Список

Лиам пропускает первые два урока и спит. Он не чувствует серьезного укола вины, потому что это всего лишь история магии с Биннсом (на которой он все равно засыпает даже после десятичасового сна) и чары с мадам Картрайт, которая заставляет их повторять заклинания, превосходно выученные Лиамом еще в прошлом году. Ланч он проводит с Луи и Найлом, обсуждая соревнование, но уделяет их разговору не слишком много внимания. Ему нужно выспаться сегодня, что бы Луи ни сказал. Лиам не может провести еще один день без нормального сна. Это изнуряет его тело, и, к тому же, завтра квиддич, а он капитан и не может позволить себе уснуть прямо на метле. Кто-то усаживается рядом с ним на зельеварении, и Лиам вздрагивает, а потом делает глубокий вдох и чувствует запах цитрусов. Он вздыхает и подавляет желание прижаться к Зейну только потому, что он почти наверняка сглазит его за это, а Зейн чертовски хорош в сглазах. — Привет, — просто говорит он, раскладывая книги на парте перед собой. Зейн всегда хорошо подготовлен к уроку, а Лиам довольно часто умудряется забыть учебники в спальне и постоянно занимает перья у Луи, которому это надоело настолько, что он заставляет Лиама вносить свои несколько галлеонов каждый раз, когда Томлинсон идет в магазин. — Привет, — тихо произносит Лиам, стараясь не закрывать глаза. Зейн молчит, так как учитель начинает вести урок, рассказывая об ингредиентах, которые понадобятся для сложного зелья, над которым они будут работать два дня подряд. Оно должно кипеть как минимум полчаса, а ингредиенты следует добавлять очень осторожно, следуя инструкциям. Зейн стучит пером по парте и кусает губу, очевидно, думая совсем не об уроке. Это немного удивляет Лиама, потому что на всех их совместных занятиях Зейн всегда первым шикал на студентов, тихо сопящих в конце кабинета. — Ты уверен, что это... соревнование со слизеринцами — хорошая идея? — наконец не выдерживает Зейн. Он поворачивается к Лиаму, взволнованно глядя на него, и Лиам бы назвал его выражение лица милым, если бы не губы, сжатые в тонкую полоску. — Нет, не уверен, — признает Лиам. — Но Луи уже подписал контракт, так что у нас особо нет выбора. — Вы можете признать поражение, — предлагает Зейн. — Половины вещей в списке более чем достаточно, чтобы вас всех исключили, ты же понимаешь. — Я в курсе, — отвечает Пейн, опуская взгляд на пергамент. Он пытается записать то, что диктует профессор, но она говорит слишком быстро, и Лиам просто не успевает. Зейн раздраженно фыркает. — Ты ищешь неприятностей на свою голову? Серьезно, Лиам. С тобой всегда что-нибудь случается. Лиам хмурится. — Во-первых, я не ищу неприятностей, спасибо. Они случаются с моим лучшим другом. А во-вторых, как я уже тебе говорил, тебе не обязательно каждый раз помогать мне. Зейн хмыкает, но потом на его губах появляется нежная, плохо сдерживаемая улыбка. — Конечно, но кто будет, если не я? — Ты тоже часть всего этого, ты в курсе? — напоминает ему Лиам. — Стайлс втянул тебя. — Он ни во что меня не втягивал, — не соглашается Зейн. — Я сам захотел. Лиам смотрит на него. — Зачем ты это сделал? Зейн усмехается и пожимает плечами. — Это ведь весело, Лиам. К тому же, я достаточно осторожен, чтобы мне было не так сложно не попасться, как тебе. Лиам щурится. Проблема с Зейном заключается в том, что Лиам никак не может понять, нравится он ему или нет. С одной стороны, Зейн бывает милым, стеснительным (или смущенным) и всегда готов прийти на помощь, даже если его не просят. А с другой, он лучший друг Гарри и проявляет столько же слизеринских качеств, сколько и когтевранских. Зейн заносчив, тщеславен и более чем просто груб, когда этого хочет. И ему очень нравится дразнить Лиама. — Сомневаюсь, что ты будешь говорить так же, когда мы выиграем, — язвит Лиам, напряженно поводя плечами. Зейн смеется и кладет руку ему на бедро. — Ты такой милый, когда ошибаешься, знаешь? Лиам сбрасывает его руку, надеясь, что краснеет все же не так сильно, как ему кажется. — Увидим. — Увидим, — соглашается Зейн. Лиам игнорирует его до конца урока. Или он пытается игнорировать, но чувствует, что Зейн смотрит на него, и довольно сложно не услышать тихое бормотание, когда он читает свой конспект, или не заметить, как он дергает ногами под партой. Лиам наконец разбирает, что Зейн напевает какую-то песню (но какую, он не узнает), когда парень придвигает к себе его пергамент. Лиам поворачивается в его сторону и смотрит на Зейна тем взглядом, которым бы гордился Луи, хотя Малик не замечает этого, записывая что-то на уголке листа. Когда он заканчивает, то возвращает пергамент Лиаму и продолжает работу, как будто ничего не произошло. Лиам смотрит на него, ждет, пока Зейн что-нибудь объяснит, но этого не происходит, и Пейн опускает взгляд на свой пергамент. В верхнем левом углу он видит слова "венгерский хвосторог". — Что это должно значить? — спрашивает Лиам. Зейн не отвечает. -- — Не может быть, — стонет Лиам. — Да ладно тебе, Луи. Нет. Не сегодня. Я слишком устал, у нас завтра квиддич, и... — И контракт вступает в силу точно в полночь, Лиам, — напоминает Луи. — Мы должны начать первыми, а если не начнем, то проиграем. Ты точно хочешь проиграть? Только подумай, как Гарри будет этим доволен, я даже не говорю о том, что ты не сможешь впечатлить Зейна, если проиграешь... — Почему я должен хотеть его впечатлить? — закатывает глаза Лиам. — Потому что ты влюблен в него уже четыре года, — вставляет Найл, потягиваясь в кресле, стоящем у камина. Лиам не считает, что должен на это отвечать. — Просто я думаю, что мы должны подождать хотя бы до завтра. — Слизеринцы не будут ждать до завтра, — говорит Найл. Лиам вздыхает и усаживается удобнее на диване. Вообще-то он любит диваны в гостиной, они мягкие, удобные и не слишком глубокие, но сейчас ему нужна только его кровать. Уже почти одиннадцать, и день был слишком насыщенный, не говоря уже о предыдущей ночи. — Давайте просто просмотрим список и поищем что-нибудь, для чего не нужно прикладывать много усилий, — предлагает Луи. Лиам стонет. — Ладно, но ни на что другое я не согласен. — Справедливо, — заключает Томлинсон. Лиам закрывает глаза, пока Луи читает список, а Найл занимается... чем-то, чем он занимается обычно. Каждые пару секунд Луи бормочет что-то себе под нос. Это отвлекает, и Лиам серьезно думает наплевать на все это и пойти наверх. — В списке сорок шесть пунктов, — подводит итог Луи. Лиам моргает, открывая глаза. — Некоторые будет сделать очень сложно. Например, в кабинет директора попасть почти нереально, потому что для этого нужно знать пароль, а этот секрет хранят усерднее, чем вход в гостиную Пуффендуя. — И я не скажу, где она, — увиливает Найл. — Со временем я это выясню, — говорит ему Луи. — Серьезно, как мы должны угадать пароль к его кабинету? Это невозможно. Лиам хмурится и прикусывает нижнюю губу. Он думает, может ли оказаться прав. — Пароль может быть любым, так? — Теоретически, — отвечает Луи. — Его почти невозможно узнать, но... — Думаю, я знаю, — тихо говорит Лиам. Он не знает, почему он так думает, но он всегда прислушивается к своей интуиции (исключением является только Луи: каждый раз она приказывает бежать от него, но Лиам слишком привязан к этому сумасшедшему), и ему кажется, это может сработать. Губы Луи расплываются в хорошо знакомой Лиаму ухмылке. Она не ведет ни к чему хорошему. -- Точно в полночь Лиам оказывается на третьем этаже, в коридоре, ведущем к кабинету директора. Луи следует за ним, бережно храня спрятанный в карман список, а Найл на другом конце коридора — он должен предупредить их, если кто-нибудь будет идти навстречу. И Лиам понятия не имеет, почему именно он должен это делать. — А если не сработает? — шипит он, заглядывая за угол. Отсюда он видит блондинистые волосы Найла. — Значит, не сработает, — отвечает Луи, пожимая плечами. — Не беда. Мы хотя бы попытались. — Скажи хотя бы, что я должен взять, — настаивает Лиам. — Что хочешь, — отвечает Томлинсон. — Желательно что-то, что не приведет к нам, и не тяжелое, если тебе вдруг придется сматываться. Лиам вздыхает и проводит рукой по коротким волосам. Он не хочет этого делать. И он точно должен научиться убедительно отказывать Луи, или однажды его лучший друг скажет ему, что прыгнуть с моста — хорошая идея, и Лиам его послушает. В другом конце коридора полыхнула белая вспышка. Это сигнал. Лиам задерживает дыхание, но Луи толкает его вперед без предупреждения. Пейн делает шаг, шаркая по каменному полу. Он замирает, ожидая, что кто-то выскочит из темноты и поймает его, но спустя секунду понимает, что этого не будет. Лиам медленно приближается к горгульям, блокирующим проход к скрытой двери, о которой он знает только благодаря тому, что бывал в кабинете директора слишком много раз за все годы обучения. Он проходил мимо этих горгулий сотни раз, и хотя они кажутся безжизненным камнем, он знает, что они живые. — Венгерский хвосторог, — шепчет Лиам, глядя по сторонам, почему-то встревоженный тем, что его тихий шепот мог разбудить весь замок. Секунду ничего не происходит, но потом одна из горгулий отступает в сторону, открывая проход к винтовой лестнице. Лиам оборачивается в сторону Луи, который танцует на месте, подпрыгивая и высоко поднимая руки. Он сомневается, что Луи бы так радовался, окажись он на его месте. Лиам шагает на лестницу, и дверь медленно закрывается за ним. Лестница под его ногами начинает двигаться. Лиам на минуту поддается панике и думает, что застрянет тут до утра, когда придет директор и увидит его. И его, конечно, исключат. И он убьет Луи тысячей разных способов, четыре из которых предполагают наличие консервного ножа. Когда Лиам оказывается в кабинете, его волнение начинает испаряться. С ним все будет нормально. Он сможет сделать это. Не просто так ведь он гриффиндорец и лучший друг Луи Томлинсона. Он храбрый, может, до идиотизма, как всегда говорит Зейн. Ему знакома комната. Полки уставлены древними книгами, а стены завешаны портретами прежних директоров и директрис. Большинство из них еще не спит и скептично рассматривают его. — Потерялся, маленький гриффиндорец? — спрашивает один из них. — Нахальность детей этих времен, — добавляет другой. — Как он смеет! — Я не ребенок, — огрызается Лиам, старавшийся игнорировать их. Ради Бога, ему семнадцать лет. — Надеюсь, у тебя важная причина быть здесь в такое время, — говорит еще один портрет. — Сынок, у тебя будут большие неприятности, если тебя увидят. — Я в курсе, — отвечает Лиам. Он старается не реагировать на них и отыскать что-нибудь поскорее, чтобы свалить отсюда. В кабинете очень много вещей. Кажется, он может провести тут несколько недель и каждый день находить что-то новое, что-то, что он никогда в жизни не видел. Это напомнило Лиаму день, когда он получил письмо из Хогвартса, как он был шокирован, каким странным это казалось. Даже в том возрасте Лиам был реалистом, и магия не вписывалась в его нормальный маленький мир. Сейчас она — огромная его часть, и он не может сказать, что жалеет об этом. Лиам собирается взять перо с большого деревянного стола, когда слышит, что лестница двигается, и поворачивается. — Луи, — шипит он, — что ты делаешь? Ступени остановились, но Луи он не видит. Вообще-то, он не видит совсем никого. — Не Луи, — говорит голос слева от него. Лиам почти вскрикивает, но успевает прикусить язык. — Хотя я видел его в коридоре. Он танцевал. Довольно забавно. — Зейн, — заключает Лиам. — Значит, ты понял, что это пароль, — говорит Зейн, и его голос идет откуда-то из кабинета. — Что происходит? — спрашивает один из портретов, и Лиам тоже желает услышать ответ. — Как видишь, — говорит он. — Хотя я не понимаю, почему ты помог мне. Вдруг он чувствует руку на талии. Она скользит по животу, а потом исчезает. Лиам вздрагивает и оборачивается, пытаясь понять, куда направился Зейн, но не может, пока тот не говорит: — Я решил, что сам ты до этого не додумаешься. — Разве продуктивно помогать мне? — спрашивает Лиам, поворачиваясь в сторону его голоса. Без всякого предупреждения (что уже начинает раздражать Лиама, потому что он должен слышать шелест мантии Зейна или его шаги, но не может), теплое тело прижимается к его спине, направляя его вперед и прижимая к столу. Лиам задерживает дыхание и пытается повернуться, но Зейн прижимается к нему сильнее, тянется, забирает перо со стола и быстро отходит от Лиама. — Это сработает, — говорит он. Лиам в легком замешательстве, потому что Зейн остается невидимым, но перо висит в воздухе прямо посреди комнаты. — Тебе стоит поторопиться. Филч будет проверять этаж через десять минут. Лиам наблюдает за тем, как перо пересекает комнату и исчезает на лестнице. Он поворачивается обратно к столу и старается не думать о том, как Зейн прижимался к нему, и о том, что это могло бы значить, потому что это только смущает его. Вместо этого Лиам фокусирует свое внимание на завершении задания и забирает со стола скрученный в трубочку черный пергамент. Он кладет его в карман, последний раз смотрит на ряд портретов и надеется, что они не расскажут о его визите директору Уилтону, хоть и сильно в этом сомневается. Когда Лиам становится на ступени, они снова двигаются. Дверь открывается, и он выходит наружу. Лиам не поворачивается, чтобы проследить, что дверь закрылась. Он быстро идет по коридору и поворачивает за угол, едва не наступая Луи на ногу. — Слава Богу, — говорит Луи, облегченно выдыхая. — Клянусь, я только что видел летящее в воздухе перо, и я подумал... — Это был Зейн, — отвечает Лиам. — Проверь список. Луи кивает и достает пергамент из кармана. Они просматривают его и наконец замечают пункт, который Лиам только что выполнил. Возле него стоит две галочки: зеленая и красная. — Мы идем нога в ногу, — заключает Луи. — Восхитительно. — Если бы не Зейн, мы бы не смогли выполнить и это, — говорит Лиам, не понимая, почему он защищает его. — М-м, ты прав, — соглашается Луи, складывая листок. Он растерянно смотрит на Лиама. — Почему он сказал тебе пароль? — Ты меня спрашиваешь? — произносит Лиам, пожимая плечами. — Мы можем вернуться в гостиную до того, как нас застукает Филч? — Естественно, — говорит Луи, но он продолжает поглядывать на Лиама с этим непонятным блеском в глазах. — Что? — не выдерживает тот. Луи качает головой. — Забудь, — говорит он. — Пошли. Лиам больше не спрашивает, потому что сомневается, что получит честный ответ, если вообще его получит. -- Они на завтраке, когда Луи достает список и обнаруживает, что возле пункта "Использовать заклинание на учителе, когда он стоит к вам спиной" стоит зеленая галочка. Луи рычит и поворачивается к Гарри, который поднимает руку и изящно помахивает им пальчиками. Зейн сидит с когтевранцами, уделяя все внимание лежащей на столе книге. Его волосы сегодня не уложены, как обычно, а растрепаны, и Лиам не может не задаться вопросом, являются ли они такими же мягкими на ощупь, какими кажутся. Он хочет знать, запутаются ли его пальцы в волосах Зейна или проскользят. Он хочет знать, выдохнет ли полузадушенно ему в рот Зейн, если потянуть слишком сильно, или... — Земля вызывает Лиама, — кричит Луи. Он кричит прямо ему в лицо, и это не только раздражающе, но еще и грубо. — Чего? — злобно спрашивает Лиам, отводя взгляд от Зейна. — Я хочу, чтобы ты оказал мне услугу. Лиам хмурится. — Какую услугу? — спрашивает он, потому что ему очень не хочется, чтобы его арестовали так рано утром. Луи закатывает глаза. — Я не собираюсь просить тебя убить кого-нибудь, Ли, честное слово. Я справлюсь с этим сам, спасибо. Но мне нужна твоя помощь в том, что не сможет сделать никто, кроме тебя. И несмотря на то, что я ненавижу себя за то, что прошу тебя об этом, потому что я совсем не доверяю этому когтевранцу и продолжаю считать, что у него больше чешуи, чем перьев, нам нужна помощь Малика. — Подожди, что? — переспрашивает Лиам, мельком взглянув на Зейна. — Черт, твои влюбленные глаза так очевидны. В любом случае, завтра я получу одну посылку. Я хочу, чтобы ты убедился, что эта посылка будет доставлена Гарри, и никто, кроме Зейна, не может ее передать. Если мы передадим ее анонимно, Гарри поймет, что это от нас. У меня такое чувство, что они с остальными слизеринцами будут настороже пару ближайших дней. — Что за посылка? — настороженно спрашивает Лиам. — Простое любовное зелье, подлитое в пару конфет, — говорит Луи так, будто это мелочь. — Ничего смертельного, он просто выставит себя идиотом. Это есть в списке, Лиам. Он качает головой. — Не думаю, что Зейн согласится. — Конечно, согласится, — довольно говорит Луи. — Этот парень сделает что угодно для тебя. — Не сделает, — отвечает Лиам. — Конечно-конечно, — произносит Луи. — Хотя бы попробуй? Пожалуйста? Лиам вздыхает и кивает. — Но ничего не обещаю. — Ты чудо! — искренне говорит Луи, напоминая Лиаму, почему он вообще дружит с этим маньяком. Луи больной на голову и повернут на власти, но в конце концов Лиам ни на кого бы его не променял. — Ладно, я иду в библиотеку. Надо найти заклинание, которое делает невидимой только одежду. И прежде чем ты спросишь, это есть в списке. У Лиама появляется чувство, что они сделают много глупостей за ближайшие несколько недель, оправдываясь тем, что они "есть в списке". -- Когда он приходит на зельеварение, то садится рядом с Зейном. Не только ради Луи, но и потому, что они начинают работать над зельем, которое изучали вчера. Зейн уже подготовился к этому — котел стоит на парте, а ингредиенты разложены вокруг него. — Ничего не трогай, — предупреждает Зейн, не отводя взгляда от стола, потому что он отмеряет несколько кусочков чего-то, отдаленно напоминающего лапчатку. Лиам аккуратно отодвигается, чтобы не задеть ногами парту, иначе он помешает Зейну. Он собирается спросить, нужна ли ему помощь, когда Малик идет к шкафу с учительскими запасами. Зейн возвращается с двумя ингредиентами, которые Лиам не узнает, но один из них воняет и внешне похож на чьи-то кишки (кстати, вполне может быть). — Так, — говорит Зейн, положив все на стол. — Ты должен читать инструкции вслух, медленно, по одной, четко по порядку. Хорошо? Лиам молча кивает, и Зейн протягивает ему тетрадь, открытую на нужной странице. У Зейна острый, наклонный почерк, но вполне разборчивый. Не такой, как у Луи — Томлинсон любит писать буквы помельче и почти все слитно. — Разогреть котел до 375 градусов, — читает Лиам, — перед этим добавить шесть капель розового масла. Масло... Зейн поднимает руку, перебивая его. — По одной, — повторяет он. Зейн находит розовое масло и осторожно капает шесть капель в котел, после чего взмахивает палочкой, тихо бормоча заклинание. Под котлом вспыхивает небольшой огонек. Зейн использует термометр, чтобы установить точную температуру, и поворачивается к Лиаму, выжидающе глядя на него. — Эм, — Лиам просматривает инструкции. — Масло должно прогреваться шесть минут, после чего нужно добавить гной буботюбера... подожди, серьезно? Это отвратительно. Зейн игнорирует его, следя за часами в кабинете. — Нормально выбрался прошлой ночью? — спрашивает он, не отводя взгляда. — Ага, — признается Лиам и неохотно добавляет: — Кстати, спасибо за подсказку. Зейн пожимает плечами и говорит: — Не говори об этом. Я серьезно. Гарри закопает меня живьем, если узнает, что я тебе помог. Лиам ухмыляется. — До сих пор не могу понять, почему ты это сделал, но хотел бы спросить, не откажешься ли сделать это снова... — Следующий шаг, — перебивает его Зейн. Он тянется за гноем буботюбера — Лиама бы вывернуло, если бы он не привык к такому — и добавляет его в котел. — Помешать три раза против часовой стрелки, — инструктирует Лиам. — Потом два раза коснись палочкой края котла. Зейн кивает и делает, как было сказано. — Что дальше? — Подожди четыре минуты, добавь горькую полынь и аконит. Зейн снова смотрит на часы. — С чем тебе помочь? — спрашивает он. — Мне нужно, чтобы ты кое-что передал Гарри, — медленно говорит Лиам. — Это не вредно, но Луи говорит, что Гарри не примет это, если это что-то не будет передано кем-то, кому он доверяет... — Луи хочет, чтобы я подсунул своему лучшему другу любовное зелье, — догадывается Зейн. Он мельком смотрит на Лиама и выглядит наполовину раздраженно, наполовину озадаченно. — С чего бы мне это делать? — Я не знаю, почему ты делаешь то, что делаешь, — отвечает Лиам. — Я подумал, что стоит попытаться попросить, но, полагаю, ты этого не сделаешь. — Я сделаю, — говорит Зейн, кидая в котел полынь. — Но ты должен кое-что мне пообещать. — Что? — удивляется Лиам. Он знает, что никогда не сможет угадать, что хочет от него Зейн. — Это не может быть Луи, — произносит Малик, добавляя аконит. — Мне плевать, кто это будет, но только не Луи. Лиам склоняет голову набок. — Почему нет? — Следующий пункт, — просит Зейн. Лиам вздыхает, понимая, что он не получит ответа. — Помешать два раза против часовой стрелки, один раз по часовой, и дать зелью кипеть на медленном огне четырнадцать минут, пока оно не станет серо-голубым. Зейн убирает челку со лба и перемешивает зелье. Пар, идущий от котла, увлажняет его волосы, и челка постоянно спадает Зейну на лоб. Его щеки красные от жара, и он внимательно смотрит на котел. Лиам часто видит такой взгляд — когда Зейн работает, он по-настоящему погружается. Иногда Луи задается вопросом, почему Зейна не отправили на Слизерин, но если присмотреться, становится абсолютно очевидно, почему он все-таки когтевранец. Когда Зейн учится, у него появляется блеск в глазах, он напряженно думает и все время кусает нижнюю губу. Его практически невозможно отвлечь. — Очень хорошо, — говорит мадам Ловетт, склоняясь над котлом Зейна. — Вы отлично работаете вместе. Определенно, у вас получилось лучше всех. Губы Зейна лишь на секунду растягиваются в улыбке, а потом снова сжимаются в тонкую линию. Мадам Ловетт уходит и отчитывает пару пуффендуйцев. Ребята перемешивали по часовой стрелке, когда надо было против, и их зелье стало кроваво-красным. Остаток урока Лиам зачитывает вслух инструкции, а Зейн их выполняет. Они заканчивают приготовление зелья первыми, и мадам Ловетт говорит, что они сделали все идеально. Лиам хочет признаться, что все делал Зейн, но тот широко и искренне ему улыбается, и он не может заставить себя сделать это. После урока Лиам натыкается на Луи в коридоре и останавливает его, быстро шепча: — Зейн сказал, что сделает это, если человеком, в которого влюбится Гарри, будешь не ты. Луи выглядит так же растерянно, как себя чувствует Лиам, но у них нет времени все обсудить, потому что следующие уроки у них на разных концах замка. У Лиама уход за волшебными существами, а у Луи — маггловедение, с которым у него постоянные проблемы. -- Луи просматривает список, когда появляется еще одна слизеринская галочка. Они поворачиваются к столу Слизерина и видят стоящего на нем Гарри Стайлса со спущенными штанами. Лиам отводит взгляд, многие хихикают, а некоторые бросают в Гарри еду. Луи громко стонет и поднимается. Он залазит на стол и быстро расстегивает штаны. Секунду спустя Большой Зал наполняется аплодисментами, и Лиам видит, как бесстыдно Гарри пялится, пока Луи быстро застегивает штаны. Томлинсон смотрит на окружающих так, будто убьет их, если ему скажут хоть слово. — Томлинсон! Стайлс! — Лиам вздрагивает от тона директора. Луи бормочет "Черт", быстро спрыгивая со стола. — Это есть в списке, — говорит Лиам, ухмыляясь. — Сейчас! — кричит директор Уилтон. Найл падает на место Луи, как только тот уходит, и поднимает список со стола. — "Раздеться на людях", — читает он. Лиам хмыкает и качает головой. — Это слишком. — Это только начало, — отвечает Найл, хмурясь, глядя на низ страницы. — "Прикончить целую курицу в один присест; может быть выполнено только одним человеком". Лиам выгибает бровь. — Спустимся на кухню и поищем одну? Найл усмехается. — Считай, что этот пункт выполнен. Лиам усмехается в ответ. — Ставлю десять галлеонов на то, что сделаю это быстрее тебя. Найл прищуривается. — Заметано.