Hidden

Я не разговаривала с Гарри в течение двух недель. По очевидным причинам. Я игнорировала его, когда видела около нашего дома, игнорировала на работе и игнорировала, когда мы встречались вместе с остальными на квартире для обсуждения "Вульф-Предприятия". Я всегда чувствовала на себе его взгляд; зеленые ирисы прожигали меня насквозь, когда он смотрел. Это было слишком рано. Слишком рано для меня сказать ему. Я должна была знать, что он не изменится ради меня, да и как он мог? Я не Вайлет. Я не знала, что чувствовать. Я люблю его, я знала это. Даже если он и посмеялся мне в лицо, я люблю его. Он сделал так много для меня в течение последних месяцев, но в тоже время он показал мне целый мир, полный тайн и обмана, о чем я даже и мечтать не могла. Я знаю, что, если бы Гарри не был так скрытен, он, возможно, полюбил бы меня. Я чувствовала, что что-то зияющее было внутри меня, и это было словно кратером в моем сердце. Почти то же самое, словно я и Аарон расстались, а Гарри наполнял пустую трещину в моей душе своими дерзкими улыбками и саркастическими замечаниями. Он победил мой страх - остаться одной, - и мы остались в одиночестве. Но теперь мы действительно были одни, потому что на данный момент мы даже не были рядом друг с другом. На работе я погружалась в редактирование текстов, иногда даже успевая закончить до трех рукописей в день. Мистер Гринман очень сильно хвалил меня за это, как и мистер Кристалл. Гарри всегда смотрел на меня из-за стола, подбрасывая глупую резинку в воздух, крутясь на стуле. А я делала все возможное, чтобы игнорировать его каждый день, но это оказывалось очень сложным действием, когда я была по уши влюблена в его зеленого цвета глаза. Иногда, когда я выходила в холл "Кристалла" и смотрела наверх, я замечала одинокую фигуру, сидящую на крыше около окна. Мне не приходилось вглядываться так долго, чтобы понять, что это был Гарри. Я также замечала, что он пишет. Именно с этим потрепанным дневником в кожаном переплете я ловила его, набрасывающего что-то. Я всегда видела, как он вдруг начинал писать, например, на обеде, когда он спокойно сидел с Зейном, в то время как я, Перри и Малик болтали. Я все бы отдала, чтобы узнать, что он писал. В двух словах, жизнь без Гарри для меня была бесцветной. Я никогда раньше не замечала, что скучала по чему-то, по чему-то красивому. Я никогда не улыбалась и не смеялась столько, сколько с Гарри, когда он был рядом. Гарри делал меня счастливой, будучи раздраженным, саркастичным, сам даже и не замечая этого. Однажды в среду в обеденный перерыв Гарри отошел в уборную, оставив на столе кожаный дневник. Джесси и Перри в этот момент разговаривали о том, как они собирались пойти на следующей неделе на какой-то концерт, но мои глаза были прикованы к дневнику. «Не делай этого, Роуз. Ты же знаешь, что у тебя появятся большие неприятности, если ты сделаешь это. Кроме того, вы даже не разговариваете». Зейн перевел свой взгляд от Перри ко мне. - Что-то не так, Роуз? – спрашивает он у меня, нахмурившись. - Ты знаешь, что он пишет там? – не отрывая взгляда от потрёпанной книжечки, спросила я. - В дневнике? – Зейн посмотрел на него, пожимая плечами. - Никаких предположений. Почему тебя так интересует это? - Просто… любопытно. Гарри еще не вернулся к тому времени, как все начали расходиться на свои рабочие места, а его дневник по-прежнему лежал на столе. «Не делай этого. Не смей читать. Не…» Я схватила книжку и открыла обложку. Мое сердце громко стучало. 8 января 2008 Мама… Я видел твою могилу впервые сегодня. Камень даже не самый лучший, который у них есть. Это не так хорошо, как блестящий гранит. Вот, что ты заслужила, а это, вероятно, просто плиты старого камня, который они нашли на свалке, что ли. Я уже окончил университет два месяца назад и планирую уехать в Америку. Мне очень жаль, я знал, что ты всегда хотела, чтобы я оставался в Англии, но я не могу. Мне будет лучше там, я знаю это. И ты всегда говорила, что хочешь того же, что хочу я, верно? Я… - Что ты делаешь? Я уронила дневник, подпрыгнув на одном месте от голоса Гарри. И сглотнула, посмотрев в его сердитые глаза. - Я… - Ты просто не могла ничего поделать с собой, не так ли? – кинул он, схватив книгу и запрятав ее в плен крепких рук. – Ты игнорировала меня полторы недели, а затем ушла, начав шпионить за тем, что было явно не твоим? Я посмотрела на свои руки. - Я была просто… - Любопытна, я знаю. Он развернулся на пятке и вышел из комнаты отдыха, оставляя меня подумать о том, что я только что прочитала. Письмо. Из всех вещей, которые он мог сделать, он писал письмо. Интересно, они все адресованы его матери? Мое старое ворчащее чувство любопытства появлялось в задней части моего головного мозга, жаждущее быть удовлетворенным. Это короткое сопротивление было единственным, когда Гарри и я говорили. Я вздохнула, стянув перчатки с рук и бросив их на диван, когда вошла в свою квартиру. Думаю, я простудилась: мой нос был заложен, а горло болело. Срочно нужно сходить в аптеку, чтобы получить лекарства или что-то еще. Я повесила пальто в шкаф и развернулась, направившись в гостиную, где чуть ли не задохнулась от потрясения. Аарон спокойно сидел на моем диване. - Привет, - этими словами он встретил меня. Я свела свои брови к переносице, когда страх стал набегать на меня волной. - Что ты здесь делаешь? – спросила я. – Как ты сюда попал? Что… - Пожалуйста, Рози, один вопрос за один момент, – он указал мне жестом присесть на кресло рядом с диваном. Я осторожно села. - Как ты сюда попал? – спросила я снова. - Я с тринадцати лет знаю, как открыть замок Джимми. - Зачем ты здесь? - Нам нужно немного поболтать с тобой. Я сглатываю. Он наклоняется вперед. - Рози, что ты знаешь о компании «Вульф»? - Ничего. - Лжешь. Я сжала свою челюсть. - Я не знаю, что тебе сказать, Аарон. Я не имею вообще никаких связей с «Вульф», не зависимо от того, что это. - Но ты имеешь связи с Гарри. - Нет, – я почувствовала острую боль в грудной клетке, когда он это сказал. - Нет, не имею. - Тогда прими предложение моего дяди. Ты очень полезная, Рози. Мы можем рассказать тебе все об этом предприятии, и ты бы могла потом много заработать на нем. Я покачала головой. - Давай, что ты теряешь? - Я не сделаю этого. - Ты бы могла быть ближе к Алеку рядом со мной. Ты могла получить все, что угодно. - Аарон, я не собираюсь делать этого, и если ты думаешь, что можешь ворваться сюда и заставить меня сделать то, чего хочешь, то ты ошибаешься! - встаю я. - Я знаю, что ты и Гарри давно не общались, - смиренно говорит он, вставая со своего места. - Я знаю, что ты слишком горда, чтобы сказать ему, что я приходил, что бы я сейчас ни сделал. Я покачала головой, сделав шаг назад. - Ты ошибаешься. - Нет, я прав. Если бы ты контактировала со мной прямо здесь и сейчас, кому бы ты это сказала? Гарри, конечно же, было бы наплевать, не так ли? Так он же поймал тебя за прочтением его дневника? - От… откуда ты знаешь об этом? – заикаясь, произношу я. - "Вульф" имеет глаза и уши везде, сладкая моя Рози, – он ступает вперед и заправляет прядь моих волос за ухо, смешливо улыбаясь. Я чувствую себя отвратительно от его прикосновений, совсем не так, как от жестов Гарри. - Присоединяйся к нам, - шептал он. – Ты не пожелеешь. - Оставь меня в покое, - говорю я сквозь стиснутые зубы. - Присоединяйся к нам. - Что я должна сделать, чтобы ты оставил меня в покое? Аарон злобно усмехнулся. - Ох, ты можешь сделать много вещей для меня. Я сделала шаг от него в сторону и, повернув ручку, открыла для него дверь. - Убирайся, - плюю я. - И если ты еще раз взломаешь мою дверь, я позвоню в полицию. Я уверена, что больница точно бы не хотела увидеть твою судимость, которая бы испортила твою драгоценную стажировку, не так ли? Аарон склонил свой подбородок. - Очень хорошо. Но это еще не конец. Я захлопнула дверь позади него, а затем упала на диван, и воспоминания прошлой недели захлестнули меня. Все мое сдерживаемое горе от того, как Гарри посмеялся надо мной, убив меня, когда я сказала ему, что люблю его, выбросилось из меня. Я вытерла слезы с лица, размазав свой макияж по всей поверхности щек. Я чувствовала в себе беспорядок, я и была беспорядком. Я пошла спать в ту ночь, думая о словах, нацарапанных в дневнике Гарри, красиво-болезненных словах, о которых я жажду узнать больше. На следующий день я бросила вещи на стол, находясь эмоционально истощенной. Несмотря на мое внутреннее состояние, мне удалось привести себя в порядок, одев голубую блузку и черную юбку. Мои волосы были аккуратно скручены, хотя я ничего не хотела больше, чем просто заплести их в хвост. Но я работала в «Кристалле», в мире издательского дела, где изображение – это все. Я открыла папку со своей первой рукописью дня, щелкнув ручкой Гарри, которая все еще находилась у меня. - Эй. Я посмотрела в замешательстве наверх, встретившись с изумрудными глазами Гарри. - С Днем Рождения. Мне потребовалось добрых десять секунд, чтобы понять, что сегодня действительно двенадцатое декабря, и мне уже двадцать четыре. И еще десять, чтобы ощутить, как мое ослабленное сердце поднимается немного от того фактора, что Гарри помнил. Мне удаётся улыбнуться ему первой реальной улыбкой за несколько дней. - Спасибо, - вздохнув, благодарю я, и он присаживается на свое место. Почему он помнил об этом? Если он не чувствовал ничего ко мне, почему он помнил об этом? После этого у меня начались проблемы с сосредоточенностью. Зейн и Перри поздравили меня с днем рождения за ланчем, и даже мистер Кристалл оставил мне голосовое сообщение на моем рабочем телефоне, сказав мне, что он доволен моей работой до сих пор, и он ждет от меня еще большего, чем сейчас. Моя мама позвонила мне в два, извергая на меня поток слов о том, как она хочет отпраздновать со мной мой день. Элизабет позвонила мне вскоре после этого, рассказав, что она встретила парня в одном из классов в колледже. Мой отец позвонил мне, когда я покидала «Кристалл», он сказал мне, что гордится мной и что у меня все получится. В то время я прекрасно знала, что должна чувствовать себя счастливой, но я не могу: думаю о том, что у Гарри нет семьи, чтобы позвонить в день рождения и сказать ему, что они гордятся им. Все в моей жизни на данный момент, кажется, ведет к Гарри. Если бы он только чувствовал то же самое по отношению ко мне. Я положила свои вещи на диван, когда пришла домой, и вздохнула. Я переоделась в фланелевый свитер и штаны, завязав хвост на голове. Шмыгаю носом, возвращаясь в глупую холодную комнату, решаясь сготовить суп на обед. Включила телевизор и почувствовала желание кричать снова и снова, потому что по ящику крутили идиотские серии «Офиса». Я так сильно влюбилась в Гарри, что это пугает меня. Я не знала, что такая степень полного и чрезвычайно безумного увлечения существует, но Гарри доказал мне обратное. Я смотрела передачи без полного энтузиазма, готовя суп и облокачиваясь локтями о барную стойку. Ела я тоже одна, как и готовила, смотря телевизор и глотая жгучий бульон. В семь часов я услышала дребезжание ключей в замочной скважине моей двери. Я насторожилась, пока не увидела застенчиво входящего Гарри. На нем был коричневый свитер, а в руках он держал контейнер. - Привет, - сказал он. - Привет. Он прошел на кухню и положил контейнер на стол. - Что ты здесь делаешь? – монотонно спросила я. - Я, э-э… я сделал для тебя кое-что. - Что? - я встала, и мои брови сместились к переносице. Он открыл для меня контейнер, чтобы показать пирог, и вздохнул. Торт был покрыт белой глазурью, с единственной свечкой, воткнутой в середине. - Ты сделал это для меня? - спросила я. - Да, - он посмотрел вниз. - Какой вид? - Красный бархат. - Ты знаешь, что это мой… - Это мой любимый тоже. Это было удачным выбором, - он славно улыбнулся. Я посмотрела вниз на пирог. - Это прекрасно, но… почему? Он вздохнул. - Я все еще понимаю это. Сегодня твой день рождения, Рози, давай. - Хорошо… спасибо тебе, - сказала я, слабо улыбнувшись. Он кивнул головой. - Нет проблем, - ответил он и положил другую вещь на барную стойку. Коробочку в серебристой фольге. - Ты даришь мне подарок? - Сегодня твой день рождения, Рози. Я подняла бровь и аккуратно развернула подарок. Это была коробка ручек, моих любимых, всех цветов радуги. Смешинка вырвалась из меня. - Ты шутишь? Гарри улыбнулся. - Спасибо, ты же знаешь, что действительно не должен был делать этого. - Я знаю. Я улыбнулась и вновь перевела свой взгляд на торт. - Ну, так как ты здесь, мы можем съесть его вместе. Он улыбнулся еще шире. Я достала резак и вручила его Гарри. Он отрезал каждому из нас по части ярко-красного пирога. - Хотела бы ты спеть «С Днем Рожденья» или ты слишком спокойна? – спросил меня Гарри, когда я вручала ему вилку. - Я определено слишком спокойна. Он хихикнул, и мы собрались есть в тишине, где задним фоном нас служил звук приглушенного ТВ. - Это была адская неделя, не так ли? – ломая тишину, спросил Гарри. - Что ты имеешь в виду? - Просто эти прошлые недели. Они были адскими. - Почему они были адскими для тебя? - Просто. Неопределенный ответ – типичный Гарри. Я сделала паузу. - Я сожалею о том, что подглядела в твой дневник, - сказала я. – Это было…очень глупо с моей стороны. Он уставился на меня на некоторое время перед тем, как кивнуть. Мы закончили есть, и я поместила оставшуюся часть пирога в холодильник, убираясь на кухне. - Я предполагаю, что я увижу тебя на работе завтра, да? – говорю риторически я. - Да, - он кивнул. – Ты… ты не хочешь, чтобы я остался? Его вопрос потряс меня. - Почему я должна хотеть, чтобы ты остался? – спрашиваю я его. Он покачал головой. - Право, да. Я не знаю... я... да, – мямлил он, царапая затылок. – Увидимся на работе. Он развернулся и вышел из моей квартиры, после чего послышалось два щелчка, и дверь оказалась закрытой. Что я сделала? Он предложил мне остаться с ним в мой день рождения, после того, как принес для меня мой любимый пирог, а я… Черт. Я такая идиотка! Нет никакого смысла сейчас идти за ним, поэтому я вздохнула и села на свою кровать. Я смотрела в потолок около двух часов, витая в своих мыслях. Затем открыла ящик тумбочки, ища новую резинку для волос (так как моя порвалась), как столкнулась со стопкой сложенной бумаги. Листочки Гарри. Случайные короткие сообщения, что написал мне Гарри за целый месяц. Я вытащила их и развернула, начав перечитывать. Рози, Мне очень жаль о том погроме на днях. Думаю, что ты не будешь против моей помощи, по крайней мере, ты в ней нуждаешься. - Гарри. Рози, Ты заснула в моей машине вчера вечером. Не позволяй этому случиться вновь. - Гарри. Розали, Клянусь Богом, если ты еще раз щелкнешь своей ручкой, то я ее сломаю пополам. - Гарри. Рози, Как насчёт ланча на крыше? - Гарри. Розали, Я выиграю в этой гонке. - Гарри. Эти бессмысленные записки значили для меня так много, словно целый мир. Прежде чем я смогла остановить себя, я схватила ключ от квартиры Гарри и встала с кровати, покидая свои апартаменты. Я повернула ключ в дверной скважине и спокойно открыла дверь. Квартира была погружена во мрак, но дверь его спальни была приоткрыта, откуда виднелось зарево мерцания от телевизора, и я на цыпочках пошла через всю квартиру. Он увидел, как я входила, и спрятал свой кожаный дневник. - Роуз? Я взглянула на свои ноги. - Привет. - С тобой все хорошо? - Да, все хорошо. Он посмотрел на меня смущенно. Я вздохнула. - Я хотела, чтобы ты остался. Он сморщил лоб. - Ладно, потому что мне показалось, что я порчу твой день рождения или что-то еще. - Нет, на самом деле, ты сделал отличный день рождения для меня. Он приподнял бровь, а я в это время закусила губу. - Пирог был самым лучшим из всех, что я пробовала. Но ты не рассказывай это моей маме, потому что она расстроится, ведь я говорила ей, что она делает самый лучший красный бархат на свете, но, фактически, это делаешь ты. Он выдавил из себя улыбку, вздохнув. - И мне очень понравились эти ручки. Я буду пользоваться разными цветами радуги каждый день, я напишу ими график. Теплые цвета будут по понедельникам, средам и пятницам, а холодные – по вторникам и четвергам. Его ямочки показались на щеках. - И ты помнил этим утром, что у меня сегодня день рождения, когда даже я об этом не помнила, что означает очень много для меня. Это означает так много, Гарри, - мой голос немного дрожал от эмоций. Гарри посмотрел на дневник на тумбочке. - Иди сюда, Рози. Я медленно шла к его кровати, опираясь на его вытянутые руки. Я была охвачена теплотой его тела и практически кричала про себя о том, как я скучала по нему. Он крепко держал меня, прислушиваясь к приглушенному звуку «Офиса», играющему по телевизору на заднем плане. Я почувствовала его мятный аромат и закрыла глаза, положив голову ему на грудь. Как он может держать меня <i>так, если я ничего не значу для него? Я оторвалась, смотря на свои колени вниз. - Я должна уйти, - сказала я, поднимаясь, но он поймал меня за запястья. - Не уходи. - Гарри, я… - Это твой день. Просто останься со мной сегодня вечером. Я покачала головой. - Я… - Просто останься. Я изучала его глаза, вздыхая. Спустя некоторое время я, наконец, кивнула и залезла под одеяла рядом с ним. Его ноги сразу же переплелись с моими, а я уткнулась носом ему в шею, когда его теплая рука убирала волосы с моего плеча. - С днем рождения, - шептал он мне. – Тебе двадцать четыре года. - Отлично, - проговорила я, и он рассмеялся. Наше дыхание замедлилось, и вскоре я заснула под давлением своих чувств, его захватывающих дух прикосновений и мятного аромата.