел? – Миллс, наконец, взглянула на злящую её женщину. – Вы не очень-то хорошо умеете следить за детьми, мисс Бланшард. Мэри-Маргарет отступила на шаг. – Если вы о том инциденте в школе, то я… – Что здесь происходит? – в палату вошел Вейл и посмотрел на побледневшую учительницу. Потом перевел взгляд на пылающую гневом Миллс. – Я не желаю видеть эту женщину рядом со своим ребенком, – Миллс сверлила взглядом Вейла, намеренно не глядя на Мэри-Маргарет. – Она не умеет следить за детьми должным образом. Доктор Вейл хотел было возразить, но Мэри-Маргарет опередила его. – Я уйду, раз вы того желаете, мадам мэр, – пробормотала учительница и выбежала из палаты. Ни Миллс, ни Вейл не заметили слез в глазах учительницы. – Доктор, надеюсь, за моей дочерью будут присматривать более ответственные люди, – Миллс взглянула на часы. – Я уйду буквально на пару часов. Уже на выходе Реджина обернулась к врачу со словами: – Не подпускайте мисс Бланшард к моей дочери, если не хотите лишиться работы. Надеюсь, я ясно выражаюсь? – Более чем, – кивнул он. Миллс покинула палату, Вейл вышел вслед за ней, ища взглядом Мэри-Маргарет, хотя понимал, что любопытство не приведет его ни к чему хорошему.* * *
Мягко ступая по ковру из опавших листьев и пожелтевшей травы, Миллс приблизилась к фамильному склепу. Едва ступив на первую ступеньку, Реджина замерла, услышав шорох позади себя, но обернувшись, женщина никого не увидела. Только ветки кустов качнулись немного. «Зверек какой-нибудь», – пожала плечами Реджина. Поднявшись, она замерла возле дверей. – Что за черт? – вырвалось у Миллс при взгляде на раскуроченный замок. Брюнетка напрягла память, пытаясь вспомнить, был ли замок уже сломан, когда они с Грэмом приехали сюда. Но вчера ей было совсем не до таких мелочей. Толкнув дверь, Реджина вошла внутрь и посмотрела на гроб отца. Он как и прежде стоял на своем месте. Подойдя ближе, Миллс осмотрела пол. Никаких следов того, что его двигали. Реджина нервно усмехнулась. Вряд ли Эмма смогла бы сдвинуть с места такую махину. Но кто-то все-таки сломал дверной замок. Теперь Миллс гадала, была ли Эмма здесь одна или с кем-то. Маловероятно, конечно, да и девочка вряд ли стала бы скрывать такое от матери. Но все же логичнее предположить, что кто-то до или вместе с Эммой находился здесь, нежели думать, что семилетний ребенок вынес дверь. В тишине склепа до слуха Миллс донесся слабый, едва слышный стук из-под пола. Реджина нахмурилась. Мелькнула догадка, что, возможно, именно это и напугало Эмму. И явно было что-то еще, что заставило девочку искать убежища в таком месте. Или же кто-то специально привел ее сюда...* * *
– Мы, наконец-то, можем идти домой? – с надеждой в голосе спросила Эмма Реджину, как только та переступила порог палаты. – Да, милая, можем, – улыбнулась Реджина. Глаза Эммы радостно засияли. Прошло уже два дня с тех пор, как Эмму положили в больницу. Девочка быстро поправилась, и Вейл не видел смысла держать ребенка здесь еще какое-то время. Реджина пока не говорила о кладбище, оставив все вопросы на потом и давая дочери немного прийти в себя. Радостно подпрыгивая, Эмма едва ли не бежала впереди Миллс, время от времени останавливаясь и ожидая, когда мама нагонит ее. Обернувшись в очередной раз, девочка внезапно замерла, глядя куда-то за спину Реджины. Глаза ребенка расширились, а лицо побледнело. – Эмма? – Миллс обернулась, ища взглядом то, что так напугало девочку, но вокруг никого не было, кроме Арчи со своей собакой Понго на той стороне улицы. Заметив их, психотерапевт приветливо махнул Эмме, но девочка не отреагировала. – Эмма? – снова позвала Реджина и даже потрясла пребывавшую словно в трансе дочь. – Что случилось? – Ничего, – помотала головой Эмма. – Мне… показалось. – Показалось что? – допытывалась Реджина. – Мам, в Сторибруке же нет волков? – вдруг спросила Эмма. – Волков? – Реджина засмеялась. – Конечно, нет. Почему ты спрашиваешь? – Не важно, – Эмма отвернулась. – Пошли домой. Схватив маму за руку, Эмма буквально потащила ее за собой к особняку. Миллс показалось, что девочка хотела как можно скорее уйти отсюда, однако в ответ на все вопросы Эмма упорно отмалчивалась. Наконец сдавшись, Реджина решила пока не торопить ребенка, полагая, что скоро девочка сама все расскажет.