Hidden

Я смотрю в стену будки, пытаясь разобраться со своими мыслями. Мы молчим некоторое время. Тишина. Так или иначе, он прав. Нам нужно смириться с тем, что мы не сможем вернуть те пять месяцев, что пробыли в разлуке. Ни словами, ни действиями. Мои бедра касаются бедер Гарри, ладони лежат на коленях. Его локти упираются в его колени. Он непрерывно закусывает губу. Я чувствую себя так, словно весь этот день был выдуманным, я в любой момент могу проснуться в холодном поту, и на постели рядом со мной будет лишь пустое место. Но это не сон. Это реальность. Как бы невероятно это не было, это не сон. — Итак… — Гарри нарушает тишину. На его лице едва заметная улыбка, — раз уж мы в фотобудке, не хочешь сфотографироваться? По некоторым причинам его вопрос кажется мне до ужаса смешным, и я начинаю хохотать. Он смеется вместе со мной. Его глаза прищурены, на щеках показываются ямочки. Господи, как я скучала по его смеху. — Ты сошел с ума? — спрашиваю я его наконец. — Нет, я плакала. Я, должно быть, выгляжу как печальный клоун. — Пфф, не говори мне, что ты собираешься упустить возможность сфотографироваться в маленьком и компактном пространстве с парнем, которого ты считала мертвым. — У меня весь макияж смазан, — я отрицательно качаю головой, все еще хохоча. Гарри наклоняет голову ко мне. Его лицо в считанных сантиметрах от моего. Он вытирает тушь у меня под глазами. — Только здесь, — произносит он, — красавица. Я краснею и отворачиваюсь, не переставая улыбаться. — Теперь у тебя нет оправданий. Тем более, здесь камера с высоким разрешением, — Гарри лукаво улыбается. — Откуда ты знаешь, какая здесь камера? — Просто отнесись ко мне с уважением и представь, что я действительно знаю, Розали, — он наклоняется вперед, нажимая кнопки на экране, а я продолжаю смеяться. — Хмм, — Гарри впадает в задумчивость, когда на экране всплывают настройки, — какой эффект мы хотим? Черно-белый? Сепия? — Это важно? — Да. Да, это важно. Ладно, мы просто сделаем фотографии с каждым эффектом, чтобы все было по-честному. Я шутливо кряхчу, а Гарри ухмыляется, продолжая лазать в настройках. — Как насчет западной темы, — спрашивает он, тыкая в экран. — Или подводной? — киваю на тему, которая располагается рядом с Западной. — Западная съедает подводную на завтрак. — Эй, подводная тема очень крутая, если что. — Конечно, если ты рыба. — Просто выбери один эффект, идиот! — я сталкиваю наши колени, хохоча. Гарри смеется и выбирает какой-то эффект, я наклоняюсь вперед, чтобы оценить его выбор. — Цветная тема? После всех наших распрей ты выбрал обычную цветную тему? — Брось, я не раздражал тебя в течение пяти месяцев. Отсчет пошел! — Погоди, где камера? — Она находится прямо, динь-дон. Мы с Гарри делаем тысячи фотографий. Я уверена в том, что мы сделали фотографии с каждым выражением лица, на которое способна человеческая мимика, и в том, что мы использовали все эффекты в этой фотобудке. На половине фотографий запечатлено то, как я смеюсь над разными гримасами Гарри или как мы смеемся друг над другом. За время, которое мы проводим в фотобудке, я успеваю понять, что юмор и поддразнивание друг друга — это наши основные способы справиться с проблемами. По крайней мере, на данный момент. Многое изменилось между нами, но когда я смотрю на Гарри, который смотрит в камеру, я чувствую себя так же, как чувствовала в ночь перед вечеринкой. Я чувствую себя счастливой. — Перестань пялиться на меня, Розали. Посмотри в камеру. Снова заливаюсь смехом и покрываюсь румянцем. Я опираюсь на плечо Гарри и высовываю язык. Камера щелкает, и мы с Гарри смеемся. Он наклоняется вперед, чтобы выбрать другую тему. — Теперь мы должны сделать «рыбки» для подводной темы. Ты знаешь причину. Они плавают под водой. — Я думала, западная тема ест подводную на завтрак. — Мы дважды использовали западную тему, если ты забыла. Я хмурюсь, а он ухмыляется. Мы слышим щелчок, и Гарри чертыхается. — Черт, мы его пропустили! — Расслабься, осталось еще три кад… Еще один щелчок заставляет нас обоих пораженно вздохнуть. Я начинаю хихикать, а Гарри поднимает средний палец, направляя его прямо в камеру. — Мы можем выбрать подводный эффект снова. — Нет, нам нужно двигаться дальше. — Двигаться дальше? Что ты имеешь в виду? — Свадьба заканчивается в десять, а у нас еще примерно двадцать эффектов впереди, нам стоит поторопиться. — Ты шутишь! Неожиданно шторки раздвигаются, в проеме появляются Найл и Эд. — Вы заграбастали фотобудку! — восклицает Найл. — Да, соситесь где-нибудь в другом месте, — добавляет Эд. — Эй, по крайней мере, нам есть что сосать, — парирует Гарри, и я яростно краснею. — Мы не сосались, — произношу я, закатывая глаза. — Я ничего не отрицаю, — лукаво говорит Гарри, за что получает от меня шлепок по руке. — Мы не сосались, — я повторяю. — Кому это интересно? Просто дайте нам сфотографироваться! — скулит Найл. — Да, я слышал, здесь есть подводная тема, — вставляет Эд. — Подводная? Ты сказал «подводная»? — я приподнимаю брови, а Гарри улыбается и закатывает глаза. — Вытаскивай оттуда свою британскую задницу, — говорит Найл, адресуя эту реплику Гарри, который, в свою очередь, показывает ему средний палец. Я выхожу вслед за парнем и поправляю свое платье, не забывая посмеяться над обоими ребятами. Эд и Найл залезают в будку, пьяные смешки вырываются из них. — Парни, подождите меня! Луи ставит свой напиток на ближайший столик и буквально в один прыжок достигает будки. Шум и стоны слышны после того, как он приземляется в ней. — Господи, ты мне локтем в глаз попал! — вопит Найл. — Какой к черту глаз? Ты мне локтем прямо туда заехал, — сдавленно произносит Эд. — Примите это по-мужски, слабаки, — реплика Луи. Я перевожу взгляд на Гарри, который качает головой и смеется. — И это, детишки, причина, по которой вам не стоит принимать наркотики, — произносит он, и я снова смеюсь. — Мы не на наркотиках! — кричит из будки Найл. — Конечно-конечно, блонди, — язвит Гарри. — Я просил тебя не называть меня так больше! Я смеюсь до тех пор, пока в поле моего зрения не попадает куча из кадровой ленты. Я нагибаюсь, чтобы поднять ее. — Только посмотри на нас, — напевает Гарри, наклоняясь, чтобы взглянуть на фото. — Мы могли бы сойти за истинных ковбоев, — произносит он, указывая на фото с западной тематикой. Я фыркаю, перебирая кадры. Останавливаюсь на одном. На нем мы оба смеемся. Мы смотрим друг на друга, я слегка опираюсь на его плечо. Гарри смотрит на меня с его неподражаемой улыбкой и выдающимися ямочками. Я широко улыбаюсь, мой рот слегка приоткрыт, как обычно бывает, когда сильно хохочешь. Это выглядит так красиво. Черно-белые фотографии так прекрасно поймали момент, что мне хочется плакать от восторга. — Теперь эта, — Гарри тыкает пальцем в самую нижнюю фотографию, — моя любимая. — Моя тоже. — Отлично, мы вообще разделяем многие любимые вещи. Я расплываюсь в улыбке, обращая свое внимание к фотографиям. — Роуз! Я вижу Джемму и Элизабет. На их лицах широкие улыбки. — Ты не собираешься представить меня? — в дразнящей манере спрашивает Элизабет и кивает в сторону Гарри. Я краснею, отдавая Гарри фотографии, он, в свою очередь, засовывает их в карман. — Оу, Гарри, это моя сестра Элизабет. Элизабет, это Гарри. Гарри протягивает ей руку, и она пожимает ее в ответ, не переставая ухмыляться. — Наслышан о тебе, — произносит Гарри. — Я слышала о тебе в чертову тысячу раз больше. Я превращаюсь в рождественский носок и посылаю ей гневные взгляды, на что она лишь невинно улыбается. — Так или иначе, я пришла, чтобы сообщить Гарри, что ему лучше поторопиться, если он не хочет пропустить свой рейс, — вставляет Джемма. — Рейс? — перевожу вопросительный взгляд на парня. — Этой ночью я улетаю обратно в Портленд. Рейс в десять тридцать. — Почему бы не улететь завтра? — спрашиваю я, мой пульс ускоряется. — Сегодня ночью прямой рейс, а завтра мне придется лететь с пересадками. Так будет удобнее, — он пожимает плечами. — Что насчет тебя, Джемма? — Я остановилась у своих друзей на Лонг-Айленд. Я здесь до среды. Ком встает в горле. Почему Гарри уезжает так рано? — Ты в порядке, Розали? — с беспокойством спрашивает он. — Можно поговорить с тобой? Наедине. Он кивает, берет меня под локоть и выводит в парк. Его брови нахмурены. — Что не так? Все в порядке? — Почему ты уезжаешь так рано? — Так просто удобнее, — он делает шаг назад, слегка наклоняя голову в сторону. — Но… — Что «но»? — Ты… только появился и уже исчезаешь? — Я не думал, что ты захочешь, чтобы я остался. — Почему нет? — Я не знаю… — он отводит взгляд в сторону, и я уверена, что он наверняка знает. — Почему нет? — повторяю более твердо. — Если ты хочешь знать правду, — он тяжело вздыхает, — после всего того, что произошло, я не знал, любишь ли ты меня по-прежнему или нет. — Ты… — я совершенно потрясена. — Гарри! — Нам нужно идти! – Джемма выглядывает из тента. — Я знаю, Джемма, я иду. — Прости за то, что она такая раздражающая. Я отрицательно качаю головой. — Таким образом… ты просто собираешься уйти? — Ты… ты могла бы вернуться со мной? — он нервно царапает шею, сверля меня взглядом. — Я так не думаю, Гарри, — закусываю губу, — все так быстро. У меня даже нет билетов на самолет. — Я предчувствовал, что это произойдет, — Гарри роется в карманах брюк, доставая что-то. Моя челюсть буквально отвисает, когда он протягивает билет на самолет, на котором аккуратно напечатано мое имя. — Ты купил мне билет на самолет? — спрашиваю недоуменно. — Ты не обязана его использовать, его все еще можно вернуть, так что… — Ты понимаешь, насколько это романтично? Его щеки покрываются румянцем, и я смеюсь. Снова перевожу взгляд на билет, судорожно пытаясь принять решение. Я улетаю с Гарри в десять тридцать или остаюсь на несколько дней, чтобы попрощаться с мамой и Элизабет, которые были рядом со мной все эти месяцы. — Гарри, ты пропустишь этот чертов рейс! — ворчит Джемма, которая очевидно раздражена на данный момент. — Не бесись без повода! — парирует Гарри и переводит взгляд на меня. — Я должен пойти, иначе у Джеммы все кровеносные сосуды полопаются. Это твое личное дело, использовать его или нет, — он кивает на билет в моих руках. Парень делает шаг вперед, его мягкие губы прижимаются к моей щеке, пропуская через мое тело электрический ток. Я, без сомнения, становлюсь пунцовой, на что он ухмыляется. Я наблюдаю, как Гарри и Джемма прощаются с Зейном и Перри перед тем, как сесть в такси. Иду обратно под тент, чтобы найти Элизабет. Она стоит с Джесси и Вайолет. Они о чем-то болтают с барменом. Я закатываю глаза и хватаю ее за руку. — Нам нужно уйти. — Что? Еще только девять тридцать. — Я должна успеть на самолет.