Знание

Как только Изая вернулся домой, он принялся за работу. Он составил список регистрационных номеров с купюр Шизуо, которыми тот ему заплатил. Как Изая и предполагал, в общей пачке была куча старых купюр, датируемых ещё до времён старшей школы или около того, и несколько новых. Он решил выяснить, откуда эти деньги, и посмотреть, куда это приведёт. Такая внушительная сумма была не по карману большинству людей, не говоря уже о бедном сборщике долгов, что изо всех сил пытался свести концы с концами. Шизуо украл её или занял у друга или отобрал у какого-то бедняги. Изая обдумал все эти варианты. Каска был достаточно богат, чтобы помочь брату. Во всяком случае, эти два различных типа купюр намекнули на двух дарителей, были они добровольцами или нет. Если верить Шизуо, у него ещё оставались деньги. Последствия поездки в квартиру Шизуо не были полностью катастрофическими. Изая теперь знал наверняка, что Шизуо не жил выше своих средств. Цифры на счетах шли непоследовательно, и это преуменьшало вероятность того, что он ограбил банк, но Изая сделал мысленную заметку: использовать свои контакты в банках Японии и проверить нескольких ростовщиков. Законные и незаконные источники информации дополняли друг друга, чтобы используя их оба было легче проследить за важными документами. Но если бы даже Изая узнал, каким образом Шизуо завладел деньгами, это не раскрыло бы и половину тайны. Мотивация его интереса к Изае оставалась неизвестной. Изая убрал купюры в сейф. Он уже принял душ, но теперь принимал ещё и ванну. Изая пытался отмыться заново. Он все еще чувствовал липкое ощущение от холодного пота. Страх был эмоцией, с которой он справлялся не особо хорошо. И он был слишком честен с собой, чтобы отрицать, что он боялся Хейваджиму Шизуо. Не говоря уже о страхе смерти. Теплая вода и пар, казалось, не могли рассеять ужас глубоко в его душе. Страх был условным рефлексом, срабатывающим в случае опасной ситуации. Он был унаследован без сбоев по эволюционной лестнице от самых отдаленных времён, времён существования наделённых самосознанием высших приматов, до нынешнего времени и до современного человека разумного, но ничто из этого не имело никакого значения. Способность к рационализации не может сосуществовать со страхом, когда он наступает. Осознание приходит позже, если вообще приходит, но тогда оно уже совершенно бесполезно. Изая скользнул под воду. Он абстрагировался от своего тела, как это обычно происходит, когда он в глубокой задумчивости. Безмятежность. Обычно он предпочитал решения, принимаемые спонтанно, но в этом виде спокойного размышления были свои преимущества. Неясные звуки едва достигали его через толщу воды. Задержав дыхание, Изая задавался вопросом, чувствовал ли Шизуо страх когда-либо. Если нет, то он вполне может быть вне его досягаемости. Уже во второй раз за очень богатую событиями ночь он вспомнил, как когда-то порезал Шизуо ножом. Даже через очень много лет эта сцена вряд ли исчезнет из памяти Изаи. Тогда он видел откровенное удивление в глазах Шизуо. Это было больше, чем боль, он уверен, Шизуо был шокирован тем фактом, что вообще может быть ранен. Это означает, что надежда есть. Изая вынырнул из-под воды с довольной улыбкой. Он завернулся в пушистое полотенце и хладнокровно оценил то, сколько дел ему предстоит решить. Это всё ещё могло быть очень весело. *** Воскресные вечера были вечерами суши. Изая был не слишком в настроении для этого, но он не собирался позволять чему-то мешать его распорядку даже в малейшей степени. Ему не приходило в голову, что соблюдение этой политики означает, что он сам оказывает на себя давление. Но эта привычка выполняла желаемую им норму еженедельного вторжения в Икебукуро. - Орихара-сан, добрый вечер. - Я беру отдельную комнату сегодня вечером. "Русские Суши" были наполнены обычной суматохой. Изая миновал наполовину заполненные места у барной стойки, молча пройдя мимо и взяв на заметку, кто из завсегдатаев был на месте. Несколько странных кондитерских изделий на крошечных блюдах пахли сыром. Изая поспешил мимо них. Идея оригинальной кухни, принадлежащая Саймону, больше никому не была близка. А потому эти кулинарные творения были прямым противоречием его индивидуальности. Обычно Изая бы обдумывал это несколько минут, но теперь он тут же бросился наверх. Он остановился перед раздвижной дверью и снял обувь. Низкий стол и стул были единственными деталями интерьера пустого помещения. Изая напевал популярную мелодию себе под нос и в мгновение ока Саймон преподнёс ему огромное количество разных видов суши. Такой крупный мужчина, обращающийся с крошечными частями продовольственных деликатесов - на такое зрелище Изая не прочь посмотреть. Саймон обслуживал его в приоритетном режиме из инстинктивного недоверия. Поздравьте нас, дорогие читатели! Мы закончили первую десятку глав! Будем надеется, что и остальные семьдесят мы будем с вами!