Hidden

Massive Attack – Teardrop

Я хмурю лоб. Гарри едва когда-либо говорил о своей сестре, но я видела, что с ней связана еще одна тайна. Его дыхание было быстрым и нерегулярным, когда он тянул себя за волосы. Я никогда не видела его таким раньше, и это меня пугало. - Гарри, успокойся, - сказала я, сделав шаг вперед и положив ему руку на плечо. – Поговори со мной, Стайлс. Он посмотрел на меня, и его глаза были полны беспокойства. - Мне нужно тебе кое-что сказать, - пробурчал он. Я кивнула. - Хорошо. Он взял меня за руку и потащил через всю парковку. Сначала я думала, что он собирается отвести меня в ресторан, но он прошел мимо него. Пришли на небольшую песчаную область, которая проходила у пляжа на берегу реки. Чем ближе мы были к воде, тем холоднее становилось, и я начинала дрожать. Гарри продолжал все дальше и дальше уводить меня от того места, где мы были. Но вдруг он остановился, и я вместе с ним. - Садись, - сказал он, и я сделала то, что он попросил, - села, он опустился рядом. Земля была немного влажной из-за растаявшего около берега реки снега, но я не возражала. Челюсть Гарри была плотно сжата, когда он смотрел на воду. - Почему мы так близко к берегу, Гарри? – спросила я, смотря на него. - Потому что вода успокаивает меня, - пожав плечами, ответил он. Он все еще держал мою руку в своей, его ладонь была теплой. - Она позвонила примерно час назад, - сказал он. – Я не знаю как… или… - Гарри, если я собираюсь это понять в общем, то ты должен мне рассказать все. Он кивнул, глядя на меня. - Я знаю, - он полез в карман и достал что-то, протянув это мне. Это была фотография. Семья из четырех человек с широкими и счастливыми улыбками на лицах. Один из них был мужчина, который гордо держал осанку, сверкая своими зелеными глазами и красивыми каштановыми волосами. Он улыбался, выставляя напоказ свои ямочки на щеках и обнимая рукой женщину, которая слегка опиралась на него. Ее волосы были темными, практически черными. У нее были голубые глаза, которые так же ярко светились, как и мужчины. Ее рука покоилась на плече маленькой девочки. Девчушка широко улыбалась, но ее передние два зуба отсутствовали. Каштановые волосы спускались плечам, а глаза щурились из-за того, что она улыбалась. Мои глаза перемещаются к маленькому мальчику, и мое сердце тает. Его каштановые кудри были растрепаны, а улыбка шире всех. Он стоял перед человеком, опираясь на маленькую девочку, и показывал свои ямочки на пухлых щеках. - Это твоя семья, - вздохнув, проговорила я. - Это была моя семья. Я посмотрела на Гарри и наблюдала за ним, когда он брал глубокий и долгий вдох, чтобы начать. - Мой отец на реабилитации, - медленно проговорил он. Я могу точно сказать, что ему сейчас тяжело рассказывать мне о его прошлом. – Он был алкоголиком с подросткового возраста, но, когда он встретил мою мать, он бросил. Он был «чистым» в течение длительного промежутка времени, пока мне не исполнилось девятнадцать. Маленькие белые снежинки начинали падать с неба на нас. - Он пристрастился к наркотикам. Он слишком много дрался с матерью, я помню это. Тогда я был в Оксфорде, получал высшее образование. Но это не было слишком далеко от Холмс-Чапл, так что я часто бывал дома. Я был очень… близок со своей матерью. – Он вздыхает. – Я узнал о пристрастии отца, когда приехал домой в один из уикендов, тогда моя мать встретила меня, плача. Он закусил свою губу и посмотрел в мои глаза, вздохнув. - Она была уничтожена этим. Она так сильно любила моего отца. Не было и секунды, чтобы она сидела мирно, совершенно ничего не делая. И он любил ее тоже. Может быть, слишком сильно. – Он сделал паузу, замерев. – Он ненавидел то, что стал зависимым, и пытался прекратить употребление наркоты… ради нее. Он знал, что это было убийственным для матери - видеть, как он потратил практически все сбережения, чтобы получить больше, но, в любом случае, он сделал это. Гарри сжал челюсти. - Последний раз я видел свою мать… пять лет тому назад на дне Благодарения. Мое дыхание стало комком в горле. - В Англии обычно не празднуют этот праздник, но моя мать была слишком увлечена этой идей, обильной трапезой, где вся семья собиралась раз в год. Она заставляла отмечать нас этот праздник ежегодно. Меня всегда дразнили по этому поводу, но, тем не менее, мне нравился день Благодарения. Он перевёл дыхание. - Я знал, что что-то произошло, что-то пошло не так. Джемма, моя сестра, не смеялась надо мной из-за моей работы по специальности "Математика", что она делала каждый раз, когда я приходил домой после университета. Моя мать не приготовила такого же количества угощений, сколько она делала обычно, а моего отца вообще не было дома. Когда я спросил, где отец, моя мать ответила, что он отправил себя на реабилитацию в институт за пределами города. Он устал от того, что тянул семью вниз, будучи зависимым, и он хотел прекратить все это. Гарри прерывисто вздохнул. - Это был худший обед на день Благодарения. Его пальцы все еще держали мои, и я чувствовала, как его хватка усиливалась. - Спустя шесть дней я узнал, что она была за рулем, направлялась к отцу в реабилитационный центр и была сбита пьяным водителем, – тон Гарри казался пренебрежительным, когда он произносил эти слова. - Джемма, моя любимая сестра, черт подери, не сказала мне об этом, когда это произошло. Она собрала свои чертовы вещи и, блять, уехала в другую страну. – Он покачал головой и томно вздохнул. - Она позвонила мне через неделю после дня Благодарения из отеля Мадрида и рассказала о произошедшем. Когда я смотрела на него, мои глаза блестели, как и трещины все явно и явно проявлялись на сердце. - Я покинул свою комнату в течение недели. Я не мог поверить в это. Просто не мог поверить в это, да хранит ее Бог, что моя мать умерла. Я сжала его руку. - И мой отец… я посетил его в реабилитационном центре спустя пару недель после. Он был раздавлен, как и я, и винил во всем себя. У него был приступ паники, когда я пришел к нему, и рабочим пришлось угомонить его, усыпив. Насколько я знаю, он до сих пор в том месте. Я не видел его и не говорил с ним больше. Гарри положил голову на свои руки, отпуская мою ладонь. Я кусала нижнюю губу, наблюдая за ним. Я поместила ему руку на плечо, успокаивая, как он это раньше делал для меня. В конце концов, он посмотрел на меня, вздохнув. - Мне очень жаль, - тихо сказал он, и я покачала головой. - Нет, нет, - произнесла я, смотря на него. Он пожал плечами. - Да, если бы я знал. - Что она сказала тебе, когда позвонила? - Она сказала только два слова. Я услышал ее голос и узнал, кто это был, так что я просто в панике повесил трубку. Он выглядел так грустно и разочаровано, глядя вниз, на свои колени, глаза по-прежнему блестели от влаги. Я наклонилась к нему, нежно прижав губы к его щеке. Я хотела быть здесь для него, я хотела быть его опорой, чтобы он мог всплакнуть, если нуждался в этом. Он заслуживал этого, он заслуживал так много, чтобы о нем заботились и любили. Он потерял многое, и он так силен, находясь сейчас в состоянии, чтобы мне все рассказать. Я восхищалась им, потому что он сказал мне то, что было скрыто в течение длительного времени. - Я теряю все и всех, кого люблю, - монотонно проговорил он, смотря в одну точку. Я смотрю на реку, и слезы проливаются из моих глаз из-за его заявления. «Ты не потерял меня», - это именно то, что я хотела ему сказать. «Я люблю тебя, я люблю тебя, и я никогда не оставлю тебя». Но я промолчала. Это, должно быть, его вера, что он теряет все и всех, кого любил. Он потерял мать, он практически потерял сестру и отца, также он потерял Вайлет. Это не имеет значения - любит он меня или никогда не будет любить, - я просто не позволю ему потерять меня. - Гарри, - позвала я его. Он снова посмотрел мне в глаза. - Поцелуй меня, - отчаянно прошептала я. Его взгляд опустился к моим губам и снова поднялся наверх, к глазам. Я наклонилась вперед, чтобы наши лбы соприкасались; в этот момент его глаза были трепещуще закрыты. Снег падал, все больше собираясь вокруг нас, и я подумала сейчас, каков же этот момент, на самом-то деле, трагично красив. Гарри был прекрасно трагичен. Он наклонился ближе и соединил наши губы. Я хотела его, я хотела все в нем до тех пор, пока мы были живы. Я хотела, чтобы он любил меня, я хотела, чтобы он чувствовал меня, как чувствовала его я. Я хотела, чтобы он смотрел сквозь боль, которую он ощутил за всю его жизнь, и не позволил себе упасть. Мои руки были обернуты вокруг его шеи, а его – вокруг моей талии. Я пропускала через себя его запах, его прикосновения, его присутствие. Он отстранился слишком рано, глядя мне в глаза. - Мне очень жаль, что я сказал тебе прошлой ночью, - вздохнув, шептал он в мои губы. – Я бы предпочел тебя, чем Вайлет в любой день. Я закрыла глаза. - Не говори того, чего ты не имел в виду. - Я не… - Ты не веришь в… - Я знаю, но это не значит, что я не могу хотеть тебя. Его руки все еще были тепло и безопасно обвиты вокруг моей талии. Я прерывисто вздохнула и посмотрела на него. Он поднялся на ноги, заставляя меня встать в полный рост рядом с ним, и убрал фотографию семьи обратно в задний карман джинсов. - Ты хочешь что-нибудь выпить? – взглянув на меня, спросил Гарри. - Мне бы очень хотелось. Он слегка улыбнулся. Я действительно могла сейчас воспользоваться правом выпить, и я последовала за Гарри назад, к ресторану, у которого мы припарковались. - Здесь есть хороший бар через улицу, - указывая направление, сообщил он мне, и я внезапно вспомнила тот ресторан, в котором меня оставил Аарон, когда один из интернов заболел в день нашей даты, и Гарри пришлось взять меня с собой домой. Мы пересекли улицу и только вошли в темный бар, как мои уши заполнила громкая музыка. Гарри подводит меня к стойке, и мы садимся на стулья, а бармен только лениво и плетется к нам. - Что желаете? – широко улыбаясь мне, спросил парень. Его глаза медленно сканировали меня взглядом, бегали вниз и вверх по моему телу, а язык скользил по очертанию губ. Наверное, ему уже больше двадцати одного. Гарри пощелкал пальцами перед лицом бармена, бурча: - Глаза здесь, приятель. Вздохнув, я подавила смех. Бармен посмотрел на Гарри, заведя глаза к небу, повторив свой вопрос с уже меньшим энтузиазмом: - Что желаете? - Так-то лучше, - ухмыльнувшись, высказал Стайлс. Я снова рассмеялась, возвращаясь взглядом к бармену, чей бейджик гласил «Джереми». - Я буду Мартини с яблоком, пожалуйста. Гарри поднял бровь. - Проницательна, - ухмыльнувшись, вывел он, и я улыбнулась. – Мне джин-тоник, - сообщил он Джереми, который, на данный момент, вероятно, обдумывал остроумие Гарри. Бармен кивнул и, вздохнув, отвернулся. - Когда мне было пятнадцать, некоторые личности из моих друзей заставили меня прокрасться в бар и заказать «Slippery Nipple»[прим.переводчика: алкогольный коктейль, состоящий из самбуки и айриш крема; буквальный перевод - "скользкий сосок"], - сказал Гарри, играя с салфеткой на столе. Я фыркнула. - Вот как? - Да, - Гарри ухмыльнулся. – Барменом была девушка, и она выдала мне все нарушения, какие только существовали, таким образом, мне был запрещен вход в бар. Я рассмеялась. - Ты нарушитель спокойствия. - Я держу пари, что ты нигде не была забанена, не так ли, Рози? - Нет, на самом деле, я… - опровергнув его, начала я. – Мне был запрещен вход в «Wal Mart»[прим.переводчика: одна из самых крупных торгово-розничных сетей мира]. Гарри поднял брови, странно взглянув на меня. - Ты шутишь. - Нет, я серьезно. Я опрокинула Рождественский дисплей, и менеджер выставил меня. Он рассмеялся. - Ты… - Вот ваши напитки, - Джереми прервал нас, сдвигая к нам наши напитки через весь бар. - Спасибо, друг, - саркастически сказал Гарри, и Джереми сгримасничал на него. - Джереми! – громко крикнул ему Гарри. Когда он обернулся с той же гримасой на лице, Гарри оттолкнулся от бара, сделав вид, что все это время разговаривал со мной. - Что-то еще? – сквозь стиснутые зубы спросил парень. - Что? – спросил Гарри, оглянувшись на него. - Ты звал меня по имени. - Нет, я этого не делал. - Э-э… нет, ты сделал это. - Слушай, я думаю, что у тебя либо галлюцинации, либо ты пьян, и да, ты не должен пить на своей работе, - сказал Гарри, и я попыталась сдержать свой смех. Бармен фыркнул и отвернулся. Я расхохоталась, а Гарри приложил руку ко рту, трясясь от хохота. - Я такой мудак, - все еще заливаясь смехом, хохотал он. - Он заслужил это, тем не менее, - сказала я. – Я имею в виду, что его зовут Джереми. Мы продолжили смеяться. - Мы попадём в ад из-за того, что сделали, - рассмеялся Гарри, покачав головой. - Нет, только ты, - говорю я и поднимаю правую бровь, ухмыльнувшись. - О, Рози. Либо вместе, либо никто. Я осушаю свой напиток, Гарри – тоже. И мы продолжаем издеваться над Джереми. - Джереми! – прокричала, а потом резко развернулась. Гарри положил дрожащие руки от смеха на голову. - Что? Я повернулась и посмотрела на Джереми, который находился за стойкой. - Что? – спросила я. - Ты звала меня. - Кто? - Ты. - Я не звала тебя. Мой телефон умер. Джереми, похоже, уже разозлился. - Мне очень жаль, - сказал Гарри не в силах сдержать смех. – Смотри, вот двадцать баксов, малыш, пойди и сними себе девочку, или купи что-то. – Я начинаю смеяться, когда Джереми принимает двадцатидолларовую купюру и прячет ее себе в карман, бормоча что-то под нос, уходит. - Хорошо, давай уйдем отсюда, пока он не вернулся с мачете, - вздохнув, сказал Гарри, надевая пальто. - Да, как этот малыш может носить мачете, - я фыркнула, и Гарри засмеялся снова, помогая мне накинуть пальто. Мы пошли к двери, и я собиралась выйти, когда Гарри схватил меня за руку. - Пока, Джереми! – крикнул он назад бармену. Как только парень оборачивается, Гарри открывает дверь, и мы выбираемся на холод, истерически смеясь. - Я еще никогда так сильно в своей жизни не смеялась, - сказала я, когда мы переходили улицу, где были припаркованы наши автомобили. - Я тоже, - согласился Гарри. Мы останавливаемся около моей машины, и я вожусь с ключами от авто. - Ты уверена в том, что сейчас в состоянии вести машину? – Нахмурившись, спросил у меня Гарри. - Да, все хорошо, - сказала я. – У меня легковая машина. Гарри слегка улыбнулся. - Это полезно знать. Я улыбнулась ему в ответ. Гарри потирает заднюю часть шеи. - Ну, «Офис» будет идти сегодня вечером. Я ухмыляюсь. - Верно. Он встретил мой пристальный взгляд и снова рассмеялся. - Я буду мчаться быстрее, чем ты думаешь, к себе домой, - сказала я. Он ухмыльнулся. - Ты ведешь, Розали. - Начинаем… сейчас! - Это не справедливо ты уже за рулем, когда я нет! - Если я выиграю, то совершу набег на твой запас Сникерсов! – Я быстро залезла в машину, повернув ключи в системе зажигания. - Черт! Я рассмеялась, когда Гарри побежал к своему автомобилю, практически скользя по ледяной дороге. Я вполне уверена, что нарушила сейчас все возможные правила по ограничению скорости, пересекая местность от реки Вилламетт до моего дома. Я закрыла дверь своей машины, когда Гарри в это время подъезжал. Я хихикала, когда вбежала в здание и поднималась вверх по лестнице. Но, к сожалению, его ноги гораздо длиннее, чем мои. Когда я выбежала на лестничную клетку на нашем этаже, он схватил меня за руку, потянув меня на себя. Я потратила время на свои ключи, все время хихикая. Гарри пытался все время протолкнуться мимо меня, чтобы добраться до квартиры, как вдруг дверь по коридору открылась, и маленький азиатский человек вышел из нее. Наш сосед, мистер Ву, был программистом в PSU и также являлся довольно пожилым старичком, который жил ниже Гарри, через коридор от меня и имел немного раздраженный характер. - Тише здесь! – крикнул он. - Простите, мистер Ву, - пробурчал Гарри, походя на маленького ребенка, которому сделали выговор. - Дети, - проворчал мистер Ву, возвращаясь в свою квартиру, и хлопнул дверью. Я посмотрела на Гарри и рассмеялась. Мы смеемся снова, а затем вспоминаем про нашу гонку и начинаем вновь рыться в поисках ключей снова и снова. - Ага! – крикнула я, крутя свой ключ в замке и врываясь в квартиру. – Я выиграла! - Черт подери! – проклинал Гарри, захлопывая за собой дверь. - Ты проигрываешь, и я выигрываю. О сладкая победа! – сбросив свои ключи на тумбу, я падаю на диван. Гарри закатил глаза. - Безотносительно. - Не будь назойливым неудачником, Гарри. Я позволю тебе сыграть со мной до моей комнаты. И мы снова бежим в гонке за первое место, но в этот раз Гарри прорывается и прыгает на мою кровать. Я падаю на свою кровать, и мы снова смеемся, как сумасшедшие. - Кто сейчас победил? Правильно! Гарри Стайлс, все! – он возвел руки над кроватью, ухмыляясь. - Независимо от этого, это была жалкая гонка, - я закатила глаза. - Я до сих пор победитель. - Ты все еще идиот. И ты испортил мою кровать, - я сужаю глаза на скомканное одеяло. - Черт, вот это проблема. Я закатила глаза и сняла свою обувь, потянувшись за пультом дистанционного управления, включила телевизор. Гарри повернул светильник на моей тумбочке, приподнявшись, чтобы направить свет наверх. Он прилег обратно ко мне на кровать, освободившись от обуви. - Твоя пижама еще здесь с прошлого раза, если ты хочешь переодеться, - сказала ему я. - Я забыл? - Да, ты забывчивый придурок. Он смеется надо мной и достает свою одежду из верхнего ящика моего комода, потому что я говорю ему об этом. В то время, когда он переодевается, я сама надеваю свою пижаму и, зевая, присаживаюсь обратно на свою кровать. Гарри возвращается в комнату, положив свою старую одежду на мой туалетный столик. Я чувствую, как кровать прогибается под его весом, когда он ложится рядом со мной. - Я видел это, - говорим мы в одно и то же время, когда прокручивается серия «Офиса» по телевизору. Вновь смотрим на друг друга и смеемся. Мы просматриваем четыре эпизода сериала, прежде чем решаем, что пришло время поспать. Хорошо, я решаю, что стоит лечь спать, а Гарри заявляет, что он может не спать всю ночь и смотреть повторы, но я отвечаю ему, что не в этот раз. Поэтому Гарри наклоняется и выключает свет, комната погружается в сумрак ночи. - Гарри? – говорю я. - Да? - Почему ты позвонил мне сегодня? Из всех, кому ты мог позвонить, ты позвонил мне, почему я? Он молчит. В течение минуты я думаю, что он, возможно, заснул, и я смотрю на него. - Потому что я знал, что ты выслушаешь, - наконец, сказал он. - Даже если мы и не говорили вообще в последнее время, я знал, что ты все еще выслушаешь меня. Я обдумываю это. - Как ты думаешь, Джемма перезвонит тебе? Он вздыхает. - Скорее всего. Я сглатываю. - Разве ты не хочешь все прояснить? Я имею в виду, может, тебе все-таки стоит поговорить с ней? - Я не хочу с ней разговаривать, она хреновая сестра и дерьмовый человек. - Не кажется ли тебе, что это похоже на то, как Элизабет ненавидела меня до того, как Джейсон рассказал ей всю правду? Что, если у Джеммы есть причины, почему она так поступила, но ты ее не хочешь выслушать? Гарри вздыхает. - Я не хочу говорить об этом, Роуз. Я поворачиваюсь на своей стороне к нему лицом. - Ты не можешь продолжать бежать от своего прошлого, Гарри. - Я знаю, - говорит он. – Но сейчас я не хочу об этом говорить. - Хорошо, - я киваю. - Иди сюда, - он тянет меня к себе, обнимая. Может быть, у него темное прошлое, может быть, у меня тоже. Но я знаю, независимо от того, сколько раз он говорит мне, что не верит в любовь, он всегда будет увлечен этим, даже если будет бороться с нею.