План Мориарти

      Звонок Ирен Джиму через два дня. Джим взял в руки телефон и посмотрел на экран. Он равнодушно нажал на дергающуюся на экране трубку, но его голос зазвучал с тревогой и заботой: — Ирен, даже не говори мне, что звонишь сообщить о решении пожертвовать собой ради Шерлока. Женщины, что с вами делает любовь. Разве мало было одного раза, когда ты потеряла все из-за него и теперь в бегах? Ирен что-то отвечала на, по сути, риторический вопрос, но Джим ее не слушал. Он дословно мог повторить, что она скажет. Мысли в его голове текли плавным потоком: «Ты даже не задалась вопросом: знал ли я, что ты так поступишь? И я, конечно, знал, поэтому и раскрыл тебе свой план. Разве стал бы я тратить свое время на поиски тебя, если бы не думал, что ты захочешь побыть мученицей. Так раздражает предсказуемость. Я согласен принять твою жертву. Мне нравится твоя наивная вера, что ему будет легче, если он будет знать, что это сделала ты, а не кто-то неизвестный, нанятый со стороны. Надеюсь, ты не думаешь, что твой благородный порыв разжалобит меня, и я сниму с тебя обязательства по выполнению остальной части плана. Ты только что создала сама себе дополнительные проблемы». — Хорошо, пусть будет так, как ты хочешь, — сказал Джим с тяжелым вздохом и, удовлетворенный результатом, положил трубку.       Мэри шла по улице, занятая мыслями о ребенке, пока не врезалась в элегантного мужчину в темных очках. Она уже собиралась извиниться, как услышала: — Дорогая, как я рад тебя видеть. — Джим! — воскликнула она. — Как давно я тебя не видела. Женщина отошла немного назад, чтобы разглядеть его полностью. — Ты так изменился! — в ее голосе смешались восхищение и удивление. Он посмотрел на уже заметно выпирающий живот, улыбнулся и сказал: — Ты тоже не стоишь на месте. — Я вышла замуж, и, да, у нас будет ребенок. Мэри была счастлива поделиться этими новостями с бывшим любовником, впоследствии ставшим просто хорошим другом. — Это же прекрасно! Я так за тебя рад, наконец-то ты обрела свое счастье. В этом был для нее весь Джим, такой милый и отзывчивый, готовый разделить с ней радость и горе. Мужчина слегка приобнял ее. Мэри смутилась. — Ничего личного, дорогая, просто дружеский жест, я тоже сейчас женат. — Не могу привыкнуть к новому тебе, — сказала Мэри, все еще разглядывая его. — Когда мы встречались, ты выглядел, — она сделала паузу, пытаясь подобрать нужное слово. Но Джим ей помог. — Попроще. Я сменил работу. Сама понимаешь, семья, ответственность. — Да, конечно. Ты все еще с ней? — О, нет. Нам пришлось расстаться. — Мне так жаль. А как же твой ребенок? — Она оставила его себе. Я ничего не смог сделать. Ты же помнишь, я тогда лечил больную ногу, в суде это стало основным аргументом, и ребенка мне не отдали. Ну, что мы все обо мне. Кто твой муж? Уж не тот ли военврач, которого я тебе посоветовал? — Именно. Ты угадал: он действительно идеально мне подошел. У нас прекрасная семья. Джим Мориарти подумал: «Я не угадываю, я знаю». Тут Мэри вспомнила, что скоро придет Джон, а ей еще надо успеть зайти в магазин, и заторопилась. — Мне надо идти. До свиданья. — До встречи, дорогая.       Мэри вспоминала прошлое. Каким милым был Джим, этот военный в отставке, тогда еще слегка прихрамывающий. Он напоминал брошенного котенка. Жена с ребенком ушла от него, и мужчина был настолько несчастен, что у Мэри сердце разрывалось при виде него. Любовь поглотила ее без остатка. Но жена вернулась, и бурному роману пришел конец. Джим не смог отказать жене, и ради ребенка снова сошелся с ней. Но он не оставил Мэри одну, а указал ей на Джона Ватсона, с которым вместе служил. — Он, наверное, не помнит меня, но я его хорошо знаю, добрейший человек. Джон сейчас потерял близкого друга, и ему очень нужна поддержка и помощь, а ты, Мэри, просто ангел-спаситель. Без твоей помощи он точно пропадет. Только познакомиться с ним тебе придется самой, я не хочу ему своим видом лишний раз напоминать о войне, он так долго лечился у психотерапевта, что это может вызвать новый срыв. Джим так трепетно беспокоился о состоянии Джона, что Мэри не выдержала и организовала «случайное знакомство» с доктором Ватсоном. И это была судьба, за которую она была благодарна Джиму. О нем она никогда не говорила Джону. Умная женщина не рассказывает мужу о бывших любовниках, да и упоминать о войне лишний раз действительно не стоило.       Джим. — О, женщины, как же вы восхитительно предсказуемы. Стоит только сделать несчастный вид, и вот: материнский инстинкт губит даже самых сильных. Мэри, какая же ты страстная и целеустремленная! Одну миссию выполнила для меня на отлично, выполнила бы и вторую, если бы не моя небесная кара — Шерлок, который появляется всегда не вовремя и не в том месте. Надеюсь, ты усвоил урок, великий детектив. Не стоит стоять на пути у женщины, которая влюблена и хочет выйти замуж — можно и пулю получить. Ты пытаешься разгадать загадку, ведя свой отсчет от нашей свадьбы, и в этом твоя ошибка. Все началось значительно раньше.       Шерлок пришел домой очень усталым. Он уже неделю искал Завенски, а результатов все не было. Он сбросил пальто прямо на пол в коридоре. Безумно хотелось спать, поэтому Холмс еле добрел до спальни. Сделав глоток скотча из бокала, стоявшего на прикроватном столике, детектив одетым упал на кровать и отключился. Шерлоку снилось, что он сексуально возбужден. По телу проходили жаркие волны, вырывая из горла стоны. Перед ним маячило лицо Джона, казалось, что он совсем рядом, стоит только руку протянуть и можно будет дотронуться, но свинцовая тяжесть в конечностях, которая совсем не сочеталась с взбудораженностью тела, не давала оторвать их от кровати. Холмс хотел позвать его, но тот внезапно коснулся его губ и прошептал голосом Джима: — Скажи, кого ты сейчас видишь: меня или своего доктора? Ответить он не успел: тело задрожало в оргазме, и Шерлок провалился в пустоту.       Утро он встретил с тяжелой головой. Костюма на нем не было, хотя он отчетливо помнил, что не снимал его. Накинув халат прямо на голое тело, он пошел искать Джима.       Тот сидел за столом в своем кабинете, а его пальцы быстро бегали по клавиатуре ноутбука. Мориарти явно собрался куда-то уходить. На нем был серый костюм от Brioni с ярко выраженной фактурой плетения ткани, белая шёлковая рубашка и оранжевый галстук с принтом. — Что это было? — с порога спросил Шерлок. — Рогиол, *- спокойно ответил Джим, будто речь шла о чем-то обыденном, при этом он даже не оторвал сосредоточенный взгляд от экрана. — Наркотик изнасилования плюс скотч — и я ничего не должен был помнить, — сделал вывод Холмс. — Но раз это не так, то ты, я полагаю, ждешь объяснений, — Джим, наконец, отвел взгляд от экрана и посмотрел на Шерлока. — Ты был слишком напряжен в последнее время, наверное, расследование застопорилось. Вот я и решил помочь. Если интересуют подробности, то огорчу: ты остался в этом плане девственником. Я побаловался немного, даже говорить не о чем. Эта ситуация оставила у Шерлока неприятный осадок. Джим фактически продемонстрировал, что на такие вещи ему и согласие Холмса не требуется. Мориарти может творить все, что ему в голову взбредет. — Мог и мое мнение спросить, — сказал недовольно Шерлок. Джим встал из-за стола, быстрым шагом подошел к нему и внезапно сильно прижал к себе, обхватив за талию, обдав при этом холодным запахом гиацинта и нарцисса, словно ушатом ледяной воды. Черные глаза впились внимательным взглядом в лицо Холмса. Шерлок напрягся и попытался отступить назад. Мориарти тут же ослабил объятия. — Вот и ответ: спрашивать не имело смысла. Я вижу, что тебе мой метод расслабления не понравился. Больше такого не повторится — твердо сказал Джим и, окончательно отпустив его, поспешно вышел из кабинета, потеряв к Холмсу всякий интерес. *искаженное название лекарства, которое действует подобным образом.