Лондонский мост падает

Wood and clay will wash away, Wash away, wash away, Wood and clay will wash away, My fair lady. Когда Малфоев ввели в зал, он был уже полон. Кажется, кто-то даже сидел в проходах прямо на полу, наверное, журналисты. Шум стоял такой, что на процессию из трёх человек никто поначалу не обратил внимания. Только потом, когда цепи на одном из кресел с жутким, потусторонним лязгом обвили руки осунувшегося и враз постаревшего Люциуса, пришедшие на заседание люди, наконец, умолкли. Гарри, сидя в шестом ряду, пытался рассмотреть выражение лица Драко, но тот упрямо прятал его за отросшей чёлкой. А потом встал секретарь, и Малфой поднял голову. Гарри видел его разным: окровавленным после Сектумсемпры в туалете Плаксы Миртл, осунувшимся и посеревшим в Малфой-Мэноре, когда их поймали Упивающиеся, изумлённым и испуганным на четвёртом курсе, когда лже-Муди превратил его в хорька и обратно. Гарри видел его разным, но ещё никогда на лице Драко Малфоя не было написано такой всепоглощающей обречённости, настолько сильной, что её невозможно было скрыть за какими-то другими эмоциями. - Слушание номер сто пятьдесят три от двадцатого июля объявляю открытым, - громко продекламировал секретарь суда. Гарри видел его на слушаниях почти каждый день, но так и не узнал имени. Он был из вернувшихся после войны эмигрантов, по-видимому, из первой волны, так как успел занять такой высокий пост. - Вы доставлены в Верховный Совет Магического Законодательства, чтобы ответить на предъявленные вам обвинения, связанные с деятельностью Упивающихся смертью и причастностью к оным. Мы выслушаем ваши показания и свидетельства по вашему делу, после чего вынесем приговор. - И поскорее бы, - прошептал рядом мистер Уизли. – У Молли на обед луковый суп. Гарри поджал губы и ничего не ответил. Малфоям задавали какие-то вопросы, но Гарри плохо слушал, только видел, будто в замедленной съёмке, как шевелятся губы Люциуса. Он всё пытался понять, почему их всех пригласили вместе. Неужели Визенгамот и правда уверен в том, что все они отправятся отсюда прямо в Азкабан? Люциус, правда, провёл там последние пару месяцев, но Драко и Нарцисса… Гарри посмотрел на миссис Малфой – она сидела ровно, гордо скинув подбородок, и спина её была настолько прямой, будто на месте позвоночника находилась доска или металлический штырь. Гарри смотрел на неё очень долго, вспоминая, как она не выдала его там, в Запретном Лесу, когда Волдеморт попросил подтвердить или опровергнуть его смерть. Нарцисса, пожалуй, спасла ему жизнь, а теперь… О происшествии в лесу он никому не говорил. Неизвестно, почему, просто… Он успокаивал себя тем, что у него просто не было времени, хотя отчётливо понимал, что мог бы уже десять раз дать показания вместо унылого и никому на самом деле ненужного просиживания штанов здесь, в Визенгамоте, на всех подряд слушаниях Упивающихся. Он заставил себя вынырнуть из неприятных мыслей и прислушаться к тому, что происходило вокруг. - …Что у меня нет и никогда не было Тёмной метки, - устало, чуть отрешённо, будто была не здесь, говорила Нарцисса. - И вы никогда не проявляли лояльность к человеку, называвшему себя Волдемортом? - Он разрушил мой дом, мою семью и мою жизнь. Почему я должна была проявлять к нему лояльность? - Однако тот факт, что вы впустили Тома Риддла в свой дом (а нам это точно известно), как раз и является признаком лояльности, разве нет? – он повернулся к сидящим за его спиной людям, как заправский маггловский адвокат. - Это доказывает только то, что мой дом долгое время был им захвачен, - с раздражением ответила Нарцисса. Обвинитель ухмыльнулся залу и желчно прокомментировал: - Ну-ну, конечно. Это какой-то фарс, подумал Гарри. Глупый фарс – весь этот почти показательный процесс над Малфоями. Десятки журналистов, сотни зевак, уверенные в исходе судьи… И эти издевательские комментарии обвинителя. - Мистер Драко Малфой, это правда, что в школе вы враждовали с Надеждой Нового Мира? Гарри вздрогнул и спрятал лицо в ладонях. Началось. - Да, пожалуй, наши отношения можно назвать и так, - протянул Малфой. - Это правда, что вы покушались на жизнь Альбуса Дамблдора больше года назад, - он скорее не спрашивал, а утверждал, но всё равно зачем-то ждал ответа, будто Малфой мог вспылить, сорваться, закатить истерику и попытаться сбежать. - Да. - Это правда, что у вас есть Тёмная Метка. - Да. Обвинитель вновь повернулся к сидящим за ним зрителям и ухмыльнулся. Как будто со всеми присутствующими он был в сговоре и сейчас как раз подавал знаки, что операция проходит по плану. Нет, подумал Гарри, только не я. Я не буду в этом участвовать. Позже он обвинит во всём то самое пожелание удачи – ведь когда грёбаная Надежда Нового Мира чего-то желает, это обязательно должно сбыться. А Поттер очень желал, чтобы весь этот фарс прекратился. Поэтому он дослушал до конца кривляния обвинителя, которые он почему-то считал речью, пропустил мимо ушей свидетельствовавших против Малфоев людей, в удивлением увидев там Чжоу Чанг, которая подтверждала, что в школе Малфой вёл себя, как последняя сволочь, задирал Гарри, а на пятом курсе участвовал в срыве уроков по защите (не упомянув, конечно, что сделано это было по требованию Министерства). Он пропустил мимо ушей всё, что говорил далее обвинитель, и очнулся только тогда, когда к Малфоям вышел адвокат. Гарри был уверен в том, что это один из лучших адвокатов всего мира, но даже ему не было по силам сделать невозможное – защита тонула, а нескольким свидетелям, которые пытались убедить Визенгамот в том, что Малфои – добропорядочная семья, исправно платящая налоги и жертвующая большие суммы на благотворительность, не поверил даже Гарри. И когда стало понятно, что адвокат не справился с задачей, когда Нарцисса наконец опустила подбородок, Люциуса устало прикрыл глаза ладонью и потёр лоб, а Драко вновь спрятался за отросшими волосами, когда обвинитель встал и ехидно поинтересовался, есть ли у защиты ещё свидетели, а адвокат уже готов был согласно покачать головой, Гарри встал со своего места и громко сказал: - Я хочу дать свидетельские показания.