Список

Луи не приходит на тренировку по квиддичу, потому что его оставляют после уроков еще на два дня после инцидента в Большом Зале. Лиаму его жаль, но чего еще можно было ожидать? Он просто рад, что наказывают не его, потому что это — не наилучший пример для членов его команды. Лиам любит квиддич. Из всех невероятных вещей волшебного мира возможность летать на первом месте. Ничто не может быть лучше полета высоко в воздухе, ветра, бьющего в лицо, и небесных просторов, которые можно изучить; чувства, будто ты — пушинка, парящая над землей; того, как сжимается все в животе при полете вниз. И, конечно, самой игры. Она не сравнится ни с одним маггловским спортом. И Лиам в ней хорош. Победа чудесна почти так же, как полет, ведь есть что-то потрясающее в моменте, когда сотни людей аплодируют и кричат твое имя, повторяя его, как мантру. Лиам скромный, но он может признать, что не был удивлен, когда в прошлом году ему предложили стать капитаном. Он вел команду к победе, ни разу не проиграв, хотя в матче со Слизерином разница была всего в двадцать очков. Они выиграли лишь потому, что Луи — великолепный ловец, и даже Гарри не может это отрицать. Лиам проводит не очень нагруженные тренировки просто для того, чтобы их загонщики привыкли друг к другу. Маркус — ветеран. Он в команде последних четыре года. Мэлери новенькая, и она отлично справляется, хотя у них нет той химии, что была между Маркусом и Беном. Те двое работали как две части одного целого. Они всегда знали, как привести команду к победе, всегда работали вместе. Определенно, они были лучше загонщиков других факультетов. Лиам летает вокруг и вносит коррективы в их тактику, когда замечает Зейна на одной из скамей. Он точно знает, что это Зейн. Больше ни у кого во всем Хогвартсе нет такой челки, и хотя он сидит довольно далеко, Лиам уверен, что это он. Не тратя время на раздумия, он поворачивается и летит к месту, где сидит Зейн. Малик склонился над книгой, царапая потрепанный пергамент пером. Подбираясь ближе, Лиам видит румянец на щеках парня. Тот поднимает голову, смотрит на него и снова погружается в чтение. — Работаешь или смотришь? — спрашивает Лиам, паря в нескольких дюймах от трибуны. В животе становится тепло при мысли о том, что Зейн мог прийти сюда, чтобы посмотреть на его тренировку. Зейн смотрит на него и хмурится. — Я даже не знал, что у тебя сегодня тренировка. Мне просто нравится работать снаружи. — О, — говорит Лиам, стараясь не звучать разочарованно. — Я думал, ты предпочитаешь библиотеки. Зейн краснеет даже больше и говорит: — Не всегда. Мне нравится менять обстановку, к тому же, там сидела компания третьекурсников с Пуффендуя. Я не мог сфокусироваться и пришел сюда. — Просто дай мне знать, если мы будем слишком шуметь и начнем отвлекать тебя, — говорит ему Лиам. — Маркус с Джорданом немного перегреваются на тренировках. Зейн отмахивается от него. — Не беспокойся. — Ладно, — говорит Лиам, пожимая плечами. Он улетает прежде, чем все же убедит себя в том, что наблюдать за работающим Зейном важнее тренировки. Но Лиам не может удержаться и оборачивается на полпути к своей команде, и оказывается, что Зейн продолжает смотреть на него. Как только тот понимает, что его заметили, то тут же опускает глаза в книгу. — У кого-то появился обожатель, — поддразнивает Карла. — И очень привлекательный. — Кто сказал, что он здесь из-за меня? — защищаясь, спрашивает Лиам. Ему кажется, что он краснеет сильнее Зейна. — Он смотрит только на одного человека, — вставляет Мэлери. — И явно не на кого-то из нас. Может, ему нравятся ловцы. В конце концов, он дружит со Стайлсом. Лиам бросает на нее короткий взгляд. — Разве ты не должна тренироваться с Маркусом? Мэлери подмигивает ему и улетает. Лиам начинает жалеть, что взял ее в команду. Надо было выбрать Джули. Она не так быстра или хороша, но она хотя бы тихая и вежливая. -- Лиам сидит слева от Луи на завтраке следующим утром, когда над их головами пролетает сова. Она роняет на стол перед ними небольшой сверток. Лиам ей рад, потому что у Луи плохое настроение со вчерашнего вечера (они с Гарри отбывали наказание), и, возможно, это поднимет ему настроение. — Отлично, — выдыхает Луи, разрывая коричневую бумагу. — Эй, Шер! Девушка, сидящая рядом с Найлом за пуффендуйским столом, поворачивается к нему, выгнув бровь. Луи зовет ее к себе, и она закатывает глаза, а потом поднимается. Найл следует за ней и садится рядом с Лиамом. — Это любовное зелье? — спрашивает он, хватая посылку. Она ярко-розовая с очаровательно подмигивающей ведьмочкой на обложке. — Что ты собираешься с этим сделать? — ухмыляясь, спрашивает Шер. — Не можешь позвать кого-нибудь на свидание сам, Томлинсон? — Не совсем, — говорит Луи. — Вообще-то, мне нужен твой волос. Шер щурится. — На ком ты его используешь? Луи, я не хочу, чтобы меня весь день преследовал какой-то страшненький второкурсник. — Гарри Стайлс, — Луи называет свою цель, вскрывая коробку. Внутри стоит бутылка с розовым зельем и коробка конфет. — Опять подшучиваешь над слизеринцами? — спрашивает девушка, качая головой. — Все никак не можешь остановиться. — Ты собираешься помочь или нет? — ухмыляется Луи. — Конечно, — отвечает Шер. Лиам смотрит, как она осторожно вырывает из своей головы один длинный волос. Луи забирает его и открывает бутылку. Он бросает волос в зелье, тот вспыхивает и сгорает, как только окунается в розовую жидкость. — Рада, что смогла помочь, — говорит Шер, поднимаясь. — Ты чудо! — кричит ей вслед Луи. — Конечно-конечно, — отмахиваясь, отвечает девушка. Когда она уходит, Томлинсон открывает коробку конфет и поливает их зельем. Несколько ребят с любопытством в глазах поворачиваются к их столу, но слизеринцы слишком далеко, чтобы что-нибудь заметить. Лиам понимает, что если бы это не было для Гарри и не ради этого дурацкого списка, он бы чувствовал вину. Но они все знали, на что подписываются, когда соглашались. Закончив, Луи протягивает вновь запечатанную коробку с конфетами Лиаму. — Отдай их Зейну. Лиам кивает и засовывает ее в один из глубоких карманов своей мантии. — Думаешь, он возьмет? — спрашивает Найл. Луи кивает, и на его лице расплывается зловещая ухмылка. — Уверен. -- Это происходит во время завтрака. Лиам, Луи и Найл сидят рядом за столом на одной стороне, чтобы каждый мог видеть слизеринский стол. Лиам видит, как Гарри, сидящий рядом с Зейном, берет конфету из коробки. Зейн, кажется, вообще не беспокоится о том, что помогает им унизить своего лучшего друга. Ему немного скучно, но вины он не чувствует. Это случается мгновенно. Гарри жует третью конфету, а потом его зрачки расширяются, и он выскакивает из-за стола. Несколько его друзей растерянно смотрят на него, но Гарри игнорирует их и идет в сторону Шер. Она поднимается со стула в ту же секунду и идет в противоположную от слизеринца сторону. Шер подходит к их столу и прячется за спинами Лиама и Луи, когда Гарри поворачивается к ним. — Вы это сделали, а теперь исправьте, — шипит она. — Шер! — громко зовет Гарри. — Я никогда еще не влюблялся в кого-то настолько прекрасного... Я хочу написать языком поэму на твоей коже. Шер выпрямляется и кривится, а люди вокруг начинают смеяться. — Неужели такие приемчики еще работают? — спрашивает она у Гарри, который стоит с другой стороны стола, и, судя по его виду, он готов вскарабкаться наверх, чтобы добраться до Шер. Глаза Гарри мутные и чересчур огромные. Он кладет руку на сердце. — Чем ближе я подхожу, тем прекраснее ты становишься, — вздыхает Гарри. — Крошечное расстояние, что разделяет нас, кажется мне милями. Зейн подходит к нему со спины и кладет руку на талию Гарри. — Пойдем, надо вытащить тебя отсюда. Стайлс отмахивается от него и говорит: – Не позорь меня перед любовью всей моей жизни. Шер, пожалуйста, скажи, можем ли мы... Зейн зажимает рот Гарри рукой и поворачивается к Луи, прожигая его взглядом. — Доволен? Луи солнечно улыбается. — Очень, — говорит он, доставая список из кармана. Лиам заглядывает из-за его плеча и видит небольшую красную галочку возле "Использовать любовное зелье на ком-то с противоположного факультета". Гарри вырывается, пока Зейн тащит его к выходу из Большого Зала. Правда, он слишком отвлечен на Шер, и Зейн довольно быстро выталкивает его за дверь. Последнее "Я люблю тебя!" Гарри эхом отражается от стен. — Не хотела бы я быть объектом его любви, — ворчит Шер. — Я хочу написать языком поэму на твоей коже. Кто вообще так говорит? — У него неплохой ротик, — задумчиво произносит Луи. Лиам поворачивается к нему с открытым ртом. — Ты серьезно произнес это вслух? — спрашивает Найл. Томлинсон пожимает плечами. — Что? Это правда. Я все еще хочу ему врезать. Но, теоретически, у него прекрасные губы. — Это слишком странно, — говорит Найл, поднимаясь. — Ты идешь, Шер? Девушка кивает и следует за ним к их столу. Когда они уходят, Лиам берет у Луи список и просматривает его глазами. — Есть предложения? — спрашивает Лиам. Луи кивает и ухмыляется. — Мы идем в Хогсмид на этих выходных, — говорит он. — Сможем выполнить как минимум еще один пункт. Если никто из нас не сможет позвать кого-нибудь на свидание в Воющую Хижину, есть еще вариант. — Какой? — спрашивает Лиам, хмурясь. — Стащить бутылку огневиски из "Трех метел", — с ухмылкой отвечает Луи. — И это приведет к выполнению пункта "Напиться в стельку на поле для квиддича". — Теперь мы воруем, — говорит Лиам, возвращая список другу. — Мало того, что нас могут исключить, нас еще и посадить могут. Луи радостно ухмыляется. -- Когда он приходит на зельеварение, то идет сразу к их столу. Зейна еще нет, но он пришел рано, так что в этом нет ничего удивительного. Две минуты Лиам просто сидит на месте и нетерпеливо барабанит пальцами по столу. Может быть, он чуточку, совсем немного чувствует себя виноватым из-за Гарри и обеспокоен тем, как будет реагировать Зейн. Но он входит в кабинет, идет прямо к их столу (и с каких это пор это "их" стол?) и садится рядом. — Привет, — говорит Зейн, раскладывая вещи, как обычно. "Он немного помешан на порядке", — думает Лиам. — Как Гарри? — бормочет он. Зейн хихикает и качает головой. — Он в порядке. Собирается убить Луи, но в порядке. — Значит, ты приготовил противоядие? — спрашивает Лиам. Зейн кивает. — Я сделал немного прошлой ночью, чтобы быстро привести его в чувство. Нужно было сделать это до того, как он совершит что-нибудь, о чем будет потом жалеть. Кстати, хороший выбор с Шер. Не думаю, что он был особо против. — Ты поможешь ему отомстить? Зейн громко смеется. — Конечно. — Он ведь не подольет зелье кому-то, к этому не причастному? — бледнеет Лиам. Зейн качает головой. — Между нами, — тихо говорит он с серьезным выражением лица, — какое-то время не принимай подарков от остальных. Лиам хмурится. — Почему я? Почему не Луи? — Я и не говорил, что это точно будешь ты, — пожимая плечами, говорит Зейн. — Просто предупреждаю, чтобы ты был осторожен. "Почему?" — думает Лиам. Но вместо этого говорит: — Ладно. Зейн снова пожимает плечами и возвращает свое внимание к учителю. Его плечо немного развернуто, будто стена, говорящая Лиаму, чтобы он больше его не трогал. Он не трогает. В конце урока они складывают вещи, но вместо того, чтобы пойти к двери, Зейн ненадолго задерживается, пока Лиам убирает со стола. — Ты идешь в Хогсмид на выходных? — спрашивает он. Лиам кивает. — Луи хочет вычеркнуть еще несколько пунктов из списка. — Да, я так и подумал, — говорит Зейн. Он барабанит пальцами по спинке своего стула, а потом немного нагибает голову. — Если мы пойдем на свидание в Воющую Хижину, то сможем выполнить пункт для обеих команд. Лиам роняет блокнот на пол и наклоняется, чтобы его поднять, радуясь тому, что может скрыть румянец. — Ты хочешь пойти со мной на свидание, — проясняет он, выпрямляясь. Зейн еще раз пожимает плечами. — Это для списка, конечно же. — И что будет включать в себя это свидание? — интересуется Лиам, выгибая брови. Зейн ухмыляется. — Это значит "да"? — Это значит "может быть". — Ты должен пойти, чтобы узнать, — отвечает Зейн. Лиам вздыхает. — Ладно. Хотя я не представляю, как один из факультетов сможет выиграть, если ты будешь продолжать помогать обеим сторонам. Зейн игнорирует его. — Увидимся в субботу, Лиам. Лиам хочет сказать, что они увидятся на уроке завтра, но Зейн уже идет к двери. Он не оборачивается, и это, пожалуй, хорошо, потому что Лиам выглядит так, будто его только что сбил поезд. -- Лиам не попадает на свой последний урок в этот день. Он на полпути, идя за парочкой когтевранок, обсуждающих Зейна (и он не подслушивает, правда, просто они очень громко говорят о татуировках Малика, и Лиам не может удержаться), когда из-за угла вдруг выскакивает Луи. Лиам удивленно вскрикивает, и девушки оборачиваются, а потом одна из них закатывает глаза, тихо бормоча "Это просто Томлинсон и Пейн". — Ты не идешь на уход за магическими существами, — сообщает ему Луи, хватая Лиама за руку. Он тащит его в противоположную сторону, а потом начинает объяснять: — Я сидел на уроке и просматривал список, когда появилась галочка. — Рядом с чем? — Лиам хмурится. — Рядом с "приобрести вещь, дорогую для любого из участников противоположной команды, выполнившего пункт из списка". Он смотрит на Луи. — Значит, слизеринцы украли что-то у тех, кто выполнял задания? Луи энергично кивает. — И это либо я, либо ты, детка. Они бегут по коридору, игнорируя преподавателя прорицания, который велит им остановиться и идти на урок. Они перепрыгивают через две ступеньки за раз, и Луи быстро выдыхается. Лиам еще держится, хотя он ненавидит лестницы, потому что из-за них у него болят ноги. Лиам как раз собирается прокричать пароль Полной Даме, когда они добираются до ее портрета, но Луи кладет ему на плечо ладонь и слабо сжимает, и Лиам закрывает рот. — Кого из учеников вы впускали за последние полчаса? — спрашивает у Полной Дамы Луи. Полная Дама щурится. — Я не собираюсь отвечать на вопросы, заданные таким тоном. Возвращайтесь, когда приобретете манеры, и, возможно, я изменю свое решение. — Пожалуйста, мисс, — пытается Лиам, убирая Луи с дороги. Взрослые ненавидят Луи, но почему-то обожают Лиама. — Просто, вы понимаете, мы знаем, насколько вы прекрасно охраняете гостиную, и никогда не посмели бы обвинять вас в недобросовестном выполнении своих обязанностей, но у нас есть основания полагать, что кто-то с другого факультета... — Парнишка Стайлс, — говорит Полная Дама, перебивая его. Она задумчиво улыбается. — Он и та красавица, как ее зовут? Ли-Энн? Они были здесь недавно. Наткнулись на дверь, слишком увлеченные поцелуем. Я бы никогда не впустила его внутрь, если бы он не был так вежлив, да и девушка, судя по виду, была абсолютно им очарована. И я решила, что всего один раз... — Нет, — произносит Луи, глядя на нее широко распахнутыми глазами. — Вы не могли. — Вообще-то могла, — отвечает Полная Дама, демонстративно задирая подбородок. — Юная любовь витает в воздухе. Конечно, вряд ли вы знаете об этом, молодой человек. Сомневаюсь, что любая уважающая себя леди уделит вам хотя бы день. Луи рычит на нее, сцепив зубы. — Жабросли, — тихо говорит Лиам, стараясь подавить страх, зарождающийся внутри. Он не знает, что Гарри мог забрать. У него немного дорогих сердцу вещей, но те, что есть, значат очень много для него. Например, фотография его семьи или сувенир с Кубка Мира по квиддичу, куда он ходил с Найлом и его родителями. Они входят в гостиную, когда Полная Дама кричит: — И разве вы не должны быть на занятиях?! — Я убью его, — мрачно говорит Луи, пока они быстро поднимаются по лестнице. — Я порву его на части и накормлю фестралов кусками его истекающего кровью мяса. Как только они входят в спальню, становится очевидно, что там кто-то был. Сторона Луи в полном порядке, но сторона Лиама — нет. Одеяло свисает с кровати, ящики прикроватной тумбочки выдвинуты вперед. Комод тоже раскрыт, и очевидно, что Гарри хотел, чтобы они знали. — Черт, — выдыхает Лиам, двигаясь к своей кровати. — Я должен выяснить, что он забрал. — Это должно быть что-то очень важное для тебя, — напоминает ему Луи, застилая кровать Лиама, пока тот бегло просматривает ящики комода. Оттуда точно ничего не пропало. Ничего важного. Он закрывает ящики комода после того, как аккуратно раскладывает в нем все вещи, потому что Гарри скомкал всю одежду, ведя поиски. Лиам идет к прикроватной тумбочке, замечает фотографию в рамке и облегченно выдыхает. Просмотрев ящики тумбочки, он обнаруживает, что ничего не пропало. — Я проверю шкаф, — говорит Лиам, хотя его шкаф, вполне очевидно, нетронут. Вещи сложены так, как он складывал их этим утром. Луи хмурится и медленно направляется к своей кровати. Он становится на колени и достает из-под кровати коробку, которую Лиам видел всего пару раз. Он знает, что там совсем немного вещей. Самых дорогих, самых любимых вещей Луи. Там рисунок одной из его младших сестер, билеты в кино, на которое они ходили прошлым летом (тогда Луи впервые побывал в кинотеатре, и они ходили туда четыре раза за неделю, которую Томлинсон провел у Лиама дома). Там часы его отца, передававшиеся в его семье из поколения в поколение, и снитч с автографом Йоргена Билбоурна. — Он пропал, — тихо говорит Луи, закрывая коробку. — Снитч, который я поймал в свою первую игру. Он пропал. Они перерыли твою сторону, чтобы отвлечь нас. Он не хотел, чтобы мы знали, что он забрал. Лиам усаживается на его кровать и очень осторожно говорит: — Мы вернем его, Луи, все будет в порядке. — О, так и будет, — говорит Томлинсон, выпрямляясь. В его глазах горит огонь. — Я убью его. Лиам поднимается, потому что Луи идет к двери, и он точно не уверен, серьезно говорит Луи или нет. Томлинсон не останавливается. Он спускается вниз по лестнице и пересекает гостиную широкими быстрыми шагами, после чего толкает дверь и идет дальше, не дожидаясь Лиама, которому приходится бежать за ним. — Кучерявый ублюдок, — бормочет Луи. — Я побрею его налысо и задушу веревкой из его волос. Я запихну ногу так глубоко ему в жопу, что он будет отплевывать мои носки. — На тебе сейчас вообще есть носки? — спрашивает Лиам. Луи одаряет его взглядом, который мог бы сжечь заживо. — Это совсем не важно, Лиам. — Ты ведь понимаешь, что он на уроке? – напоминает ему Пейн, когда они поворачивают к Большому Залу. — Я подожду его снаружи, — отвечает Луи. — Он на травологии. Лиам прикусывает губу, чтобы не спросить, откуда Луи знает расписание Гарри, потому что у Луи в руках искрящаяся на конце палочка, и ему совсем не хочется попасть под раздачу. Вместо этого Лиам поворачивает в противоположную сторону и идет на второй этаж. Он не останавливается, пока не подходит к кабинету нумерологии. Лиам стучит в дверь. — Мистер Пейн, — говорит преподаватель нумерологии, мадам Бентлем, выгибая тонкие рыжие брови. — Я могу вам чем-нибудь помочь? Лиам пытается улыбнуться так, чтобы ему поверили. — Эм. Я пришел за Зейном... Зейном Маликом. Директору Уилтону нужен студент, способный выполнить его поручение, а так как Зейн — староста... — Малик, — зовет мадам Бентлем. Секундой спустя возле двери появляется хмурящийся Зейн. Он смотрит на Лиама, и выражение его лица становится раздраженным. — Да, мадам? — Очевидно, директор Уилтон в вас нуждается, — говорит она и кладет руку ему на плечо. — Если сможете, вернитесь сюда после урока. Если не сможете, я передам ваше домашнее задание через Джессику. — Спасибо, — говорит Зейн, выходя из комнаты. Он грубо хватает Лиама за руку, когда дверь закрывается, и тащит его по коридору. — Ты серьезно?! Я был на уроке! Лиам виновато смотрит на него и вырывает руку из крепкой хватки Зейна. — Я знаю, и, честное слово, я бы не беспокоил тебя при нормальных обстоятельствах, но Луи... — То, что я помог тебе пару раз, не значит, что ты можешь выдергивать меня посреди занятий ради каких-то мелочей, гриффиндорец, — выпаливает Зейн, и Лиам только сейчас понимает, что он по-настоящему зол. — В отличии от тебя, я беспокоюсь о своих оценках. Лиам останавливается и смотрит на него. — Ты считаешь, что мне все равно? Зейн разворачивается в его сторону и засовывает руки глубоко в карманы мантии. Его плечи напряжены, а щеки красные, но не от смущения, а от ярости. — Ты ведешь себя так, будто тебя не волнует ничего, кроме глупых шалостей, выдуманных Томлинсоном и Хораном. Лиам делает шаг назад, цепенея. Он хочет сказать что-то в свою защиту, но вместо этого в нем начинает бурлить злость. — Я пришел за тобой только потому, что твой лучший друг — ублюдок, который украл кое-что очень важное у Луи, который собирается его за это убить, и я подумал, что ты захочешь вернуть это прежде, чем Луи выпадет шанс совершить то, что он задумал, но забудь. Забудь об этом. Это не твоя проблема, и я не должен был даже думать о том, что ты можешь помочь. В будущем точно не буду. За секунду в глазах Зейна мелькают злость, раздражение и сожаление, а потом он разочарованно стонет и поворачивается на месте. Как и с Луи, Лиам может остаться позади, а может бежать за ним. Так что у него особо нет выбора. Зейн не говорит ни слова, пока они идут по замку и по внутреннему двору. Ноябрьский воздух бодрит и обжигает щеки, и Лиаму приходится кутаться в мантию сильнее, чтобы не замерзнуть. Зейн, кажется, совсем об этом не переживает — его согревает ярость, пока он направляется в сторону оранжереи. Луи дежурит возле дверей и крепко держит в руках палочку. Он даже не удивляется присутствию Зейна, а просто продолжает ходить взад-вперед, тихо бормоча способы убийства Гарри. Зейн тоже его игнорирует и проскальзывает мимо, открывая дверь и заходя в оранжерею. Лиам видит его через окно. Сначала Зейн говорит с учителем, а потом идет к Гарри. Тот ухмыляется и кивает, но когда выражение лица Зейна остается каменным, Гарри выглядит немного обиженно. Потом он вздыхает и отдает что-то Зейну, который разворачивается и идет к двери. — Вот, — говорит Малик, толкая его в грудь зажатым в руке снитчем. — Я серьезно тебе говорю, никогда больше, Пейн. Понял? Если вы, четверо идиотов, хотите развлекаться, а не учиться — пожалуйста, но не смейте втягивать в это еще и меня. Зейн разворачивается и резко шагает в сторону замка. Лиам провожает его взглядом и не понимает, почему желудок сжимается от нехорошего предчувствия. У них с Зейном никогда не было нормальных отношений. Малик все время его поддразнивает или кричит на него, если не считать те редкие моменты, когда Зейн нежно ему улыбается. Но он никогда, никогда на него так не злился. И, если честно, в этом нет ничего удивительного. Лиам должен был понять, что Зейн расстроится из-за этого. Малик воспринимает уроки серьезнее, чем любой ученик в этой школе. — И что это только что было? — спрашивает Луи, наконец перестав бормотать. Лиам протягивает ему снитч. Томлинсон ухмыляется и забирает его. — Красавчик сделает ради тебя все что угодно, не правда ли? Лиам качает головой. — Видимо, больше нет.