Благословенный волк и хитрый тигр. Аромат специй и морской соли.

Глава 3. После того, как Нами заметил приближающийся корабль, матросы на судне зашевелились и начали к чему-то готовиться. Юноше же капитан велел оставаться в «гнезде» и не высовываться. Принц, не понимая, что происходит, лишь с тоской посмотрел на начинающее резко темнеть небо; не к добру это. Укутавшись в плащ, Нами закинул под спину мешок, перевязав его так, чтобы вода не попала в него. Ткань была настолько плотной, что не пропускала влагу, в этом парень убедился еще в столице. Через десять минут послышались крики и звуки битвы. Потрясённый и напуганный он выглянул из своего убежища, и перед его глазами предстала кровавая сцена. Матросы, с которыми он сдружился, один за одним гибли под напором мечей пиратов. Да, самых настоящих пиратов. Вскоре все были перебиты, провизия сворована, а корабль подбили, и тот начал тонуть. Мачту, в «гнезде» которой он сидел, подбили, и она, накренившись, начала заваливаться аккурат в сторону пиратского судна. Отчаянно крича от страха, Нами крепко держался за стенки корзины, чтобы не выпасть из неё. Когда его последний раз ощутимо тряхануло и ударило головой, да так сильно, что перед глазами замелькали круги, он услышал несколько грубых голосов. Оказалось, что пиратский корабль еще не успел отойти далеко и мачта, упав, достала до самого его левого борта. На юношу удивлено смотрели несколько мужчин бандитской наружности, а кто-то рядом даже присвистнул, смотря в испуганные глаза мальчишки. Юношу тут же схватили по обе стороны за плечи, ставя на колени. Кто-то моментально перевязал ему руки сзади так, что тот не мог ими даже двигать. С верхней палубы кто-то спрыгнул с потрясающей грацией, явно не свойственной всем этим грубым мужчинам. Но, как оказалось, это тоже был мужчина, однако совершенно нетипичной для Юга внешности. Кто-то подбежал к нему и начал что-то докладывать. На это мужчина обаятельно обнажил зубы в дьявольском оскале и приблизился к мальчишке. - Поглядите-ка, какая к нам в сети рыбка попала! - взяв юнца за подбородок и заставив заглянув в свои глубокие, как сам океан в штормовую погоду, страстные, синие глаза, заставляя буквально потонуть в этом бесконечном океане. В отличии от всех присутствующих, у мужчины был невероятно приятный, бархатистый голос с хрипотцой. Он говорил негромко, от чего все немедленно замолчали. Старая, как сама вселенная, тактика… Однако, в его голосе было отчётливо слышно ехидство и самодовольство. Как только он закончил говорить, послышался дружный, одобрительный хохот грубых, мужских голосов. - Приятно ощущать власть над тем, кто не способен ответить? - немного со страхом, но от этого не менее раздражено спросил Нами. – Согласно пиратскому кодексу я имею право просить защиты у капитана, - тихо, но уверено произнес юноша, огромными и испуганными глазами смотря на мужчину. Пушистые ресницы постоянно поднимались вверх и вниз, пытаясь скрыть предательские слезы страха. Мысленно Нами себя уже приговорил, сильно сомневаясь, что эти бандиты вообще слышали про кодекс «благородных» пиратов. - Что-что Вы имеете право у меня просить? – снова спросил мужчина своим бархатистым голосом, изогнув губы в усмешке. Дождь разразился с новой силой, снова ударила молния и послышался звук грома. - А могу ли я узнать, молодой человек, с кем имею честь разговаривать? И кто смеется просить у меня пф… Защиты? – после этих слов вся палуба разразилась хохотом. Глубоко вздохнув, Нами попрощался с жизнью и очень просил богов отправить его на тот свет к матери и желательно безболезненно. Он уже натерпелся боли за свою жизнь, хватит. - Я - наследник правящего дома Юга, наследник рода тигрового лотоса, наследный принц Юга, Нами, прошу у капитана этого судна защиту и кров согласно пункту о прошение побеждённого в кодексе «благородных» пиратов. И, при выполнении моего прошения, обязуюсь выкупить свою жизнь, - отчетливо проговорил Нами, чуть более уверено смотря в глаза мужчине. Мужчина на несколько мгновений задумался, о чём-то размышляя. После, кивнув чему-то своему, снова обратил на мальчишку взгляд пылающих азартом глаз, уверенно произнося: - Я, Америго де Виллорези, капитан корабля «Каюм», принимаю твоё прошение и обязуюсь дать свою защиту и кров. По всей команде прошелся удивлённый шепот, однако, мужчина никого слушать не стал, велел мальчишку из захвата отпустить, после чего кивнул в сторону, говоря тем самым идти за ним. Заелозив больными запястьями в крепких путах, пытаясь уменьшить боль, он ненадолго оголил еще не прошедшие синяки от рук отца. Нами покорно шел вслед за капитаном, скорее всего в его каюту или трюм. Сильно он сомневался, что, несмотря на обещание о защите, с ним будут церемониться. Как бы еще чего похуже не придумали, кроме непомерного труда. От открывающихся перспектив юношу передернуло. Но это был его единственный шанс выйти более или менее сухим и невредимым из воды, кишащей акулами. А дождь все так же хлестал по щекам, морозя тонкое и хрупкое тело. - И что же ты такой пришибленный, парень? – стоило им зайти в какую-то каюту, богато обставленную, судя по всему, служащую апартаментами для капитана, резко изменился в лице синеглазый. Этот самодовольный тон куда-то исчез. Появилась некое любопытство и заинтересованность. Но мужчина по прежнему говорил в предельно тихих и спокойных тонах, буквально заставляя прислушиваться к каждому слову. - Не вижу смысла радоваться, - так же спокойно ответил Нами, поднимая глаза на мужчину. - Ваше благодушие, возможно, лишь дело времени, мои друзья погибли, корабль затонул, даже погода против, - юноша кивнул в сторону окна и звонко чихнул. Из-за того, что руки были завязаны за спиной, он не смог прикрыть рот и от этого непривычного поведения немного смутился, от чего на мокрых щеках появился слабый румянец. Платок окончательно сполз с его волос, держась лишь на честном слове, а непокорные агатовые прядки, что выбились от ветра из пучка, длинными лентами вились по его плечам и шее, спускаясь к груди и обрамляя нежно бронзовые скулы. Обернувшись, Америго начал внимательно рассматривать парня. Весь мокрый, раскрасневшийся, немного помятый и растерянный. Мужчина, до этого находившийся на достаточном расстоянии от него, решился приблизиться, снимая намокший платок с его головы, заставляя влажные локоны тут же рассыпаться по спине. А мальчишка ведь был безумно красив. Тонок в кости, изящен, даже, можно сказать, женственен. Конечно, он являлся полной противоположностью самого Америго, но было в нём что-то притягивающее и привлекающее. Решив проверить свою гипотезу, мужчина невесомо провёл тыльной стороной пальцев по залившейся краской щеке ошарашено замершего юноши, ожидая его реакции, при этом пристально изучая его глаза. Принц растерялся. Он ожидал от пиратского капитана всякого, но никак не такого. Подняв испуганный, ошеломлённый и ничего не понимающий взгляд черных марионовых глаз на Америго, Нами насторожился. Тело натянулось, как струна, а мышцы непроизвольно сократились, готовые биться до последнего за жизнь, честь и достоинство хозяина, пусть эти понятия к нему применить было уже и нельзя, но ведь пират об этом не знал! - Ч-что Вы делаете? - немного запинаясь, спросил принц, невольно вслушиваясь в движение чутких, длинных, чуть шершавых пальцев, скользивших по его коже. - Ничего, - чуть мотнул головой мужчина, тут же убирая руки. Реакция юноши превзошла все его ожидания. «И кто же тебя так запугал, сокровище Юга?» - пронеслась мысль в его голове. Он был точно уверен, что мальчик напуган не из-за происходящего сейчас. Словно ему кто-то очень хорошо промыл мозги, поселив в сердце боль и страх. Сразу в памяти всплыл его собственный отец и все его побои. Но это было так давно…Так что образ, как и воспоминание, быстро улетучился из сознания. Усмехнувшись свои мыслям, он резко развернулся мальчишку к себе спиной, отмечая, как тот напрягся. Пытаясь уловить гаммы его чувств и ощущений, он не отпускал Нами из захвата несколько мгновений, после чего одним движением перерезал верёвки. Оставив парня одного, давая время опомниться, он быстро зашел в соседнюю комнатку, выходя оттуда уже со стопкой свежих вещей, бросил мальчишке полотенце, надеясь, что тот его поймает. - Можешь переодеться, ты весь промок. После я провожу тебя в твою каюту, - благоразумно заявил капитан, усаживаясь на подлокотник кресла. Абсурдность всей этой ситуации с каждым мгновением все сильнее выходила за все мыслимые рамки. Скинув промокший до нитки плащ, стянув с себя сапоги и расстегнув рубашку, не снимая её, он взял полотенце и, склонившись, начал вытирать им длинные волосы. Агатовые пряди красиво переливались в тусклом свете и от них маленькими бриллиантами на пол капали капельки воды. Закончив с волосами, юноша посмотрел на пирата. Тот с интересном изучал пространство за окном. Пересилив позорное желание сбежать, юноша выбрал вещи из предложенных, которые были более или менее по размеру, что было смешно, учитывая, что капитан был в два, а то и более, раза больше и шире юноши. Стащил с себя сначала брюки, оголяя косточки таза, что торчали из-под тонкой кожи; следом за ними полетела и рубашка. Тонкий, почти что тощий мальчишка нервно натягивал сухие брюки. Стараясь скорее скрыть синяки и ссадины на спине и бедрах, а так же яркое клеймо правящего дома на ребрах, что большим (более 10 см в диаметре) кругом с изображением тигра на фоне лотоса красовалось на его тонкой коже яркими нитями шрамов. - Стой, - резко остановил его капитан, пока мальчишка отчаянно пытался натянуть на влажное тело брюки. Нами покорно остановился. Соскочив со своего места, капитан с грацией лесной кошки рывком миновал расстояние между ними, хватая его за руки, начал внимательно рассматривать запястья. Следы на них он заметил сразу, когда перерезал верёвки, но сначала подумал, что это изнеженный во дворцовых хоромах принц и синяки успели появиться из-за верёвок. Ведь у его людей руки крепкие, перевязывают они туго. Но, от верёвки скорей бы появилось покраснение, а этот синяк был явно не свежий и уже желтеющий. Скинув с мальчишки насквозь промокшую рубашку, Америго тут же накинул на плечи полотенце, протирая влажное тело, параллельно изучая всё новые и новые синяки и царапины на его теле. - Кто это тебя так? Неужто нашелся тот, кто не боится гнева правителя за его единственного отпрыска? – с губ мужчины вырвался смешок. - Или на корабле колотили за непослушание? - Я не единственный отпрыск, у меня еще две сестры есть, - отстранено ответил юноша, позволяя творить со своим телом все что угодно. - Да и незачем правителю боятся самого себя, - тихо прошипел Нами, когда рука мужчина прошлась по больному месту. Тонкое тело было напряжено и готово в любой момент отстраниться и сбежать. Юноша не скрывал свой страх, да и зачем? И так ясно, что он напуган, а как иначе, кто бы не испугался, окажись в его ситуации. Может он и привык ощущать холодное дыхание смерти и боли возле себя за пять лет войны, но это не значит, что он покорен судьбе и не желает жить. Нееет, этот юноша желал жить куда как больше, чем многие из нас с вами, но он хотел именно Жить, а не существовать, как делал это раньше. Море.. это то место, где он понял, что есть счастье, он понял, какого это - чувствовать себя свободным и счастливым, но всё рухнуло буквально пару часов назад, когда он крикнул те слова. Последнее, что он сказал Кэсу. - Похоже, мне никогда не понять обычаев Юга, - горько усмехнулся Америго. Надев на юношу рубашку, что больше походила на тунику, висящую на вешалке, мужчина отвёл парня в одну из кают в его апартаментах, что служила спальней, приказав: - Ложись спать. А завтра тебя ожидают несколько вопросов. Юноша благодарно кивнул мужчине. Дождавшись, пока тот уйдет, он окинул взглядом комнату. Ничего особенного: небольшая часть каюты капитана, хотя «Каюм», как называлось это судно, был достаточно большим, а скорость его поистине впечатляющая, о чем свидетельствовал свистящий за окном ветер. Шторм уже закончился и опустилась ночь. В это время года в этих краях темнеет быстро и рано, поэтому на небе уже были видны звезды. Пошныряв по комнате с час, Нами все же, скрепя сердцем, согласился с тем, что ему необходим отдых и сон. Разобрав кровать, аккуратно сняв постеленное сверху покрывало, он лег поверх одела, накрывшись этим самым покрывалом. Укутавшись в него словно в кокон, принц еще долго не мог сомкнуть глаз, но усталость взяла свое, и он, устало выдохнув, уснул, убаюканный мерным шуршанием волн за окном и таким же покачиванием корабля. Как только капитан оставил мальчишку в своей комнате - постель там была как раз свежая и за это можно было не беспокоится, - он сам дождался, пока копошение за дверью не прекратится, после чего совершенно бесшумно скользнул из гостиной комнаты в кабинет. Нужно было занести их сегодняшнюю находку в судовой журнал и написать записку «любящему папочке». Хотя, после увиденного меньше часа назад, мужчина очень сомневался, что тот очень уж дорожит мальчишкой. Но всё же, как говорится, попытка не пытка. Поэтому, когда текст письма аккуратным почерком Америго был занесён на бумагу, тот свернул его трубочкой, закрепляя восковой печатью, и положил в небольшой бархатный мешочек. После чего, приблизившись к одному тёмному, совершенно незаметному углу каюты, выудил оттуда прикрытую темной тряпицей клетку. Стоило ему снять тряпицу, как сокол, находящийся в ней, без проблем открыл затворку клювом, тут же вылетая и садясь на плечо мужчины. Почесав птице подбородок, мужчина дал заранее припасённое для неё лакомство – кусочек сырого мяса — и плотно привязал мешочек к правой лапе сокола. Указав маршрут, он выпустил её на волю. Сам же извлёк из тумбочки стола флейту – инструмент, что ему подарила одна девица во время пребывания в империи Ней, научившая некоторым мотивам. Совсем скоро по каюте разливались грустные, переливистые звуки какой-то мелодии. *** Всю ночь юный принц проворочался на постели. Его сон был беспокойным, и перед глазами вновь и вновь вспыхивали картинки расправы над матросами на патрульном корабле. Кровь, пустые глаза, смотрящие в небо - это было страшно. Несколько раз за ночь Нами просыпался с беззвучным криком на губах, хватаясь за голову, пытаясь прогнать картинки страшных видений. Но те методично возвращались, стоило только юноше забыться сном. Под утро, уже перед самым рассветом молодой человек забылся сном в очередной раз: теперь же ему ничего не снилось и он смог проспать спокойно хотя бы несколько часов. Просидев за флейтой почти всю ночь, Америго не заметил, как прошло время. Казалось, предрассветный сумрак наступил так быстро. Ну надо же, как быстро летит время. Заглянув в спальню, мужчина обнаружил, что мальчик крепко спит. Хмыкнув и подоткнув сильнее одеяло, он устроился на другой половине кровати, отвернувшись в сторону стены. Хотя бы часик, но поспать надо, ведь совсем скоро уже подъем и новый день. В поиске тепла уже в полудрёме принц начал шарить по постели в поиске его единственного источника, что тихо сопел рядом с ним. Не придав особого значения тому, что это может быть или, точнее, кто, он просто бесцеремонно, не открывая глаз, подкатился под бок новой грелки и с удовлетворённым вздохом снова провалился в сон, напоследок умудрившись уткнуться носом в теплую кожу, что пахла специями и морской солью. *** Просыпаться было на удивление приятно. Америго ощущал на себе что-то теплое и нежное. От этого он перевернулся в полудрёме на другой бок, обхватывая это самое теплое крепким кольцом рук. Под его боком это что-то завозилось, пробурчало что-то невнятное, после чего снова успокоилось, вплотную прижимаясь к мужчине. Через некоторое время он уже полностью проснулся, с удивлением обнаруживая в своих объятиях тонкокостного мальчишку. Протерев глаза и убедившись, что это не сон, он лёг на спину, от чего молодой принц снова завозился, кладя голову на его грудь, и стал анализировать вчерашние события. Как же ему удачно подвернулся под ноги этот мальчишка. За него ведь могут неплохо заплатить. Но, судя по тому, что вчера увидел капитан, то, что сердобольный папаша очень уж печётся о своём отпрыске – это под большим сомнением. «На его теле ведь были явные признаки насилия. Но зачем ему насиловать собственного сына? А ведь мальчик такой нежный… Причём, во всех отношениях. Хрупок, нежен, пуглив. Любопытно, как же его воспитывали во дворце? Или же просто берегли как куколку для развлечений для правителя? Это надо будет исправить. Пожалуй, игра выйдет интересной» От собственных мыслей на губы выползла предвкушающая ухмылка. Мужчина, аккуратно скинув с себя паренька, встал и, пока мальчишка не замёрз, что было неудивительно, ведь приближалась зима и ночи становились холодными, сильнее закутал его в пуховое одеяло, а затем вышел из апартаментов. Господин Нэке – кок его корабля - уже вовсю орудовал на кухне, насвистывая какой-то весёлый мотивчик, умело справляясь с кухонной утварью, и что-то колдовал над завтраком. Ведь время ещё было раннее, а обычно, после подобных штурмов, капитан давал команде день отдыха и развлечений. Но этот принципиальный тип всегда предельно честно выполнял все свои обязанности. - Попутного вам ветра, капитан! – заметив вошедшего мужчину, поздоровался он, на секунду полуобернувшись, после чего снова вернулся к готовке. - А ты как всегда весь в делах, - хмыкнул Америго, взяв из бочки, что стояла в углу помещения, спелое красное яблоко. - Если я не буду при делах, тут все поумирают с голода, - хмыкнул кок, ставя перед устроившимся за столом капитаном тарелку. Завтрак прошел за весёлыми разговорчиками, обсуждением дальнейших планов. После чего капитан, выпросив у мужчины ещё тарелку, отправился с подносом обратно к себе в каюту, где оставил молодого принца. *** Сон юноши был крепким и приятным, пусть сначала его и мучили кошмары. Теплая кровать, одеяло и мягкость под телом, а также убаюкивающий аромат специй и морской соли, усыпляли и казались такой необходимой частью маленького личного счастью. Нами просыпался медленно и даже как-то тягуче. Сон, сильно сопротивляясь, отпускал юного принца из своих загребущих объятий, возвращая в реальность. Стоило черным глазам маленького моряка открыться и осознано окинуть взглядом комнату, в которой он оказался, воспоминания о прошедших сутках накатили на него удушающей волной. Счастье его продлилось ровно десять минут, пока тяжелые думы не затопили его горькими и тяжелыми воспоминаниями. Самое главное для него сейчас было выдержать и продержаться до того момента, как за него пришлют выкуп. То, что капитан пиратов уже отправил извещение о его бедственном положении в море, никто не сомневался, по крайней мере он так точно. Было бы даже странно, если бы всегда охочие на легкую наживу людишки не сделали этого. Из приоткрытого окна лился чудесный аромат моря, тихий плеск и шуршание ветра в парусах, мерное покачивание и яркий солнечный свет. Невольно залюбовавшись этой картиной, Нами выпал из реальности, вновь погружаясь в свой маленький мирок. Мир моря, вечной и бесконечной голубой и синей глади, блестящей на солнце миллионами ярких искорок, от которых слепило глаза. Укутавшись в покрывало, юноша сел у самого края кровати, не желая возвращаться к мирским проблемам, не желая покидать эту маленькую, такую удобную и родную ему вселенную, где был корабль, море и солнце. Обхватив колени руками и положив на них подбородок, согнувшись пополам, он с неким восторгом и трепетом смотрел в окно, которое сейчас шаловливый ветер, будто подчиняясь его молчаливой просьбе, распахнул так широко, насколько это было вообще возможно. Его глаза наполнились мечтами о дальних берегах, бескрайних просторах океанов, об их синих глубинах, и даже об охоте за сокровищами пиратов. Нежно улыбаясь своим мыслям, он окончательно выпал из реальности, погруженный в себя и свою, в кой-то веки, спокойную душу. Шелест волн, блеск солнца и тихий шепот ветра: вместе с ними наконец-то пришел долгожданный покой в сердце, душе и разуме. Капитан, зайдя в комнату, узрел сидящего на кровати задумчивого юношу, совсем по-детски обнявшего свои колени и смотрящего куда-то в окно. Не став беспокоить мальчишку, он молча поставил поднос с завтраком на тумбу около кровати, сам же стал неспешно переодеваться. Нами всеми силами старался делать вид, что не замечает находящегося рядом пиратского капитана, но аромат еды так и притягивал голодного принца. Судорожно глотая слюну, мальчишка продолжал смотреть в окно, пытаясь отвлечься от божественного, для не евшего почти сутки молодого организма, аромата. Но все его старания были развеяны собственными же потребностями. Желудок безропотно предал своего хозяина, жалостливо и тонко заурчав. Продолжая делать вид, что все так и надо и, даже не посмотрев в сторону мужчины (хотя очень хотелось увидеть то, что так приятно пахнет), он, безропотно краснея, как цветы камелии, продолжал смотреть на море. Закончив со своим занятием, Америго бросил насмешливый взгляд на напрягшегося мальчишку. Какие же мы гордые! От этой мысли хотелось как минимум избить молодого принца. Да, похоже, он никогда не видел условий голода и рабства, когда за каждый кусок хлеба готовы грызть друг другу глотки. Эта мысль приводила мужчину в ярость. Насмешливый настрой сменился мрачностью. - Завтракай и выходи наверх. Даже и не надейся отсиживаться в каюте целыми сутками. Тебе выдадут швабру и ведро. Чтоб палуба блестела к моему приходу, - помрачнев, бросил он, после чего скрылся за дверью. Как только дверь каюты закрылась, Нами вмиг соскочил с кровати, благополучно запутавшись в покрывале и чуть не вывалившись из окна из-за того, что потерял равновесие. Выбравшись из тряпки, он поспешил осмотреть то, что ему принесли. По виду он так и не понял, что это, как, в принципе, и по его вкусу, но факт оставался фактом - это было сытно и вкусно. Принесённые хлеб и яблоко он спрятал в сумке, потому что сейчас он при всем желании столько бы не съел, а когда покормят в следующий раз и покормят ли вообще - оставалось для него загадкой. Прикончив свою порцию, чуть ли не вылизав тарелку, но благоразумно отломав кусочек хлеба и начисто вытерев им емкость, он проглотил последний кусочек. В животе была приятная сытость, и жизнь стала чуть приятней. Выглянув из комнаты в основную часть каюты, он приметил свои вещи: они были сухими, по крайней мере штаны, что ему и было нужно, потому что те, что сейчас были на нем, сползали с него, да и сидели как мешок - настолько меньше он был их владельца. Переодевшись в свежую рубашку, подобно той, в которой он вышел в море в первый день и которую он достал из своего мешка, и любимые брюки, оставшись с босыми ногами, он собрал волосы в пучок и натянул платок на голову. Все же он был темноволос, а солнце нещадно палило, пусть и было достаточно прохладно, но он мог умудриться получить удар даже при таких условиях. Забрав посуду с собой, он вышел из каюты. Аккуратно и осторожно выйдя на палубу, он по запаху определил, в какой стороне стоит искать кухню, и отправился туда, чтобы отнести тарелку и поблагодарить за вкусный завтрак кока. Сидя в своём кабинете, разбирая бумаги, Америго вскоре услышал, как хлопнула дверь, что-то прошмыгнуло по гостиной и исчезло в коридоре. Хмыкнув, мужчина поспешил вернуться к своим делам, которых был воз и маленькая тележка. Нами же к тому моменту уже успел благополучно добраться до кухни, минуя сонных и еще досыпающих на ходу пиратов, что медленно выползали с нижней палубы наверх, потирая красные глаза и зевая во все широкие глотки. Презрительно хмыкнув такой некультурности, он поспешил скрыть за дверью кухни, после чего быстро уйти на палубу, чтобы вымыть её, пока пираты будут завтракать. *** Сидя в своей каюте, капитан со скукой смотрел в окно, краем уха слушая хохот, что стоял на палубе. Похоже, его команда, прекрасно осведомлённая, что мальчишка на корабле – никто, просто пленник, решила ему это в деталях показать; к тому же, все, кто находился на борту этого фрегата, поголовно ненавидели выскочек из «высшего общества». От мысли, что сейчас чувствует изнеженный в своих хоромах принц, на губы капитана выползла довольная ухмылка. Надо ведь когда-то мальчишке познать, что такое настоящая жизнь и как добиваться авторитета. И не по своему происхождению, а по тому, как себя преподнесешь и чего добьёшься. Понаслаждавшись звуками сверху ещё немного, Америго всё же лениво выполз на палубу, где обнаружил нервно сжавшего в руках швабру принца, пытающегося драить пол, и нескольких мужчин бандитской внешности, подкалывающих юношу за каждую оплошность и не устающих напоминать, какое он ничтожество. *** После того, как принц разобрался с посудой и благодарностями коку, он вышел на палубу. К этому моменту почти все пираты спустились в кухню, где, дружно хохоча, стали поглощать свой завтрак. Набрав в найденное в трюме и ведро воду и взяв там же добытую швабру, юноша поспешил на верхнюю палубу. Нами презрительно окинул фронт работы, которой было слишком много. Тяжело вздохнув и сильнее натянув уже истершиеся кожаные перчатки без пальцев на руки, он, без зазрения совести, вылил ведро воды на доски палубы, сразу же начав тереть щеткой дерево пола. Через добрых сорок минут с кухни на палубу выползли пираты: приметив трудящегося мальчишку, они решили развлечься, подкалывая того и указывая на любые ошибки, придираясь не просто к мелочам, а надуманным вещам! Но Нами слышал их только мельком, не акцентируя на это внимание. Больная спина волновала его куда больше. Пару лет назад он упал с лошади и чудом уцелел, почти полностью восстановившись, но его отец, неожиданно возжелав его, стал с остервенением насиловать его почти каждую ночь, заставляя выгибаться и выкручиваться так, чтобы ему было удобно. Так Нами и повредил не долеченную спину опять. Врач лишь покачал головой и развел руками: чтобы полностью вылечится, ему надо было провести слишком много времени в монастырях, где лечили бы его монахи. Правитель отказался от этого, не желая отпускать от себя игрушку, вот юноша и мучился. За сорок минут он окончательно уверился, что со временем стало лишь хуже, поясница гудела, казалось, что вместо мышц у него сплошной оголённый нерв, по которому бегают ядовитые муравьи, а кожа атакована осами. Глубоко дыша, он пытался абстрагироваться, но на глаза наворачивались слезы от нестерпимой боли и обиды на тупоголовых пиратов, не дающих ему даже на секунду присесть передохнуть, а тело изредка потряхивало, заставляя мертвой хваткой цепляться за древко щетки. Окинув мальчишку презренным взглядом, капитан прошелся вдоль палубы, поднялся к рулю, после чего, отогнав оттуда штурмана, круто повернул руль влево. Вся команда, заметив изменение, резко затихла, подняв глаза к своему капитану. Ведь если Америго вставал за руль, это означало, что надо было держаться крепче – сие было всем известной истиной. Но то, что капитан неожиданно изменил курс, было полной неожиданностью. После вчерашней ночи все твёрдо уверовали, что сейчас они плывут к Анахерии, получить плату в обмен за мальчишку. - Капитан? - удивлённо позвал его один из бандитов. - Меняем курс, - хищно улыбнувшись, сказал Америго, - плывём прямо в Ней. Правитель Юга может и подождать. Эти слова набатом ударили по ушам. Нами даже от стены забыл отойти, настолько был удивлен. Но постепенно он слабо улыбнулся и, воровато оглянувшись по сторонам, надеясь, что никто не заметил, хмыкнул. Чем дольше его не выкупят, тем лучше, так он будет далеко от отца, а значит сможет хоть немного восстановится и придумать, что делать с этим. Продолжать ублажать собственного родителя он не собирался, он и так натворил не мало дел. Но вот с чего так решил капитан, осталось для юноши загадкой, ведь по логике тот наоборот должен был желать как можно скорее получить свои деньги от правителя, вернув ему похищенного принца. - Но капитан! – тут же запротестовали другие члены команды. - Это нелогично! Зачем нужен криворукий мальчишка на корабле?! - Тишина! – рявкнул Америго, а после, чтоб стоящий внизу Нами этого не слышал, тихо добавил: - Из него можно извлечь куда больше пользы, – после этих слов он стал снова говорить громко, отбрасывая приказы всем и каждому, иногда ругая всех за беспечность и слишком сильную разгульность. Нами продолжил натирать палубу, пока пираты не наблюдали за ним; он почти закончил, но спина горела огнем и хотя бы пара минут отдыха были ему необходимы. Принц был решительно согласен с командой и не понимал, зачем капитану идти в Ней, ведь куда логичней сдать его и получить деньги. В чем выгода капитана? За размышлениями он закончил драить, после чего устало сел на пол, облокотившись на поручни палубы. Прикрыв на секундочку глаза, он подставил лицо теплым лучам солнца, впитывая в себя аромат моря и свежие порывы ветра. - А чего это мы тут расселись? – послышался над ухом угрожающий шепот капитана. - Там, на суше, преимущественно у вас на Юге, за рабский труд платят копейки, так что и тебе отсиживаться не полагается. Если, конечно, хочешь кушать, - по кораблю разнёсся дружный хохот. - Я закончил с палубой, - буркнул Нами, поднимая красные, от сдерживаемой боли и слез, глаза на капитана. - Спускайся на кухню, помогай Нэке с обедом, - бросил Америго, притворившись, что не заметил состояние юноши. Вернее, он просто хотел посмотреть на выдержку мальчишки и удостоверится, ошибается он в своих доводах насчёт принца или он не такое уж ничтожество. Глубоко вздохнув, юноша грузно облокотился на перила. Зажмурив глаза, стараясь скрыть предательские слезы от уничтожающей и поглощающей разум боли. Поднявшись, он выпрямился и широко развел в сторону плечи, становясь ровно и, приподняв подбородок, достаточно громко и ровным голосом ответил: - Приказ понят, капитан, - продолжая держать спину ровно, юноша, чеканя шаг, прошел по палубе, внутри себя рыдая от боли и часто моргая, смаргивая слезы. Они делу не помогу, а выжить нужно. Он и так слишком долго был тряпкой и рохлей, хватит с него. Может это тот шанс, что поможет ему понять себя, принять и подняться выше? Он - будущий правитель, а значит, на его плечах будет лежать целое государство, он не может быть слабым. Спустившись в кухню, он полностью скрылся с глаз команды и пиратского капитана. Проводив болезненно напряженного мальчишку взглядом, капитан поспешил вернуться за руль, параллельно проверяя направление ветра. Если удача улыбнётся им, то они прибудут в Ней гораздо раньше назначенного срока и не попадутся ни одному патрульному кораблю. А там их уже должен будет встретить посыльный, забрать товар и отдать врученную плату. К тому же, давненько Америго не был в этой потрясающей стране.