План Мориарти

      Шерлок захлопнул дело и сунул его под мышку. Холмсу не было необходимости спрашивать инспектора о том, можно ли вынести папку из здания. Теперь он не сомневался, что тот разрешит все, что бы детектив ни попросил. Часы показывали полночь, и Шерлок отправился домой.       Пока такси ехало по ночному городу, данные в голове разложились по полочкам: стало понятно, почему его пригласили на несчастный случай, и вполне объяснимо, почему нервничал инспектор и старался казаться любезным, и еще, почему Лестрейда выпроводили из Лондона. Все имело настолько простой и очевидный ответ, что Шерлок удивлялся себе, как он сразу этого не понял и позволил обвести себя вокруг пальца. С другой стороны, тот, кто все это организовал, знал все слабости детектива и, естественно, предвидел, что Холмс увлечется расследованием.       Шерлок вошел в темный коридор, повесил пальто и бросил папку на тумбочку. Это могло подождать до утра, тем более, что ему нужна была помощь.       Детектив разделся и лег. Джим спал, отодвинувшись почти на край и повернувшись спиной. Это была их первая ночь в одной кровати со времени происшествия на Бейкер-стрит. Тогда в Париже ему хотелось оказаться рядом с Мориарти − абстрактное размытое желание, больше похожее на поиск защиты. В реальности все оказалось хуже. Шерлок чувствовал себя неуютно и неловко, как в самом начале. Страх потерять контроль снова отдался холодом внутри, пусть и не так ярко, как когда-то. Холмс подвинулся к супругу и неуверенно коснулся плеча Джима кончиками пальцев, проверяя собственные реакции, потом провел по предплечью. Тот не проснулся, детектив потянул его на себя и опрокинул на спину. Тело Мориарти было мягким и податливым, как пластилин, создавая иллюзию, что Шерлок может контролировать криминального гения. Дыхание Джима по-прежнему оставалось ровным, а глаза закрытыми. Холмс уже более уверенно провел ладонью по груди супруга, потом по животу, бедру. Рука детектива замерла только тогда, когда он услышал тихий хриплый шёпот: — Ты намерен довести свой эксперимент до конца или бросишь меня так? Шерлок настолько увлёкся, что не заметил, как ровное дыхание супруга сменилось более тяжелым и частым. Холмс коротко ответил: — До конца.       Что-то изменилось, обычно Джим язвил, выводил из себя, играл на нервах, как на струнах. Он почти всегда был снизу, но это не мешало ему руководить Шерлоком. Сейчас же Мориарти абсолютно спокойный и даже расслабленный, инициативы не проявлял, просто смотрел и ждал. Шерлок потянулся и достал из тумбочки смазку и презервативы, но настроиться никак не выходило, слишком уж такой почти равнодушный и холодный супруг выбивал его из колеи. Да и свой страх добавлял проблем: достаточно Мориарти протянуть руку к детективу, и Холмс, возможно, окажется на полу. Шерлок заметил, как Джим сначала убрал руки под себя, но, задумавшись на секунду, тоже потянулся к тумбочке и вынул наручники. — Пристегни меня, так будет проще, — в голосе криминального гения звучала усталость. Мориарти не посчитал нужным даже притвориться, что делает это из заботы о супруге. Холмс кивнул и защелкнул замок, приковав его руки к спинке. Джим оказался прав, так было легче. Теперь управление ситуацией сосредоточилось полностью в руках детектива, и партнер не мог перехватить инициативу. Шерлок перестал обращать внимание на продолжающую существовать неправильность в виде молчания Мориарти. Тело Джима детектив знал как свое собственное и изучил все его реакции. Если сначала провести языком по левому соску и слегка прикусить, то супруг издаст едва слышный стон, потом Холмс опускался ниже и прихватывал зубами кожу на животе, почти кусая, чувствуя, как тот вздрагивал под его руками. Мориарти никогда не нравилась подготовка, небольшая боль его вполне устраивала, поэтому Шерлок вводил в того палец, только чтобы смазать вход. И даже это обычно вызывало недовольство Джима, и он нетерпеливо ерзал и дергался. В этот раз Холмс повторил все действия, стараясь сосредоточиться только на этом, Мориарти по-прежнему молчал, хотя был уже возбужден, это сбивало. Раньше тот бы уже подгонял детектива, провоцируя и заставляя жестко войти, но сейчас стояла только напряженная тишина. И Шерлок обхватил головку губами. Он не делал этого довольно давно. Холмс не умел быть нежным, и их секс был обычно грубоватым, но сейчас интуитивно понимал, что надо заставить Джима стать прежним. — Чёрт, — простонал Мориарти, не ожидая такого поворота. — Прекрати! Мне этого не нужно! Холмс не собирался слушать, а скованные руки не позволяли тому остановить его. Джим задергался, извиваясь, но детектив просто прижал супруга к кровати. — Нет… нет… — все тише звучал его голос, переходя в стоны. Тело наконец начало выгибаться навстречу, и Холмс отпустил. Шерлок позволял проникать члену в самое горло и все больше ускорял темп, пока Мориарти беспомощно не простонал. — Не могу больше, — и добавил совсем по-детски обиженно. — Это было нечестно. Теперь и Холмс завелся. Детектив выпустил член изо рта и вошел в Джима. Горячая плоть сдавила ствол, и ему хватило пары движений, чтобы кончить. Рукой Шерлок быстро довел Мориарти до оргазма и упал расслабленно рядом. Все получилось, и он был этим доволен. — Ты забыл про наручники, — капризным тоном напомнил супруг и со злостью дернул пристёгнутыми руками. Холмс, спохватившись, расстегнул их. Тот сразу направился в душ. Как он вернулся, детектив уже не увидел, потому что уснул. Впервые за последнее время сон был глубоким и спокойным. Проснулся он от того, что Джим что-то бормотал во сне. Шерлока разобрало любопытство, и он придвинулся ближе. Супруг улыбался и выглядел совершенно счастливым. — Сеймур, — сорвалось с его губ незнакомое мужское имя. Детектив отпрянул и вовремя, Джим открыл глаза. Шерлок сделал вид, что спит, наблюдая из-под опущенных ресниц. Мориарти сладко потянулся, встал и начал одеваться. Под рубашку он надел ту самую футболку и секунду весело покривлялся перед зеркалом, изображая неуклюжего IT-шника. Было заметно, что у Джима хорошее настроение. Потом подошел к Холмсу, и тот кожей почувствовал движение воздуха: это Мориарти провел ладонью, не касаясь, вдоль его щеки. — Мой такой умный и такой глупый Шерлок. Чувства не твоя стихия, и ты проигрываешь, проигрываешь, проигрываешь. За это время ты даже не понял, что происходит. Было столько знаков, которые ты не распознал. Трудно играть на чужом поле, детка, трудно. Тебе не победить. Еще неделя, и ты окончательно проиграешь, — едва слышно прошептал Джим ему на ухо. Мориарти давно ушел, а детектив все лежал и думал. Отдельные факты сложились, наконец, в общую картину. Шла игра, где ставкой выступал Джим, тот сам себя поставил на кон. И криминальный гений был прав: Холмс проигрывал, потому что, отчаянно нуждаясь в опоре под ногами, принял скользкий лед за устойчивую поверхность.       В этот раз Шерлок терял Мориарти по-настоящему. В свете того, что он наблюдал сейчас, стало понятно, как же детектив ошибался, принимая выходки Джима за желание быть с кем-то другим. Когда действительно теряешь человека, это происходит почти незаметно и тихо: никаких скандалов, едких слов, приторного, незнакомого запаха — просто чужое имя, произнесенное во сне с улыбкой на губах, пара лишних сантиметров между телами в постели и безразличное молчание. Джим поднял планку на недосягаемую высоту, но Холмс решил, что во что бы то ни стало выиграет у неведомого соперника и действовать будет так, как супруг не ожидает от него. Пусть пока думает, что детектив ни о чем не догадывается, это даст Шерлоку преимущество. Все же, жизнь рядом с криминальным гением научила его некоторым трюкам и хитростям. Холмс не заметил, как, думая об этом, снова заснул, вымотанный событиями последних дней и бессонницей. Детектива разбудил голос Джима, который выводил из кухни высоким голосом, меняя тональность, его имя. — Шерлок!